После первого митинга за честные выборы мы заулыбались. Улыбались мои друзья и коллеги. Улыбались люди на группах, куда я хожу. Улыбались и заговаривали друг с другом люди на улицах и в метро. Я на митинги сама ходить не могу, сижу дома с младенцем, потому что няня наша сама на митинге, а я гражданскую позицию считаю уважительной причиной, даже более уважительной, чем грипп. И вот я занимаюсь перепостом и пеку пироги для друзей, кто митингует. Но, видимо, из дома чего-то не вижу.

В декабре в очередной раз пропали лекарства, на этот раз от туберкулеза. Мы как всегда искали людям денег, чтобы что-то купить-перехватить. Лекарства пропали второй линии, от устойчивого резистентного туберкулеза, они дорогие, помочь было трудно. В городе бродили тревожные слухи, что тендер выиграла фармфирма родственника высокопоставленного чиновника, оптимизма это не прибавляло. На наши звонки и электронные письма комитет по здравоохранению, как всегда, не реагировал. Мы написали запрос. На сайте госзакупок тендер на эти лекарства таинственно исчез. Мы написали запрос в тендерный комитет. Никто и ничего нам, как всегда, в положенные сроки не ответил. Как всегда, сумасшедших врачей и пациентов, готовых идти в суд, СМИ и прокуратуру, не было.

Все как всегда, ничего нового. Но на дворе стоял уже конец февраля, и вдруг все невероятным образом изменилось...

И вдруг… Вдруг. Пациенты сказали: "Мы придем на пресс-конференцию, если вы ее сделаете. Пускай нас выпишут". Врач, работающий в одном из туберкулезных отделений, сказал: "Я приду, скажите только, куда идти. Пускай меня уволят".

Мы сделали 20-метровый баннер, написали на нем "Вам чихать на туберкулез – он будет на вас кашлять", взяли цепи, подготовили пресс-релиз и пошли к комитету. Я, надо признаться, волновалась, что накануне выборов участникам могут вкатать по 15 суток. А у нас у кого ВИЧ, у кого ТБ, и у всех работа и дети. Но вдруг...

Вдруг заработала 31-я статья конституции – нас не стали задерживать. Охранник комитета по здравоохранению сказал, что вызов охраны у них платный, полицейские – что мы им не мешаем. Дальше произошло и вовсе небывалое: я попросила журналистов сходить к чиновникам и позвать их поговорить, без особой надежды. А они пришли! Тут надо понимать, что последний раз замминистра здравоохранения выходил к нам в 2004 году. И это, если вы помните, была совсем другая страна.

Лекарства через неделю, как они пообещали, не появились. И тендеры, как всегда, несмотря на все заверения, только объявлены, и с лекарствами все равно «непонятно что» и непонятно, когда это "непонятно что" закончится. Как всегда. Но даже больше, чем все это, мне непонятно, что же случилось с пациентами, врачами, полицией, и даже с комитетом по здравоохранению. Вдруг. Что вдруг такое с людьми?! И главное, надолго ли?

Вот сейчас мы выбрали "понятнокакогопрезидента". Как всегда. Только вдруг многие стали говорить! И не что-нибудь, а то, что его не выбирали. И громко говорить. И ходить на улицы. Вдруг. И я напрямую связываю нашу историю с пропавшими лекарствами и сошедшими с ума пациентами, врачами, полицией и чиновниками. С тем, что с декабря очень много людей начали говорить, писать, ходить – шевелиться, словом. И мне вот хочется верить, что это цепная реакция, и что это надолго, и что это необратимо.

Мы все еще, как всегда, ищем в Питере пропавшие лекарства, и собираем денег, чтоб помочь пока ищем, тем, кому нужно очень срочно. Но ей-богу, делаем мы это значительно задорней, чем раньше!

И, кстати, если хотите помочь – помогите! Напишите вот этим парням, они собирают лекарства и деньги на лекарства.

Денис Годлевский
dgodlevskiy@gmail.com

Сергей Головин
sg100@yandex.ru