5 марта во время разгона митинга на Пушкинской площади пострадали несколько человек, в том числе журналистов. У главы Фонда Открытых проектов Алены Поповой, на которую напали омоновцы, перелом руки. Депутат Госдумы Илья Пономарев намерен добиваться наказания полицейских, избивавших людей на площади.
Алена Попова в интервью РС рассказала о том, как идет сбор доказательств превышения омоновцами своих полномочий.
– Слушатели РС, узнавшие, что вы придете в нашу студию, желают вам скорейшего выздоровления и интересуются, как вы себя чувствуете.
– Чувствую я себя как настоящая русская женщина хорошо, хожу и всем улыбаюсь. Пью обезболивающие. Рука у меня периодически то синяя, то розовая. Перелом мой, говорят, не так, как надо, заживает, но в принципе это тоже не проблема. Я очень не хочу, чтобы ко мне относились как к несчастной бедной жертве. Такого самоощущения у меня нет. Спасибо большому количеству людей, которые меня поддерживают, но я считаю, что эта поддержка должна быть направлена в конструктивное русло. Я получила видео- и фотодоказательства того, что нас с парапета стряхивал один омоновец, толкая в спину, а другой омоновец сдергивал за ноги. То есть это превышение должностных полномочий и умышленное причинение вреда здоровью, две статьи уголовного кодекса. Поэтому я посоветовалась с адвокатами и в ближайшее время буду подавать иск.
– Владимир Путин сказал, что полиция действовала правомерно, а собравшиеся на площади ее провоцировали.
– Тут даже ничего не нужно доказывать, все можно увидеть. Там было огромное количество журналистов, которые снимали, вели прямую трансляцию, и там видно, что стоит толпа митингующих, мы не оказываем сопротивления, у нас нет агитматериалов. Илья Пономарев, депутат Государственной думы, объявил, что это встреча с депутатом, она законна. Депутат по закону имеет право в любой точке Российской Федерации, не согласуя с властями, встречаться со своими избирателями. При этом не должно быть агитации, не должно быть флагов, транспарантов, мы все это сняли, свернули, у нас ничего не было. И на видео ясная картинка: мы стоим, за моей спиной молодые девушки, за которых я потом очень сильно переживала. Мы не оказываем сопротивления, мы не кричим, мы ничего не делаем лишнего, и видно, как нас сталкивают, причем злонамеренно это делают. Но я на следующий день говорила, что в ОМОНе не все злостные вредители, там есть и нормальные люди. А на митинге на Новом Арбате ко мне подошла женщина с пирогом и сказала: "Алена, вы знаете, я мама омоновца. Я слышала, что с вами произошло, я считаю, что я своего сына воспитывала правильно, я не знаю, почему так случилось. Возьмите мое извинение за моего сына, вот вам пирог".
– На Пушкинской площади была избита Ульяна Малашенко, корреспондент радиостанции "Коммерсантъ-FM", и генерал Колокольцев лично собирался ей принести извинения. Вам начальник московской полиции извинений не принес?
– Нет, он не принес никаких извинений. Но я считаю практику открытых писем абсолютно верной и в ближайшее время тоже опубликую открытое письмо ему. Я уже его написала, но открытое письмо должно быть размещено в каком-то рейтинговом средстве массовой информации, и мне надо, чтобы меня поддержали. Я хочу задать примерно такой же вопрос, но немного с другим уклоном: считаете ли вы, как офицер-мужчина и должностное лицо, что нельзя избивать журналистов, но можно избивать граждан России, не оказывающих сопротивления, особенно граждан женского пола? Я считаю и уже говорила, что в принципе можно было бы не подавать иск, если бы, во-первых, было публичное извинение. Во-вторых – если бы был одобрен кодекс поведения ОМОНа на подобных митингах и мы бы все его знали.
– Пока эти условия не выполнены, что вы намерены делать?
– Во-первых, я собрала все доказательства, у меня есть видеоматериал, как это происходило, что это было причинение умышленного вреда здоровью. Потом я очень хочу найти девушку, грузинскую журналистку из "Рустави", она сидела под фонтаном с камерой, снимала происходящее, и ее били ногами по лицу. У нее все лицо было в крови. Я обратилась к своим знакомым, чтобы помогли ее найти. Хочу, чтобы и она была одним из действующих лиц этого процесса, чтобы она тоже была защищена. Какого черта? Мы граждане своих стран, я – гражданка России, не знаю, какое у нее гражданство, но любой человек, находящийся в этой стране, должен быть защищен полицией, полиция не должна ему вредить. Поэтому мы составим исковое заявление, первое на начальника полка ОМОН, второе – видимо, на неустановленную группу лиц, потому что мы не знаем, кто конкретно это делал, они должны сами разобраться. Одно заявление – умышленное причинение вреда здоровью, второе – превышение должностных полномочий. В ближайшее время я хочу эти материалы выложить в публичный доступ, чтобы люди могли присоединяться. Наверняка есть аналогичные случаи: я предполагаю, что в моем родном Новосибирске, в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге подобные случаи тоже были.
Фрагмент программы "Итоги недели"
Алена Попова в интервью РС рассказала о том, как идет сбор доказательств превышения омоновцами своих полномочий.
– Слушатели РС, узнавшие, что вы придете в нашу студию, желают вам скорейшего выздоровления и интересуются, как вы себя чувствуете.
– Чувствую я себя как настоящая русская женщина хорошо, хожу и всем улыбаюсь. Пью обезболивающие. Рука у меня периодически то синяя, то розовая. Перелом мой, говорят, не так, как надо, заживает, но в принципе это тоже не проблема. Я очень не хочу, чтобы ко мне относились как к несчастной бедной жертве. Такого самоощущения у меня нет. Спасибо большому количеству людей, которые меня поддерживают, но я считаю, что эта поддержка должна быть направлена в конструктивное русло. Я получила видео- и фотодоказательства того, что нас с парапета стряхивал один омоновец, толкая в спину, а другой омоновец сдергивал за ноги. То есть это превышение должностных полномочий и умышленное причинение вреда здоровью, две статьи уголовного кодекса. Поэтому я посоветовалась с адвокатами и в ближайшее время буду подавать иск.
– Владимир Путин сказал, что полиция действовала правомерно, а собравшиеся на площади ее провоцировали.
– Тут даже ничего не нужно доказывать, все можно увидеть. Там было огромное количество журналистов, которые снимали, вели прямую трансляцию, и там видно, что стоит толпа митингующих, мы не оказываем сопротивления, у нас нет агитматериалов. Илья Пономарев, депутат Государственной думы, объявил, что это встреча с депутатом, она законна. Депутат по закону имеет право в любой точке Российской Федерации, не согласуя с властями, встречаться со своими избирателями. При этом не должно быть агитации, не должно быть флагов, транспарантов, мы все это сняли, свернули, у нас ничего не было. И на видео ясная картинка: мы стоим, за моей спиной молодые девушки, за которых я потом очень сильно переживала. Мы не оказываем сопротивления, мы не кричим, мы ничего не делаем лишнего, и видно, как нас сталкивают, причем злонамеренно это делают. Но я на следующий день говорила, что в ОМОНе не все злостные вредители, там есть и нормальные люди. А на митинге на Новом Арбате ко мне подошла женщина с пирогом и сказала: "Алена, вы знаете, я мама омоновца. Я слышала, что с вами произошло, я считаю, что я своего сына воспитывала правильно, я не знаю, почему так случилось. Возьмите мое извинение за моего сына, вот вам пирог".
– На Пушкинской площади была избита Ульяна Малашенко, корреспондент радиостанции "Коммерсантъ-FM", и генерал Колокольцев лично собирался ей принести извинения. Вам начальник московской полиции извинений не принес?
– Нет, он не принес никаких извинений. Но я считаю практику открытых писем абсолютно верной и в ближайшее время тоже опубликую открытое письмо ему. Я уже его написала, но открытое письмо должно быть размещено в каком-то рейтинговом средстве массовой информации, и мне надо, чтобы меня поддержали. Я хочу задать примерно такой же вопрос, но немного с другим уклоном: считаете ли вы, как офицер-мужчина и должностное лицо, что нельзя избивать журналистов, но можно избивать граждан России, не оказывающих сопротивления, особенно граждан женского пола? Я считаю и уже говорила, что в принципе можно было бы не подавать иск, если бы, во-первых, было публичное извинение. Во-вторых – если бы был одобрен кодекс поведения ОМОНа на подобных митингах и мы бы все его знали.
– Пока эти условия не выполнены, что вы намерены делать?
– Во-первых, я собрала все доказательства, у меня есть видеоматериал, как это происходило, что это было причинение умышленного вреда здоровью. Потом я очень хочу найти девушку, грузинскую журналистку из "Рустави", она сидела под фонтаном с камерой, снимала происходящее, и ее били ногами по лицу. У нее все лицо было в крови. Я обратилась к своим знакомым, чтобы помогли ее найти. Хочу, чтобы и она была одним из действующих лиц этого процесса, чтобы она тоже была защищена. Какого черта? Мы граждане своих стран, я – гражданка России, не знаю, какое у нее гражданство, но любой человек, находящийся в этой стране, должен быть защищен полицией, полиция не должна ему вредить. Поэтому мы составим исковое заявление, первое на начальника полка ОМОН, второе – видимо, на неустановленную группу лиц, потому что мы не знаем, кто конкретно это делал, они должны сами разобраться. Одно заявление – умышленное причинение вреда здоровью, второе – превышение должностных полномочий. В ближайшее время я хочу эти материалы выложить в публичный доступ, чтобы люди могли присоединяться. Наверняка есть аналогичные случаи: я предполагаю, что в моем родном Новосибирске, в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге подобные случаи тоже были.
Фрагмент программы "Итоги недели"
