Российскому экономисту-реформатору Егору Гайдару 19 марта исполнилось бы 56 лет.

В 1992 году, когда в России ачались рыночные реформы, их идеологу Егору Гайдару было 36 лет. Сегодня о нем вспоминает архитектор польских экономических реформ, автор так называемой "шоковой терапии" Лешек Бальцерович.

- Когда вы познакомились с Егором Гайдаром?

- Лично мы встретились в декабре 1991-го, но члены его команды приезжали в Польшу, чтобы посмотреть на наши реформы.

- Вы ведь тоже продержались на своем посту в правительстве не очень долго.

- Да, мы начали радикальные перемены 1 января 1990 года. Следующие два года я был вице-премьером, министром финансов. Я мог бы продолжать, но не хотел, потому что новый премьер, как мне казалось, не очень был сосредоточен на реформах. Вторая причина - я работал почти два с половиной года в довольно экстремальных условиях. Но я если кто-нибудь принимает на себя ответственность за данную работу, должен эту работу, несмотря на трудности исполнять. Реформаторы, даже если их популярность падает, остаются в истории, если они сделают свою работу хорошо. Но популярность не самое важное. Самое важное - сделать работу.

- Вы не вызываете такой ненависти в Польше, какую до сих пор вызывает у части населения в России Егор Гайдар?

- Я бы сказал, что в России было труднее, чем в Польше, и причина этого - в политике. В России было больше политических конфликтов, которые осложняли функционирование правительства. Мне кажется, у Егора Гайдара было меньше времени, он был более ограничен в возможностях. Потому я не согласен с таким популярным высказыванием, что в Польше была шоковая терапия, а в России - шок без терапии. Мне кажется, мы сделали больше в Польше, чем было возможно в России, потому что у нас была чуть более благоприятной политическая обстановка.