Ирина Лагунина: В Сербии за последние две недели прошли парламентские выборы и два тура президентских. Новым президентом страны становится националист, лидер Сербской прогрессивной партии Томислав Николич. Его партия также будет иметь больше других мандатов в парламенте, но не абсолютное большинство, что позволило бы ей сформировать правительство самостоятельно. На первый взгляд, казалось, что сербские избиратели послали ясный сигнал бывшему президенту, главе Демократической партии Борису Тадичу, однако под вопросом, до конца ли он этот сигнал понял. Поступает информация, что Тадич теперь размышляет – не стать ли ему премьер-министром в новом правительстве Сербии. Что изменится после выборов в Сербии? Из Белграда наш корреспондент Айя Куге.
Айя Куге: Политическая ситуация в Сербии после выборов оказалась сложной. Мало кто мог поверить, что во главе современного государства может оказаться плохо образованный, обычно хмурый человек, который в девяностых годах призывал к войне и сам разъезжал по фронтам в Хорватии – Томислав Николич. Даже его прозвище «Тома Гробар» – в переводе «Тома Могильщик», оставшееся с тех пор, когда Николич был управляющим кладбища в родном городе Крагуевац, как-то не вяжется с имиджем президента. Пресса назвала приход к власти Томислава Николича политическим землетрясением.
Что можно ожидать от нового президента Сербии? Вопрос к белградскому политологу, преподавателю местного университета Слободану Антоничу.
Слободан Антонич: Николич в определенном смысле – это политическое неизвестное. У него долгий политический опыт, но короткий и небольшой опыт в управлении государством. Надо учесть и то, что, с одной стороны, Николич в своей политике делал повороты, а, с другой стороны, его п артия и вся примыкающая к нему политическая элита – это новая и тонкая прослойка в сербском обществе. Все указывает на то, что Томислава Николича нельзя воспринимать как предсказуемого политика. Поэтому нужно быть осторожным, прогнозируя шаги Николича.
Айя Куге: Первое определение, которое Томиславу Наколичу дали за границей, это «сербский националист». Однако три с половиной года назад он порвал отношения со своим политическим «отцом», экстремистом Воиславом Шешелем, который, находясь в следственном изоляторе Международного трибунала в Гааге, доверил управление Сербской радикальной партией Николичу. А Николич расколол радикалов и создал свою – Сербскую прогрессивную партию и отказался от националистического экстремизма. Насколько искренне, по вашему мнению, преображение Томислава Николича от радикального к умеренному политику?
Слободан Антонич: Большую часть своей политической карьеры Томислав Николич провел как великий сербский националист, но потом в один прекрасный момент в 2008 году изменил политическую ориентацию и стал, хотя бы на словах, “европейцем”, ориентированным на Брюссель и согласным на сотрудничество с Вашингтоном. Его последователи истолковали эту перемену как тактический поворот, считая, что стратегически он остался сербским националистом. Но многие другие, в том числе и я, считают, что Николич пережил определенную перемену в своих основных политических убеждениях. Мне кажется, что теперь он намного больше похож на людей из политического класса, правящего в Сербии с 2000 года, чем на то политическое окружение, из которого он произошел – я имею в виду Сербскую радикальную партию.
Айя Куге: Дополню биографию Томислава Николича. Ему шестьдесят лет. Образование среднее. Недавно он сообщил, что в 2007 году закончил частный факультет по менеджменту, но никто ему не поверил. Вся Сербия подсмеивалась над ним, когда он год назад вдруг начал сухую голодовку, ни с того ни с сего требуя досрочных выборов. Он лежал в частной клинике, подключенный к системе жизнеобеспечения, целые шесть дней и выглядел совершенно здоровым. Голодовку он прекратил по просьбе Патриарха Сербской церкви Ирринея. А перед вторым туром президентских выборов Николич обвинил демократов в краже голосов и сообщил что дальше в выборах принимать участие не собирается – а потом опять передумал. Часть сербской общественности озабочена: куда такой человек поведет Сербию? Вот мнение бывшего премьер-министра Сербии Зорана Живковича, который возглавлял кабинет министров после убийства в 2004 году премьера Зорана Джинджича.
Зоран Живкович: Чем может заниматься президент Сербии - определено Конституцией и законами. Практически этот пост подобен позиции королевы Великобритании, ну, с небольшими дополнениями. Президент в Сербии имеет лишь протокольные функции и некоторые полномочия в области обороны - во время войны. Так как войны не будет, президент будет заниматься тем, что на практике существенно на политику страны не влияет. Конечно, крупное поражение демократов не пройдет без последствий, и победа Николича даст ему и его партии крылья для того, чтобы потребовать больше власти. Может быть, они сейчас попытаются найти партнеров и сформировать правительство Сербии, или решительной оппозиционной деятельностью постараются спровоцировать досрочные парламентские выборы и добиться на этих выборах лучших результатов. Я считаю, что по поводу стратегического определения Сербии - в какую сторону двигаться – никаких дилемм и вопросов нет – в Европу. Большинство граждан Сербии, несмотря на то, за кого они голосуют, хотят быть частью Европейского союза. А такое направление мало зависит от руководства Сербии и не зависит от того, кто во главе страны Тадич или Николич.
Айя Куге: Местные аналитики после выборов сделали вывод: Бориса Тадича наказали разочаровавшиеся в его политике бывшие сторонники. Возможно, что на неуспех Тадича повлияла и атмосфера, сложившаяся в стране по инициативе академических кругов. «Белые бюллетени» – это призыв не отдавать свой голос никому, а опустить в урну пустой или испорченный бюллетень. Имела ли эта инициатива успех? Вопрос к инициатору идеи, профессору Србиянке Турайлич.
Србиянка Турайлич: Нет сомнений, что в определенной мере она имела успех. Я считаю, что избиратели послали сигнал Борису Тадичу, что, вопреки всему, они не будут голосовать за него, так как он им изменил. Я уверена, что очень хорошо, что такой наказ был дан, однако опасаюсь, что они его все ещё не приняли.
Айя Куге: Но разве вы не чувствуете себя неуютно из-за того, что президентом Сербии становится Томислав Николич?
Србиянка Турайлич: Скажу вам честно: я себя чувствую очень плохо. Но я себя очень плохо чувствовала и когда моим президентом был Борис Тадич – что касается этого чувства ничего кардинально не изменилось. Но если бы вы меня спросили, чувствую ли я себя виноватой, что осталась должна Борису Тадичу, не дала ему свой голос, то я бы сразу поставила вопрос: чувствует ли себя виноватым Тадич, что два раза получил мой голос, но ничего с ним не сделал. Поэтому скажу: нет, я не чувствую себя виноватой.
Айя Куге: А вот какой была первая реакция на победу Николича белградского социолога и видного общественного деятеля, восьмидесятилетней Загорки Голубович.
Загорка Голубович: Я в отчаянии – вот такая моя реакция! В отчаянии из- за того, что наш народ мог избрать президентом республики такого примитивного человека. Ведь он сфальсифицировал диплом вуза, устроил трюк с обвинениями в краже выборов, сто раз поменял свое мнение. Он примитивный в самом худшем смысле этого слова. Поверьте, я размышляю о том, как покинуть эту страну. Мои мозги после всего не работают.
Айя Куге: Вернемся к разговору с белградским политологом Слободаном Антоничем. В кругах сербской интеллигенции и образованной молодежи действительно чувствуется отчаяние, что президентом станет Томислав Николич. Многие с этим никак не могут смириться.
Слободан Антонич: Да, речь идет о серьезной и символической перемене. Ведь Тадич определенным образом символизирует целую структуру, целый политический класс, элиту, которая с 2000 года управляла Сербией, принимала самые важные решения и на основе своей власти имела и привилегии. С другой стороны, Николич символизирует что-то совсем противоположное – символизирует Сербию, которая до сих пор не была на виду. Это Сербия провинциальная, больше сельская или пригородная, чем городская, она больше популистская, чем элитарная. В этом смысле Николич символизирует ту Сербию, которую презирают и даже стыдятся представители до сих пор правившего политического класса, то есть элиты. Нужно иметь в виду и то, что все опросы общественного мнения до выборов указывали на превосходство Тадича над Николичем во втором туре президентских выборов. Поэтому то, что случилось в воскресенье на выборах, является неожиданностью и одновременно даже шоком для многих. И эта неожиданность очень неприятна для большой части не только политической, но и общественной элиты в Сербии.
Айя Куге: А почему Борис Тадич проиграл выборы? Правда, экономическая ситуация в стране плохая, безработица составляет почти 25%, всем живется очень тяжело. Но впечатление такое, что причина неблагополучного исхода президентских выборов для Тадича не столько в экономическом кризисе, сколько в общем неудовлетворении собственными политиками.
Слободан Антонич: Тадич проиграл выборы потому, что граждане в целом были недовольны политикой, которая велась в стране, но они это недовольство не проявили достаточно ясно на парламентских выборах. Может быть, поэтому партии, входящие в правящую коалицию, перед выборами вдруг начали вести себя, как будто они в оппозиции – начали критиковать то, что происходило, когда они сами были у власти. Граждане, таким образом, на выборах были чуть дезориентированы таким политическим поведением. Когда стали известны результаты парламентских выборов, избиратели вдруг поняли, что этот конгломерат правящих партий получил столько же голосов, сколько и в 2008, только эти голоса по-другому были распределены. То есть: граждане на самом деле поняли, что они недостаточно наказали правящую коалицию, и поэтому второй тур президентских выборов показался им возможностью высказать этот протест. Борис Тадич символизировал власть, и люди в больше своем проголосовали против той власти, против правящих структур, чем за Томислава Николича.
Айя Куге: Мы обсуждали последствия прошедших в Сербии президентских выборов с политологом, профессором Белградского университета Слободаном Антоничем.
Айя Куге: Политическая ситуация в Сербии после выборов оказалась сложной. Мало кто мог поверить, что во главе современного государства может оказаться плохо образованный, обычно хмурый человек, который в девяностых годах призывал к войне и сам разъезжал по фронтам в Хорватии – Томислав Николич. Даже его прозвище «Тома Гробар» – в переводе «Тома Могильщик», оставшееся с тех пор, когда Николич был управляющим кладбища в родном городе Крагуевац, как-то не вяжется с имиджем президента. Пресса назвала приход к власти Томислава Николича политическим землетрясением.
Что можно ожидать от нового президента Сербии? Вопрос к белградскому политологу, преподавателю местного университета Слободану Антоничу.
Слободан Антонич: Николич в определенном смысле – это политическое неизвестное. У него долгий политический опыт, но короткий и небольшой опыт в управлении государством. Надо учесть и то, что, с одной стороны, Николич в своей политике делал повороты, а, с другой стороны, его п артия и вся примыкающая к нему политическая элита – это новая и тонкая прослойка в сербском обществе. Все указывает на то, что Томислава Николича нельзя воспринимать как предсказуемого политика. Поэтому нужно быть осторожным, прогнозируя шаги Николича.
Айя Куге: Первое определение, которое Томиславу Наколичу дали за границей, это «сербский националист». Однако три с половиной года назад он порвал отношения со своим политическим «отцом», экстремистом Воиславом Шешелем, который, находясь в следственном изоляторе Международного трибунала в Гааге, доверил управление Сербской радикальной партией Николичу. А Николич расколол радикалов и создал свою – Сербскую прогрессивную партию и отказался от националистического экстремизма. Насколько искренне, по вашему мнению, преображение Томислава Николича от радикального к умеренному политику?
Слободан Антонич: Большую часть своей политической карьеры Томислав Николич провел как великий сербский националист, но потом в один прекрасный момент в 2008 году изменил политическую ориентацию и стал, хотя бы на словах, “европейцем”, ориентированным на Брюссель и согласным на сотрудничество с Вашингтоном. Его последователи истолковали эту перемену как тактический поворот, считая, что стратегически он остался сербским националистом. Но многие другие, в том числе и я, считают, что Николич пережил определенную перемену в своих основных политических убеждениях. Мне кажется, что теперь он намного больше похож на людей из политического класса, правящего в Сербии с 2000 года, чем на то политическое окружение, из которого он произошел – я имею в виду Сербскую радикальную партию.
Айя Куге: Дополню биографию Томислава Николича. Ему шестьдесят лет. Образование среднее. Недавно он сообщил, что в 2007 году закончил частный факультет по менеджменту, но никто ему не поверил. Вся Сербия подсмеивалась над ним, когда он год назад вдруг начал сухую голодовку, ни с того ни с сего требуя досрочных выборов. Он лежал в частной клинике, подключенный к системе жизнеобеспечения, целые шесть дней и выглядел совершенно здоровым. Голодовку он прекратил по просьбе Патриарха Сербской церкви Ирринея. А перед вторым туром президентских выборов Николич обвинил демократов в краже голосов и сообщил что дальше в выборах принимать участие не собирается – а потом опять передумал. Часть сербской общественности озабочена: куда такой человек поведет Сербию? Вот мнение бывшего премьер-министра Сербии Зорана Живковича, который возглавлял кабинет министров после убийства в 2004 году премьера Зорана Джинджича.
Зоран Живкович: Чем может заниматься президент Сербии - определено Конституцией и законами. Практически этот пост подобен позиции королевы Великобритании, ну, с небольшими дополнениями. Президент в Сербии имеет лишь протокольные функции и некоторые полномочия в области обороны - во время войны. Так как войны не будет, президент будет заниматься тем, что на практике существенно на политику страны не влияет. Конечно, крупное поражение демократов не пройдет без последствий, и победа Николича даст ему и его партии крылья для того, чтобы потребовать больше власти. Может быть, они сейчас попытаются найти партнеров и сформировать правительство Сербии, или решительной оппозиционной деятельностью постараются спровоцировать досрочные парламентские выборы и добиться на этих выборах лучших результатов. Я считаю, что по поводу стратегического определения Сербии - в какую сторону двигаться – никаких дилемм и вопросов нет – в Европу. Большинство граждан Сербии, несмотря на то, за кого они голосуют, хотят быть частью Европейского союза. А такое направление мало зависит от руководства Сербии и не зависит от того, кто во главе страны Тадич или Николич.
Айя Куге: Местные аналитики после выборов сделали вывод: Бориса Тадича наказали разочаровавшиеся в его политике бывшие сторонники. Возможно, что на неуспех Тадича повлияла и атмосфера, сложившаяся в стране по инициативе академических кругов. «Белые бюллетени» – это призыв не отдавать свой голос никому, а опустить в урну пустой или испорченный бюллетень. Имела ли эта инициатива успех? Вопрос к инициатору идеи, профессору Србиянке Турайлич.
Србиянка Турайлич: Нет сомнений, что в определенной мере она имела успех. Я считаю, что избиратели послали сигнал Борису Тадичу, что, вопреки всему, они не будут голосовать за него, так как он им изменил. Я уверена, что очень хорошо, что такой наказ был дан, однако опасаюсь, что они его все ещё не приняли.
Айя Куге: Но разве вы не чувствуете себя неуютно из-за того, что президентом Сербии становится Томислав Николич?
Србиянка Турайлич: Скажу вам честно: я себя чувствую очень плохо. Но я себя очень плохо чувствовала и когда моим президентом был Борис Тадич – что касается этого чувства ничего кардинально не изменилось. Но если бы вы меня спросили, чувствую ли я себя виноватой, что осталась должна Борису Тадичу, не дала ему свой голос, то я бы сразу поставила вопрос: чувствует ли себя виноватым Тадич, что два раза получил мой голос, но ничего с ним не сделал. Поэтому скажу: нет, я не чувствую себя виноватой.
Айя Куге: А вот какой была первая реакция на победу Николича белградского социолога и видного общественного деятеля, восьмидесятилетней Загорки Голубович.
Загорка Голубович: Я в отчаянии – вот такая моя реакция! В отчаянии из- за того, что наш народ мог избрать президентом республики такого примитивного человека. Ведь он сфальсифицировал диплом вуза, устроил трюк с обвинениями в краже выборов, сто раз поменял свое мнение. Он примитивный в самом худшем смысле этого слова. Поверьте, я размышляю о том, как покинуть эту страну. Мои мозги после всего не работают.
Айя Куге: Вернемся к разговору с белградским политологом Слободаном Антоничем. В кругах сербской интеллигенции и образованной молодежи действительно чувствуется отчаяние, что президентом станет Томислав Николич. Многие с этим никак не могут смириться.
Слободан Антонич: Да, речь идет о серьезной и символической перемене. Ведь Тадич определенным образом символизирует целую структуру, целый политический класс, элиту, которая с 2000 года управляла Сербией, принимала самые важные решения и на основе своей власти имела и привилегии. С другой стороны, Николич символизирует что-то совсем противоположное – символизирует Сербию, которая до сих пор не была на виду. Это Сербия провинциальная, больше сельская или пригородная, чем городская, она больше популистская, чем элитарная. В этом смысле Николич символизирует ту Сербию, которую презирают и даже стыдятся представители до сих пор правившего политического класса, то есть элиты. Нужно иметь в виду и то, что все опросы общественного мнения до выборов указывали на превосходство Тадича над Николичем во втором туре президентских выборов. Поэтому то, что случилось в воскресенье на выборах, является неожиданностью и одновременно даже шоком для многих. И эта неожиданность очень неприятна для большой части не только политической, но и общественной элиты в Сербии.
Айя Куге: А почему Борис Тадич проиграл выборы? Правда, экономическая ситуация в стране плохая, безработица составляет почти 25%, всем живется очень тяжело. Но впечатление такое, что причина неблагополучного исхода президентских выборов для Тадича не столько в экономическом кризисе, сколько в общем неудовлетворении собственными политиками.
Слободан Антонич: Тадич проиграл выборы потому, что граждане в целом были недовольны политикой, которая велась в стране, но они это недовольство не проявили достаточно ясно на парламентских выборах. Может быть, поэтому партии, входящие в правящую коалицию, перед выборами вдруг начали вести себя, как будто они в оппозиции – начали критиковать то, что происходило, когда они сами были у власти. Граждане, таким образом, на выборах были чуть дезориентированы таким политическим поведением. Когда стали известны результаты парламентских выборов, избиратели вдруг поняли, что этот конгломерат правящих партий получил столько же голосов, сколько и в 2008, только эти голоса по-другому были распределены. То есть: граждане на самом деле поняли, что они недостаточно наказали правящую коалицию, и поэтому второй тур президентских выборов показался им возможностью высказать этот протест. Борис Тадич символизировал власть, и люди в больше своем проголосовали против той власти, против правящих структур, чем за Томислава Николича.
Айя Куге: Мы обсуждали последствия прошедших в Сербии президентских выборов с политологом, профессором Белградского университета Слободаном Антоничем.
