Майкл Макфол, занимавший должность специального помощника президента США, главы российского и евразийского отдела в Совете по национальной безопасности при президенте, 14 января вступил в должность нового посла США в России. Как американские политологи объясняют это назначение в Соединенных Штатах, и может ли оно привнести некие изменения в американо-российские отношения?
Майкл Макфол выделяется из плеяды своих предшественников на посту посла США в Москве двумя особенностями. Он лишь второй за три десятилетия не профессиональный дипломат, возглавивший американское дипломатическое представительство в Москве, и первый, столь близкий к президенту человек, сменивший кабинет в Белом Доме, неподалеку от президентского офиса на кабинет рядом с Садовым кольцом. Учитывая контекст, в котором состоялось назначение, – американо-российская перезагрузка выдыхается, в России проходят первые за двадцать лет масштабные протесты с требованиями реформ, собеседники РС считают, что новому послу неизбежно уготована активная и заметная роль в американо-российских отношениях.
Говорит профессор Маршалл Голдман, сотрудник центра российских исследований Гарвардского университета:
– Вес посла всегда зависит от того, насколько у него тесные связи с президентом или членами кабинета. Майкл Макфол в этом смысле в уникальном положении: россияне будут видеть в нем человека, к которому внимательно прислушивается президент Обама, для президента Макфол, скорее всего, останется одним из главных советников по российским делам. Еще одним важным аспектом этого назначения может быть то, что, не являясь дипломатом, он не будет связан теми табу, которые являются частью профессии. Я, например, ожидаю от Макфола готовности занять более активную общественную позицию. Он считает себя знатоком России, он активный по натуре человек, я думаю, что он хотел бы принять участие в происходящем в России не только потому, что это часть его, так сказать, должностных обязанностей, а потому что его искренне интересует Россия. Например, я считаю, что он чувствует себя достаточно уверенно, чтобы поддерживать публичные отношения с представителями демократической оппозиции и это будет в американских интересах, – говорит Маршалл Голдман.
Роль посла в России может оказаться крайне трудным заданием для человека, называемого одним из авторов стратегии перезагрузки. Так считает Дэвид Саттер, сотрудник Гуверовского института, бывший корреспондент Financial Times в Москве:
– Майкл Макфол ассоциируется с политикой перезагрузки, стратегией, которая подвергнута сейчас серьезнейшему испытанию, поскольку власть, с которой мы пытались наладить сотрудничество, выглядит гораздо менее стабильной, в сравнении с эпохой, когда мы начали осуществление этой стратегии, ей брошен вызов демократическим движением. Нет никаких сомнений, на мой взгляд, что существует необходимость переосмысления американо-российских отношений. Учитывая то, что Майкл Макфол был самым серьезным знатоком России, занимавшим пост специального помощника президента по российским делам со времени Ричарда Пайпса, работавшего в администрации Рональда Рейгана, для меня является загадкой, почему он решил связать свое имя со стратегией перезагрузки, содержащей в себе, на мой взгляд, важный изъян: по сути, США приноравливались к требованиям администрации Путина.
– Как вы считаете, в чем, в таком контексте, может заключаться задача посла США в России?
– Я думаю, очень важной будет готовность назвать вещи своими именами, не сбиваться на самоцензуру. Соединенные Штаты не должны способствовать российским властям в их попытках поддержать ложные представления о происходящем в России. Одним из таких примеров, на мой взгляд, является межгосударственная комиссия Макфола – Суркова по развитию гражданского общества. Теперь у Майла Макфола появилась возможность сыграть иную роль, и по мере развития ситуации, я думаю, он это сделает, – полагает Дэвид Саттер.
Дэвид Кремер, бывший помощник Госсекретаря, ныне глава американской правозащитной организации "Фридом Хаус" полагает, что целью нового посла США в России станет спасение политики "перезагрузки":
– Макфол является одним из главных, если не главным советником президента по российским вопросам. Барак Обама уверен, что его бывший помощник сумеет достойно представить в России Соединенные Штаты и американскую политику в то время, как стратегия перезагрузки подвергается испытанию, есть ощущение, что она исчерпала себя. Нужно признать, что некоторые позитивные результаты были достигнуты, но сейчас есть полное осознание того, что в то время, как Соединенные Штаты изменили свой подход к России, российское руководство не ответило подобным образом. Объявление Владимира Путина о том, что он выставляет свою кандидатуру на президентских выборах, обещает проблемы в двусторонних отношениях. У Макфола на повестке дня окажутся сложнейшие вопросы. Главное внимание привлечет проблема прав человека и демократии, особенно это актуально незадолго до президентских выборов в России. Серьезные трения будет вызывать вопрос американской противоракетной обороны, я сильно сомнваюсь, что возможно некое российско-американское соглашение по этому вопросу, что означает, что саммит НАТО в мае в Чикаго станет интересным событием, приедет ли на него Путин в случае избрания президентом. Снабжение международного контингента в Афганистане, Иран, Сирия – все это крайне трудные вопросы, которые будут в центре внимания, - предполагает.
Майкл Макфол выделяется из плеяды своих предшественников на посту посла США в Москве двумя особенностями. Он лишь второй за три десятилетия не профессиональный дипломат, возглавивший американское дипломатическое представительство в Москве, и первый, столь близкий к президенту человек, сменивший кабинет в Белом Доме, неподалеку от президентского офиса на кабинет рядом с Садовым кольцом. Учитывая контекст, в котором состоялось назначение, – американо-российская перезагрузка выдыхается, в России проходят первые за двадцать лет масштабные протесты с требованиями реформ, собеседники РС считают, что новому послу неизбежно уготована активная и заметная роль в американо-российских отношениях.
Говорит профессор Маршалл Голдман, сотрудник центра российских исследований Гарвардского университета:
– Вес посла всегда зависит от того, насколько у него тесные связи с президентом или членами кабинета. Майкл Макфол в этом смысле в уникальном положении: россияне будут видеть в нем человека, к которому внимательно прислушивается президент Обама, для президента Макфол, скорее всего, останется одним из главных советников по российским делам. Еще одним важным аспектом этого назначения может быть то, что, не являясь дипломатом, он не будет связан теми табу, которые являются частью профессии. Я, например, ожидаю от Макфола готовности занять более активную общественную позицию. Он считает себя знатоком России, он активный по натуре человек, я думаю, что он хотел бы принять участие в происходящем в России не только потому, что это часть его, так сказать, должностных обязанностей, а потому что его искренне интересует Россия. Например, я считаю, что он чувствует себя достаточно уверенно, чтобы поддерживать публичные отношения с представителями демократической оппозиции и это будет в американских интересах, – говорит Маршалл Голдман.
Роль посла в России может оказаться крайне трудным заданием для человека, называемого одним из авторов стратегии перезагрузки. Так считает Дэвид Саттер, сотрудник Гуверовского института, бывший корреспондент Financial Times в Москве:
– Майкл Макфол ассоциируется с политикой перезагрузки, стратегией, которая подвергнута сейчас серьезнейшему испытанию, поскольку власть, с которой мы пытались наладить сотрудничество, выглядит гораздо менее стабильной, в сравнении с эпохой, когда мы начали осуществление этой стратегии, ей брошен вызов демократическим движением. Нет никаких сомнений, на мой взгляд, что существует необходимость переосмысления американо-российских отношений. Учитывая то, что Майкл Макфол был самым серьезным знатоком России, занимавшим пост специального помощника президента по российским делам со времени Ричарда Пайпса, работавшего в администрации Рональда Рейгана, для меня является загадкой, почему он решил связать свое имя со стратегией перезагрузки, содержащей в себе, на мой взгляд, важный изъян: по сути, США приноравливались к требованиям администрации Путина.
– Как вы считаете, в чем, в таком контексте, может заключаться задача посла США в России?
– Я думаю, очень важной будет готовность назвать вещи своими именами, не сбиваться на самоцензуру. Соединенные Штаты не должны способствовать российским властям в их попытках поддержать ложные представления о происходящем в России. Одним из таких примеров, на мой взгляд, является межгосударственная комиссия Макфола – Суркова по развитию гражданского общества. Теперь у Майла Макфола появилась возможность сыграть иную роль, и по мере развития ситуации, я думаю, он это сделает, – полагает Дэвид Саттер.
Дэвид Кремер, бывший помощник Госсекретаря, ныне глава американской правозащитной организации "Фридом Хаус" полагает, что целью нового посла США в России станет спасение политики "перезагрузки":
– Макфол является одним из главных, если не главным советником президента по российским вопросам. Барак Обама уверен, что его бывший помощник сумеет достойно представить в России Соединенные Штаты и американскую политику в то время, как стратегия перезагрузки подвергается испытанию, есть ощущение, что она исчерпала себя. Нужно признать, что некоторые позитивные результаты были достигнуты, но сейчас есть полное осознание того, что в то время, как Соединенные Штаты изменили свой подход к России, российское руководство не ответило подобным образом. Объявление Владимира Путина о том, что он выставляет свою кандидатуру на президентских выборах, обещает проблемы в двусторонних отношениях. У Макфола на повестке дня окажутся сложнейшие вопросы. Главное внимание привлечет проблема прав человека и демократии, особенно это актуально незадолго до президентских выборов в России. Серьезные трения будет вызывать вопрос американской противоракетной обороны, я сильно сомнваюсь, что возможно некое российско-американское соглашение по этому вопросу, что означает, что саммит НАТО в мае в Чикаго станет интересным событием, приедет ли на него Путин в случае избрания президентом. Снабжение международного контингента в Афганистане, Иран, Сирия – все это крайне трудные вопросы, которые будут в центре внимания, - предполагает.
