Помилованный Дмитрием Медведевым политзаключенный Сергей Мохнаткин два года провел в лагере. Арестован он был на жестоко разогнанной акции оппозиции 31 декабря 2009 года, пропустил массовые митинги движения "За честные выборы", а, оказавшись на свободе, попал на "Марш миллионов", разогнанный ОМОНом. 8 мая его задержали на улице, обвинили в неповиновении полиции, и теперь он ждет суда.
Сергей Мохнаткин рассказал РС о том, что он увидел в Москве после освобождения.
– 6 мая вы были у самой сцены на Болотной площади. Кто, на ваш взгляд, виновен в том, что акция оппозиции завершилась столкновениями демонстрантов с ОМОНом?
– Тут нет повода для дискуссий. Уверен, что если бы на Болотной площади не было бы полиции и ОМОНа, все прошло бы по правилам. Публика мне понравилась; я два года ничего не видел, не знал, жил в информационном вакууме. Я увидел, насколько прилично ведет себя молодежь. Если бы власти не спровоцировали беспорядки, я уверен, просто по определению не могло бы быть никаких инцидентов.
– 31 декабря 2009 года на Триумфальной площади вы вступились за женщину, которую избивал полицейский. 6 мая омоновец ударил ногой демонстранта, которого волокли его коллеги. Вы видели на Болотной площади подобные сцены?
– Не только видел, но могу сказать по секрету, что и сам получил удар в пах; правда, он не получился, поэтому я не загнулся. А в целом поведение ОМОНа было совершенно неадекватным. Еще раз скажу: если бы ОМОН не провоцировал людей, то я абсолютно убежден, что они бы вели себя культурно и порядочно. Если и выражали бы свое несогласие с выборами, то исключительно мирными, этичными способами.
– А зачем эти провокации понадобилась? С самого начала решили сорвать митинг, или спонтанно получилось?
– Наверное, срыв таких акций протеста изначально в интересах тех, против кого они проводятся. Мне кажется, власть находит для себя выгодным провоцировать такие инциденты. Сообщить о том, что пострадали сотрудники ОМОНа и обвинить оппозицию. Ведь власти не признают собственной вины, собственной ответственности за то, что произошло на площади, хотя они должны поддерживать общественный порядок. По всей видимости, властям выгодно провоцировать, чтобы обвинить потом, например, Удальцова и Навального. Выгодно отстранить их от деятельности, посадить на 15 суток, а, может быть, и больше.
– Вы пришли на Болотную площадь не просто как зритель, вас пригласили выступить, но митинг был сорван в самом начале. О чем вы хотели говорить с трибуны?
– Хотел поблагодарить всех, кто там собрался, потому что уверен, что никаких актов о помиловании относительно меня не было бы, если бы не те, кто был на Триумфальной площади 31 декабря 2009 года, очень стойкие, мужественные люди. Если бы не они, обо мне не было бы ничего известно, я бы сидел и сидел: может быть, даже после звонка, потому что в колонии беспредел намного хуже.
– 6 мая вас ударили, но не задержали, а потом все-таки задержали – через два дня. Как это произошло?
– 8 мая я встречался у памятника героям Плевны со старыми стойкими бойцами против режима, приехали мы около10 часов утра. Я должен был встретить еще одну женщину, которая пострадала 31 декабря 2009 и оказывала мне всемерную поддержку, когда я оказался в заключении. Мы дожидались ее. Около памятника было немного людей; в основном, молодежь. Кстати, я был потрясен: подошли две пожилые женщины на костылях, подлинные ветераны, с орденскими планками и с белыми ленточками. Никто не выступал, признаков акции или митинга не было, люди обменивались мнениями. Но неожиданно набежал ОМОН; большинство тех, кто прогуливался около этого памятника, отошли в сторону, даже убежали. Тем не менее, этих отбегавших многих захватили, никакого повода не было, не было никаких предупреждений о том, что акция незаконна. Нахватали людей, затащили в автозаки. Потом отошли. Люди стали возвращаться. И тут неожиданно возвращается полковник милиции, показывает на меня рукой, называет фамилию и приказывает двум или трем омоновцам меня схватить. Они подошли снова, взяли под белы рученьки и потащили в автозак.
– Сколько вас продержали?
– Пока не оформили протоколы. Возили по трем ОВД. Нас было 14 человек. Двум людям стало плохо, с большим трудом смогли вызвать скорую помощь, чтобы их выгрузили в одном из ОВД. Там сердечник был, человек с язвой, жара была. Кстати, и журналиста сумели загрести. Он объяснял, удостоверение показывал, и, тем не менее, журналиста протащили по нескольким отделениям. У нас удивительное дело: в одном месте хватают, по трем возят, в четвертом оформляют, возили два часа, в течение двух-трех часов оформили документы, взяли обязательство явиться в суд.
Составили протокол, якобы мы сопротивлялись или не выполнили законное распоряжение властей и так далее. Очевидная фальсификация. Будем защищаться в суде, будем требовать привлечения этих товарищей к ответственности. Потому что повода никто не дал для таких обвинений. Я считаю, что, какими бы наши суды ни были, надо выигрывать в судах, даже по мелким делам. Надо буквально заставлять, прижимать к стенке доказательствами, требованиями в рамках закона, доказывать неправомерные действия властей, потому что других судов у нас нет, а до ЕСПЧ вы скоро не дойдете, тем более по мелким делам. Надо во что бы то ни стало находить пути для юридического доказательства неправомерных действий органов власти.
– Вы два года жили в информационном вакууме, сейчас наверстываете. Как изменилась страна, как изменилась политика за эти два года?
– Очень удивляет, потому что два-три года назад выступали за соблюдение конституции, за честные выборы десятки, сотни, пусть несколько тысяч людей. А теперь видишь такое количество людей самых разных возрастов: ко мне подходили люди из Архангельска, Саратова, Калининграда, приехали пенсионеры на последние деньги, чтобы выразить свое мнение на Болотной площади. Это вселяет оптимизм, это очень приятно видеть.
– На днях о вашей судьбе говорила в передаче Радио Свобода Ольга Романова, которая встречала вас, когда вас выпускали из колонии. Она сказала, что, по ее мнению, после всего, что вы пережили, вы станете одним из самых ярких оппозиционных активистов в России. Вы готовы к такой роли? Вообще хотите заниматься политикой, интересно вам это?
– Я получил двухлетний опыт пребывания в местах не столь отдаленных и доказательства полного неуважения к закону со стороны пенитенциарной системы. По-моему, в этой системе неуважение к закону еще больше, чем у МВД. Я считаю, что надо использовать свои знания: постараюсь помочь правозащитникам, я полностью в их распоряжении хотя бы потому, что они мне оказали серьезную поддержку. Идеи есть по Тверской области: там нет хорошей общей организации по защите прав человека и заключенных, и надо будет подумать о том, как можно с общественной стороны контролировать государство на региональном уровне. У нас законодательство не выполняет, прежде всего, государственный чиновник. Поэтому постараюсь, если будут возможности, поработать в этом плане. Но в целом я стремлюсь к реализации планов, которые у меня были до того, как я был обвинен в уголовном преступлении, эти планы связаны с научной работой.
– Вы были в оппозиционном лагере на Чистых прудах? Понравилась вам такая вроде бы несерьезная форма протеста: народные гуляния?
– Я был там вечером 11 мая: там не только молодые люди, там и люди в возрасте, и пенсионеры. Считаю, что, во-первых, никакого ущерба окружающим этот лагерь не приносит. Во-вторых, это серьезный вопрос в целом для политической жизни страны, который связан с тем, что власть хорошо организована, структурирована и любые действия против оппозиции осуществляет системно, заранее, она прогнозирует, собирает информацию, выдумывает инструменты противодействия оппозиции и так далее. А оппозиция носит стихийный характер. Если бы наши лидеры поняли, что с системой можно бороться только системными методами, только в том случае, если системно точно так же прогнозировать действия правительства, понимать его мотивы, искать методы противодействия, тогда у оппозиции были бы очень серьезные шансы на успех.
– Уже сообщает "Новая газета", что политическое решение разогнать лагерь на Чистых прудах принято, только пока не знают, когда это делать, боятся омрачить поездку Медведева на саммит в Америку. Что вы думаете, чем закончится – разгонят?
– Наверное, разгонят. За правительством сила, у них каски, дубинки, хорошо накаченные ребята – в основном, не из Москвы, потому что москвичам против москвичей сложней действовать. Наверное, будут очередные синяки у кого-то, очередные задержания, очередные наветы якобы в неисполнении требований полиции и так далее. Но я всей душой на стороне тех, кто находится на Чистых прудах. Надеюсь, что обойдется без серьезных жертв, потому что у нас любят черепа проламывать. Конечно, разгонят, если политическое решение такое есть.
(Фрагмент программы "Итоги недели")
Сергей Мохнаткин рассказал РС о том, что он увидел в Москве после освобождения.
– 6 мая вы были у самой сцены на Болотной площади. Кто, на ваш взгляд, виновен в том, что акция оппозиции завершилась столкновениями демонстрантов с ОМОНом?
– Тут нет повода для дискуссий. Уверен, что если бы на Болотной площади не было бы полиции и ОМОНа, все прошло бы по правилам. Публика мне понравилась; я два года ничего не видел, не знал, жил в информационном вакууме. Я увидел, насколько прилично ведет себя молодежь. Если бы власти не спровоцировали беспорядки, я уверен, просто по определению не могло бы быть никаких инцидентов.
– 31 декабря 2009 года на Триумфальной площади вы вступились за женщину, которую избивал полицейский. 6 мая омоновец ударил ногой демонстранта, которого волокли его коллеги. Вы видели на Болотной площади подобные сцены?
– Не только видел, но могу сказать по секрету, что и сам получил удар в пах; правда, он не получился, поэтому я не загнулся. А в целом поведение ОМОНа было совершенно неадекватным. Еще раз скажу: если бы ОМОН не провоцировал людей, то я абсолютно убежден, что они бы вели себя культурно и порядочно. Если и выражали бы свое несогласие с выборами, то исключительно мирными, этичными способами.
– А зачем эти провокации понадобилась? С самого начала решили сорвать митинг, или спонтанно получилось?
– Наверное, срыв таких акций протеста изначально в интересах тех, против кого они проводятся. Мне кажется, власть находит для себя выгодным провоцировать такие инциденты. Сообщить о том, что пострадали сотрудники ОМОНа и обвинить оппозицию. Ведь власти не признают собственной вины, собственной ответственности за то, что произошло на площади, хотя они должны поддерживать общественный порядок. По всей видимости, властям выгодно провоцировать, чтобы обвинить потом, например, Удальцова и Навального. Выгодно отстранить их от деятельности, посадить на 15 суток, а, может быть, и больше.
– Вы пришли на Болотную площадь не просто как зритель, вас пригласили выступить, но митинг был сорван в самом начале. О чем вы хотели говорить с трибуны?
– Хотел поблагодарить всех, кто там собрался, потому что уверен, что никаких актов о помиловании относительно меня не было бы, если бы не те, кто был на Триумфальной площади 31 декабря 2009 года, очень стойкие, мужественные люди. Если бы не они, обо мне не было бы ничего известно, я бы сидел и сидел: может быть, даже после звонка, потому что в колонии беспредел намного хуже.
– 6 мая вас ударили, но не задержали, а потом все-таки задержали – через два дня. Как это произошло?
– 8 мая я встречался у памятника героям Плевны со старыми стойкими бойцами против режима, приехали мы около10 часов утра. Я должен был встретить еще одну женщину, которая пострадала 31 декабря 2009 и оказывала мне всемерную поддержку, когда я оказался в заключении. Мы дожидались ее. Около памятника было немного людей; в основном, молодежь. Кстати, я был потрясен: подошли две пожилые женщины на костылях, подлинные ветераны, с орденскими планками и с белыми ленточками. Никто не выступал, признаков акции или митинга не было, люди обменивались мнениями. Но неожиданно набежал ОМОН; большинство тех, кто прогуливался около этого памятника, отошли в сторону, даже убежали. Тем не менее, этих отбегавших многих захватили, никакого повода не было, не было никаких предупреждений о том, что акция незаконна. Нахватали людей, затащили в автозаки. Потом отошли. Люди стали возвращаться. И тут неожиданно возвращается полковник милиции, показывает на меня рукой, называет фамилию и приказывает двум или трем омоновцам меня схватить. Они подошли снова, взяли под белы рученьки и потащили в автозак.
– Сколько вас продержали?
– Пока не оформили протоколы. Возили по трем ОВД. Нас было 14 человек. Двум людям стало плохо, с большим трудом смогли вызвать скорую помощь, чтобы их выгрузили в одном из ОВД. Там сердечник был, человек с язвой, жара была. Кстати, и журналиста сумели загрести. Он объяснял, удостоверение показывал, и, тем не менее, журналиста протащили по нескольким отделениям. У нас удивительное дело: в одном месте хватают, по трем возят, в четвертом оформляют, возили два часа, в течение двух-трех часов оформили документы, взяли обязательство явиться в суд.
Составили протокол, якобы мы сопротивлялись или не выполнили законное распоряжение властей и так далее. Очевидная фальсификация. Будем защищаться в суде, будем требовать привлечения этих товарищей к ответственности. Потому что повода никто не дал для таких обвинений. Я считаю, что, какими бы наши суды ни были, надо выигрывать в судах, даже по мелким делам. Надо буквально заставлять, прижимать к стенке доказательствами, требованиями в рамках закона, доказывать неправомерные действия властей, потому что других судов у нас нет, а до ЕСПЧ вы скоро не дойдете, тем более по мелким делам. Надо во что бы то ни стало находить пути для юридического доказательства неправомерных действий органов власти.
– Вы два года жили в информационном вакууме, сейчас наверстываете. Как изменилась страна, как изменилась политика за эти два года?
– Очень удивляет, потому что два-три года назад выступали за соблюдение конституции, за честные выборы десятки, сотни, пусть несколько тысяч людей. А теперь видишь такое количество людей самых разных возрастов: ко мне подходили люди из Архангельска, Саратова, Калининграда, приехали пенсионеры на последние деньги, чтобы выразить свое мнение на Болотной площади. Это вселяет оптимизм, это очень приятно видеть.
– На днях о вашей судьбе говорила в передаче Радио Свобода Ольга Романова, которая встречала вас, когда вас выпускали из колонии. Она сказала, что, по ее мнению, после всего, что вы пережили, вы станете одним из самых ярких оппозиционных активистов в России. Вы готовы к такой роли? Вообще хотите заниматься политикой, интересно вам это?
– Я получил двухлетний опыт пребывания в местах не столь отдаленных и доказательства полного неуважения к закону со стороны пенитенциарной системы. По-моему, в этой системе неуважение к закону еще больше, чем у МВД. Я считаю, что надо использовать свои знания: постараюсь помочь правозащитникам, я полностью в их распоряжении хотя бы потому, что они мне оказали серьезную поддержку. Идеи есть по Тверской области: там нет хорошей общей организации по защите прав человека и заключенных, и надо будет подумать о том, как можно с общественной стороны контролировать государство на региональном уровне. У нас законодательство не выполняет, прежде всего, государственный чиновник. Поэтому постараюсь, если будут возможности, поработать в этом плане. Но в целом я стремлюсь к реализации планов, которые у меня были до того, как я был обвинен в уголовном преступлении, эти планы связаны с научной работой.
– Вы были в оппозиционном лагере на Чистых прудах? Понравилась вам такая вроде бы несерьезная форма протеста: народные гуляния?
– Я был там вечером 11 мая: там не только молодые люди, там и люди в возрасте, и пенсионеры. Считаю, что, во-первых, никакого ущерба окружающим этот лагерь не приносит. Во-вторых, это серьезный вопрос в целом для политической жизни страны, который связан с тем, что власть хорошо организована, структурирована и любые действия против оппозиции осуществляет системно, заранее, она прогнозирует, собирает информацию, выдумывает инструменты противодействия оппозиции и так далее. А оппозиция носит стихийный характер. Если бы наши лидеры поняли, что с системой можно бороться только системными методами, только в том случае, если системно точно так же прогнозировать действия правительства, понимать его мотивы, искать методы противодействия, тогда у оппозиции были бы очень серьезные шансы на успех.
– Уже сообщает "Новая газета", что политическое решение разогнать лагерь на Чистых прудах принято, только пока не знают, когда это делать, боятся омрачить поездку Медведева на саммит в Америку. Что вы думаете, чем закончится – разгонят?
– Наверное, разгонят. За правительством сила, у них каски, дубинки, хорошо накаченные ребята – в основном, не из Москвы, потому что москвичам против москвичей сложней действовать. Наверное, будут очередные синяки у кого-то, очередные задержания, очередные наветы якобы в неисполнении требований полиции и так далее. Но я всей душой на стороне тех, кто находится на Чистых прудах. Надеюсь, что обойдется без серьезных жертв, потому что у нас любят черепа проламывать. Конечно, разгонят, если политическое решение такое есть.
(Фрагмент программы "Итоги недели")
