Елена Рыковцева: Правда ли, что готовящееся покушение на лидера нации способно поднять его рейтинг? И если «да», то почему? Если «нет», то зачем именно сейчас появилась информация о том, что выходцы из Чечни, обнаруженные в Одессе еще 4 января, готовили покушение на Владимира Путина?
С нами на связи из Одессы - Александр Запорожец, главный редактор одесского интернет-издания «Думская.net», которое отслеживало ситуацию с самого начала.
И вторая тема нашей программы - как голосовать 4 марта? Об этом с вами поговорит обозреватель газеты «Московский комсомолец» Александр Минкин.
К Александру обращаюсь в Одессу: вы очень подробно с 4 января рассказывали, что сначала был пожар в начале года на Тираспольской из-за того, что там случился взрыв. Эту квартиру арендовали трое приезжих, один погиб, он был чеченцем. В больнице оказался казах. По другой версии, как вы писали, - этнический мордвин Илья Пьянзин. Потом выяснилось, что предстоит искать третьего чеченца, который жил вместе с ними, и нашли его, штурмовали квартиру, в которой он скрывался. Вы об этом написали 5 февраля. Читаю в тогдашних ваших заметках: «На месте ЧП эксперты нашли остатки взрывчатки и ноутбук, в памяти которого была масса экстремистской литературы, карта Одессы, испещренная пометками, и фотографии мест массового скопления людей, в частности Дворца спорта и Театра музыкальной комедии в Одессе». Это было 5 февраля. Тогда ни одно средство массовой информации российское, я имею в виду телевизионное, не этого заметило. Информация прошла только по каналу «РБК» 5 февраля. Я выписала для себя текст диктора: «Сотрудники СБУ задержали в Одессе одного или двоих россиян, подозреваемых в организации терактов. Для проведения операции были блокированы несколько кварталов города. По данным украинских СМИ, один из задержанных - Адам Осмаев. Спецслужбы вышли на них после того, как в Одессе случился пожар в одной из одесских квартир, и в результате были обнаружены взрывчатые вещества». Это все, что было на российских телевизионных каналах в разгар событий. И вот заканчивается февраль – и вдруг оказывается, что история, которой вы так последовательно занимались, была связана с покушением на Владимира Путина.
Более того, как я понимаю, Александр, вы еще до января занимались этими людьми. Расскажите нам, пожалуйста, об этом.
Александр Запорожец: Не совсем этими людьми - ситуация была немножко другая. В Одессе было достаточно резонансное событие в конце сентября – начале октября прошлого года, когда у нас некие, как их называли правоохранители, «киллеры» убили двоих милиционеров-правоохранителей и ранили еще четверых при попытке задержания. Оказалось, что один из киллеров – якобы выходец с Северного Кавказа. И уже через день после этого было его задержание, чуть ли не все силы правоохранительных органов у нас стеклись на дом, который он снимал. Туда пришло много прессы. И мы были одними из первых. И когда случился пожар на Тираспольской 4 января, и появилась первая информация о том, что там тоже могли быть выходцы с Северного Кавказа, первая версия, которая пришла в голову журналистам, это может быть связано с Дикаевым, киллером, который был убит в ходе задержания на улице Литературной у нас 1 октября прошлого года. То есть версии такие: может быть, это месть, это еще что-то. Начали связывать эти два события.
Но интересна ситуация с пожаром. Вы сказали, что произошел взрыв. Но на самом деле никому сразу не было известно, что там произошел взрыв. Наш журналист случайно проезжал по улице, как зачастую бывает у журналистов, у которых есть удача профессиональная на такие события, и заметил, что там пожар. Он сделал одну-две фотографии. И мы дали новость о том, что произошел пожар. В принципе, пожар – это заурядное явление, тем более, он был не очень сильный, и справились с ним достаточно быстро. Но МЧС в Одесской области почему-то отказывалось комментировать причины пожара, даже предварительные, что не совсем стандартно для нашего ведомства. И посылали всех журналистов в милицию. А в милиции говорили: «А что мы можем сказать по этому поводу? Пожар – это дело МЧС». И получался замкнутый круг, из которого никто не мог выйти. Невозможно было получить информацию о пожаре. В результате мы решили послать своего журналиста на место событий и сфотографировать квартиру, где был пожар. Пробраться туда оказалось не так сложно, там не стояли наряды милиции, правоохранителей, то есть никто ее не охранял. Но когда мы сфотографировали квартиру (на сайте у нас множество этих фотографий), там очень хорошо заметно, что пожар нестандартный. Вся квартира не обуглена, но в дыму, и повреждены только отдельные участки квартиры. Мы стали выяснять, обращаться к своим источникам в правоохранительных органах, и нам сказали, что на самом деле там был взрыв. Но информацию с самого начала скрывали от средств массовой информации. И вот эта завеса секретности, «железный занавес» был на протяжении всего расследования, в результате которого мы вдруг вчера из эфира «Первого» канала узнали, что это было покушение на Путина.
Елена Рыковцева: Причем такое ощущение, что все, что они говорили вчера в эфире «Первого» канала - они говорили еще 4 февраля, как только их схватили. А узнали об этом только за неделю до выборов.
Александр Запорожец: Примечательно, что все события, которые были освещены в эфире «Первого» канала, а ведь надо учесть, что все это происходило в Одессе, на территории Украины, Служба безопасности Украины не комментировала. Информация сразу пошла от ФСБ, как я понимаю. Я не думаю, что СБУ обратился к «Первому» каналу, чтобы осветить эту информацию. Потому что 4 февраля - это была совместная операция по захвату Адама Осмаева. И получается, что это все шло не от украинских спецслужб, не от украинских правоохранителей, что само по себе странно, по-моему.
Александр Минкин: А давайте вспомним, о чем идет речь – о покушении якобы на Путина, на его кортеж, они хотели взорвать кортеж Путина. Технически это трудно себе вообразить. Если кто-нибудь видел, как этот кортеж летит... Я видел много раз. Полностью убираются машины все, и едущие, и стоящие, едущие сгоняются в проулки. Освобождается полностью проспект, а кортеж летит с бешеной скоростью, наверное, 180 километров в час. Взрывать машину в переулке – не долетит. Пытались с Чубайсом что-то сделать. Это смешно! Машину поставить на пути кортежа, начиненную взрывчаткой? За 20-30 минут, за 5-10 минут летят еще проверяющие, впереди идущие разведчики, которые смотрят, все ли в порядке. И попробуй высунься даже из машины. Чепуха!
Еду к вам сейчас в метро, и валяется на сиденье бесплатная, раздаваемая в метро, газета «Метро», которая считается абсолютно путинской. И не на первой полосе материал про это – покушение, а только на 5-ой. И называется он «Путин мог стать жертвой покушения». Подзаголовок: «Террористы хотели устранить его сразу после выборов». Почему террористы по календарю работают? Почему они хотят устранить после, а не до выборов? Какая им разница?! И даже в этой газете «Метро», в газете Путина, скажем так, поддерживающей его всецело, следующая заметка: «Шансы на успех покушения равны нулю», - говорит Алексей Филатов, ветеран группы «Альфа». Им бы не хватило квалификации для такой акции. Шансы провести направленный взрыв по движущемуся кортежу равны нулю, говорит специалист. Даже в этой газете этот материал считается «тухлым».
Сколько их было? Где у них появились ожоги, где у них появились синяки? Как их зовут? Кто они по национальности? Абсолютно все для нас сейчас не имеет значения. Для нас имеет значение, что эта шумиха – это просто попытка хоть сколько-нибудь добавить голосов, хоть как-нибудь взбудоражить тех, кто не хотел идти, а вот теперь услышал об угрозе жизни – и пойдет, и проголосует назло врагам.
Елена Рыковцева: Александр, подведите итог вот этой части нашего разговора. Вы-то как отреагировали на то, что вы писали-писали, занимались этим, и вдруг – Путин? Опишите вашу реакцию на это?
Александр Запорожец: Не хотелось бы о своей личной реакции говорить, а просто процитирую статью в газете «Украинская правда», которая вышла вчера в 12.20, она написана со слов одесских журналистов. Журналисты обратились к тем, кто занимался непосредственно этим делом. Статья называется «Одесские террористы не собирались убивать Путина». И первые строки о том, что террористы, которые якобы готовили покушение на премьера Российской Федерации Владимира Путина, преследовали другую цель. И мнение большинства журналистов одесских, которые не имеют никакого отношения к политической ситуации в России и к ее освещению, что это большой фарс. Потому что ничего не предполагало изначально и на протяжении месяца, с 4 января до 4 февраля, и даже до конца февраля, что как-то может быть причастен к этому делу премьер-министр Российской Федерации.
Елена Рыковцева: Александр, прочитаю вам пейджерное сообщение от Лены: «Теперь этот дом в Одессе войдет в план туристических поездок. Но что-то я не слышала, чтобы об этой истории говорили знаменитые одесситы – Жванецкий и другие. И вообще, скорее всего, это может даже заменить скидку на нефть и газ для Януковича». То есть постарались для России – получите скидку на газ. Александр Запорожец, мы благодарим вас за участие в эфире.
Александр Минкин, предлагаю послушать кусочек выступления Алексея Навального на митинге в Санкт-Петербурге, в которых он говорит, что же делать на этих выборах. Я ждала этого выступления, потому что очень многие наши слушатели жаловались: Болотная площадь на этот раз не дает рецептов. Перед думскими выборами был какой-то «Нах-Нах», призывы за какую-то любую партию, кроме… Что-то было, а теперь – ничего, тишина. Послушайте эти 30 секунд, и скажите, это рецепт или не рецепт.
Алексей Навальный: Никто нам не поможет другой. Сами 4-го числа пошли наблюдателями на избирательный участок. Сами в оставшуюся неделю позвонили бабушке и тете, дяде в Тюмень и племяннику в Тверь, и рассказали то, чему вы свидетели, что эта власть – это жулики и воры. Только вы сможете победить эту власть! И вы это сделаете. Да или нет?
Толпа хором: Да-а-а!!!
Елена Рыковцева: Да, сделают это, позвонят тете, придут на избирательный участок. Но чего на этом участке делается...
Александр Минкин: Эти интонации вызывают у меня глубокое отвращение.
Елена Рыковцева: Ну, это митинг.
Александр Минкин: Найдите запись, как на митинге выступает Гавел, например, или Мартин Лютер Кинг. Почему интонации пафосные звучат как интонации хулиганские? То же самое было и с Путиным в «Лужниках».
Елена Рыковцева: А по смыслу?
Александр Минкин: Что сказал Навальный по смыслу? Он сказал: всех зовите в наблюдатели, бабушек из Саратова и так далее. Ну и что? Если голосование будет в пользу, скажем, Путина 50% плюс один голос, он выигрывает в первом туре. И наблюдайте сколько хотите. Он не сказал, как голосовать, он сказал, как наблюдать. Предположим, что все сторонники оппозиции, сторонники Навального, все противники Путина пойдут в наблюдатели. Тогда голосовать будут только сторонники Путина, и он получит 100% голосов. А 100% противников будут наблюдать за этим замечательным событием, и скажут: да, 100%. Потому что они только наблюдали, но не голосовали.
Второе. Если у кого-то еще сохранились в памяти уроки арифметики, тот сам поймет, как это происходит. В стране 100 миллионов избирателей, предположим, но это совершенно неважно, хоть 200. Важно только, сколько придет и проголосует. Допустим, 50 остались дома, просто им лень, они знают, что все заранее решено. К ним же относятся люди, которые, как вы Лена, в связи с некоторыми обстоятельствами берут открепительный...
Елена Рыковцева: Я не успеваю его взять. В идеале, я должна была бы взять открепительный и уехать, чтобы моим голосом не воспользовались. Но я просто уеду на две недели, и не проголосую.
Александр Минкин: Даже если вы взяли открепительный, но не проголосовали, то ваш голос исчез. Никто им не воспользуется. Или наблюдатели не дадут сжульничать. Но ваш голос не прозвучал. Вы открепительный взяли – тем самым вы вычеркнули себя из списков избирателей на этом участке, но не проголосовали.
Елена Рыковцева: Но я и не собиралась «звучать» на этих выборах – мне не с чем.
Александр Минкин: Есть движение, которое называет себя «Нах-Нах», которое говорит: надо испортить бюллетень. И чтобы испортить бюллетень грамотно, не надо на нем писать какие-то грубые слова, а надо зачеркнуть более чем одну клетку. Две, три или пять... Но это будет гарантировано испорченный бюллетень.
Елена Рыковцева: Сейчас так вести себя призывает партия «Яблоко», это ее модель на этих выборах.
Александр Минкин: Партия «Яблоко» в данном случае делает грубейшую или опасную ошибку. Возможно, партия «Яблоко» делает эту ошибку потому, что ей обидно за думские выборы, потому что тогда партия «Яблоко» не хотела никакого «Нах-Нах», она хотела, чтобы голосовали за нее. А так называемая демократическая оппозиция говорила: нет, давайте «Нах-Нах». Сколько официально получило «Яблоко»? Предположим, оно получило 5%, а надо было 7. И сколько добились сторонники «Нах-Нах»? Если они добились 2%, то вот эти 5 и 2 как раз и дали бы «Яблоку» пройти. А «Нах-Нах» всех презирал. Таким образом, их доля есть в том происшествии, что «Яблоко» не прошло, а дальше Явлинскому пришлось собирать голоса, и мы знаем, что все закончилось.
Существует закон, и те, которые опять говорят «Нах-Нах»... Я сейчас процитирую закон, который мне прислал лучший, может быть, в России специалист по избирательному законодательству Леонид Кириченко. Он в свое время был неоценимым помощником в моем суде с Центризбиркомом. Леонид Андреевич Кириченко, который периодически печатается по этому поводу то в «Коммерсанте», то еще где, ссылается на закон. И я сейчас вам прочту норму закона: «Избранным (на президентских выборах – А.М.) считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Число избирателей, принявших участие в голосовании, определяется по числу избирательных бюллетеней установленной формы, обнаруженных в ящиках для голосования».
Елена Рыковцева: А что это значит – установленная форма?
Александр Минкин: Я позвонил в Центризбирком и спросил, что эта фраза означает. Очень-очень высокий член Центризбиркома сказал мне, что это значит не фальшивый. Настоящий бланк, с какой-то маркой, с какой-то маркировкой. Бюллетень установленной формы – это настоящий, не поддельный. Но вброшенный или нет, испорченный или нет – это к установленной форме не относится.
Елена Рыковцева: И по количеству вот этой бумаги определяется число людей, принявших участие в голосовании.
Александр Минкин: Но не число голосов.
Елена Рыковцева: Да, число избирателей.
Александр Минкин: Внимание! Разница, на которую мое внимание обратил Кириченко. Общая позиция такая. В наших законах есть либо специально оставленные «дырки», либо по неряшливости и глупости, допущенные законодателем. Как бы то ни было, нарочно эту «дырку» оставили или случайно она появилась, ею могут воспользоваться. То, о чем сейчас идет речь, это казуистика. Но в данном случае мы должны быть готовы к тому, что власть казуистику применит во всей красе.
Читаю закон: «Избранным считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Число избирателей, принявших участие в голосовании, определяется по числу избирательных бюллетеней...». Так вот, если вы испортили бюллетень – это голос? За кого? Это не голос, это бюллетень. Вы пришли, но это не голос. Предположим, как мне подсказал Леонид Андреевич, все придут, получат бюллетени, но все опустят пустые бюллетени. Сколько это голосов? За кого? Они пустые. Значит, ни одного голоса вообще. Это условная позиция, но она говорит о том, что только голоса считаются. Выигрывает кандидат, который получил более половины голосов, а не более половины опущенных бюллетеней. Если вы опустили бюллетень испорченный – это не голос, а просто испорченный бюллетень. Если вы опустили пустой бюллетень – это не голос, а пустой бюллетень.
Елена Рыковцева: То есть вы обеспечили явку, которая особенно никому и не нужна в этой ситуации. Ее порог давно отменен.
Александр Минкин: Если у вас есть идея, типа «ни одного голоса Путину», то вы должны понимать, что это осуществляется только единственным способом – прийти и проголосовать за любого, кроме него. Но не прийти – это в пользу Путина. Прийти и испортить – это в пользу Путина.
Елена Рыковцева: А почему не прийти – это в пользу Путина?
Александр Минкин: Потому что административный ресурс и натуральные поклонники Путина придут. И чем меньше придет противников, тем больше шансов у него будет. Предположим, все сторонники Путина, допустим, их 100 человек, все пришли и проголосовали. За него – 100. Все противники Путина, которых, предположим, 100 миллионов, остались дома. В результате за Путина 100 голосов. А победитель считается не от числа жителей России и не от числа избирателей, победитель тот, кто получил больше половины голосов. Все, кто остался дома, таким образом, увеличивают его долю.
Елена Рыковцева: А когда вы приходите и портите бюллетень, вы засчитываетесь как избиратель, но вы не засчитываетесь как избиратель, проголосовавший за Путина. И почему бы вам его не испортить? Тот же принцип действует.
Александр Минкин: Они будут считать голоса. Это значит, что вынимают бюллетень – он за Зюганова, это голос. За Миронова – это голос. За Путина – это голос. А вот испорченный бюллетень - это не голос. Если бы была графа «против всех», и вы поставили бы галочку в графе «против всех» - это был бы ваш голос против всех. Но вы опускаете бюллетень испорченный либо чистый, но голоса-то на нем никакого нет.
Елена Рыковцева: Вы ничего не производите. Если вы хотите произвести действие в виде отъема одного голоса у Путина, вы должны этот голос отдать кому-то другому.
Александр Минкин: Это довольно сложно, это крохоборческая казуистика юридическая и лингвистическая. Если было бы в законе написано, что избранным считается кандидат, за которого больше половины опущенных бюллетеней, тогда можете портить, можете что угодно делать, будет считаться победившим тот, кто выиграл, получив 50% опущенных бюллетеней плюс один. Но здесь написано, что тот, который получил более половины голосов. Бюллетень опущенный – это еще не голос, это не одно и то же. Повторяю, если все 100% избирателей, все 100 миллионов опустят пустые бюллетени, число бюллетеней – 100 миллионов, число голосов – ноль. Поэтому если вы не хотите, чтобы Путин выиграл в первом туре, для чего достаточно 50 плюс один, вы должны проголосовать за кого-то другого, только одного, любого.
Елена Рыковцева: Да, вот это тяжело...
Александр Минкин: Вы проголосовали за кого-то одного, другого – Миронов, Зюганов, Прохоров... А вот дальше нужны наблюдатели. Но поскольку сейчас ситуация такая, что испорченные - в пользу главного кандидата, то если не будет наблюдателей, очень легко поставить в любой другой графе еще одну галочку. Бюллетень станет испорченным, и в число голосов он уже не входит. Это фантастическое законодательство, которое либо намеренно дошло до такого безобразия, либо не учитывало реалий. Законы всегда отстают.
Вот что сейчас делать с Интернетом? Прозвучало где-то безумное заявление Говорухина, начальника штаба Путина, что Интернет в руках Госдепа Америки. Это фантастическая глупость! Потому что в Интернете... хотя бы один «WikiLeaks» почитайте, Америка хочет пожизненно посадить этого типа за выдачу секретов, она не знает, как справиться с Интернетом. Будь Интернет в руках американского Госдепа, какой бы был «WikiLeaks»? Он бы на заборе расклеивал в Швеции свои листовки, и все. Поэтому эти безумства - от отчаяния. Жизнь всегда опережает законы. Гангстеры сразу видят «дырки» в законе. Законодательство не учитывало этих хитростей, вполне возможно, просто потому, что депутаты не сидели ни разу, как мы сейчас, и не думали о том, что будет, если...
Елена Рыковцева: Александр, мы ставим точку на том, что оптимальный вариант для тех, кто не хотел бы, чтобы все так быстро закончилось, еще в первом туре, прийти и проголосовать за любого другого. Это первый этап.
Я объективности ради по отношению к Алексею Навальному скажу, что это была его методика в первые выборы. Но говорят, что и во вторые. Он не очень четко формулировал это на митинге, но я читала, что и во вторые выборы, вот сейчас, он призывает делать так же. То есть тоже просчитал и тоже считает, что это целесообразно.
А теперь начинается второй момент: логически вы все понимаете, вы соглашаетесь с этим, а рука-то не поднимается. То есть вы должны своей рукой поставить галочку либо против Зюганова, либо против Жириновского, либо против Миронова, либо против Прохорова, а рука не поднимается.
Александр Минкин: Моего кандидата в этом списке нет. Мне там не за кого голосовать. А когда перед вами стакан с холерными бациллами и стакан с чумными бациллами, вам разве нравится это питье? Наверное, нет.
Елена Рыковцева: Не будете пить.
Александр Минкин: Да. Но если к вашему виску приставили пистолет и говорят: «Либо ты выпьешь один из этих стаканов, либо пуля в голову».
Елена Рыковцева: Но здесь не приставили.
Александр Минкин: Приставили.
Елена Рыковцева: В чем угроза, если вы не голосуете?
Александр Минкин: Если ты не голосуешь так, ты получаешь с гарантией того, кого не хочешь, и с полными полномочиями. Даже если он не выиграет в первом туре, а выиграет во втором, уже ситуация хотя бы немножко будет говорить ему: не так все тебя любят, как ты хотел бы думать. Конечно, эта ситуация – не пистолет, приставленный к голове, но очень похожа на необходимость выбора между чумой и холерой. Что будете пить, Елена?
Елена Рыковцева: Ну, с пистолетом – все что хочешь! Нет никакой разницы.
Александр Минкин: Вы не видите разницы, а наука говорит, что летальный исход при чуме - 85-90%, при холере – 60. Значит, если выпил холеру, у тебя половина шансов за то, что останешься жив. А если выпил чуму, то почти с гарантией помрешь. Так вот, если пистолет приставлен к голове, надо выпить холеру, потому что шансов остаться в живых гораздо больше.
Елена Рыковцева: Это – да. Но аналогия с пистолетом мне не кажется совершенной. Можно ли уравнивать эти вещи: пистолет и приход к власти Путина? Мы потом спросим об этом у слушателей.
Александр Минкин: Слова Навального «ни одного голоса Путину» - это математически называется «необходимо, но недостаточно». Задача решается, когда есть необходимое и достаточное количество. «Ни одного голоса Путину» еще не означает, что нельзя портить бюллетень. Когда Навальный говорит «ни одного голоса Путину», человек может понять: испорчу бюллетень – и голос Путину не дам. Я уже полчаса пытаюсь объяснить, почему есть шанс, что комиссия избирательная сочтет испорченный бюллетень как не голос. Бюллетень есть, а голоса нет. А победитель... Десятый раз читаю закон, можете его открыть в Интернете, статья 76 «Определение результатов выборов президента Российской Федерации»: «Избранным считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов...» - а не бюллетеней, опущенных в урну. Потому что испорченные бюллетени и чистые бюллетени, и унесенные бюллетени, и открепительные талоны голосами не считаются. Но я думаю, что ни черта не удастся объяснить это большой стране. И наблюдатели – это совсем не смешно. Если бы они были никчемные и безопасные, их бы не тащила полиция оттуда, не вышибали бы их силой, не боялись бы так их наблюдения. Нет, не смешно.
Елена Рыковцева: Я хочу уточнить: «Результаты выборов депутатов Государственной Думы определяются по доле голосов (в процентах), поданных за каждый федеральный список кандидатов, от числа избирателей, принявших участие в голосовании». И ничего не говорится про бюллетени. Бюллетени почему-то появляются только на президентских выборах. И правильно уточняет слушатель: «Президентские выборы мажоритарные, голоса против всех не перераспределяются, никому не плюсуются и считаются отдельно, что снижает показатель по...». Действительно, по-другому все немножко. Если на тех выборах считалось, что испорченные бюллетени уходят «Единой России», потому что пропорционально распределяются...
Александр Минкин: Если на выборах «Единая Россия» получила 40 процентов, а остальные партии по 20, то каждый испорченный бюллетень делится точно так же: 40% испорченных бюллетеней – «Единой России», и по одной пятой остальным.
Елена Рыковцева: Сейчас такого нет.
Очень жаль, что вся история с покушением (может быть, поэтому она и была вброшена) отодвинула замечательное «Белое кольцо», которое состоялось в воскресенье. Великолепный праздник! Мне кажется, вот над чем должен задуматься Владимир Путин: почему такие симпатичные люди против него голосуют. Удивительно симпатичные, веселые, креативные, живые, которые любят друг друга, даже когда они не знакомы. Рядом со мной стояла девушка с огромным букетом белых роз, она хотела, чтобы у всех были розы, но стеснялась их раздавать. Целый час стояла, и мне пришлось у нее забирать эти розы, вбрасывать их в машины, выбегать на проезжую часть и раздавать по цепи, потому что она купить-то купила, но раздать стесняется. Но люди дивные!
Александр Минкин: Есть повесть-сказка «Праздник непослушания». Видимо, устали люди слушаться, у них это вызывает естественное отвращение. Вот эти стабильность и прогресс, о которых говорят... Страна отстает с каждым днем. Мы покупаем вертолетоносцы во Франции, еще чего-то – где-то. Сейчас еще и вертолеты в Европе покупаем. Мы уже оружие покупаем. Что это значит? Это не значит, что наше оружие плохое, что в Министерстве обороны воры решили «распилить» бюджет. Это значит, что остаются без работы гигантские наши оборонные предприятия с миллионами рабочих и членами их семей. Это что, прогресс и стабильность? Вы, уважаемые слушатели, на себя посмотрите – вы увидите, что ни одной нитки, сделанной в России, на вас, скорее всего, нет. Скорее всего, это все из Китая, а если вы богаты, то из Италии.
Елена Рыковцева: А на машинах писали не «выборы», а «выворы».
Александр Минкин: А мне понравилось, сделали автомобильный номер «040312» - это дата выборов – «Прокачу Путина». Это очень смешная игра слов.
Елена Рыковцева: По сути, это был девиз акции.
Александр Минкин: Лозунги на Болотной самодельные содержали колоссальное количество остроумной игры ума. А с той стороны – такое убожество!..
Елена Рыковцева: Никакого ума вообще нет. И главное, нет радости, и лиц нет.
Александр Минкин: Вот у них есть деньги несчитанные. И что они делают? Они выпускают миллионным тиражом брошюру Говорухина. Я единственный, кто ее прочел. Миллион экземпляров, а прочел только я эту брошюру. Я написал об этом, материал называется «Явка с повинной». Явка с повинной – это когда человека не пытали, а он сам пришел и все рассказал. Вот Говорухин и штаб Путина сами пришли и все рассказали. Там такое кипящее безумие!.. Никакой связи с реальностью. А финальный вопрос, который Говорухину задают: «Если по дороге в булочную вы встретите Хиллари Клинтон, что вы ей скажете?». Где эта булочная, из которой идет Хиллари и в которую идет Говорухин?! И видимо, они с переводчиками, потому что я думаю, что вряд ли Говорухин настолько силен... И так далее. Там просто безумие вопиющее и абсолютно бессмысленное!
Елена Рыковцева: А вы говорите, что креатива нет. Вот креатив-то где!
Александр Минкин: Я бы с удовольствием познакомился, если бы какой-нибудь человек сказал: «Я прочел брошюру Говорухина, и в результате принял решение голосовать за Путина». Я думаю, что, несмотря на миллионный тираж, эта брошюра даже одного человека не завербовала. Таким образом, ее результативность катастрофическая.
С нами на связи из Одессы - Александр Запорожец, главный редактор одесского интернет-издания «Думская.net», которое отслеживало ситуацию с самого начала.
И вторая тема нашей программы - как голосовать 4 марта? Об этом с вами поговорит обозреватель газеты «Московский комсомолец» Александр Минкин.
К Александру обращаюсь в Одессу: вы очень подробно с 4 января рассказывали, что сначала был пожар в начале года на Тираспольской из-за того, что там случился взрыв. Эту квартиру арендовали трое приезжих, один погиб, он был чеченцем. В больнице оказался казах. По другой версии, как вы писали, - этнический мордвин Илья Пьянзин. Потом выяснилось, что предстоит искать третьего чеченца, который жил вместе с ними, и нашли его, штурмовали квартиру, в которой он скрывался. Вы об этом написали 5 февраля. Читаю в тогдашних ваших заметках: «На месте ЧП эксперты нашли остатки взрывчатки и ноутбук, в памяти которого была масса экстремистской литературы, карта Одессы, испещренная пометками, и фотографии мест массового скопления людей, в частности Дворца спорта и Театра музыкальной комедии в Одессе». Это было 5 февраля. Тогда ни одно средство массовой информации российское, я имею в виду телевизионное, не этого заметило. Информация прошла только по каналу «РБК» 5 февраля. Я выписала для себя текст диктора: «Сотрудники СБУ задержали в Одессе одного или двоих россиян, подозреваемых в организации терактов. Для проведения операции были блокированы несколько кварталов города. По данным украинских СМИ, один из задержанных - Адам Осмаев. Спецслужбы вышли на них после того, как в Одессе случился пожар в одной из одесских квартир, и в результате были обнаружены взрывчатые вещества». Это все, что было на российских телевизионных каналах в разгар событий. И вот заканчивается февраль – и вдруг оказывается, что история, которой вы так последовательно занимались, была связана с покушением на Владимира Путина.
Более того, как я понимаю, Александр, вы еще до января занимались этими людьми. Расскажите нам, пожалуйста, об этом.
Александр Запорожец: Не совсем этими людьми - ситуация была немножко другая. В Одессе было достаточно резонансное событие в конце сентября – начале октября прошлого года, когда у нас некие, как их называли правоохранители, «киллеры» убили двоих милиционеров-правоохранителей и ранили еще четверых при попытке задержания. Оказалось, что один из киллеров – якобы выходец с Северного Кавказа. И уже через день после этого было его задержание, чуть ли не все силы правоохранительных органов у нас стеклись на дом, который он снимал. Туда пришло много прессы. И мы были одними из первых. И когда случился пожар на Тираспольской 4 января, и появилась первая информация о том, что там тоже могли быть выходцы с Северного Кавказа, первая версия, которая пришла в голову журналистам, это может быть связано с Дикаевым, киллером, который был убит в ходе задержания на улице Литературной у нас 1 октября прошлого года. То есть версии такие: может быть, это месть, это еще что-то. Начали связывать эти два события.
Но интересна ситуация с пожаром. Вы сказали, что произошел взрыв. Но на самом деле никому сразу не было известно, что там произошел взрыв. Наш журналист случайно проезжал по улице, как зачастую бывает у журналистов, у которых есть удача профессиональная на такие события, и заметил, что там пожар. Он сделал одну-две фотографии. И мы дали новость о том, что произошел пожар. В принципе, пожар – это заурядное явление, тем более, он был не очень сильный, и справились с ним достаточно быстро. Но МЧС в Одесской области почему-то отказывалось комментировать причины пожара, даже предварительные, что не совсем стандартно для нашего ведомства. И посылали всех журналистов в милицию. А в милиции говорили: «А что мы можем сказать по этому поводу? Пожар – это дело МЧС». И получался замкнутый круг, из которого никто не мог выйти. Невозможно было получить информацию о пожаре. В результате мы решили послать своего журналиста на место событий и сфотографировать квартиру, где был пожар. Пробраться туда оказалось не так сложно, там не стояли наряды милиции, правоохранителей, то есть никто ее не охранял. Но когда мы сфотографировали квартиру (на сайте у нас множество этих фотографий), там очень хорошо заметно, что пожар нестандартный. Вся квартира не обуглена, но в дыму, и повреждены только отдельные участки квартиры. Мы стали выяснять, обращаться к своим источникам в правоохранительных органах, и нам сказали, что на самом деле там был взрыв. Но информацию с самого начала скрывали от средств массовой информации. И вот эта завеса секретности, «железный занавес» был на протяжении всего расследования, в результате которого мы вдруг вчера из эфира «Первого» канала узнали, что это было покушение на Путина.
Елена Рыковцева: Причем такое ощущение, что все, что они говорили вчера в эфире «Первого» канала - они говорили еще 4 февраля, как только их схватили. А узнали об этом только за неделю до выборов.
Александр Запорожец: Примечательно, что все события, которые были освещены в эфире «Первого» канала, а ведь надо учесть, что все это происходило в Одессе, на территории Украины, Служба безопасности Украины не комментировала. Информация сразу пошла от ФСБ, как я понимаю. Я не думаю, что СБУ обратился к «Первому» каналу, чтобы осветить эту информацию. Потому что 4 февраля - это была совместная операция по захвату Адама Осмаева. И получается, что это все шло не от украинских спецслужб, не от украинских правоохранителей, что само по себе странно, по-моему.
Александр Минкин: А давайте вспомним, о чем идет речь – о покушении якобы на Путина, на его кортеж, они хотели взорвать кортеж Путина. Технически это трудно себе вообразить. Если кто-нибудь видел, как этот кортеж летит... Я видел много раз. Полностью убираются машины все, и едущие, и стоящие, едущие сгоняются в проулки. Освобождается полностью проспект, а кортеж летит с бешеной скоростью, наверное, 180 километров в час. Взрывать машину в переулке – не долетит. Пытались с Чубайсом что-то сделать. Это смешно! Машину поставить на пути кортежа, начиненную взрывчаткой? За 20-30 минут, за 5-10 минут летят еще проверяющие, впереди идущие разведчики, которые смотрят, все ли в порядке. И попробуй высунься даже из машины. Чепуха!
Еду к вам сейчас в метро, и валяется на сиденье бесплатная, раздаваемая в метро, газета «Метро», которая считается абсолютно путинской. И не на первой полосе материал про это – покушение, а только на 5-ой. И называется он «Путин мог стать жертвой покушения». Подзаголовок: «Террористы хотели устранить его сразу после выборов». Почему террористы по календарю работают? Почему они хотят устранить после, а не до выборов? Какая им разница?! И даже в этой газете «Метро», в газете Путина, скажем так, поддерживающей его всецело, следующая заметка: «Шансы на успех покушения равны нулю», - говорит Алексей Филатов, ветеран группы «Альфа». Им бы не хватило квалификации для такой акции. Шансы провести направленный взрыв по движущемуся кортежу равны нулю, говорит специалист. Даже в этой газете этот материал считается «тухлым».
Сколько их было? Где у них появились ожоги, где у них появились синяки? Как их зовут? Кто они по национальности? Абсолютно все для нас сейчас не имеет значения. Для нас имеет значение, что эта шумиха – это просто попытка хоть сколько-нибудь добавить голосов, хоть как-нибудь взбудоражить тех, кто не хотел идти, а вот теперь услышал об угрозе жизни – и пойдет, и проголосует назло врагам.
Елена Рыковцева: Александр, подведите итог вот этой части нашего разговора. Вы-то как отреагировали на то, что вы писали-писали, занимались этим, и вдруг – Путин? Опишите вашу реакцию на это?
Александр Запорожец: Не хотелось бы о своей личной реакции говорить, а просто процитирую статью в газете «Украинская правда», которая вышла вчера в 12.20, она написана со слов одесских журналистов. Журналисты обратились к тем, кто занимался непосредственно этим делом. Статья называется «Одесские террористы не собирались убивать Путина». И первые строки о том, что террористы, которые якобы готовили покушение на премьера Российской Федерации Владимира Путина, преследовали другую цель. И мнение большинства журналистов одесских, которые не имеют никакого отношения к политической ситуации в России и к ее освещению, что это большой фарс. Потому что ничего не предполагало изначально и на протяжении месяца, с 4 января до 4 февраля, и даже до конца февраля, что как-то может быть причастен к этому делу премьер-министр Российской Федерации.
Елена Рыковцева: Александр, прочитаю вам пейджерное сообщение от Лены: «Теперь этот дом в Одессе войдет в план туристических поездок. Но что-то я не слышала, чтобы об этой истории говорили знаменитые одесситы – Жванецкий и другие. И вообще, скорее всего, это может даже заменить скидку на нефть и газ для Януковича». То есть постарались для России – получите скидку на газ. Александр Запорожец, мы благодарим вас за участие в эфире.
Александр Минкин, предлагаю послушать кусочек выступления Алексея Навального на митинге в Санкт-Петербурге, в которых он говорит, что же делать на этих выборах. Я ждала этого выступления, потому что очень многие наши слушатели жаловались: Болотная площадь на этот раз не дает рецептов. Перед думскими выборами был какой-то «Нах-Нах», призывы за какую-то любую партию, кроме… Что-то было, а теперь – ничего, тишина. Послушайте эти 30 секунд, и скажите, это рецепт или не рецепт.
Алексей Навальный: Никто нам не поможет другой. Сами 4-го числа пошли наблюдателями на избирательный участок. Сами в оставшуюся неделю позвонили бабушке и тете, дяде в Тюмень и племяннику в Тверь, и рассказали то, чему вы свидетели, что эта власть – это жулики и воры. Только вы сможете победить эту власть! И вы это сделаете. Да или нет?
Толпа хором: Да-а-а!!!
Елена Рыковцева: Да, сделают это, позвонят тете, придут на избирательный участок. Но чего на этом участке делается...
Александр Минкин: Эти интонации вызывают у меня глубокое отвращение.
Елена Рыковцева: Ну, это митинг.
Александр Минкин: Найдите запись, как на митинге выступает Гавел, например, или Мартин Лютер Кинг. Почему интонации пафосные звучат как интонации хулиганские? То же самое было и с Путиным в «Лужниках».
Елена Рыковцева: А по смыслу?
Александр Минкин: Что сказал Навальный по смыслу? Он сказал: всех зовите в наблюдатели, бабушек из Саратова и так далее. Ну и что? Если голосование будет в пользу, скажем, Путина 50% плюс один голос, он выигрывает в первом туре. И наблюдайте сколько хотите. Он не сказал, как голосовать, он сказал, как наблюдать. Предположим, что все сторонники оппозиции, сторонники Навального, все противники Путина пойдут в наблюдатели. Тогда голосовать будут только сторонники Путина, и он получит 100% голосов. А 100% противников будут наблюдать за этим замечательным событием, и скажут: да, 100%. Потому что они только наблюдали, но не голосовали.
Второе. Если у кого-то еще сохранились в памяти уроки арифметики, тот сам поймет, как это происходит. В стране 100 миллионов избирателей, предположим, но это совершенно неважно, хоть 200. Важно только, сколько придет и проголосует. Допустим, 50 остались дома, просто им лень, они знают, что все заранее решено. К ним же относятся люди, которые, как вы Лена, в связи с некоторыми обстоятельствами берут открепительный...
Елена Рыковцева: Я не успеваю его взять. В идеале, я должна была бы взять открепительный и уехать, чтобы моим голосом не воспользовались. Но я просто уеду на две недели, и не проголосую.
Александр Минкин: Даже если вы взяли открепительный, но не проголосовали, то ваш голос исчез. Никто им не воспользуется. Или наблюдатели не дадут сжульничать. Но ваш голос не прозвучал. Вы открепительный взяли – тем самым вы вычеркнули себя из списков избирателей на этом участке, но не проголосовали.
Елена Рыковцева: Но я и не собиралась «звучать» на этих выборах – мне не с чем.
Александр Минкин: Есть движение, которое называет себя «Нах-Нах», которое говорит: надо испортить бюллетень. И чтобы испортить бюллетень грамотно, не надо на нем писать какие-то грубые слова, а надо зачеркнуть более чем одну клетку. Две, три или пять... Но это будет гарантировано испорченный бюллетень.
Елена Рыковцева: Сейчас так вести себя призывает партия «Яблоко», это ее модель на этих выборах.
Александр Минкин: Партия «Яблоко» в данном случае делает грубейшую или опасную ошибку. Возможно, партия «Яблоко» делает эту ошибку потому, что ей обидно за думские выборы, потому что тогда партия «Яблоко» не хотела никакого «Нах-Нах», она хотела, чтобы голосовали за нее. А так называемая демократическая оппозиция говорила: нет, давайте «Нах-Нах». Сколько официально получило «Яблоко»? Предположим, оно получило 5%, а надо было 7. И сколько добились сторонники «Нах-Нах»? Если они добились 2%, то вот эти 5 и 2 как раз и дали бы «Яблоку» пройти. А «Нах-Нах» всех презирал. Таким образом, их доля есть в том происшествии, что «Яблоко» не прошло, а дальше Явлинскому пришлось собирать голоса, и мы знаем, что все закончилось.
Существует закон, и те, которые опять говорят «Нах-Нах»... Я сейчас процитирую закон, который мне прислал лучший, может быть, в России специалист по избирательному законодательству Леонид Кириченко. Он в свое время был неоценимым помощником в моем суде с Центризбиркомом. Леонид Андреевич Кириченко, который периодически печатается по этому поводу то в «Коммерсанте», то еще где, ссылается на закон. И я сейчас вам прочту норму закона: «Избранным (на президентских выборах – А.М.) считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Число избирателей, принявших участие в голосовании, определяется по числу избирательных бюллетеней установленной формы, обнаруженных в ящиках для голосования».
Елена Рыковцева: А что это значит – установленная форма?
Александр Минкин: Я позвонил в Центризбирком и спросил, что эта фраза означает. Очень-очень высокий член Центризбиркома сказал мне, что это значит не фальшивый. Настоящий бланк, с какой-то маркой, с какой-то маркировкой. Бюллетень установленной формы – это настоящий, не поддельный. Но вброшенный или нет, испорченный или нет – это к установленной форме не относится.
Елена Рыковцева: И по количеству вот этой бумаги определяется число людей, принявших участие в голосовании.
Александр Минкин: Но не число голосов.
Елена Рыковцева: Да, число избирателей.
Александр Минкин: Внимание! Разница, на которую мое внимание обратил Кириченко. Общая позиция такая. В наших законах есть либо специально оставленные «дырки», либо по неряшливости и глупости, допущенные законодателем. Как бы то ни было, нарочно эту «дырку» оставили или случайно она появилась, ею могут воспользоваться. То, о чем сейчас идет речь, это казуистика. Но в данном случае мы должны быть готовы к тому, что власть казуистику применит во всей красе.
Читаю закон: «Избранным считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов избирателей, принявших участие в голосовании. Число избирателей, принявших участие в голосовании, определяется по числу избирательных бюллетеней...». Так вот, если вы испортили бюллетень – это голос? За кого? Это не голос, это бюллетень. Вы пришли, но это не голос. Предположим, как мне подсказал Леонид Андреевич, все придут, получат бюллетени, но все опустят пустые бюллетени. Сколько это голосов? За кого? Они пустые. Значит, ни одного голоса вообще. Это условная позиция, но она говорит о том, что только голоса считаются. Выигрывает кандидат, который получил более половины голосов, а не более половины опущенных бюллетеней. Если вы опустили бюллетень испорченный – это не голос, а просто испорченный бюллетень. Если вы опустили пустой бюллетень – это не голос, а пустой бюллетень.
Елена Рыковцева: То есть вы обеспечили явку, которая особенно никому и не нужна в этой ситуации. Ее порог давно отменен.
Александр Минкин: Если у вас есть идея, типа «ни одного голоса Путину», то вы должны понимать, что это осуществляется только единственным способом – прийти и проголосовать за любого, кроме него. Но не прийти – это в пользу Путина. Прийти и испортить – это в пользу Путина.
Елена Рыковцева: А почему не прийти – это в пользу Путина?
Александр Минкин: Потому что административный ресурс и натуральные поклонники Путина придут. И чем меньше придет противников, тем больше шансов у него будет. Предположим, все сторонники Путина, допустим, их 100 человек, все пришли и проголосовали. За него – 100. Все противники Путина, которых, предположим, 100 миллионов, остались дома. В результате за Путина 100 голосов. А победитель считается не от числа жителей России и не от числа избирателей, победитель тот, кто получил больше половины голосов. Все, кто остался дома, таким образом, увеличивают его долю.
Елена Рыковцева: А когда вы приходите и портите бюллетень, вы засчитываетесь как избиратель, но вы не засчитываетесь как избиратель, проголосовавший за Путина. И почему бы вам его не испортить? Тот же принцип действует.
Александр Минкин: Они будут считать голоса. Это значит, что вынимают бюллетень – он за Зюганова, это голос. За Миронова – это голос. За Путина – это голос. А вот испорченный бюллетень - это не голос. Если бы была графа «против всех», и вы поставили бы галочку в графе «против всех» - это был бы ваш голос против всех. Но вы опускаете бюллетень испорченный либо чистый, но голоса-то на нем никакого нет.
Елена Рыковцева: Вы ничего не производите. Если вы хотите произвести действие в виде отъема одного голоса у Путина, вы должны этот голос отдать кому-то другому.
Александр Минкин: Это довольно сложно, это крохоборческая казуистика юридическая и лингвистическая. Если было бы в законе написано, что избранным считается кандидат, за которого больше половины опущенных бюллетеней, тогда можете портить, можете что угодно делать, будет считаться победившим тот, кто выиграл, получив 50% опущенных бюллетеней плюс один. Но здесь написано, что тот, который получил более половины голосов. Бюллетень опущенный – это еще не голос, это не одно и то же. Повторяю, если все 100% избирателей, все 100 миллионов опустят пустые бюллетени, число бюллетеней – 100 миллионов, число голосов – ноль. Поэтому если вы не хотите, чтобы Путин выиграл в первом туре, для чего достаточно 50 плюс один, вы должны проголосовать за кого-то другого, только одного, любого.
Елена Рыковцева: Да, вот это тяжело...
Александр Минкин: Вы проголосовали за кого-то одного, другого – Миронов, Зюганов, Прохоров... А вот дальше нужны наблюдатели. Но поскольку сейчас ситуация такая, что испорченные - в пользу главного кандидата, то если не будет наблюдателей, очень легко поставить в любой другой графе еще одну галочку. Бюллетень станет испорченным, и в число голосов он уже не входит. Это фантастическое законодательство, которое либо намеренно дошло до такого безобразия, либо не учитывало реалий. Законы всегда отстают.
Вот что сейчас делать с Интернетом? Прозвучало где-то безумное заявление Говорухина, начальника штаба Путина, что Интернет в руках Госдепа Америки. Это фантастическая глупость! Потому что в Интернете... хотя бы один «WikiLeaks» почитайте, Америка хочет пожизненно посадить этого типа за выдачу секретов, она не знает, как справиться с Интернетом. Будь Интернет в руках американского Госдепа, какой бы был «WikiLeaks»? Он бы на заборе расклеивал в Швеции свои листовки, и все. Поэтому эти безумства - от отчаяния. Жизнь всегда опережает законы. Гангстеры сразу видят «дырки» в законе. Законодательство не учитывало этих хитростей, вполне возможно, просто потому, что депутаты не сидели ни разу, как мы сейчас, и не думали о том, что будет, если...
Елена Рыковцева: Александр, мы ставим точку на том, что оптимальный вариант для тех, кто не хотел бы, чтобы все так быстро закончилось, еще в первом туре, прийти и проголосовать за любого другого. Это первый этап.
Я объективности ради по отношению к Алексею Навальному скажу, что это была его методика в первые выборы. Но говорят, что и во вторые. Он не очень четко формулировал это на митинге, но я читала, что и во вторые выборы, вот сейчас, он призывает делать так же. То есть тоже просчитал и тоже считает, что это целесообразно.
А теперь начинается второй момент: логически вы все понимаете, вы соглашаетесь с этим, а рука-то не поднимается. То есть вы должны своей рукой поставить галочку либо против Зюганова, либо против Жириновского, либо против Миронова, либо против Прохорова, а рука не поднимается.
Александр Минкин: Моего кандидата в этом списке нет. Мне там не за кого голосовать. А когда перед вами стакан с холерными бациллами и стакан с чумными бациллами, вам разве нравится это питье? Наверное, нет.
Елена Рыковцева: Не будете пить.
Александр Минкин: Да. Но если к вашему виску приставили пистолет и говорят: «Либо ты выпьешь один из этих стаканов, либо пуля в голову».
Елена Рыковцева: Но здесь не приставили.
Александр Минкин: Приставили.
Елена Рыковцева: В чем угроза, если вы не голосуете?
Александр Минкин: Если ты не голосуешь так, ты получаешь с гарантией того, кого не хочешь, и с полными полномочиями. Даже если он не выиграет в первом туре, а выиграет во втором, уже ситуация хотя бы немножко будет говорить ему: не так все тебя любят, как ты хотел бы думать. Конечно, эта ситуация – не пистолет, приставленный к голове, но очень похожа на необходимость выбора между чумой и холерой. Что будете пить, Елена?
Елена Рыковцева: Ну, с пистолетом – все что хочешь! Нет никакой разницы.
Александр Минкин: Вы не видите разницы, а наука говорит, что летальный исход при чуме - 85-90%, при холере – 60. Значит, если выпил холеру, у тебя половина шансов за то, что останешься жив. А если выпил чуму, то почти с гарантией помрешь. Так вот, если пистолет приставлен к голове, надо выпить холеру, потому что шансов остаться в живых гораздо больше.
Елена Рыковцева: Это – да. Но аналогия с пистолетом мне не кажется совершенной. Можно ли уравнивать эти вещи: пистолет и приход к власти Путина? Мы потом спросим об этом у слушателей.
Александр Минкин: Слова Навального «ни одного голоса Путину» - это математически называется «необходимо, но недостаточно». Задача решается, когда есть необходимое и достаточное количество. «Ни одного голоса Путину» еще не означает, что нельзя портить бюллетень. Когда Навальный говорит «ни одного голоса Путину», человек может понять: испорчу бюллетень – и голос Путину не дам. Я уже полчаса пытаюсь объяснить, почему есть шанс, что комиссия избирательная сочтет испорченный бюллетень как не голос. Бюллетень есть, а голоса нет. А победитель... Десятый раз читаю закон, можете его открыть в Интернете, статья 76 «Определение результатов выборов президента Российской Федерации»: «Избранным считается зарегистрированный кандидат, который получил более половины голосов...» - а не бюллетеней, опущенных в урну. Потому что испорченные бюллетени и чистые бюллетени, и унесенные бюллетени, и открепительные талоны голосами не считаются. Но я думаю, что ни черта не удастся объяснить это большой стране. И наблюдатели – это совсем не смешно. Если бы они были никчемные и безопасные, их бы не тащила полиция оттуда, не вышибали бы их силой, не боялись бы так их наблюдения. Нет, не смешно.
Елена Рыковцева: Я хочу уточнить: «Результаты выборов депутатов Государственной Думы определяются по доле голосов (в процентах), поданных за каждый федеральный список кандидатов, от числа избирателей, принявших участие в голосовании». И ничего не говорится про бюллетени. Бюллетени почему-то появляются только на президентских выборах. И правильно уточняет слушатель: «Президентские выборы мажоритарные, голоса против всех не перераспределяются, никому не плюсуются и считаются отдельно, что снижает показатель по...». Действительно, по-другому все немножко. Если на тех выборах считалось, что испорченные бюллетени уходят «Единой России», потому что пропорционально распределяются...
Александр Минкин: Если на выборах «Единая Россия» получила 40 процентов, а остальные партии по 20, то каждый испорченный бюллетень делится точно так же: 40% испорченных бюллетеней – «Единой России», и по одной пятой остальным.
Елена Рыковцева: Сейчас такого нет.
Очень жаль, что вся история с покушением (может быть, поэтому она и была вброшена) отодвинула замечательное «Белое кольцо», которое состоялось в воскресенье. Великолепный праздник! Мне кажется, вот над чем должен задуматься Владимир Путин: почему такие симпатичные люди против него голосуют. Удивительно симпатичные, веселые, креативные, живые, которые любят друг друга, даже когда они не знакомы. Рядом со мной стояла девушка с огромным букетом белых роз, она хотела, чтобы у всех были розы, но стеснялась их раздавать. Целый час стояла, и мне пришлось у нее забирать эти розы, вбрасывать их в машины, выбегать на проезжую часть и раздавать по цепи, потому что она купить-то купила, но раздать стесняется. Но люди дивные!
Александр Минкин: Есть повесть-сказка «Праздник непослушания». Видимо, устали люди слушаться, у них это вызывает естественное отвращение. Вот эти стабильность и прогресс, о которых говорят... Страна отстает с каждым днем. Мы покупаем вертолетоносцы во Франции, еще чего-то – где-то. Сейчас еще и вертолеты в Европе покупаем. Мы уже оружие покупаем. Что это значит? Это не значит, что наше оружие плохое, что в Министерстве обороны воры решили «распилить» бюджет. Это значит, что остаются без работы гигантские наши оборонные предприятия с миллионами рабочих и членами их семей. Это что, прогресс и стабильность? Вы, уважаемые слушатели, на себя посмотрите – вы увидите, что ни одной нитки, сделанной в России, на вас, скорее всего, нет. Скорее всего, это все из Китая, а если вы богаты, то из Италии.
Елена Рыковцева: А на машинах писали не «выборы», а «выворы».
Александр Минкин: А мне понравилось, сделали автомобильный номер «040312» - это дата выборов – «Прокачу Путина». Это очень смешная игра слов.
Елена Рыковцева: По сути, это был девиз акции.
Александр Минкин: Лозунги на Болотной самодельные содержали колоссальное количество остроумной игры ума. А с той стороны – такое убожество!..
Елена Рыковцева: Никакого ума вообще нет. И главное, нет радости, и лиц нет.
Александр Минкин: Вот у них есть деньги несчитанные. И что они делают? Они выпускают миллионным тиражом брошюру Говорухина. Я единственный, кто ее прочел. Миллион экземпляров, а прочел только я эту брошюру. Я написал об этом, материал называется «Явка с повинной». Явка с повинной – это когда человека не пытали, а он сам пришел и все рассказал. Вот Говорухин и штаб Путина сами пришли и все рассказали. Там такое кипящее безумие!.. Никакой связи с реальностью. А финальный вопрос, который Говорухину задают: «Если по дороге в булочную вы встретите Хиллари Клинтон, что вы ей скажете?». Где эта булочная, из которой идет Хиллари и в которую идет Говорухин?! И видимо, они с переводчиками, потому что я думаю, что вряд ли Говорухин настолько силен... И так далее. Там просто безумие вопиющее и абсолютно бессмысленное!
Елена Рыковцева: А вы говорите, что креатива нет. Вот креатив-то где!
Александр Минкин: Я бы с удовольствием познакомился, если бы какой-нибудь человек сказал: «Я прочел брошюру Говорухина, и в результате принял решение голосовать за Путина». Я думаю, что, несмотря на миллионный тираж, эта брошюра даже одного человека не завербовала. Таким образом, ее результативность катастрофическая.
