Петербургский юрист Сергей Кондрашов выступил с открытым письмом депутату Законодательного собрания Петербурга В. Милонову, инициатору законопроекта, предусматривающего административную ответственность за "пропаганду мужеложства, лесбиянства, бисексуализма, трансгендерности среди несовершеннолетних ". Кондрашов называет одобренный губернатором Полтавченко закон безграмотным и демагогическим. "Мне, как представителю "сексуального большинства ", представляется совершенно неприемлемым, чтобы пролоббированный Вами закон стал орудием легитимации социального садизма в отношении относительно небольших по доле в общем населении и относительно беззащитных меньшинств ", – пишет Кондрашов Милонову. Юрист предлагает представителям сексуального большинства, возмущенным кампанией травли ЛГБТ-сообщества, поставить под письмом свои подписи. О своей инициативе Сергей Кондрашов рассказал РС.
– Должен сказать, что я всегда был далек от проблем гомосексуального меньшинства, потому что в моем ближайшем окружении представителей сексуальных меньшинств почти нет. Единственное исключение: у нас с женой есть очень хорошая подруга, открытая лесбиянка. Соответственно, если мы дружим с человеком, мы его должны принимать таким, каков он есть. Когда я решился такое письмо написать, я ожидал, что нам с женой придется достаточно тяжело, что, скорее всего, нас не очень хорошо поймут наши друзья и родственники. К моему радостному удивлению, наша позиция была принята абсолютно всеми в нашем окружении: коллегами по работе, друзьями, родителями, никаких проблем с этим не возникло. Охотно верю, что и мы, и наши родные, и наши друзья не являются в России большинством, но судя по тому, что я наблюдаю, процент людей, предельно спокойно относящихся к этой тематике, достаточно велик. Я не уверен, что это большинство, но думаю, 20-30% от всего населения как минимум.
– Вы формально обращаетесь к депутату Милонову, но главный ваш адресат – подростки, которые ищут свою сексуальность.
– Форма моего обращения напрямую вытекает из формулировок этой злосчастной статьи, инициированной господином Милоновым. Я подозреваю господина Милонова в том, что его не интересует душевное здоровье подростков, его интересует возможность организации травли сексуальных меньшинств. Поэтому я хотел до некоторой степени подставиться под потенциальный удар Милонова и его союзников просто потому, что я гораздо менее привлекательная цель для травли, чем гей или лесбиянка. Я принадлежу к тому же большинству, что и Милонов, и травить, объявлять меня гомосексуалистом не так просто, не так выгодно. Но те слова, с которыми я обратился и к гомосексуальным, и к гетеросексуальным подросткам – это моя продуманная, осознанная, нравственная позиция – это те слова, за которые я готов отвечать.
– Многие отмечают, что закон, принятый в Петербурге, юридически безграмотен, ряд депутатов Законодательного собрания предъявляли к его формулировкам серьезные претензии. Посмотрим на закон бесстрастно, как на юридический документ. Как его можно оценить?
– Я полностью согласен с теми своими коллегами, которые считают его юридически неграмотным и в сущности антиконституционным. Потому что большая часть формулировок, которые составляют определение состава правонарушения, предусмотренного этой статьей, не конкретизированы в российском законодательстве и не могут быть применены в рутинном порядке. Именно поэтому я взял на себя смелость написать такое письмо. Я уверен в том, что ко мне эта статья не может быть применена в обычном административном порядке. Эта статья предназначена для травли какого-то лица, которое будет избрано окружением господина Милонова в качестве объекта травли и потом уже будут за уши притянуты действия и будет состряпано административное правонарушение. Сама по себе статья, на мой взгляд, абсолютно несостоятельна, но опасна широтой своих формулировок, потому что подвести под нее можно любого неугодного.
– Несмотря на эту несостоятельность, закон принят в нескольких регионах, одобрен губернатором Петербурга и сейчас выходит на федеральный уровень. Многие думали, что это предвыборная игра: выборы президента пройдут, и закон в Петербурге не примут, останется на вечную доработку. Но происходит другое, и уже нельзя говорить о случайности, о том, что за всем стоит мелкий депутат Милонов, который занимается саморекламой. Тут явно более масштабный замысел, и власть, очевидно, решила сыграть на этом вопросе. Как вы полагаете, почему?
– Я не склонен с вами согласиться. Я полагаю, что в основе разворачивающейся кампании лежат достаточно устойчивые стереотипы, характерные для российского общества. Потому что травля гомосексуалов и лесбиянок существовала в советском и постсоветском обществе всегда, и она была гораздо страшнее, чем гетеросексуалы могут себе представить. Все эти жуткие эпизоды с изнасилованием людей в полиции до определенной степени являются отражением тех же стереотипов. Я уверен, что изуверы-полицейские, насилующие людей бутылками и швабрами, таким образом реализуют отношение к гомосексуалам, даже если им в руки попадается гетеросексуальный человек. Депутат Милонов просто попал в струю. Я не думаю, что инициатива идет из Москвы. Откровенно говоря, подозреваю, что в руководстве страны, в правительстве, в администрации президента, в Государственной думе представителей сексуальных меньшинств не так мало. Я думаю, они достаточно влиятельны и прекрасно встроены в эту систему. Я не думаю, что все это спущено сверху, это отражение определенного эмоционального порыва темной, если хотите, погромной толпы.
– Появилось много предложений, как сопротивляться этой погромной толпе. ЛГБТ-активисты судятся с депутатом Милоновым, есть предложение к западным туристам и западным турфирмам бойкотировать Петербург, есть предложение не пускать за границу чиновников, причастных к принятию закона, чтобы не выдавали им визы. Сейчас Маша Гессен предложила, чтобы все, кто выступает против этого закона, носили розовые треугольники. На ваш взгляд, какая тактика сопротивления лучше?
– Думаю, что любое из этих предложений имеет право на существование. Последнее дело, если противники закона перегрызутся между собой за определение единственно правильного пути сопротивления. Носить розовый треугольник я готов с радостью прямо на улице; я, может быть, не готов на спину надеть надпись "гей", как это сделал Юлий Гусман в прямом эфире, реально побьют на улице – найдется дурак, но розовый треугольник без проблем. В принципе я ко всем озвученным вами вариантам отношусь совершенно спокойно, потому что после своего письма я убедился, что то большинство, которое поддерживает Милонова, в значительной степени виртуальное. Активные фанатичные гомофобы в меньшинстве. Не знаю, сколько у нас в стране составляют сексуальные меньшинства, может быть 6% населения, но если к ним присоединятся 15-20% гетеросексуалов, которым по разным соображениям, от религиозных до этических, неприемлема травля в отношении законопослушных сограждан, наших соседей, наших друзей, я думаю, что мы получим не только реальный шанс справиться с волной гомофобии, но и сможем укрепить гражданское общество в России.
7 апреля Сергей Кондрашов был задержан в Петербурге на несанкционированном пикете, который прошел у концертного зала "Октябрьский " в знак протеста против дискриминации ЛГБТ. Он держал плакат "Подруга нашей семьи – лесбиянка, мы с женой любим и уважаем ее, ее образ жизни нормален, как и наш, а ее семья социально равноценна нашей ". На 9 апреля назначен суд по его административному делу.
Фрагмент программы "Итоги недели"
– Должен сказать, что я всегда был далек от проблем гомосексуального меньшинства, потому что в моем ближайшем окружении представителей сексуальных меньшинств почти нет. Единственное исключение: у нас с женой есть очень хорошая подруга, открытая лесбиянка. Соответственно, если мы дружим с человеком, мы его должны принимать таким, каков он есть. Когда я решился такое письмо написать, я ожидал, что нам с женой придется достаточно тяжело, что, скорее всего, нас не очень хорошо поймут наши друзья и родственники. К моему радостному удивлению, наша позиция была принята абсолютно всеми в нашем окружении: коллегами по работе, друзьями, родителями, никаких проблем с этим не возникло. Охотно верю, что и мы, и наши родные, и наши друзья не являются в России большинством, но судя по тому, что я наблюдаю, процент людей, предельно спокойно относящихся к этой тематике, достаточно велик. Я не уверен, что это большинство, но думаю, 20-30% от всего населения как минимум.
– Вы формально обращаетесь к депутату Милонову, но главный ваш адресат – подростки, которые ищут свою сексуальность.
– Форма моего обращения напрямую вытекает из формулировок этой злосчастной статьи, инициированной господином Милоновым. Я подозреваю господина Милонова в том, что его не интересует душевное здоровье подростков, его интересует возможность организации травли сексуальных меньшинств. Поэтому я хотел до некоторой степени подставиться под потенциальный удар Милонова и его союзников просто потому, что я гораздо менее привлекательная цель для травли, чем гей или лесбиянка. Я принадлежу к тому же большинству, что и Милонов, и травить, объявлять меня гомосексуалистом не так просто, не так выгодно. Но те слова, с которыми я обратился и к гомосексуальным, и к гетеросексуальным подросткам – это моя продуманная, осознанная, нравственная позиция – это те слова, за которые я готов отвечать.
– Многие отмечают, что закон, принятый в Петербурге, юридически безграмотен, ряд депутатов Законодательного собрания предъявляли к его формулировкам серьезные претензии. Посмотрим на закон бесстрастно, как на юридический документ. Как его можно оценить?
– Я полностью согласен с теми своими коллегами, которые считают его юридически неграмотным и в сущности антиконституционным. Потому что большая часть формулировок, которые составляют определение состава правонарушения, предусмотренного этой статьей, не конкретизированы в российском законодательстве и не могут быть применены в рутинном порядке. Именно поэтому я взял на себя смелость написать такое письмо. Я уверен в том, что ко мне эта статья не может быть применена в обычном административном порядке. Эта статья предназначена для травли какого-то лица, которое будет избрано окружением господина Милонова в качестве объекта травли и потом уже будут за уши притянуты действия и будет состряпано административное правонарушение. Сама по себе статья, на мой взгляд, абсолютно несостоятельна, но опасна широтой своих формулировок, потому что подвести под нее можно любого неугодного.
– Несмотря на эту несостоятельность, закон принят в нескольких регионах, одобрен губернатором Петербурга и сейчас выходит на федеральный уровень. Многие думали, что это предвыборная игра: выборы президента пройдут, и закон в Петербурге не примут, останется на вечную доработку. Но происходит другое, и уже нельзя говорить о случайности, о том, что за всем стоит мелкий депутат Милонов, который занимается саморекламой. Тут явно более масштабный замысел, и власть, очевидно, решила сыграть на этом вопросе. Как вы полагаете, почему?
– Я не склонен с вами согласиться. Я полагаю, что в основе разворачивающейся кампании лежат достаточно устойчивые стереотипы, характерные для российского общества. Потому что травля гомосексуалов и лесбиянок существовала в советском и постсоветском обществе всегда, и она была гораздо страшнее, чем гетеросексуалы могут себе представить. Все эти жуткие эпизоды с изнасилованием людей в полиции до определенной степени являются отражением тех же стереотипов. Я уверен, что изуверы-полицейские, насилующие людей бутылками и швабрами, таким образом реализуют отношение к гомосексуалам, даже если им в руки попадается гетеросексуальный человек. Депутат Милонов просто попал в струю. Я не думаю, что инициатива идет из Москвы. Откровенно говоря, подозреваю, что в руководстве страны, в правительстве, в администрации президента, в Государственной думе представителей сексуальных меньшинств не так мало. Я думаю, они достаточно влиятельны и прекрасно встроены в эту систему. Я не думаю, что все это спущено сверху, это отражение определенного эмоционального порыва темной, если хотите, погромной толпы.
– Появилось много предложений, как сопротивляться этой погромной толпе. ЛГБТ-активисты судятся с депутатом Милоновым, есть предложение к западным туристам и западным турфирмам бойкотировать Петербург, есть предложение не пускать за границу чиновников, причастных к принятию закона, чтобы не выдавали им визы. Сейчас Маша Гессен предложила, чтобы все, кто выступает против этого закона, носили розовые треугольники. На ваш взгляд, какая тактика сопротивления лучше?
– Думаю, что любое из этих предложений имеет право на существование. Последнее дело, если противники закона перегрызутся между собой за определение единственно правильного пути сопротивления. Носить розовый треугольник я готов с радостью прямо на улице; я, может быть, не готов на спину надеть надпись "гей", как это сделал Юлий Гусман в прямом эфире, реально побьют на улице – найдется дурак, но розовый треугольник без проблем. В принципе я ко всем озвученным вами вариантам отношусь совершенно спокойно, потому что после своего письма я убедился, что то большинство, которое поддерживает Милонова, в значительной степени виртуальное. Активные фанатичные гомофобы в меньшинстве. Не знаю, сколько у нас в стране составляют сексуальные меньшинства, может быть 6% населения, но если к ним присоединятся 15-20% гетеросексуалов, которым по разным соображениям, от религиозных до этических, неприемлема травля в отношении законопослушных сограждан, наших соседей, наших друзей, я думаю, что мы получим не только реальный шанс справиться с волной гомофобии, но и сможем укрепить гражданское общество в России.
7 апреля Сергей Кондрашов был задержан в Петербурге на несанкционированном пикете, который прошел у концертного зала "Октябрьский " в знак протеста против дискриминации ЛГБТ. Он держал плакат "Подруга нашей семьи – лесбиянка, мы с женой любим и уважаем ее, ее образ жизни нормален, как и наш, а ее семья социально равноценна нашей ". На 9 апреля назначен суд по его административному делу.
Фрагмент программы "Итоги недели"
