Корреспондент Радио Свобода разыскал полиграфолога, который на детекторе лжи протестировал Андрея Лугового на предмет его причастности к убийству Александра Литвиненко.
Британские специалисты в Москве в конце апреля этого года провели проверку на детекторе лжи депутата Государственной думы Андрея Лугового. Целью частного тестирования было выяснение правдивости ответов Лугового на вопросы о его причастности к убийству в Лондоне в 2006 году бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко. Британская прокуратура подозревает Лугового в том, что он имеет отношение к этому преступлению, и требует его экстрадиции. Андрей Луговой заявил, что тестирование показало его полную непричастность к убийству Литвиненко.
Проверка Андрея Лугового на детекторе лжи проводилась по инициативе российско-британской телекомпании Russian Hour ("Русский час"), которая вещает в Лондоне один час в неделю по воскресеньям. Компания специализируется на производстве телепрограмм и рекламных фильмов. Целью тестирования Лугового на детекторе лжи, по словам продюсера "Русского часа" Александра Коробко, было создание документального телефильма о деле Литвиненко. Для этого Коробко обратился к частной британской компании Lie Tests, специализирующейся на коммерческом тестировании на детекторе лжи, и пригласил ее сотрудников в Москву, где в отеле "Рэдиссон" Андрей Луговой и прошел процедуру тестирования.
Полиграфолог Брюс Бёрджес, проводивший проверку, рассказал в интервью Радио Свобода о ее результатах:
– Мне позвонил Александр Коробко, который хотел, чтобы я провел тестирование на полиграфе. Он приехал ко мне домой и рассказал, что намерен снять документальный телефильм, однако заявил, что ему не разрешено раскрывать детали. Я сказал ему, что мне нужно получить больше информации о тестировании. Коробко ответил, что речь идет о телефильме об убийстве и что тестирование на полиграфе должно стать частью сюжета этого фильма. Я согласился отправиться в Москву и провести там тестирование.
– Назвал ли вам Коробко имя человека, которого вы должны были проверить на детекторе лжи?
– Нет. Я не знал имени этого человека, пока не оказался в номере отеля, где проходило тестирование. Там господин Коробко меня представил ему. Мне это имя не было знакомо, хотя я знал в общих чертах о деле Литвиненко. Я попросил господина Коробко подробнее рассказать о подоплёке этого дела, прежде чем я начну общаться с господином Луговым.
– Каким было ваше первое впечатление от общения с Андреем Луговым?
– Мне было очень трудно составить какое-либо внятное впечатление о нем, поскольку он не говорит по-английски, мы общались через переводчика. В такой ситуации личное общение очень затруднено. Могу лишь сказать, что он показался мне вполне приятным человеком.
– Как вы задавали вопросы, на которые Луговой должен был отвечать в процессе тестирования?
– До проведения теста я не задавал ему никаких вопросов через переводчицу. Предварительная подготовка заняла довольно много времени, само же тестирование заняло два с половиной или даже три часа. Тестирование не вызвало проблем, поскольку у переводчицы были заготовленные и переведенные на русский вопросы Луговому. Мне оставалось только подавать ей знаки, когда именно задавать вопросы. Длительность самих вопросов не превышала 25 секунд. Я задавал ему вопросы по-английски, а переводчица сразу же переводила их на русский.
– Кто пригласил переводчика для участия в тестировании?
– Переводчицу пригласил Александр Коробко. Ее звали Наташа – не помню ее фамилии. Она была русской и показалась мне прекрасной переводчицей. Она проделала превосходную работу.
– В чем заключалась ваша работа во время тестирования?
– Моя работа заключалась, прежде всего, в том, чтобы испытуемый, в данном случае господин Луговой, при подготовке к тестированию чувствовал себя свободно и спокойно, чтобы он знал вопросы, которые ему будут задавать, и чтобы его ответы соответствовали стандарту. В мою роль входило также получение максимально возможной информации об испытуемом и о причине тестирования. Испытуемый должен знать, что с ним происходит и что происходит с телесными реакциями в случае неправдивых ответов. Из-за того, что всё это происходило через переводчицу, тестирование заняло довольно много время.
– Что вы почувствовали, узнав, что перед вами человек, подозреваемый в совершении убийства?
– Я знал, что Лугового подозревают в убийстве. Я знал также, для чего проводится проверка на детекторе лжи. При проведении тестов я всегда знаю их цель. Я и прежде проводил тестирование подозреваемых в убийстве, так что это был не первый мой опыт такого рода.
– А кто формулировал вопросы Андрею Луговому?
– Я – вместе со своим коллегой и партнером. Первоначально нам предложил свои варианты Александр Коробко, однако мы вынуждены были их переделать, чтобы подогнать под стандарт, пригодный для работы полиграфа. Необходимо было избежать любой двусмысленности при ответах и учитывать специфику работы полиграфа. Вопросы, которые я задавал Луговому, звучали так: совершали ли вы что-либо для того, чтобы причинить смерть Александру Литвиненко? Были ли вы причастны каким-либо образом к смерти Александра Литвиненко? Держали ли вы когда-либо в руках полоний?
– Рассказывал ли Луговой при подготовке к тесту о своем пребывании в Лондоне и общении с Литвиненко?
– Я попросил его как можно подробнее рассказать о том, как он оказался замешан в деле Литвиненко. В его рассказе было много личных подробностей. По его словам, причина его пребывания в Лондоне была связана с его бизнесом и семейными обстоятельствами. Насколько я могу судить, многое из того, о чем он мне рассказал, не попало в прессу. Однако для меня в этом не было ничего подозрительного.
– Что вам рассказывал Александр Коробко о целях тестирования Андрея Лугового?
– Господин Коробко, насколько я понимаю, собирался снять документальный телефильм о деле Литвиненко, для этого он взял интервью у Лугового. Не знаю, был ли он другом Лугового до начала моей работы в Москве, но он встречался с ним до тестирования. Коробко обсуждал с Луговым готовящийся документальный фильм. Во время этих бесед, как я полагаю, и возникла идея тестирования на полиграфе, что, по их мнению, могло бы доказать причастность или непричастность Лугового к убийству.
– Получали ли вы какие-либо инструкции перед проведением теста от своих работодателей?
– Нет. Никаких инструкций я не получал.
– Кто оплачивал вашу работу в России и в какую сумму обошлось тестирование Андрея Лугового?
– Если бы вы захотели пригласить нас в Россию для проведения теста на полиграфе, то оплата зависела бы от объема работы. Обычно мы берем 1600 фунтов в день плюс оплата расходов. Мы проработали в России три дня. Эти деньги были заплачены господином Коробко. Он же оплатил пребывание в отеле и все расходы. Полагаю, что счет оплатила его телевизионная компания.
– Совпало ли ваше личное мнение о виновности или невиновности Лугового с результатами теста?
– Мое мнение может состоять лишь в том, лжет ли господин Луговой, отвечая на вопросы. Результаты теста показали, что он не лгал. Невозможно отделить мое личное мнение от показаний полиграфа. Мое мнение формируется его работой. Я анализирую работу полиграфа и оценка результатов теста в конечном итоге исходит от меня. Нельзя противопоставлять мои впечатления от разговоров с Луговым результатам теста. Я не могу на основании таких разговоров решать, лжет человек или говорит правду. Моё дело – квалифицированно расшифровать показания полиграфа.
– Существует мнение, что детектор лжи можно обмануть при соответствующей подготовке. Так ли это?
– Я бы сказал, что это невозможно. Конечно, такие попытки были, однако никакой методики обмана полиграфа не существует. Этому невозможно научить. Если человек не заинтересован в выяснении правды, он может просто не реагировать на вопросы. Тогда такое тестирование не приносит никакого результата. Рассказывают много историй о попытках обмануть полиграф, но, на мой взгляд, в таких случаях работа на полиграфе не приводит к достоверным и однозначным результатам.
– Но в случае с Андреем Луговым мы имеем дело с бывшим офицером КГБ. Он мог пройти специальную подготовку по тестированию на детекторе лжи.
– Не верю, что он прошел такую подготовку, и не думаю, что сотрудники спецслужб – британских, американских или других – проходят подготовку на случай тестирования на полиграфе. Не вижу в этом никакого смысла и не представляю, как их можно было бы натренировать. Весь мой опыт показывает, что человека невозможно обучить никак не реагировать в тех случаях, когда его жизнь подвергается серьезной опасности. Конечно, человека можно научить лгать, и есть очень искусные лжецы. При личном общении я вполне могу им поверить, но тестируя их на полиграфе, сразу же понимаю, что они лгут. Невозможно одновременно контролировать все реакции человеческого тела: частоту дыхания, кровяное давление и потоотделение. Когда вам что-то угрожает, все органы реагируют одновременно, и я не верю, что можно этим манипулировать, – рассказал Брюс Бёрджес.
Используются ли результаты тестирования на детекторе лжи в британской и международной судебной практике? За разъяснением РС обратилось к известному британскому юристу, специалисту по международному праву профессору Биллу Боурингу, который пояснил:
– В Англии тесты, проведенные на детекторе лжи, не обладают никаким юридическим статусом, да и сами их результаты подвергаются сомнению с научной точки зрения. В британской уголовной юридической практике тесты на полиграфе не имеют никакого значения.
– Андрей Луговой назвал результаты тестирования на полиграфе "доказательством своей непричастности" к смерти Александра Литвиненко. Может ли он использовать эти результаты в случае, если решится предстать перед судом в Великобритании?
– Если он когда-либо предстанет перед судом и будет обвинен в убийстве Литвиненко, результаты его тестирования на полиграфе не будут приняты судом в качестве доказательства его невиновности.
Британские специалисты в Москве в конце апреля этого года провели проверку на детекторе лжи депутата Государственной думы Андрея Лугового. Целью частного тестирования было выяснение правдивости ответов Лугового на вопросы о его причастности к убийству в Лондоне в 2006 году бывшего офицера ФСБ Александра Литвиненко. Британская прокуратура подозревает Лугового в том, что он имеет отношение к этому преступлению, и требует его экстрадиции. Андрей Луговой заявил, что тестирование показало его полную непричастность к убийству Литвиненко.
Проверка Андрея Лугового на детекторе лжи проводилась по инициативе российско-британской телекомпании Russian Hour ("Русский час"), которая вещает в Лондоне один час в неделю по воскресеньям. Компания специализируется на производстве телепрограмм и рекламных фильмов. Целью тестирования Лугового на детекторе лжи, по словам продюсера "Русского часа" Александра Коробко, было создание документального телефильма о деле Литвиненко. Для этого Коробко обратился к частной британской компании Lie Tests, специализирующейся на коммерческом тестировании на детекторе лжи, и пригласил ее сотрудников в Москву, где в отеле "Рэдиссон" Андрей Луговой и прошел процедуру тестирования.
Полиграфолог Брюс Бёрджес, проводивший проверку, рассказал в интервью Радио Свобода о ее результатах:
– Мне позвонил Александр Коробко, который хотел, чтобы я провел тестирование на полиграфе. Он приехал ко мне домой и рассказал, что намерен снять документальный телефильм, однако заявил, что ему не разрешено раскрывать детали. Я сказал ему, что мне нужно получить больше информации о тестировании. Коробко ответил, что речь идет о телефильме об убийстве и что тестирование на полиграфе должно стать частью сюжета этого фильма. Я согласился отправиться в Москву и провести там тестирование.
– Назвал ли вам Коробко имя человека, которого вы должны были проверить на детекторе лжи?
– Нет. Я не знал имени этого человека, пока не оказался в номере отеля, где проходило тестирование. Там господин Коробко меня представил ему. Мне это имя не было знакомо, хотя я знал в общих чертах о деле Литвиненко. Я попросил господина Коробко подробнее рассказать о подоплёке этого дела, прежде чем я начну общаться с господином Луговым.
– Каким было ваше первое впечатление от общения с Андреем Луговым?
– Мне было очень трудно составить какое-либо внятное впечатление о нем, поскольку он не говорит по-английски, мы общались через переводчика. В такой ситуации личное общение очень затруднено. Могу лишь сказать, что он показался мне вполне приятным человеком.
– Как вы задавали вопросы, на которые Луговой должен был отвечать в процессе тестирования?
– До проведения теста я не задавал ему никаких вопросов через переводчицу. Предварительная подготовка заняла довольно много времени, само же тестирование заняло два с половиной или даже три часа. Тестирование не вызвало проблем, поскольку у переводчицы были заготовленные и переведенные на русский вопросы Луговому. Мне оставалось только подавать ей знаки, когда именно задавать вопросы. Длительность самих вопросов не превышала 25 секунд. Я задавал ему вопросы по-английски, а переводчица сразу же переводила их на русский.
– Кто пригласил переводчика для участия в тестировании?
– Переводчицу пригласил Александр Коробко. Ее звали Наташа – не помню ее фамилии. Она была русской и показалась мне прекрасной переводчицей. Она проделала превосходную работу.
– В чем заключалась ваша работа во время тестирования?
– Моя работа заключалась, прежде всего, в том, чтобы испытуемый, в данном случае господин Луговой, при подготовке к тестированию чувствовал себя свободно и спокойно, чтобы он знал вопросы, которые ему будут задавать, и чтобы его ответы соответствовали стандарту. В мою роль входило также получение максимально возможной информации об испытуемом и о причине тестирования. Испытуемый должен знать, что с ним происходит и что происходит с телесными реакциями в случае неправдивых ответов. Из-за того, что всё это происходило через переводчицу, тестирование заняло довольно много время.
– Что вы почувствовали, узнав, что перед вами человек, подозреваемый в совершении убийства?
– Я знал, что Лугового подозревают в убийстве. Я знал также, для чего проводится проверка на детекторе лжи. При проведении тестов я всегда знаю их цель. Я и прежде проводил тестирование подозреваемых в убийстве, так что это был не первый мой опыт такого рода.
– А кто формулировал вопросы Андрею Луговому?
– Я – вместе со своим коллегой и партнером. Первоначально нам предложил свои варианты Александр Коробко, однако мы вынуждены были их переделать, чтобы подогнать под стандарт, пригодный для работы полиграфа. Необходимо было избежать любой двусмысленности при ответах и учитывать специфику работы полиграфа. Вопросы, которые я задавал Луговому, звучали так: совершали ли вы что-либо для того, чтобы причинить смерть Александру Литвиненко? Были ли вы причастны каким-либо образом к смерти Александра Литвиненко? Держали ли вы когда-либо в руках полоний?
– Рассказывал ли Луговой при подготовке к тесту о своем пребывании в Лондоне и общении с Литвиненко?
– Я попросил его как можно подробнее рассказать о том, как он оказался замешан в деле Литвиненко. В его рассказе было много личных подробностей. По его словам, причина его пребывания в Лондоне была связана с его бизнесом и семейными обстоятельствами. Насколько я могу судить, многое из того, о чем он мне рассказал, не попало в прессу. Однако для меня в этом не было ничего подозрительного.
– Что вам рассказывал Александр Коробко о целях тестирования Андрея Лугового?
– Господин Коробко, насколько я понимаю, собирался снять документальный телефильм о деле Литвиненко, для этого он взял интервью у Лугового. Не знаю, был ли он другом Лугового до начала моей работы в Москве, но он встречался с ним до тестирования. Коробко обсуждал с Луговым готовящийся документальный фильм. Во время этих бесед, как я полагаю, и возникла идея тестирования на полиграфе, что, по их мнению, могло бы доказать причастность или непричастность Лугового к убийству.
– Получали ли вы какие-либо инструкции перед проведением теста от своих работодателей?
– Нет. Никаких инструкций я не получал.
– Кто оплачивал вашу работу в России и в какую сумму обошлось тестирование Андрея Лугового?
– Если бы вы захотели пригласить нас в Россию для проведения теста на полиграфе, то оплата зависела бы от объема работы. Обычно мы берем 1600 фунтов в день плюс оплата расходов. Мы проработали в России три дня. Эти деньги были заплачены господином Коробко. Он же оплатил пребывание в отеле и все расходы. Полагаю, что счет оплатила его телевизионная компания.
– Совпало ли ваше личное мнение о виновности или невиновности Лугового с результатами теста?
– Мое мнение может состоять лишь в том, лжет ли господин Луговой, отвечая на вопросы. Результаты теста показали, что он не лгал. Невозможно отделить мое личное мнение от показаний полиграфа. Мое мнение формируется его работой. Я анализирую работу полиграфа и оценка результатов теста в конечном итоге исходит от меня. Нельзя противопоставлять мои впечатления от разговоров с Луговым результатам теста. Я не могу на основании таких разговоров решать, лжет человек или говорит правду. Моё дело – квалифицированно расшифровать показания полиграфа.
– Существует мнение, что детектор лжи можно обмануть при соответствующей подготовке. Так ли это?
– Я бы сказал, что это невозможно. Конечно, такие попытки были, однако никакой методики обмана полиграфа не существует. Этому невозможно научить. Если человек не заинтересован в выяснении правды, он может просто не реагировать на вопросы. Тогда такое тестирование не приносит никакого результата. Рассказывают много историй о попытках обмануть полиграф, но, на мой взгляд, в таких случаях работа на полиграфе не приводит к достоверным и однозначным результатам.
– Но в случае с Андреем Луговым мы имеем дело с бывшим офицером КГБ. Он мог пройти специальную подготовку по тестированию на детекторе лжи.
– Не верю, что он прошел такую подготовку, и не думаю, что сотрудники спецслужб – британских, американских или других – проходят подготовку на случай тестирования на полиграфе. Не вижу в этом никакого смысла и не представляю, как их можно было бы натренировать. Весь мой опыт показывает, что человека невозможно обучить никак не реагировать в тех случаях, когда его жизнь подвергается серьезной опасности. Конечно, человека можно научить лгать, и есть очень искусные лжецы. При личном общении я вполне могу им поверить, но тестируя их на полиграфе, сразу же понимаю, что они лгут. Невозможно одновременно контролировать все реакции человеческого тела: частоту дыхания, кровяное давление и потоотделение. Когда вам что-то угрожает, все органы реагируют одновременно, и я не верю, что можно этим манипулировать, – рассказал Брюс Бёрджес.
Используются ли результаты тестирования на детекторе лжи в британской и международной судебной практике? За разъяснением РС обратилось к известному британскому юристу, специалисту по международному праву профессору Биллу Боурингу, который пояснил:
– В Англии тесты, проведенные на детекторе лжи, не обладают никаким юридическим статусом, да и сами их результаты подвергаются сомнению с научной точки зрения. В британской уголовной юридической практике тесты на полиграфе не имеют никакого значения.
– Андрей Луговой назвал результаты тестирования на полиграфе "доказательством своей непричастности" к смерти Александра Литвиненко. Может ли он использовать эти результаты в случае, если решится предстать перед судом в Великобритании?
– Если он когда-либо предстанет перед судом и будет обвинен в убийстве Литвиненко, результаты его тестирования на полиграфе не будут приняты судом в качестве доказательства его невиновности.
