После декабрьских выборов в Госдуму многие озаботились честностью выборов в стране. За последние месяцы, кроме уже существующей ассоциации "Голос", было основано несколько новых организаций, регистрирующих и обучающих добровольцев: "Гражданин наблюдатель", "Корпус наблюдателей "За чистые выборы" и другие. Координаторы говорят, что уже не менее десяти тысяч граждан зарегистрировались наблюдателями.
24 февраля с 19.00 в эфире "Сетевого общественного телевидения" проходит семинар для самых известных наблюдателей страны. Среди них - политики Борис Немцов, Геннадий Гудков и Владимир Рыжков, активисты Евгения Чирикова и Алексей Навальный, журналисты Евгения Альбац и Юрий Сапрыкин и другие. Одна из участников "открытого урока" - Элла Памфилова, бывший председатель Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, рассказала Радио Свобода, зачем она идёт в наблюдатели и почему резкий уход Путина опасен для страны.
- От кого вы пойдёте наблюдателем?
- Я ещё не решила. Это не так важно, ведь если идёшь от партии, это не значит, что она тебе нравится. Я обязательно пойду наблюдателем. Можно, конечно, принять позу благородства, сказать, что выборы априори нечестные и нелегитимные, и я на них не пойду или пойду и всё перечеркну – а в результате это будет потворством власти. Надо исходить из реальности. Выборы – такие, какие они есть, не лучше и не хуже, чем много лет назад. Если люди, которые хотят смены власти и политического курса, пройдут обучение и придут наблюдателями на выборы, и удастся охватить все избирательные участки, то это, во-первых, поставит преграду нарушениям, а во-вторых, увеличит вероятность второго тура. Обществу очень выгодно довести ситуацию до второго тура. Сейчас наши ведущие социологические службы повторяют, как мантру, что Путин побеждает в первом туре, и это своеобразная форма пропаганды. Очень важно, чтобы все, кто хочет смены режима, пришли на выборы и проголосовали за любого кандидата, кроме кандидата от власти.
- Вы уже ознакомились с процедурными вопросами?
- В 2007 году я была инициатором пула общественных правозащитных организаций "Право на выбор", и мы собирались провести тотальное наблюдение за выборами. Тогда это не удалось реализовать в полной мере. За прошедшие годы ужесточилось законодательство, существенно сократились возможности общественных наблюдателей. Основные процедуры я знаю, к тому же, сегодняшняя встреча как раз будет посвящена тому, как надо действовать наблюдателю.
- Почему сейчас так много людей захотели участвовать в мониторинге выборов?
- В нынешней ситуации это один из немногих способов кардинально изменить политическую ситуацию в стране. Никто не хочет революций. Общество созрело к проявлению гражданской активности. Дело даже не в выборах. Я глубоко убеждена, что взрыв негодования, который мы наблюдали после 4 декабря, всё равно был бы, даже без выборов. Потому что в обществе накопилось очень много напряжения в связи с невозможностью реализовать себя в полной мере в своей родной стране. Политический тупик стал давить все инициативы людей. Выборы стали поводом, тем более что выборы президента в нашей стране всегда имели большое значение.
Давайте честно скажем: Путин много сделал для сохранения страны, и первые его годы были невероятно успешными - он действительно был национальным лидером, пользовался большой поддержкой людей. Но всему своё время, надо уметь уходить, даже если ты много сделал. Наступил предел, когда Путин стал тормозом для развития страны. К сожалению, он, по-моему, до сих пор не понимает, что страна изменилась, что у неё другие запросы, она должна быть более конкурентоспособна. Ушёл бы вовремя – люди бы только сказали "спасибо". Дело не столько в личности Путина. Должна измениться система. И то, победит Путин в первом туре или во втором, как "хромая утка", имеет большое значение.
- В чём же разница?
- Разница большая. Если ты выбран подавляющим большинством, значит, у тебя – карт-бланш на любые действия. А если ты победил на грани фола, то ты вынужден считаться с гражданским давлением. И если оно будет правильно и цивилизованно организовано, если внутри протестующих гражданских групп вызреет единая позиция, то лидер страны будет вынужден садиться с их лидерами за стол переговоров. Если много людей проголосовали против, с ними нельзя не считаться.
- Правильно ли я поняла, что, по-вашему, наиболее вероятный итог выборов – мягкое изменение авторитарной системы и дальнейшие уступки гражданскому обществу?
- Нет, я так не считаю. У нас не так много времени, и гражданское общество не может ждать подачек от власти, которая уже отстаёт от ситуации. Через два-три года страна может стать совсем другой. Обещают же оппозиционные кандидаты, если будут избраны, обеспечить новые выборы парламента и президента, изменить политическую систему, чтобы в ней появились реальные партии. Надо изменить акценты. Мы связываем перспективы после 4 марта с тем, как будет себя вести президент. Надо понять, что это во многом зависит от нас. Надо преодолеть пессимизм, мол, от меня ничего не зависит. Первый шаг – прийти наблюдателем на выборы. Второй шаг – проголосовать против кандидата от власти. Хотя бы эти два шага могут дать хорошую базу для дальнейших цивилизованных гражданских действий и для изменений в системе. Не смогла власть не среагировать на протесты декабря. И ситуация будет меняться дальше.
- Возможно ли, что на выборах победит не Путин, а его оппонент - и этот оппонент действительно согласится стать президентом переходного периода?
- Шансы небольшие. Но избрание минимальным количеством голосом сделает президентом переходного периода даже кандидата от власти. И я не уверена, что он будет править даже шесть лет. Возможно, уже на протяжении двух-трёх лет ему самому придётся демонтировать ту систему, которую он сам создал. Но я понимаю людей, которые боятся, что если сейчас резко уйдёт Путин, то страна рухнет. У нас был опыт того, как она рухнула, и люди это помнят. Поэтому наша страна была против арабских революций. Люди боятся своим протестом сработать на развал страны. Я согласна с Борисом Акуниным, который сказал: пусть Путин уходит, но не сразу. Пусть год-два он ещё пробудет.
- По-вашему, распад страны – это реальная угроза?
- Система заточена под одного человека, и она может пойти в разнос. Это нельзя сбрасывать со счетов. Другое дело, что провластные агитаторы, пугающие оранжевой угрозой, противопоставляющие Москву всей России, демократов – патриотам, сами нагнетают эту угрозу.
- Какие бы вы обозначили самые больные места нынешней политической системы?
- Вся эта система больная. Это удавка на шее страны; я уже говорила в эфире Радио Свобода, что это железобетонный бункер, в котором дышать нечем, а нам какую-то модернизацию предлагают. Политический процесс до сего момента был виртуальным, рукотворным из Кремля. Имитация, которая позволяла сохранять систему - и партии стали её опорой. Лидеры действующих партий должны освободить место для новых, молодых, современных, динамичных. За несколько лет верхушка должна смениться везде. В свою очередь, несистемная оппозиция пока не смогла собраться, выдвинуть единого кандидата. В ней нет сильных лидеров и единой мировоззренческой базы. И эти год-два нужны для того, чтобы среди тех, кто выходил на Болотную, на Сахарова, вызрели современные политики. В большинстве своём это законопослушные, думающие люди, которыми нельзя манипулировать. Они готовы для объединения в крупную политическую силу.
- Но состояние этой политической системы, похожей на железобетонный бункер, - чувствует ли его большинство населения на себе?
- Все чувствуют. Пусть вас не смущает 130-тысячный митинг в поддержку Путина: там, конечно, было много людей, которые его поддерживают, но были и те, кого по разнарядке привезли. И давя на бюджетников, система работает против себя: даже потенциальные сторонники Путина, которые держатся за стабильность и боятся перемен, от этого административного давления перестают быть его сторонниками. К тому же, в системе образования, здравоохранения сейчас такие беды, произвол со стороны чиновников. И когда в ответ на претензии тебе говорят: "Идите в суд", - это звучит, как насмешка. И по людям, которые думали, что у них всё хорошо и они отсидятся, бьёт произвол, и они видят, что отсидеться невозможно. Я часто слышала от бизнесменов, что они существуют отдельно государства, но чем более успешен бизнес, тем быстрее на него покусятся коррумпированные власти и правоохранительные органы.
- Между прочим, если вы обнаружите на своём участке нарушения, вы пойдёте с ними в суд?
- Я полагаю, что это надо делать централизованно. Сейчас будет создаваться единый банк данных нарушений, будут привлекаться юристы. И надо забрасывать суды исками. Я обязательно буду делать это сообща со своими коллегами.
24 февраля с 19.00 в эфире "Сетевого общественного телевидения" проходит семинар для самых известных наблюдателей страны. Среди них - политики Борис Немцов, Геннадий Гудков и Владимир Рыжков, активисты Евгения Чирикова и Алексей Навальный, журналисты Евгения Альбац и Юрий Сапрыкин и другие. Одна из участников "открытого урока" - Элла Памфилова, бывший председатель Совета при Президенте РФ по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, рассказала Радио Свобода, зачем она идёт в наблюдатели и почему резкий уход Путина опасен для страны.
- От кого вы пойдёте наблюдателем?
- Я ещё не решила. Это не так важно, ведь если идёшь от партии, это не значит, что она тебе нравится. Я обязательно пойду наблюдателем. Можно, конечно, принять позу благородства, сказать, что выборы априори нечестные и нелегитимные, и я на них не пойду или пойду и всё перечеркну – а в результате это будет потворством власти. Надо исходить из реальности. Выборы – такие, какие они есть, не лучше и не хуже, чем много лет назад. Если люди, которые хотят смены власти и политического курса, пройдут обучение и придут наблюдателями на выборы, и удастся охватить все избирательные участки, то это, во-первых, поставит преграду нарушениям, а во-вторых, увеличит вероятность второго тура. Обществу очень выгодно довести ситуацию до второго тура. Сейчас наши ведущие социологические службы повторяют, как мантру, что Путин побеждает в первом туре, и это своеобразная форма пропаганды. Очень важно, чтобы все, кто хочет смены режима, пришли на выборы и проголосовали за любого кандидата, кроме кандидата от власти.
- Вы уже ознакомились с процедурными вопросами?
- В 2007 году я была инициатором пула общественных правозащитных организаций "Право на выбор", и мы собирались провести тотальное наблюдение за выборами. Тогда это не удалось реализовать в полной мере. За прошедшие годы ужесточилось законодательство, существенно сократились возможности общественных наблюдателей. Основные процедуры я знаю, к тому же, сегодняшняя встреча как раз будет посвящена тому, как надо действовать наблюдателю.
- Почему сейчас так много людей захотели участвовать в мониторинге выборов?
- В нынешней ситуации это один из немногих способов кардинально изменить политическую ситуацию в стране. Никто не хочет революций. Общество созрело к проявлению гражданской активности. Дело даже не в выборах. Я глубоко убеждена, что взрыв негодования, который мы наблюдали после 4 декабря, всё равно был бы, даже без выборов. Потому что в обществе накопилось очень много напряжения в связи с невозможностью реализовать себя в полной мере в своей родной стране. Политический тупик стал давить все инициативы людей. Выборы стали поводом, тем более что выборы президента в нашей стране всегда имели большое значение.
Давайте честно скажем: Путин много сделал для сохранения страны, и первые его годы были невероятно успешными - он действительно был национальным лидером, пользовался большой поддержкой людей. Но всему своё время, надо уметь уходить, даже если ты много сделал. Наступил предел, когда Путин стал тормозом для развития страны. К сожалению, он, по-моему, до сих пор не понимает, что страна изменилась, что у неё другие запросы, она должна быть более конкурентоспособна. Ушёл бы вовремя – люди бы только сказали "спасибо". Дело не столько в личности Путина. Должна измениться система. И то, победит Путин в первом туре или во втором, как "хромая утка", имеет большое значение.
- В чём же разница?
- Разница большая. Если ты выбран подавляющим большинством, значит, у тебя – карт-бланш на любые действия. А если ты победил на грани фола, то ты вынужден считаться с гражданским давлением. И если оно будет правильно и цивилизованно организовано, если внутри протестующих гражданских групп вызреет единая позиция, то лидер страны будет вынужден садиться с их лидерами за стол переговоров. Если много людей проголосовали против, с ними нельзя не считаться.
- Правильно ли я поняла, что, по-вашему, наиболее вероятный итог выборов – мягкое изменение авторитарной системы и дальнейшие уступки гражданскому обществу?
- Нет, я так не считаю. У нас не так много времени, и гражданское общество не может ждать подачек от власти, которая уже отстаёт от ситуации. Через два-три года страна может стать совсем другой. Обещают же оппозиционные кандидаты, если будут избраны, обеспечить новые выборы парламента и президента, изменить политическую систему, чтобы в ней появились реальные партии. Надо изменить акценты. Мы связываем перспективы после 4 марта с тем, как будет себя вести президент. Надо понять, что это во многом зависит от нас. Надо преодолеть пессимизм, мол, от меня ничего не зависит. Первый шаг – прийти наблюдателем на выборы. Второй шаг – проголосовать против кандидата от власти. Хотя бы эти два шага могут дать хорошую базу для дальнейших цивилизованных гражданских действий и для изменений в системе. Не смогла власть не среагировать на протесты декабря. И ситуация будет меняться дальше.
- Возможно ли, что на выборах победит не Путин, а его оппонент - и этот оппонент действительно согласится стать президентом переходного периода?
- Шансы небольшие. Но избрание минимальным количеством голосом сделает президентом переходного периода даже кандидата от власти. И я не уверена, что он будет править даже шесть лет. Возможно, уже на протяжении двух-трёх лет ему самому придётся демонтировать ту систему, которую он сам создал. Но я понимаю людей, которые боятся, что если сейчас резко уйдёт Путин, то страна рухнет. У нас был опыт того, как она рухнула, и люди это помнят. Поэтому наша страна была против арабских революций. Люди боятся своим протестом сработать на развал страны. Я согласна с Борисом Акуниным, который сказал: пусть Путин уходит, но не сразу. Пусть год-два он ещё пробудет.
- По-вашему, распад страны – это реальная угроза?
- Система заточена под одного человека, и она может пойти в разнос. Это нельзя сбрасывать со счетов. Другое дело, что провластные агитаторы, пугающие оранжевой угрозой, противопоставляющие Москву всей России, демократов – патриотам, сами нагнетают эту угрозу.
- Какие бы вы обозначили самые больные места нынешней политической системы?
- Вся эта система больная. Это удавка на шее страны; я уже говорила в эфире Радио Свобода, что это железобетонный бункер, в котором дышать нечем, а нам какую-то модернизацию предлагают. Политический процесс до сего момента был виртуальным, рукотворным из Кремля. Имитация, которая позволяла сохранять систему - и партии стали её опорой. Лидеры действующих партий должны освободить место для новых, молодых, современных, динамичных. За несколько лет верхушка должна смениться везде. В свою очередь, несистемная оппозиция пока не смогла собраться, выдвинуть единого кандидата. В ней нет сильных лидеров и единой мировоззренческой базы. И эти год-два нужны для того, чтобы среди тех, кто выходил на Болотную, на Сахарова, вызрели современные политики. В большинстве своём это законопослушные, думающие люди, которыми нельзя манипулировать. Они готовы для объединения в крупную политическую силу.
- Но состояние этой политической системы, похожей на железобетонный бункер, - чувствует ли его большинство населения на себе?
- Все чувствуют. Пусть вас не смущает 130-тысячный митинг в поддержку Путина: там, конечно, было много людей, которые его поддерживают, но были и те, кого по разнарядке привезли. И давя на бюджетников, система работает против себя: даже потенциальные сторонники Путина, которые держатся за стабильность и боятся перемен, от этого административного давления перестают быть его сторонниками. К тому же, в системе образования, здравоохранения сейчас такие беды, произвол со стороны чиновников. И когда в ответ на претензии тебе говорят: "Идите в суд", - это звучит, как насмешка. И по людям, которые думали, что у них всё хорошо и они отсидятся, бьёт произвол, и они видят, что отсидеться невозможно. Я часто слышала от бизнесменов, что они существуют отдельно государства, но чем более успешен бизнес, тем быстрее на него покусятся коррумпированные власти и правоохранительные органы.
- Между прочим, если вы обнаружите на своём участке нарушения, вы пойдёте с ними в суд?
- Я полагаю, что это надо делать централизованно. Сейчас будет создаваться единый банк данных нарушений, будут привлекаться юристы. И надо забрасывать суды исками. Я обязательно буду делать это сообща со своими коллегами.
