Виктор Резунков: Американские, европейские и петербургские средства массовой информации продолжают широко обсуждать ситуацию с президентом и основателем Группы «Oslo Marine» Виталием Архангельским. После неудачной попытки российской стороны добиться его экстрадиции из Франции, что вызвало большой резонанс в прессе, российские власти направили второй запрос о его экстрадиции.
Предыстория такова. В 2009 году компания Группы «Oslo Marine», капитализация которой, по оценкам некоторых экспертов, составляла около миллиарда долларов, подверглась атаке со стороны структур, связанных с Банком «Санкт-Петербург». Этот банк известен своей близостью к администрации экс-губернатора Валентины Матвиенко. Опираясь на подделанные документы и оспоренные позже в судах действия милиции, банк отобрал у Виталия Архангельского активы стоимостью более 150 миллионов евро. Сам Виталий из-за угроз физической расправы был вынужден эмигрировать за границу. Сейчас в судах России и Франции, Кипра и Великобритании идут судебные процессы по поводу возвращения ему активов «Oslo Marine». Значительную часть требований суды уже поддержали, а самого Виталия Архангельского поддержали российские правозащитники, как Лев Пономарев, Григорий Пасько, и политик Гарри Каспаров.
Как государственные чиновники в России отнимают бизнес у предпринимателей? Как можно этому противостоять? Появится ли в скором времени петербургский список наподобие «списка Магнитского», запрещающий въезд в Европу и Америку высокопоставленным петербургским чиновникам? Во всем этом мы и попытаемся сегодня разобраться.
В Петербургской студии Радио Свобода в гостях - редактор отдела экономики газеты «Санкт-Петербургские ведомости» Виктор Николаев. И на связи из Франции – российский экономист, президент и основатель Группы «Oslo Marine» Виталий Архангельский.
Виталий, скажите несколько слов о вашей Группе «OMG», какие компании в нее входили и чем занимались.
Виталий Архангельский: На конец 2008 года это была достаточно большая региональная компания, включавшая в себя более 50 подразделений. В их числе три морских терминала, один из них – Выборгский порт, два терминала в порту Санкт-Петербурга, Выборгская судоходная компания. Молодая, динамично развивающаяся компания, целью которой было приобретение, постройка судов и возрождение что-то наподобие Балтийского морского пароходства. Достаточно серьезная страховая компания, кстати, единственная региональная компания, которая имела международный рейтинг надежности всего на одну позицию ниже, чем у «Ингосстраха», что очень было серьезно для нашего региона. И также много разных других компаний, которые работали в основном в финансовом секторе, - это лизинговая компания, компания медицинского страхования, Пенсионный фонд и так далее. Группа специализировалась на предоставлении различного рода финансовых услуг и транспортных услуг. В группе работало порядка тысячи человек.
Виктор Резунков: И как все началось, как у вас отнимали бизнес чиновники Санкт-Петербурга?
Виталий Архангельский: В условиях экономического кризиса, когда встал вопрос, кому и как выживать, когда прекратилась активная бюджетная халява, финансисты, банкиры, приближенные к губернатору Санкт-Петербурга, поняли, что на стройках, на легком бизнесе уже не будет безмерных барышей и надо как-то подводить итоги, понимая, что не исключено, что губернатор скоро уйдет (тогда про это говорили). И тогда один из основных банков – Банк «Санкт-Петербург» (банк-партнер на тот момент) – понимал, что в случае ухода губернатора «дыры» в балансе будут настолько большими, что вернуть бюджетные деньги, а банк работает исключительно на бюджетные деньги, будет невозможно. С одной стороны, возник определенный психоз в банке, поскольку многие клиенты строительных компаний перестали платить, и перспектив возврата денег не было. С другой стороны, видимо, банку понравился мой бизнес, которой на тот момент был чрезвычайно успешным, динамично развивающимся. И этот бизнес имел очень большие перспективы, особенно в условиях экономического кризиса, потому что он очень отличался от того бизнеса, который преобладал в банке, строительного бизнеса. То есть транспортный бизнес при малейшем изменении финансового цикла кризисного мог вернуться на нормальные рельсы и опять продолжать зарабатывать деньги и гарантировать перспективы развития.
И я подвергся достаточно массированной, грамотно спланированной атаке со стороны прокуратуры, милиции. Дирижировал все это лично господин Савельев, руководитель банка. И несмотря на полученные мною судебные решения и так далее, они тупо захватывали объекты, конфисковывали документы и занимались беспределом, который, к сожалению, в России я на тот момент не мог остановить никакими методами. Потому что все-таки в Санкт-Петербурге существует такой аспект как феодализм, когда никакие федеральные органы не лезут и не вникают в то, что происходит в Санкт-Петербурге. Соответственно, никакой правды на уровне ни президента, ни генерального прокурора я найти не смог, несмотря на мои многочисленные обращения. Все мои обращения спускались вниз, на уровень тех, на кого я жаловался. И это только их озлобляло, усиливало. И один из заместителей Пиотровского, на тот момент руководителя ГУВД, в дружеской беседе мне заметил, что если я еще на один день задержусь в Петербурге, то меня посадят в тюрьму, и тогда борьба по отъему активов будет успешно завершена. Потому что моими делами занимался лично Пиотровский, зампрокурора города Кикоть, руководство Службы судебных приставов и так далее.
Вот как происходил захват. Толпы сотрудников милиции, ОМОНа рано утром в выходной день напали на Западный терминал и выгнали моих сотрудников, захватили объект и стали там заниматься своей деятельностью. Через месяц, когда они поняли, что недостаточно просто быть на объекте, необходимо получить документы, следователь ГСУ Левицкая провела обыск, который потом во всех инстанциях был признан незаконным, и в буквальном смысле слова украла все документы из офиса. Таким образом, они завершили, скажем так, «сделку» по приобретению моих активов. И мои жалобы во все инстанции заканчивались тем... Я приведу пример, который мне очень нравится. На обращение в третий или четвертый раз к президенту и к генеральному прокурору я получил ответ от прокурора Кировского района Санкт-Петербурга Шанова, который написал, что он опросил нападавших, нападавшие себя виновными не считают, поэтому он не видит никаких оснований для уголовного преследования тех, кто захватил мои терминалы.
Виктор Николаев: Я сейчас слушал Виталия, и у меня было такое ощущение, что я эту историю слышу уже много раз, только с разными действующими лицами. Дело в том, что очень многие радиослушатели считают, что то, что происходит с владельцами более-менее крупных компаний, так называемыми олигархами, по их мнению, с ними никогда не случится. Но в Петербурге такой способ, такой стиль работы с бизнесом достаточно распространен. Можно вспомнить, как отбирали бизнес на Хасанском рынке, с ОМОНом его захватывали и выбрасывали на улицу предпринимателей. Можно вспомнить аналогичные, может быть, не столь жесткие события на рынке «Старая деревня». Просто предприниматели оттуда ушли, не заостряя ситуации. Или, например, противостояние с гаражами, когда у людей отбирали гаражи практически без всяких компенсаций, или выплачивая гроши за недвижимость, которая стоила совсем других денег. И под такой пресс со стороны администрации, властей, под такой беспредел может попасть каждый, вне зависимости от того, в его собственности гараж, квартира или терминал в порту.
Но когда у человека отбирают гараж, может быть, это его единственная собственность, а у господина Архангельского, я так понимаю, собственность не единственная, и он стал бороться за нее. А может быть, стоило бы отдать часть, чтобы сохранить целое? Виталий, почему вы пошли на такое обострение ситуации, что вам даже из страны пришлось уезжать?
Виталий Архангельский: Годы борьбы делают человека мудрее. На мой взгляд, даже более страшные события, когда у человека отбирают последнюю квартиру, где он живет, ларек, а это рабочее место человека, это очень важный аспект. И я бы даже поблагодарил организаторов, что эта тема поднимается, что существует защита «маленького» человека, который создал себе рабочее место, создал себе жилище и так далее. Это безумно важный вопрос. Но независимо от того, какого рода у тебя бизнес, к сожалению, защитить себя ты не можешь.
Я борюсь не за имущество, я борюсь за свое честное имя и за свою жизнь, жизнь своей семьи, своих детей. Наверное, не все вещи можно и нужно обсуждать в радиопередаче, в газетах и так далее. Но власти, менты (я считаю, что в отношении петербургской организации полиции только такое слово приемлемо), прокуратура, они же угрожали мне, моей семье. Мою жену пытались арестовывать, не пускали на заседания в судах сотрудники милиции. То есть я в первую очередь защищаю свое честное имя, потому что мои оппоненты постоянно используют всякие некрасивые слова в мой адрес. Но решение суда, допустим, на британских Виргинских островах, решение французского суда, в общем-то, опровергают все это.
И что касается вопроса о том, чтобы отдать часть, чтобы сохранить целое. В принципе, те банки, которые со мной работали, кроме Банка «Санкт-Петербург», все продолжают бизнес, продолжают кредитовать мой проект. Допустим, Выборгский порт достаточно успешно развивается. Я считаю, что это один из перспективных частных проектов на Финском заливе. Я столкнулся с той ситуацией, когда алчные, злые, беспредельные, жадные люди не понимают, что такое компромиссы, что такое договариваться, им нужно забрать все и сразу. При этом у них нет понимания того, что как имущество этого не существует. Если это бизнес, то это бизнес. Объекты должны работать. Недостаточно просто поставить ментов вокруг земельного участка, а дальше пытаться его продавать. Если нет документов, ни один нормальный человек не купит. Если специалисты прокурорскими и ментами запуганы, так никто работать тоже не будет. Безусловно, я пытался и пытаюсь искать компромиссы, пытаюсь выходить на первых лиц государства, участвовать во всяких разных поездках, в конференциях, семинарах, пытаюсь публично представлять свою позицию. Но, к сожалению, в России пресса не дает мне такой возможности, за редким исключением.
Виктор Резунков: Кстати, о прессе. Когда было объявлено о том, что будет передача с вашим участием, мне пришло очень много сообщений. В частности, обратился журналист Иосиф Гальперин: «Я расследовал полтора года назад дело «OMG» в Питере и несколько раз писал об этом в разных средствах массовой информации. И почему-то обрело оно известность только после решений западных судов. Общественное мнение не верит нашим средствам массовой информации? Наши средства массовой информации выглядят сплошной «заказухой»? Но будет ли толк от западных судов внутри страны? Рейдеры останутся на свободе? Архангельский сможет продолжать свою работу в России? Вот те вопросы, которые меня интересуют». Виталий, что ответите?
Виталий Архангельский: Я продолжаю работу в России уже с международным размахом. Отчасти это проще, отчасти это сложнее. Выборгский порт продолжает активно работать, очень активно развивается. И сотрудники отрасли, компании, а особенно международные, активно помогают этому процессу.
А российская пресса, особенно в Петербурге, всегда оглядывается на губернатора, боятся любого рода конфликта с прокурором, с начальником полиции, просто животный страх. А федеральные органы власти ориентированы на феодальные методы ведения хозяйства, соответственно, федеральной прессе интересны только мелкие интриги окологосударственного плана, какие-то московские конфликты. Они не лезут в региональные, дабы не портить отношения с местной элитой. А местная элита в Петербурге превратилась в коррупционный комок, который, как паук, оплел все в Петербурге и не дает развиваться нормальному бизнесу.
А решения иностранных судов – с этим сложно, да и невозможно спорить. Поэтому это принимается как аксиома и получает какую-то огласку.
Виктор Резунков: Виталий, мне написал письмо ваш соотечественник, которого вы, наверное, знаете. Я процитирую: «Меня зовут Андрей Корчагин, я сам тоже из Петербурга. Виталия Архангельского знаю давно. Я сам тоже был вынужден уехать из города в 2009 году, потому что попал под аналогичное незаконное преследование». Как вы, Виталий, расцениваете повторное обращение российской прокуратуры с требованием его экстрадиции еще раз?
Виталий Архангельский: Это смешно выглядит и порочит репутацию России в первую очередь. То, что недоучки... а зампрокурора города, который курирует вопросы полиции, в данном случае и мои вопросы, господин Кикоть – это малограмотный, малообразованный сын бывшего замначальника федеральной милиции. Конечно, «теплое место» хорошо, он пытается зарабатывать деньги. Но во всем должен быть какой-то разумный предел. А вот то, что Генеральная прокуратура, видимо, опираясь на феодальные принципы, работает как почтовый ящик и передает всю малограмотную, смешную писанину на корявом языке в международные организации, ну, это выглядит смешно. И во Франции карикатуры, комиксы рисуют на этот счет, настолько это непонятно выглядит для иностранцев. Таких прецедентов в истории еще не было. Но, видимо, малограмотность товарища Кикотя и позволяет такие вещи делать. А вот то, что старые товарищи его не контролируют, это, я считаю, абсурд.
Виктор Николаев: Недавно сменился губернатор в Санкт-Петербурге, и сменилась часть властных элит, как пишут СМИ. Изменилась ли как-то ситуация с «наездами» на ваш бизнес? Ведь говорят, что новый губернатор – это уж сто процентов человек Кремля. Как сейчас обстоят дела?
Виталий Архангельский: Я ничего не могу сказать про нового губернатора. Но то, что Главное следственное управление по Санкт-Петербургу, прокуратура «клепают» новые уголовные дела, проводят постоянные обыски, постоянно допрашивают моих немногочисленных сотрудников, которые остались, это говорит о том, что либо эти ребята (я имею в виду ментов и прокурорских) занимаются самодеятельностью, либо это продолжение глубоко спланированной акции по закреплению результатов рейдерской атаки. Я не думаю, что наш петербургский губернатор такой наивный человек, что позволяет вокруг себя заниматься беспределом, не зная об этом. Я думаю, что это означает, к сожалению, что ничего в Петербурге не поменялось. И смена декораций, смена одного начальника ГУВД на другого, при условии, что все остальные люди остались те же, ротация в прокуратуре, - это визуальные штрихи, которые незнающему человеку даже непонятны.
Виктор Николаев: Насколько я понимаю, Выборг и ваши компании, которые там расположены – Выборгская судоходная компания, порт Выборгский, расположены в другом субъекте Федерации, не в Санкт-Петербурге, а в Ленинградской области. Связано ли то, что они сейчас в какой-то степени успешно функционируют, с тем, что это неподконтрольно петербургским властям? Или есть какая-то другая причина?
Виталий Архангельский: Мне кажется, что в Ленинградской области порядка-то побольше будет. Конечно, есть негативный момент, что полиция в Петербурге и области – это один орган, но все ментовские клерки все-таки прислушиваются к мнению губернатора, а губернатор в Ленобласти, на мой взгляд, намного более серьезный человек, чем то, что происходит в Санкт-Петербурге. И он просто не дает так уж откровенно беспределом заниматься. Я думаю, это определенная диверсификация рисков ведения бизнеса в феодальном государстве - иметь на относительно небольшой территории два субъекта Федерации. Когда я студентам лекции читаю, я бы сделал это постулатом диверсификации рисков при ведении бизнеса в современной России.
Виктор Резунков: Александр Николаевич из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день. Виталий, когда вы начинали бизнес, наверное, вы не слышали и не знали, в какой стране вы живете, не слышали фамилии Ходорковский, «Байкалфинансгруп», «ИТЕРА», «ИНТЕКО» и тому подобные компании. И вы прекрасно знали, сколько бы у вас ни было денег, каким бы богатым человеком вы ни были, у вас этот бизнес могут в любой момент отнять. Но вы его начинали. Тем более, в такой сфере, как страховой бизнес. Вы прекрасно знали обо всех рисках, на которые вы шли. Вы знали, что невозможно здесь делать бизнес. Про Чичваркина вы тоже, наверное, слышали. Люк Хардинг написал книгу «Мафиозное государство». Здесь действуют абсолютно другие законы. Как вы можете с помощью какого-то французского или другого суда воздействовать на мафиозную страну?
Виталий Архангельский: Вы говорите так, как моя жена. Я слышу все то же самое: зачем мне это нужно было, работал бы клерком, получал бы зарплату в тысячу долларов – и была бы тишина, покой, моим детям бы не угрожали, не пытались арестовывать близких мне людей, не возбуждали бы постоянно уголовные дела. Может быть, вы правы.
Но я расскажу свою историю. Я учился в Санкт-Петербургском государственном университете, получал профессию экономиста тогда, когда уже начались реформы, перешли от старых методов преподавания к современным американским, европейским и так далее. Я больше половины срока своего обучения провел за границей, более чем в 15 университетах в разных европейских странах. Я приехал в Россию, но я не застал бурных периодов середины-конца 90-х, а провел их за рубежом. Я приехал в Россию, и жена до сих пор меня корит, что надо было остаться и работать преподавателем в каком-нибудь тихом норвежском университете и даже не вспоминать про эту страшную страну. Но я приехал наивным молодым человеком, который решил, что он может свернуть горы благодаря сказкам про Петра I, который отправлял людей учиться, чтобы они возрождали и строили великую Россию. Я начал свой бизнес в начале 2000-х, тогда была эйфория – на смену ельцинскому «застою» пришел молодой, динамичный руководитель. И где-то до 2003 года, до посадки Ходорковского у меня сохранялся определенный оптимизм на этот счет. Во всяком случае, было много здравого.
А после октября 2003 года пропали все иностранные инвесторы, все категорически отказались продолжать бизнес в России. И я был вынужден встать перед выбором. Но я считал, что кто, если не русские, должен возрождать российский бизнес. И тогда я начал думать про порты, которые, как говорил Петр I, «окно в Европу», я считал, что это всегда будет стабильный, спокойный и интересный бизнес. А весь бизнес я вел по европейским методам. Я считаю, что давать взятки чиновникам – это неправильно. Дружить с ними можно, выпивать – всегда пожалуйста, можно общаться. Они тоже нормальные люди, если их не портить, чтобы у них соблазн не возникал. А то, что это мафиозный спрут – безусловно. Почему в Европе и в Америке опасаются того, что сейчас происходит в России? Есть такое явление, которое называется «экспорт коррупции». И я думаю, что сегодняшний беспредел прекратится на базе того, что европейцы и американцы начнут активно бороться с «экспортом коррупции». Потому что вывезти, легализовать деньги в Европе и в Америке можно, только если коррумпировать здесь кого-то. Но этому, я думаю, рано или поздно придет конец.
Виктор Резунков: Геннадий Сергеевич из Смоленской области, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. Виталий, по-моему, вы не рассчитали свои силы. Вы сделали очень серьезную ошибку: когда вас стали «прессовать» - вы обратились в прокуратуру, зная о том, что это та же самая банда, которая вас «прессует», то есть их «крыша».
Виталий Архангельский: Я абсолютно согласен с данной позицией. Действительно, это система. Когда тебя начинают «прессовать» менты, ты идешь в прокуратуру, а там сидит Кикоть, который отвечает за контроль над полицией, и он тебе предлагает оплатить и уйти. И чем больше ты заплатишь, тем дольше ты будешь жить спокойно в России. А нет – так улетай подальше, отдай свой бизнес. И такие разговоры с ним лично у меня были. Но я не подвергся тлетворному влиянию прокуратуры Санкт-Петербурга.
Надо всем людям с мозгами созвониться и начинать защищать себя, свое имущество и свое имя, что для меня первостепенно.
Виктор Резунков: Виталий, я хотел бы вас попросить прокомментировать сообщение «Независимой газеты»: «Российские чиновники не надеются остановить отток капитала даже в 2012 году, хотя такие планы сохранялись еще несколько недель назад. «Общий положительный финансовый счет мы ожидаем только в 2013-2014 годах», – заявил вчера замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач на банковском форуме в Лондоне. Кроме того, пересматривается масштаб вывоза капитала на 2011 год. Всего две недели назад Клепач говорил о 70 миллиардах долларов, а вчера он же оценил отток уже в 80 миллиардов долларов». Как вы считаете, каковы причины оттока капитала - тревожная экономическая ситуация в Европе или все-таки инвестиционный климат в России?
Виталий Архангельский: Не надо связывать проблемы России и Европы. Все-таки в России экономика убогого уровня развития. Российское развитие не привязано к кризисам европейским. Влияние незначительно. Кто-то пытается спрятать тысячу долларов, кто-то – 100, никто не верит ни российским банкам, ни Российскому государству, ни российским налогам и так далее. Народ бежит – это факт. Очень многие мои друзья, знакомые, в том числе и питерские чиновники, готовят себе за рубежом теплое гнездышко, понимая, что в любой момент он может стать заложником той же ситуации, как и я. Они едут за рубеж, открывают счета, покупают квартиры, каждый готовится к «черному» дню. Если в советское время мы запасали кильку и гречку на «черный» день, то сейчас народ пытается спрятать хоть 100-300 долларов за рубежом. А учитывая объемы «черной» и «серой» экономики в России, я думаю, что реальные цифры оттока капитала... в экономической литературе есть термин «бегство капитала», и реальное бегство капитала намного больше. Я считаю, что это 200-300 миллиардов. Я так понимаю, что господин Клепач ориентируется только на официальные цифры, которые прошли через банковские счета. А сколько фактически люди вывезли денег за рубеж – про это никто не знает, да и никто никогда не узнает.
Виктор Резунков: А увеличилось ли количество людей, которые пытаются найти убежище сейчас на Западе?
Виталий Архангельский: Огромное количество. И все больше и больше моих знакомых оказываются сейчас за рубежом. И в основной своей массе это экономически активные, образованные, грамотные люди, они не могут сидеть сложа руки, они должны что-то делать, они хотят что-то делать, у них семьи, их надо кормить. И все они думают о том, что сделать для того, чтобы себя занять и продолжить активную творческую жизнь за рубежом.
Виктор Резунков: Федор из Петербурга, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. Похоже, мы второй раз наблюдаем историю абсолютно трагическую в нашей стране, что у нас было после НЭПа. То есть абсолютное подавление бизнеса, отъем. Я думаю, что это не столько коррупция, хотя и это тоже. Это целенаправленная политика по уничтожению малого и среднего бизнеса. Потому что не нужны умные, сильные и думающие люди, их надо к ногтю прибить. А то, что у нас экономика не будет развиваться, этих господ не волнует. Скажите, а почему вы не хотите поднять партии, почему бы не создать мощный фронт против воровской власти? Чтобы отстаивать не только свои права, но и поднимать народ, двигаться в сторону цивилизованных порядков. Потому что без широкого фронта здесь ничего не будет. Будут и дальше уезжать, оставаться на Западе. Невозможно молчать дальше. Есть ли какие-то попытки в политической плоскости действовать? Потому что других методов нет.
Виталий Архангельский: Вы не представляете, какое количество партий обращаются ко мне с предложениями: кто-то - на примитивном уровне стать спонсором, кто-то – возглавить какой-то список. Было много предложений войти в ЗАКС в Петербурге. Но я не политик, я экономист. И я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Если меня учили управлять, заниматься экономикой, финансами, то я в этом и пытаюсь трудиться. Но защищаться, безусловно, надо. Думать о том, что происходит на родине, надо.
Я предпринял несколько попыток. В том числе состоялась встреча с известным сенатором от штата Мэриленд Беном Кардином, который лоббирует на уровне американского Сената законодательство, запрещающее жуликам и ворам хранить свое имущество на Западе, накопления, дома, ездить сюда, тратить деньги, полученные преступным путем. Он предлагает включить таких людей в особый список. Пока он называется «списком Магнитского». И на этой базе запретить людям приезжать в Америку в первую очередь. Такое законодательство уже принято в Канаде, оно вот-вот будет принято в Голландии. И Америка.
То, что сделали мои адвокаты, мы подготовили аргументированное послание со всеми данными судов и так далее, чтобы включить таких людей, как Матвиенко, Кикоть, Пиотровский, генерал Романов, Левицкая, Михеев, Егерев, Урюпин и так далее, судьи от районного уровня до городского. Всех, кто занимался и участвовал в преступной шайке по отъему моего бизнеса, мы включили в этот список. Список мы будем расширять, прописывая позицию каждого персонажа. И я надеюсь, что если так будет продолжаться, если такие люди, как я, будут активно участвовать в этом процессе, то коррупционеры, воры и бандиты останутся жить в России. Получится огороженная со всех сторон колючей проволокой ситуация, когда все мошенники не могут покинуть пределов Российской Федерации. А вот тогда уже, наверное, нормальные люди, которые хотят жить в нормальной стране, будут думать, что же с такими отъявленными мошенниками делать. И тогда народ возьмется за вилы, наверное, как показывает российская история.
Виктор Николаев: Виталий, я хотел бы попросить вас, как экономиста, дать прогноз развития ситуации с усилением коррупционной составляющей, отъема бизнеса и бегства капитала. Вы дали уже окончательный прогноз. А как в ближайшее время ситуация, по-вашему, будет развиваться в экономическом разрезе?
Виталий Архангельский: Я думаю, что ничего хорошего в ближайшие несколько лет ждать не стоит. Все-таки Россия – это сугубо экономика, занимающаяся только экспортом природных ресурсов. Причем надо сделать поправку, что экспорт существует, но оборудование и технологии, которые в нем существуют, геологоразведка и так далее – это еще с 70-80-ых годов. И по логике вещей, все старые технологии будут потихонечку приходить в упадок, потому что никто из здравомыслящих людей сейчас в Россию денег не вкладывает, соответственно, все деньги, которые получены от экспорта природных ресурсов, остаются за границей. Иностранцы в Россию не приходят. Поэтому, на мой взгляд, ничего хорошего ждать в ближайшей перспективе не стоит. А ожидать иностранных инвестиций абсурдно. Деньги любят тишину, а когда в каждом европейском городе идет презентация шумная, красивая фильмов про Ходорковского или показывают пытки Магнитского, или бабушек в тюрьмах умирающих, какой нормальный человек пойдет сюда вкладывать деньги. При том же уровне рисков в других странах хотя бы нет таких ужасов и издевательства над личностью.
Виктор Резунков: Виктор, подведите и вы итоги.
Виктор Николаев: Все время нам говорили, что выстраивается вертикаль власти, что все неприятности, которые приходится терпеть народам, населяющим Российскую Федерацию, это все во имя единства, территориальной целостности и так далее. А тут выясняется, что как раз наоборот: пришли к феодальной раздробленности, когда в одном субъекте Федерации можно спрятаться от губернатора другого субъекта Федерации, когда федеральные власти, которые все время кричат о вертикали, не хотят вмешиваться в криминальный бизнес на местах. В этой ситуации неприятно только то, что Запад, Европа, похоже, просто списали Россию со счетов и ждут, когда наиболее активные предприниматели, у которых еще хоть что-то сохранилось, туда уедут.
Предыстория такова. В 2009 году компания Группы «Oslo Marine», капитализация которой, по оценкам некоторых экспертов, составляла около миллиарда долларов, подверглась атаке со стороны структур, связанных с Банком «Санкт-Петербург». Этот банк известен своей близостью к администрации экс-губернатора Валентины Матвиенко. Опираясь на подделанные документы и оспоренные позже в судах действия милиции, банк отобрал у Виталия Архангельского активы стоимостью более 150 миллионов евро. Сам Виталий из-за угроз физической расправы был вынужден эмигрировать за границу. Сейчас в судах России и Франции, Кипра и Великобритании идут судебные процессы по поводу возвращения ему активов «Oslo Marine». Значительную часть требований суды уже поддержали, а самого Виталия Архангельского поддержали российские правозащитники, как Лев Пономарев, Григорий Пасько, и политик Гарри Каспаров.
Как государственные чиновники в России отнимают бизнес у предпринимателей? Как можно этому противостоять? Появится ли в скором времени петербургский список наподобие «списка Магнитского», запрещающий въезд в Европу и Америку высокопоставленным петербургским чиновникам? Во всем этом мы и попытаемся сегодня разобраться.
В Петербургской студии Радио Свобода в гостях - редактор отдела экономики газеты «Санкт-Петербургские ведомости» Виктор Николаев. И на связи из Франции – российский экономист, президент и основатель Группы «Oslo Marine» Виталий Архангельский.
Виталий, скажите несколько слов о вашей Группе «OMG», какие компании в нее входили и чем занимались.
Виталий Архангельский: На конец 2008 года это была достаточно большая региональная компания, включавшая в себя более 50 подразделений. В их числе три морских терминала, один из них – Выборгский порт, два терминала в порту Санкт-Петербурга, Выборгская судоходная компания. Молодая, динамично развивающаяся компания, целью которой было приобретение, постройка судов и возрождение что-то наподобие Балтийского морского пароходства. Достаточно серьезная страховая компания, кстати, единственная региональная компания, которая имела международный рейтинг надежности всего на одну позицию ниже, чем у «Ингосстраха», что очень было серьезно для нашего региона. И также много разных других компаний, которые работали в основном в финансовом секторе, - это лизинговая компания, компания медицинского страхования, Пенсионный фонд и так далее. Группа специализировалась на предоставлении различного рода финансовых услуг и транспортных услуг. В группе работало порядка тысячи человек.
Виктор Резунков: И как все началось, как у вас отнимали бизнес чиновники Санкт-Петербурга?
Виталий Архангельский: В условиях экономического кризиса, когда встал вопрос, кому и как выживать, когда прекратилась активная бюджетная халява, финансисты, банкиры, приближенные к губернатору Санкт-Петербурга, поняли, что на стройках, на легком бизнесе уже не будет безмерных барышей и надо как-то подводить итоги, понимая, что не исключено, что губернатор скоро уйдет (тогда про это говорили). И тогда один из основных банков – Банк «Санкт-Петербург» (банк-партнер на тот момент) – понимал, что в случае ухода губернатора «дыры» в балансе будут настолько большими, что вернуть бюджетные деньги, а банк работает исключительно на бюджетные деньги, будет невозможно. С одной стороны, возник определенный психоз в банке, поскольку многие клиенты строительных компаний перестали платить, и перспектив возврата денег не было. С другой стороны, видимо, банку понравился мой бизнес, которой на тот момент был чрезвычайно успешным, динамично развивающимся. И этот бизнес имел очень большие перспективы, особенно в условиях экономического кризиса, потому что он очень отличался от того бизнеса, который преобладал в банке, строительного бизнеса. То есть транспортный бизнес при малейшем изменении финансового цикла кризисного мог вернуться на нормальные рельсы и опять продолжать зарабатывать деньги и гарантировать перспективы развития.
И я подвергся достаточно массированной, грамотно спланированной атаке со стороны прокуратуры, милиции. Дирижировал все это лично господин Савельев, руководитель банка. И несмотря на полученные мною судебные решения и так далее, они тупо захватывали объекты, конфисковывали документы и занимались беспределом, который, к сожалению, в России я на тот момент не мог остановить никакими методами. Потому что все-таки в Санкт-Петербурге существует такой аспект как феодализм, когда никакие федеральные органы не лезут и не вникают в то, что происходит в Санкт-Петербурге. Соответственно, никакой правды на уровне ни президента, ни генерального прокурора я найти не смог, несмотря на мои многочисленные обращения. Все мои обращения спускались вниз, на уровень тех, на кого я жаловался. И это только их озлобляло, усиливало. И один из заместителей Пиотровского, на тот момент руководителя ГУВД, в дружеской беседе мне заметил, что если я еще на один день задержусь в Петербурге, то меня посадят в тюрьму, и тогда борьба по отъему активов будет успешно завершена. Потому что моими делами занимался лично Пиотровский, зампрокурора города Кикоть, руководство Службы судебных приставов и так далее.
Вот как происходил захват. Толпы сотрудников милиции, ОМОНа рано утром в выходной день напали на Западный терминал и выгнали моих сотрудников, захватили объект и стали там заниматься своей деятельностью. Через месяц, когда они поняли, что недостаточно просто быть на объекте, необходимо получить документы, следователь ГСУ Левицкая провела обыск, который потом во всех инстанциях был признан незаконным, и в буквальном смысле слова украла все документы из офиса. Таким образом, они завершили, скажем так, «сделку» по приобретению моих активов. И мои жалобы во все инстанции заканчивались тем... Я приведу пример, который мне очень нравится. На обращение в третий или четвертый раз к президенту и к генеральному прокурору я получил ответ от прокурора Кировского района Санкт-Петербурга Шанова, который написал, что он опросил нападавших, нападавшие себя виновными не считают, поэтому он не видит никаких оснований для уголовного преследования тех, кто захватил мои терминалы.
Виктор Николаев: Я сейчас слушал Виталия, и у меня было такое ощущение, что я эту историю слышу уже много раз, только с разными действующими лицами. Дело в том, что очень многие радиослушатели считают, что то, что происходит с владельцами более-менее крупных компаний, так называемыми олигархами, по их мнению, с ними никогда не случится. Но в Петербурге такой способ, такой стиль работы с бизнесом достаточно распространен. Можно вспомнить, как отбирали бизнес на Хасанском рынке, с ОМОНом его захватывали и выбрасывали на улицу предпринимателей. Можно вспомнить аналогичные, может быть, не столь жесткие события на рынке «Старая деревня». Просто предприниматели оттуда ушли, не заостряя ситуации. Или, например, противостояние с гаражами, когда у людей отбирали гаражи практически без всяких компенсаций, или выплачивая гроши за недвижимость, которая стоила совсем других денег. И под такой пресс со стороны администрации, властей, под такой беспредел может попасть каждый, вне зависимости от того, в его собственности гараж, квартира или терминал в порту.
Но когда у человека отбирают гараж, может быть, это его единственная собственность, а у господина Архангельского, я так понимаю, собственность не единственная, и он стал бороться за нее. А может быть, стоило бы отдать часть, чтобы сохранить целое? Виталий, почему вы пошли на такое обострение ситуации, что вам даже из страны пришлось уезжать?
Виталий Архангельский: Годы борьбы делают человека мудрее. На мой взгляд, даже более страшные события, когда у человека отбирают последнюю квартиру, где он живет, ларек, а это рабочее место человека, это очень важный аспект. И я бы даже поблагодарил организаторов, что эта тема поднимается, что существует защита «маленького» человека, который создал себе рабочее место, создал себе жилище и так далее. Это безумно важный вопрос. Но независимо от того, какого рода у тебя бизнес, к сожалению, защитить себя ты не можешь.
Я борюсь не за имущество, я борюсь за свое честное имя и за свою жизнь, жизнь своей семьи, своих детей. Наверное, не все вещи можно и нужно обсуждать в радиопередаче, в газетах и так далее. Но власти, менты (я считаю, что в отношении петербургской организации полиции только такое слово приемлемо), прокуратура, они же угрожали мне, моей семье. Мою жену пытались арестовывать, не пускали на заседания в судах сотрудники милиции. То есть я в первую очередь защищаю свое честное имя, потому что мои оппоненты постоянно используют всякие некрасивые слова в мой адрес. Но решение суда, допустим, на британских Виргинских островах, решение французского суда, в общем-то, опровергают все это.
И что касается вопроса о том, чтобы отдать часть, чтобы сохранить целое. В принципе, те банки, которые со мной работали, кроме Банка «Санкт-Петербург», все продолжают бизнес, продолжают кредитовать мой проект. Допустим, Выборгский порт достаточно успешно развивается. Я считаю, что это один из перспективных частных проектов на Финском заливе. Я столкнулся с той ситуацией, когда алчные, злые, беспредельные, жадные люди не понимают, что такое компромиссы, что такое договариваться, им нужно забрать все и сразу. При этом у них нет понимания того, что как имущество этого не существует. Если это бизнес, то это бизнес. Объекты должны работать. Недостаточно просто поставить ментов вокруг земельного участка, а дальше пытаться его продавать. Если нет документов, ни один нормальный человек не купит. Если специалисты прокурорскими и ментами запуганы, так никто работать тоже не будет. Безусловно, я пытался и пытаюсь искать компромиссы, пытаюсь выходить на первых лиц государства, участвовать во всяких разных поездках, в конференциях, семинарах, пытаюсь публично представлять свою позицию. Но, к сожалению, в России пресса не дает мне такой возможности, за редким исключением.
Виктор Резунков: Кстати, о прессе. Когда было объявлено о том, что будет передача с вашим участием, мне пришло очень много сообщений. В частности, обратился журналист Иосиф Гальперин: «Я расследовал полтора года назад дело «OMG» в Питере и несколько раз писал об этом в разных средствах массовой информации. И почему-то обрело оно известность только после решений западных судов. Общественное мнение не верит нашим средствам массовой информации? Наши средства массовой информации выглядят сплошной «заказухой»? Но будет ли толк от западных судов внутри страны? Рейдеры останутся на свободе? Архангельский сможет продолжать свою работу в России? Вот те вопросы, которые меня интересуют». Виталий, что ответите?
Виталий Архангельский: Я продолжаю работу в России уже с международным размахом. Отчасти это проще, отчасти это сложнее. Выборгский порт продолжает активно работать, очень активно развивается. И сотрудники отрасли, компании, а особенно международные, активно помогают этому процессу.
А российская пресса, особенно в Петербурге, всегда оглядывается на губернатора, боятся любого рода конфликта с прокурором, с начальником полиции, просто животный страх. А федеральные органы власти ориентированы на феодальные методы ведения хозяйства, соответственно, федеральной прессе интересны только мелкие интриги окологосударственного плана, какие-то московские конфликты. Они не лезут в региональные, дабы не портить отношения с местной элитой. А местная элита в Петербурге превратилась в коррупционный комок, который, как паук, оплел все в Петербурге и не дает развиваться нормальному бизнесу.
А решения иностранных судов – с этим сложно, да и невозможно спорить. Поэтому это принимается как аксиома и получает какую-то огласку.
Виктор Резунков: Виталий, мне написал письмо ваш соотечественник, которого вы, наверное, знаете. Я процитирую: «Меня зовут Андрей Корчагин, я сам тоже из Петербурга. Виталия Архангельского знаю давно. Я сам тоже был вынужден уехать из города в 2009 году, потому что попал под аналогичное незаконное преследование». Как вы, Виталий, расцениваете повторное обращение российской прокуратуры с требованием его экстрадиции еще раз?
Виталий Архангельский: Это смешно выглядит и порочит репутацию России в первую очередь. То, что недоучки... а зампрокурора города, который курирует вопросы полиции, в данном случае и мои вопросы, господин Кикоть – это малограмотный, малообразованный сын бывшего замначальника федеральной милиции. Конечно, «теплое место» хорошо, он пытается зарабатывать деньги. Но во всем должен быть какой-то разумный предел. А вот то, что Генеральная прокуратура, видимо, опираясь на феодальные принципы, работает как почтовый ящик и передает всю малограмотную, смешную писанину на корявом языке в международные организации, ну, это выглядит смешно. И во Франции карикатуры, комиксы рисуют на этот счет, настолько это непонятно выглядит для иностранцев. Таких прецедентов в истории еще не было. Но, видимо, малограмотность товарища Кикотя и позволяет такие вещи делать. А вот то, что старые товарищи его не контролируют, это, я считаю, абсурд.
Виктор Николаев: Недавно сменился губернатор в Санкт-Петербурге, и сменилась часть властных элит, как пишут СМИ. Изменилась ли как-то ситуация с «наездами» на ваш бизнес? Ведь говорят, что новый губернатор – это уж сто процентов человек Кремля. Как сейчас обстоят дела?
Виталий Архангельский: Я ничего не могу сказать про нового губернатора. Но то, что Главное следственное управление по Санкт-Петербургу, прокуратура «клепают» новые уголовные дела, проводят постоянные обыски, постоянно допрашивают моих немногочисленных сотрудников, которые остались, это говорит о том, что либо эти ребята (я имею в виду ментов и прокурорских) занимаются самодеятельностью, либо это продолжение глубоко спланированной акции по закреплению результатов рейдерской атаки. Я не думаю, что наш петербургский губернатор такой наивный человек, что позволяет вокруг себя заниматься беспределом, не зная об этом. Я думаю, что это означает, к сожалению, что ничего в Петербурге не поменялось. И смена декораций, смена одного начальника ГУВД на другого, при условии, что все остальные люди остались те же, ротация в прокуратуре, - это визуальные штрихи, которые незнающему человеку даже непонятны.
Виктор Николаев: Насколько я понимаю, Выборг и ваши компании, которые там расположены – Выборгская судоходная компания, порт Выборгский, расположены в другом субъекте Федерации, не в Санкт-Петербурге, а в Ленинградской области. Связано ли то, что они сейчас в какой-то степени успешно функционируют, с тем, что это неподконтрольно петербургским властям? Или есть какая-то другая причина?
Виталий Архангельский: Мне кажется, что в Ленинградской области порядка-то побольше будет. Конечно, есть негативный момент, что полиция в Петербурге и области – это один орган, но все ментовские клерки все-таки прислушиваются к мнению губернатора, а губернатор в Ленобласти, на мой взгляд, намного более серьезный человек, чем то, что происходит в Санкт-Петербурге. И он просто не дает так уж откровенно беспределом заниматься. Я думаю, это определенная диверсификация рисков ведения бизнеса в феодальном государстве - иметь на относительно небольшой территории два субъекта Федерации. Когда я студентам лекции читаю, я бы сделал это постулатом диверсификации рисков при ведении бизнеса в современной России.
Виктор Резунков: Александр Николаевич из Москвы, пожалуйста.
Слушатель: Добрый день. Виталий, когда вы начинали бизнес, наверное, вы не слышали и не знали, в какой стране вы живете, не слышали фамилии Ходорковский, «Байкалфинансгруп», «ИТЕРА», «ИНТЕКО» и тому подобные компании. И вы прекрасно знали, сколько бы у вас ни было денег, каким бы богатым человеком вы ни были, у вас этот бизнес могут в любой момент отнять. Но вы его начинали. Тем более, в такой сфере, как страховой бизнес. Вы прекрасно знали обо всех рисках, на которые вы шли. Вы знали, что невозможно здесь делать бизнес. Про Чичваркина вы тоже, наверное, слышали. Люк Хардинг написал книгу «Мафиозное государство». Здесь действуют абсолютно другие законы. Как вы можете с помощью какого-то французского или другого суда воздействовать на мафиозную страну?
Виталий Архангельский: Вы говорите так, как моя жена. Я слышу все то же самое: зачем мне это нужно было, работал бы клерком, получал бы зарплату в тысячу долларов – и была бы тишина, покой, моим детям бы не угрожали, не пытались арестовывать близких мне людей, не возбуждали бы постоянно уголовные дела. Может быть, вы правы.
Но я расскажу свою историю. Я учился в Санкт-Петербургском государственном университете, получал профессию экономиста тогда, когда уже начались реформы, перешли от старых методов преподавания к современным американским, европейским и так далее. Я больше половины срока своего обучения провел за границей, более чем в 15 университетах в разных европейских странах. Я приехал в Россию, но я не застал бурных периодов середины-конца 90-х, а провел их за рубежом. Я приехал в Россию, и жена до сих пор меня корит, что надо было остаться и работать преподавателем в каком-нибудь тихом норвежском университете и даже не вспоминать про эту страшную страну. Но я приехал наивным молодым человеком, который решил, что он может свернуть горы благодаря сказкам про Петра I, который отправлял людей учиться, чтобы они возрождали и строили великую Россию. Я начал свой бизнес в начале 2000-х, тогда была эйфория – на смену ельцинскому «застою» пришел молодой, динамичный руководитель. И где-то до 2003 года, до посадки Ходорковского у меня сохранялся определенный оптимизм на этот счет. Во всяком случае, было много здравого.
А после октября 2003 года пропали все иностранные инвесторы, все категорически отказались продолжать бизнес в России. И я был вынужден встать перед выбором. Но я считал, что кто, если не русские, должен возрождать российский бизнес. И тогда я начал думать про порты, которые, как говорил Петр I, «окно в Европу», я считал, что это всегда будет стабильный, спокойный и интересный бизнес. А весь бизнес я вел по европейским методам. Я считаю, что давать взятки чиновникам – это неправильно. Дружить с ними можно, выпивать – всегда пожалуйста, можно общаться. Они тоже нормальные люди, если их не портить, чтобы у них соблазн не возникал. А то, что это мафиозный спрут – безусловно. Почему в Европе и в Америке опасаются того, что сейчас происходит в России? Есть такое явление, которое называется «экспорт коррупции». И я думаю, что сегодняшний беспредел прекратится на базе того, что европейцы и американцы начнут активно бороться с «экспортом коррупции». Потому что вывезти, легализовать деньги в Европе и в Америке можно, только если коррумпировать здесь кого-то. Но этому, я думаю, рано или поздно придет конец.
Виктор Резунков: Геннадий Сергеевич из Смоленской области, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. Виталий, по-моему, вы не рассчитали свои силы. Вы сделали очень серьезную ошибку: когда вас стали «прессовать» - вы обратились в прокуратуру, зная о том, что это та же самая банда, которая вас «прессует», то есть их «крыша».
Виталий Архангельский: Я абсолютно согласен с данной позицией. Действительно, это система. Когда тебя начинают «прессовать» менты, ты идешь в прокуратуру, а там сидит Кикоть, который отвечает за контроль над полицией, и он тебе предлагает оплатить и уйти. И чем больше ты заплатишь, тем дольше ты будешь жить спокойно в России. А нет – так улетай подальше, отдай свой бизнес. И такие разговоры с ним лично у меня были. Но я не подвергся тлетворному влиянию прокуратуры Санкт-Петербурга.
Надо всем людям с мозгами созвониться и начинать защищать себя, свое имущество и свое имя, что для меня первостепенно.
Виктор Резунков: Виталий, я хотел бы вас попросить прокомментировать сообщение «Независимой газеты»: «Российские чиновники не надеются остановить отток капитала даже в 2012 году, хотя такие планы сохранялись еще несколько недель назад. «Общий положительный финансовый счет мы ожидаем только в 2013-2014 годах», – заявил вчера замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач на банковском форуме в Лондоне. Кроме того, пересматривается масштаб вывоза капитала на 2011 год. Всего две недели назад Клепач говорил о 70 миллиардах долларов, а вчера он же оценил отток уже в 80 миллиардов долларов». Как вы считаете, каковы причины оттока капитала - тревожная экономическая ситуация в Европе или все-таки инвестиционный климат в России?
Виталий Архангельский: Не надо связывать проблемы России и Европы. Все-таки в России экономика убогого уровня развития. Российское развитие не привязано к кризисам европейским. Влияние незначительно. Кто-то пытается спрятать тысячу долларов, кто-то – 100, никто не верит ни российским банкам, ни Российскому государству, ни российским налогам и так далее. Народ бежит – это факт. Очень многие мои друзья, знакомые, в том числе и питерские чиновники, готовят себе за рубежом теплое гнездышко, понимая, что в любой момент он может стать заложником той же ситуации, как и я. Они едут за рубеж, открывают счета, покупают квартиры, каждый готовится к «черному» дню. Если в советское время мы запасали кильку и гречку на «черный» день, то сейчас народ пытается спрятать хоть 100-300 долларов за рубежом. А учитывая объемы «черной» и «серой» экономики в России, я думаю, что реальные цифры оттока капитала... в экономической литературе есть термин «бегство капитала», и реальное бегство капитала намного больше. Я считаю, что это 200-300 миллиардов. Я так понимаю, что господин Клепач ориентируется только на официальные цифры, которые прошли через банковские счета. А сколько фактически люди вывезли денег за рубеж – про это никто не знает, да и никто никогда не узнает.
Виктор Резунков: А увеличилось ли количество людей, которые пытаются найти убежище сейчас на Западе?
Виталий Архангельский: Огромное количество. И все больше и больше моих знакомых оказываются сейчас за рубежом. И в основной своей массе это экономически активные, образованные, грамотные люди, они не могут сидеть сложа руки, они должны что-то делать, они хотят что-то делать, у них семьи, их надо кормить. И все они думают о том, что сделать для того, чтобы себя занять и продолжить активную творческую жизнь за рубежом.
Виктор Резунков: Федор из Петербурга, пожалуйста.
Слушатель: Здравствуйте. Похоже, мы второй раз наблюдаем историю абсолютно трагическую в нашей стране, что у нас было после НЭПа. То есть абсолютное подавление бизнеса, отъем. Я думаю, что это не столько коррупция, хотя и это тоже. Это целенаправленная политика по уничтожению малого и среднего бизнеса. Потому что не нужны умные, сильные и думающие люди, их надо к ногтю прибить. А то, что у нас экономика не будет развиваться, этих господ не волнует. Скажите, а почему вы не хотите поднять партии, почему бы не создать мощный фронт против воровской власти? Чтобы отстаивать не только свои права, но и поднимать народ, двигаться в сторону цивилизованных порядков. Потому что без широкого фронта здесь ничего не будет. Будут и дальше уезжать, оставаться на Западе. Невозможно молчать дальше. Есть ли какие-то попытки в политической плоскости действовать? Потому что других методов нет.
Виталий Архангельский: Вы не представляете, какое количество партий обращаются ко мне с предложениями: кто-то - на примитивном уровне стать спонсором, кто-то – возглавить какой-то список. Было много предложений войти в ЗАКС в Петербурге. Но я не политик, я экономист. И я считаю, что каждый должен заниматься своим делом. Если меня учили управлять, заниматься экономикой, финансами, то я в этом и пытаюсь трудиться. Но защищаться, безусловно, надо. Думать о том, что происходит на родине, надо.
Я предпринял несколько попыток. В том числе состоялась встреча с известным сенатором от штата Мэриленд Беном Кардином, который лоббирует на уровне американского Сената законодательство, запрещающее жуликам и ворам хранить свое имущество на Западе, накопления, дома, ездить сюда, тратить деньги, полученные преступным путем. Он предлагает включить таких людей в особый список. Пока он называется «списком Магнитского». И на этой базе запретить людям приезжать в Америку в первую очередь. Такое законодательство уже принято в Канаде, оно вот-вот будет принято в Голландии. И Америка.
То, что сделали мои адвокаты, мы подготовили аргументированное послание со всеми данными судов и так далее, чтобы включить таких людей, как Матвиенко, Кикоть, Пиотровский, генерал Романов, Левицкая, Михеев, Егерев, Урюпин и так далее, судьи от районного уровня до городского. Всех, кто занимался и участвовал в преступной шайке по отъему моего бизнеса, мы включили в этот список. Список мы будем расширять, прописывая позицию каждого персонажа. И я надеюсь, что если так будет продолжаться, если такие люди, как я, будут активно участвовать в этом процессе, то коррупционеры, воры и бандиты останутся жить в России. Получится огороженная со всех сторон колючей проволокой ситуация, когда все мошенники не могут покинуть пределов Российской Федерации. А вот тогда уже, наверное, нормальные люди, которые хотят жить в нормальной стране, будут думать, что же с такими отъявленными мошенниками делать. И тогда народ возьмется за вилы, наверное, как показывает российская история.
Виктор Николаев: Виталий, я хотел бы попросить вас, как экономиста, дать прогноз развития ситуации с усилением коррупционной составляющей, отъема бизнеса и бегства капитала. Вы дали уже окончательный прогноз. А как в ближайшее время ситуация, по-вашему, будет развиваться в экономическом разрезе?
Виталий Архангельский: Я думаю, что ничего хорошего в ближайшие несколько лет ждать не стоит. Все-таки Россия – это сугубо экономика, занимающаяся только экспортом природных ресурсов. Причем надо сделать поправку, что экспорт существует, но оборудование и технологии, которые в нем существуют, геологоразведка и так далее – это еще с 70-80-ых годов. И по логике вещей, все старые технологии будут потихонечку приходить в упадок, потому что никто из здравомыслящих людей сейчас в Россию денег не вкладывает, соответственно, все деньги, которые получены от экспорта природных ресурсов, остаются за границей. Иностранцы в Россию не приходят. Поэтому, на мой взгляд, ничего хорошего ждать в ближайшей перспективе не стоит. А ожидать иностранных инвестиций абсурдно. Деньги любят тишину, а когда в каждом европейском городе идет презентация шумная, красивая фильмов про Ходорковского или показывают пытки Магнитского, или бабушек в тюрьмах умирающих, какой нормальный человек пойдет сюда вкладывать деньги. При том же уровне рисков в других странах хотя бы нет таких ужасов и издевательства над личностью.
Виктор Резунков: Виктор, подведите и вы итоги.
Виктор Николаев: Все время нам говорили, что выстраивается вертикаль власти, что все неприятности, которые приходится терпеть народам, населяющим Российскую Федерацию, это все во имя единства, территориальной целостности и так далее. А тут выясняется, что как раз наоборот: пришли к феодальной раздробленности, когда в одном субъекте Федерации можно спрятаться от губернатора другого субъекта Федерации, когда федеральные власти, которые все время кричат о вертикали, не хотят вмешиваться в криминальный бизнес на местах. В этой ситуации неприятно только то, что Запад, Европа, похоже, просто списали Россию со счетов и ждут, когда наиболее активные предприниматели, у которых еще хоть что-то сохранилось, туда уедут.
