Пятые сутки продолжается спецоперация в районе административной границы Чечни и Дагестана. По данным правоохранительных органов Чечни на 17 февраля, погибли 13 военнослужащих и 20 ранены. Впрочем, у наблюдателей есть сомнения как в месте проведения операции, так и в количестве боевиков.
Спецоперация началась еще 13 февраля в Ножай-Юртовском районе Чечни, где была обнаружена группа боевиков. Как утверждали чеченские силовики, руководил ею уроженец Ножай-Юртовского района Чечни 47-летний Магарби Тимиралиев, более известный как "Абулдар" или "Махарби".
О том, что происходило впоследствии, ясности нет. По одним данным, чеченским силовикам удалось вытеснить группу на территорию сопредельного Казбековского района Дагестана, где она объединилась с местными подпольными формированиями. По другим сведениям, две группы дагестанских боевиков пришли в Чечню на выручку Тимиралиеву.
Ясности нет даже у Ризвана Курбанова, вице-премьера Дагестана, курирующего силовые структуры.
- Потерь в рядах дагестанских силовых структур нет. Относительно потерь у боевиков данных у меня нет. Боестолкновения происходят на границе Казбековского района в Дагестане и Ножай-Юртовского района в Чечне. В Казбековский район стянуты силовые структуры и со стороны Чечни, и со стороны Дагестана. Но очень плотный туман не позволяет в настоящее время говорить о том, какое количество боевиков там находится. Возможно, есть какие-то данные об уничтоженных боевиках на чеченской стороне.
Между тем, как полагает дагестанский журналист, корреспондент "Интерфакса" Тимур Джафаров, с местом боестолкновений имеется некоторая путаница, и она не случайна.
- Операция проходит на территории Чеченской республики - это я специально выяснял несколько дней. Все службы докладывают: на территории Дагестана никаких боевых действий не происходит. Все происходит на территории Ножай-Юртовского района Чечни – на расстоянии 20 километров от административной границы. Вчера вечером я разговаривал с секретарем Совета безопасности Дагестана. Он мне четко сказал: в необходимости подтягивать дополнительные силы, в том числе подразделения правоохранительных органов Дагестана, нет. Как я понимаю, это связано с политикой. Чеченское руководство не очень хочет, чтобы разошлась информация о том, что в Чечне гибнут военные. Они же строят там лучший в мире горнолыжный курорт, и, наверное, боятся, что это испугает инвесторов, наверное. Поэтому все время говорят - Дагестан, Дагестан, Дагестан…
- Казбековский район Дагестана и Ножай-Юртовский район Чечни ведь, если я правильно понимаю, исторически существуют как часть единого пространства, так сказать, единого народнохозяйственного комплекса. Насколько это актуально для боевиков, как сообщаются между собой боевые группы и Чечни и Дагестана?
- Да, район, где сейчас проходят боевые действия, издревле назывался Салатавия. Там несколько десятков селений - чеченских, кумыкских и аварских, они образовывали в 19 веке и до начала 20-го один джамаат. Это горно-лесистая местность, и, естественно, там колючей проволоки, разделяющей границу, нет. Возможно, та или иная группа боевиков по этой местности перемещается.
- С тем, что в военно-политическом отношении эта территория достаточно едина, согласен и вице-премьер Дагестана Ризван Курбанов. Значит, если подполье интернационализируется, действительно, уже впору говорить о некоем "Имарате Кавказ"?
- Я бы не говорил об "Имарате Кавказ". Возглавляя комиссию по адаптации лиц, желающих прекратить террористическую деятельность, обнаружил следующее. У нас на комиссии рассматривались дела уроженцев Казахстана. У нас проходил человек из Ростовской области, сын муфтия Ростовской области. Были молодые люди из Челябинска, татары по национальности, и русские из Ставрополья.
- Но костяк составляют все-таки люди из республик Северного Кавказа?
- Я думаю, да. Но это началось не сегодня. Смешанные группы боевиков были всегда, если помните, еще при Басаеве. Во времена первой чеченской войны некоторые дагестанцы воевали на территории Чечни. Представители Чечни могли совершать какие-то акции на территории Кабардино-Балкарии, - сказал вице-премьер Дагестана Ризван Курбанов.
Артем Улунян, руководитель отдела Балкан, Кавказа и Центральной Азии института истории РАН, полагает, что в подобной боевой интеграции есть нечто общее, если сравнивать ситуацией на Северном Кавказе с тем, что происходило в Центральной Азии и вокруг Косово.
- Здесь есть три основных момента: в основе таких движений лежит идеология сопротивления, идеология освобождения и установление собственной власти. Но когда мы говорим о Центральной Азии или Балканах, то там все это происходило в поле общенациональном. А Северный Кавказ в определенной степени изолирован от основной части РФ, это некий особый космос и свой мир. С другой стороны, на Балканах, если мы говорим об албанцах, была некая солидарность между албанцами, проживавшими в разных странах вокруг Косово. . В Центральной Азии, например тоже есть определенные связи между народами. На Северном Кавказе ситуация в этом смысле намного сложнее.
- Триады, которую вы сформулировали – сопротивление, освобождение, собственная власть – достаточно для того, чтобы солидаризация различных групп на Северном Кавказе пошла еще более интенсивно?
- Нет. Для этого необходима идеология, которая должна разделяться большинством людей. Второй аспект этой проблемы - это отношение к внешнему миру. Не надо забывать о том, что, например, на Балканах, что бы то ни было, смотрели на Европу. На Северном Кавказе этого нет. Я думаю, речь в данном случае идет, прежде всего, об определении главной точки опасности, в чем будет выражаться ее основной вектор. Иногда этот воинственный вектор является объединяющим. Но я не думаю, что сейчас можно объединить на какой-то воинственной основе большие группы людей.
- То есть того вектора, о котором можно было говорить в Центральной Азии или на Балканах, на Северном Кавказе вы не видите?
- Нет, хотя казалось бы на Северном Кавказе все продолжается, а в Центральной Азии и на Балканах все закончилось, - сказал Артем Улунян.
Продолжается и спецоперация на границе Чечни и Дагестана, и ясности больше не становится. Тимур Джафаров сомневается и в количестве боевиков, участвующих в столкновении.
- По моим данным, там нет никаких трех групп бандитов. От нескольких источников я слышал, что там 4-5 боевиков перемещаются с места на место. То есть, или это супербойцы, способные сделать честь спецназу любой великой страны, или это просто плохая организация спецоперации, и я не удивлюсь, если выяснится, что большинство потерь среди военнослужащих – результат так называемого "дружественного" огня, когда в неразберихе свои бьют по своим, что очень часто в таких операциях бывало.
Тем временем глава Чечни Рамзан Кадыров, находящийся в районе проведения спецоперации, заявил 17 февраля, что силами чеченского МВД и внутренних войск и других силовых структур республики группа Тимиралиева блокирована. Причем на территории Чечни.
Спецоперация началась еще 13 февраля в Ножай-Юртовском районе Чечни, где была обнаружена группа боевиков. Как утверждали чеченские силовики, руководил ею уроженец Ножай-Юртовского района Чечни 47-летний Магарби Тимиралиев, более известный как "Абулдар" или "Махарби".
О том, что происходило впоследствии, ясности нет. По одним данным, чеченским силовикам удалось вытеснить группу на территорию сопредельного Казбековского района Дагестана, где она объединилась с местными подпольными формированиями. По другим сведениям, две группы дагестанских боевиков пришли в Чечню на выручку Тимиралиеву.
Ясности нет даже у Ризвана Курбанова, вице-премьера Дагестана, курирующего силовые структуры.
- Потерь в рядах дагестанских силовых структур нет. Относительно потерь у боевиков данных у меня нет. Боестолкновения происходят на границе Казбековского района в Дагестане и Ножай-Юртовского района в Чечне. В Казбековский район стянуты силовые структуры и со стороны Чечни, и со стороны Дагестана. Но очень плотный туман не позволяет в настоящее время говорить о том, какое количество боевиков там находится. Возможно, есть какие-то данные об уничтоженных боевиках на чеченской стороне.
Между тем, как полагает дагестанский журналист, корреспондент "Интерфакса" Тимур Джафаров, с местом боестолкновений имеется некоторая путаница, и она не случайна.
- Операция проходит на территории Чеченской республики - это я специально выяснял несколько дней. Все службы докладывают: на территории Дагестана никаких боевых действий не происходит. Все происходит на территории Ножай-Юртовского района Чечни – на расстоянии 20 километров от административной границы. Вчера вечером я разговаривал с секретарем Совета безопасности Дагестана. Он мне четко сказал: в необходимости подтягивать дополнительные силы, в том числе подразделения правоохранительных органов Дагестана, нет. Как я понимаю, это связано с политикой. Чеченское руководство не очень хочет, чтобы разошлась информация о том, что в Чечне гибнут военные. Они же строят там лучший в мире горнолыжный курорт, и, наверное, боятся, что это испугает инвесторов, наверное. Поэтому все время говорят - Дагестан, Дагестан, Дагестан…
- Казбековский район Дагестана и Ножай-Юртовский район Чечни ведь, если я правильно понимаю, исторически существуют как часть единого пространства, так сказать, единого народнохозяйственного комплекса. Насколько это актуально для боевиков, как сообщаются между собой боевые группы и Чечни и Дагестана?
- Да, район, где сейчас проходят боевые действия, издревле назывался Салатавия. Там несколько десятков селений - чеченских, кумыкских и аварских, они образовывали в 19 веке и до начала 20-го один джамаат. Это горно-лесистая местность, и, естественно, там колючей проволоки, разделяющей границу, нет. Возможно, та или иная группа боевиков по этой местности перемещается.
- С тем, что в военно-политическом отношении эта территория достаточно едина, согласен и вице-премьер Дагестана Ризван Курбанов. Значит, если подполье интернационализируется, действительно, уже впору говорить о некоем "Имарате Кавказ"?
- Я бы не говорил об "Имарате Кавказ". Возглавляя комиссию по адаптации лиц, желающих прекратить террористическую деятельность, обнаружил следующее. У нас на комиссии рассматривались дела уроженцев Казахстана. У нас проходил человек из Ростовской области, сын муфтия Ростовской области. Были молодые люди из Челябинска, татары по национальности, и русские из Ставрополья.
- Но костяк составляют все-таки люди из республик Северного Кавказа?
- Я думаю, да. Но это началось не сегодня. Смешанные группы боевиков были всегда, если помните, еще при Басаеве. Во времена первой чеченской войны некоторые дагестанцы воевали на территории Чечни. Представители Чечни могли совершать какие-то акции на территории Кабардино-Балкарии, - сказал вице-премьер Дагестана Ризван Курбанов.
Артем Улунян, руководитель отдела Балкан, Кавказа и Центральной Азии института истории РАН, полагает, что в подобной боевой интеграции есть нечто общее, если сравнивать ситуацией на Северном Кавказе с тем, что происходило в Центральной Азии и вокруг Косово.
- Здесь есть три основных момента: в основе таких движений лежит идеология сопротивления, идеология освобождения и установление собственной власти. Но когда мы говорим о Центральной Азии или Балканах, то там все это происходило в поле общенациональном. А Северный Кавказ в определенной степени изолирован от основной части РФ, это некий особый космос и свой мир. С другой стороны, на Балканах, если мы говорим об албанцах, была некая солидарность между албанцами, проживавшими в разных странах вокруг Косово. . В Центральной Азии, например тоже есть определенные связи между народами. На Северном Кавказе ситуация в этом смысле намного сложнее.
- Триады, которую вы сформулировали – сопротивление, освобождение, собственная власть – достаточно для того, чтобы солидаризация различных групп на Северном Кавказе пошла еще более интенсивно?
- Нет. Для этого необходима идеология, которая должна разделяться большинством людей. Второй аспект этой проблемы - это отношение к внешнему миру. Не надо забывать о том, что, например, на Балканах, что бы то ни было, смотрели на Европу. На Северном Кавказе этого нет. Я думаю, речь в данном случае идет, прежде всего, об определении главной точки опасности, в чем будет выражаться ее основной вектор. Иногда этот воинственный вектор является объединяющим. Но я не думаю, что сейчас можно объединить на какой-то воинственной основе большие группы людей.
- То есть того вектора, о котором можно было говорить в Центральной Азии или на Балканах, на Северном Кавказе вы не видите?
- Нет, хотя казалось бы на Северном Кавказе все продолжается, а в Центральной Азии и на Балканах все закончилось, - сказал Артем Улунян.
Продолжается и спецоперация на границе Чечни и Дагестана, и ясности больше не становится. Тимур Джафаров сомневается и в количестве боевиков, участвующих в столкновении.
- По моим данным, там нет никаких трех групп бандитов. От нескольких источников я слышал, что там 4-5 боевиков перемещаются с места на место. То есть, или это супербойцы, способные сделать честь спецназу любой великой страны, или это просто плохая организация спецоперации, и я не удивлюсь, если выяснится, что большинство потерь среди военнослужащих – результат так называемого "дружественного" огня, когда в неразберихе свои бьют по своим, что очень часто в таких операциях бывало.
Тем временем глава Чечни Рамзан Кадыров, находящийся в районе проведения спецоперации, заявил 17 февраля, что силами чеченского МВД и внутренних войск и других силовых структур республики группа Тимиралиева блокирована. Причем на территории Чечни.
