Музыкального критика Артемия Троицкого, одного из активных участников гражданских акций протеста последнего времени, отстранили от участия в церемонии вручения музыкальной премии "Муз-ТВ", состоявшейся вечером 1 июня в Москве.
По словам Артемия Троицкого, его не пустили на сцену, поскольку он собирался прочитать послание от Ксении Собчак, которую ранее также вычеркнули из списка ведущих этого шоу:
– Некоторое время тому назад меня пригласили на юбилейную церемонию "Муз-ТВ". Я раньше никогда не бывал на этой церемонии, так что подумал: почему бы и нет, в конце концов? К тому же мне было интересно выступить перед большой аудиторией, может быть, сказать этой аудитории что-то важное, что-то даже чуточку более серьезное, чем вся эта попсовая фигня. Поэтому я согласился. Должен был вручать один из призов. Я даже сам себе выбрал номинацию – "Прорыв года".
Около недели тому назад возникла скандальная ситуация с отстранением от ведения церемонии Ксении Собчак. Мне, естественно, эта вся история не понравилась. Я позвонил Ксении, сказал, что передо мной имеется некая моральная дилемма: я дал согласие на церемонии выступить, а тут такие глупости происходят. Я сказал ей, что все-таки выступлю, не стану демонстративно отказываться от присутствия на церемонии и выхода на сцену, но предложил замолвить за нее словечко, и что-то рассказать о ней и обо всей этой ситуации. Ксения сказала, что это очень здорово, и что она сама мне пришлет текст, который она хотела бы, чтобы я зачитал со сцены. И я сказал: "Да, давай, с большим удовольствием".
Она прислала мне смс-ку, в которой было сказано буквально следующее: "Я была с вами на премии "Муз-ТВ" пять лет. В этом году я сказала о том, что свобода и честность – главные ценности для меня и моего поколения. Меня вычеркнули. Но вы остались. Не подведите. Всегда говорите то, что думаете, и ничего не бойтесь".
Вот с таким текстом, на мой взгляд, абсолютно невинным, Ксении Собчак я и собирался обратиться к аудитории, – и от себя бы тоже кое-что добавил.
Мы никому об этом не говорили. Я прекрасно понимал, что если слухи об этом распространятся, то произойдет то, что, в конце концов, и произошло. Поэтому мы сохранили это в секрете. Но, тем не менее, сведения каким-то образом распространились. Я думаю, это была телефонная прослушка.
Когда я оказался 1 июня в зале "Олимпийский", ко мне подошла девушка из числа организаторов и сказала: "Вы знаете, у нас есть сведения, что вы готовите некое выступление от имени Ксении Собчак. Имейте в виде, что прямая трансляция у нас на самом деле осуществляется с 10-минутной задержкой, поэтому в любом случае все, что вы скажете со сцены, что нам не понравится, мы все равно удалим. Я говорю: "Ничего, все в порядке. Все равно я это скажу". Тогда ко мне подошел уже большой начальник этой церемонии и поставил меня перед выбором, сказав: "Или вы говорите то, что планируете сказать, в таком случае мы вас вообще не допустим на сцену, или вы не будете портить нам праздник, и тогда, пожалуйста, выходите". Я сказал, что буду говорить то, что считаю нужным, а если меня не пустят на сцену, – "разумеется, это в ваших силах, хозяин – барин". Я дождался этой своей "прорывной" номинации, но вместо меня на сцену пригласили других людей, после чего я покинул церемонию и спокойно отбыл по своим делам.
– Как вы думаете, это организаторы премии "Муз-ТВ" перестраховались или им было дано указание от людей, которые, как вы предполагаете, могли прослушивать ваши телефонные разговоры или телефонные разговоры Ксении Собчак?
– Мне трудно сказать. Я думаю, что, скорее всего, последовало какое-то указание свыше. Естественно, мне трудно допустить, что организаторы церемонии "Муз-ТВ" организовывали прослушку телефонов. Скорее всего, им позвонили из каких-то, как говорится, "компетентных инстанций" и сказали: "Вы знаете, друзья из "Муз-ТВ", по нашим сведениям, тут готовится провокация (или диверсия, или что-то еще), так что смотрите уж, что вы тут будете делать". Организаторам, разумеется, ни к чему все эти скандалы, зачем им портить отношения с властными органами, и, естественно, они сделали все, что от них зависело, чтобы скандал каким-то образом купировать.
– Как вы думаете, те слова, которые вы хотели произнести, передать своеобразный привет от Ксении Собчак, – они важны для той аудитории, которая собралась на вручение премии "Муз-ТВ", и той аудитории, которая смотрела прямую трансляцию? Вообще, этой публике интересна история Ксении Собчак и история Артемия Троицкого?
– Начать с того, что изначально я вообще не собирался говорить о Ксении Собчак. И я согласился выйти на сцену церемонии "Муз-ТВ" только для того, чтобы сказать несколько слов в поддержку музыкальной группы Pussy Riot. Для этого я даже выбрал номинацию "Прорыв". Я собирался сказать, что настоящий прорыв этого года, – если говорить, может быть, не о шоу-бизнесе, то, по крайней мере, о музыке, – это вся история с Pussy Riot, которые спели песню в неподобающем месте, после чего стали более известными в глобальном масштабе, чем "Тату", Алла Пугачева, и все остальные вместе взятые. Я просто хотел пошутить на эту тему и, естественно, таким образом морально поддержать девчонок из Pussy Riot, которые находятся в тюрьме и никаких призов, естественно, получить не могут. Вся штука с Ксенией Собчак возникла значительно позже, уже после того, как Ксению отстранили от ведения церемонии.
Думаю, что это было бы важно. Разумеется, среди публики, которая собралась в "Олимпийском", вряд ли было много политических активистов. Тем не менее, не сомневаюсь, что это были не какие-то тупые молодые люди, это были молодые люди, которые примерно представляют, что происходит в стране. Мне вообще кажется, что и наша протестная интеллигенция, и власти сильно недооценивают того, что люди знают и думают о происходящем в стране. То есть по-прежнему существует такой стереотип, что протестное движение – это только горстка радикалов, в последнее время расширившееся за счет среднего класса, за счет части студенческой молодежи, – но все равно сугубо "меньшевистское" движение. Я постоянно слышу всевозможные высказывания на эту тему. Как движение, может быть, оно пока что является движением меньшинства, но если говорить о настроениях в обществе, если говорить о состоянии умов граждан Российской Федерации, то, поверьте мне, очень мало в нашей стране осталось людей, которые думали бы, что все нормально, все идет по плану, что Путин – молодец и так далее. Таких людей в стране уже почти не осталось. Если такие люди есть, то или они клинические идиоты, или сами жулики и воры, присосавшиеся к власти и стригущие купоны.
– Правильно ли я вас понимаю, что каких-то формальных претензий к организаторам премии "Муз-ТВ" ни вы, ни кто другой предъявить не может, потому что они имели на это право? Они сами определяли, кто будет выходить на сцену и имели право согласовывать те речи, которые будут произносить выступающие?
– У меня если и есть какие-то претензии к организаторам премии "Муз-ТВ", то это, скорее, претензии морального плана. И эти претензии к ним может иметь и Ксения Собчак. Претензия эта состоит в том, что люди сдрейфили, они просто струсили. Если бы они не струсили, если бы эту церемонию вела Ксения Собчак, если бы на сцене оказался бы я, думаю, что сама церемония прошла бы намного веселее, а не так формально, как она прошла в результате.
По словам Артемия Троицкого, его не пустили на сцену, поскольку он собирался прочитать послание от Ксении Собчак, которую ранее также вычеркнули из списка ведущих этого шоу:
– Некоторое время тому назад меня пригласили на юбилейную церемонию "Муз-ТВ". Я раньше никогда не бывал на этой церемонии, так что подумал: почему бы и нет, в конце концов? К тому же мне было интересно выступить перед большой аудиторией, может быть, сказать этой аудитории что-то важное, что-то даже чуточку более серьезное, чем вся эта попсовая фигня. Поэтому я согласился. Должен был вручать один из призов. Я даже сам себе выбрал номинацию – "Прорыв года".
Около недели тому назад возникла скандальная ситуация с отстранением от ведения церемонии Ксении Собчак. Мне, естественно, эта вся история не понравилась. Я позвонил Ксении, сказал, что передо мной имеется некая моральная дилемма: я дал согласие на церемонии выступить, а тут такие глупости происходят. Я сказал ей, что все-таки выступлю, не стану демонстративно отказываться от присутствия на церемонии и выхода на сцену, но предложил замолвить за нее словечко, и что-то рассказать о ней и обо всей этой ситуации. Ксения сказала, что это очень здорово, и что она сама мне пришлет текст, который она хотела бы, чтобы я зачитал со сцены. И я сказал: "Да, давай, с большим удовольствием".
Она прислала мне смс-ку, в которой было сказано буквально следующее: "Я была с вами на премии "Муз-ТВ" пять лет. В этом году я сказала о том, что свобода и честность – главные ценности для меня и моего поколения. Меня вычеркнули. Но вы остались. Не подведите. Всегда говорите то, что думаете, и ничего не бойтесь".
Вот с таким текстом, на мой взгляд, абсолютно невинным, Ксении Собчак я и собирался обратиться к аудитории, – и от себя бы тоже кое-что добавил.
Мы никому об этом не говорили. Я прекрасно понимал, что если слухи об этом распространятся, то произойдет то, что, в конце концов, и произошло. Поэтому мы сохранили это в секрете. Но, тем не менее, сведения каким-то образом распространились. Я думаю, это была телефонная прослушка.
Когда я оказался 1 июня в зале "Олимпийский", ко мне подошла девушка из числа организаторов и сказала: "Вы знаете, у нас есть сведения, что вы готовите некое выступление от имени Ксении Собчак. Имейте в виде, что прямая трансляция у нас на самом деле осуществляется с 10-минутной задержкой, поэтому в любом случае все, что вы скажете со сцены, что нам не понравится, мы все равно удалим. Я говорю: "Ничего, все в порядке. Все равно я это скажу". Тогда ко мне подошел уже большой начальник этой церемонии и поставил меня перед выбором, сказав: "Или вы говорите то, что планируете сказать, в таком случае мы вас вообще не допустим на сцену, или вы не будете портить нам праздник, и тогда, пожалуйста, выходите". Я сказал, что буду говорить то, что считаю нужным, а если меня не пустят на сцену, – "разумеется, это в ваших силах, хозяин – барин". Я дождался этой своей "прорывной" номинации, но вместо меня на сцену пригласили других людей, после чего я покинул церемонию и спокойно отбыл по своим делам.
– Как вы думаете, это организаторы премии "Муз-ТВ" перестраховались или им было дано указание от людей, которые, как вы предполагаете, могли прослушивать ваши телефонные разговоры или телефонные разговоры Ксении Собчак?
– Мне трудно сказать. Я думаю, что, скорее всего, последовало какое-то указание свыше. Естественно, мне трудно допустить, что организаторы церемонии "Муз-ТВ" организовывали прослушку телефонов. Скорее всего, им позвонили из каких-то, как говорится, "компетентных инстанций" и сказали: "Вы знаете, друзья из "Муз-ТВ", по нашим сведениям, тут готовится провокация (или диверсия, или что-то еще), так что смотрите уж, что вы тут будете делать". Организаторам, разумеется, ни к чему все эти скандалы, зачем им портить отношения с властными органами, и, естественно, они сделали все, что от них зависело, чтобы скандал каким-то образом купировать.
– Как вы думаете, те слова, которые вы хотели произнести, передать своеобразный привет от Ксении Собчак, – они важны для той аудитории, которая собралась на вручение премии "Муз-ТВ", и той аудитории, которая смотрела прямую трансляцию? Вообще, этой публике интересна история Ксении Собчак и история Артемия Троицкого?
– Начать с того, что изначально я вообще не собирался говорить о Ксении Собчак. И я согласился выйти на сцену церемонии "Муз-ТВ" только для того, чтобы сказать несколько слов в поддержку музыкальной группы Pussy Riot. Для этого я даже выбрал номинацию "Прорыв". Я собирался сказать, что настоящий прорыв этого года, – если говорить, может быть, не о шоу-бизнесе, то, по крайней мере, о музыке, – это вся история с Pussy Riot, которые спели песню в неподобающем месте, после чего стали более известными в глобальном масштабе, чем "Тату", Алла Пугачева, и все остальные вместе взятые. Я просто хотел пошутить на эту тему и, естественно, таким образом морально поддержать девчонок из Pussy Riot, которые находятся в тюрьме и никаких призов, естественно, получить не могут. Вся штука с Ксенией Собчак возникла значительно позже, уже после того, как Ксению отстранили от ведения церемонии.
Думаю, что это было бы важно. Разумеется, среди публики, которая собралась в "Олимпийском", вряд ли было много политических активистов. Тем не менее, не сомневаюсь, что это были не какие-то тупые молодые люди, это были молодые люди, которые примерно представляют, что происходит в стране. Мне вообще кажется, что и наша протестная интеллигенция, и власти сильно недооценивают того, что люди знают и думают о происходящем в стране. То есть по-прежнему существует такой стереотип, что протестное движение – это только горстка радикалов, в последнее время расширившееся за счет среднего класса, за счет части студенческой молодежи, – но все равно сугубо "меньшевистское" движение. Я постоянно слышу всевозможные высказывания на эту тему. Как движение, может быть, оно пока что является движением меньшинства, но если говорить о настроениях в обществе, если говорить о состоянии умов граждан Российской Федерации, то, поверьте мне, очень мало в нашей стране осталось людей, которые думали бы, что все нормально, все идет по плану, что Путин – молодец и так далее. Таких людей в стране уже почти не осталось. Если такие люди есть, то или они клинические идиоты, или сами жулики и воры, присосавшиеся к власти и стригущие купоны.
– Правильно ли я вас понимаю, что каких-то формальных претензий к организаторам премии "Муз-ТВ" ни вы, ни кто другой предъявить не может, потому что они имели на это право? Они сами определяли, кто будет выходить на сцену и имели право согласовывать те речи, которые будут произносить выступающие?
– У меня если и есть какие-то претензии к организаторам премии "Муз-ТВ", то это, скорее, претензии морального плана. И эти претензии к ним может иметь и Ксения Собчак. Претензия эта состоит в том, что люди сдрейфили, они просто струсили. Если бы они не струсили, если бы эту церемонию вела Ксения Собчак, если бы на сцене оказался бы я, думаю, что сама церемония прошла бы намного веселее, а не так формально, как она прошла в результате.
