Ирина Лагунина: На минувшей неделе – 28 октября – у американского посольства в столице Боснии и Герцеговины Сараево произошёл вооружённый инцидент, позже охарактеризованный как теракт. Молодой 23-летний мусульманин Мевлид Яшаревич обстреливал здание посольства США до тех пор, пока его не ранил полицейский снайпер. В данный момент Яшаревич находится в больнице под стражей, а в расследование инцидента включились следователи американского Федерального бюро расследований.
Мевлид Яшаревич провел три года в тюрьме в Австрии – за кражу 100 тысяч евро. В Сербии его год назад задержали в тот момент, когда во время визита западных послов в Санджак он предстал перед ними с ножом под пальто. В Боснии он был внесён в список потенциально опасных лиц. Рассказывает Айя Куге.
Айя Куге: Пятница, вторая половина дня, когда в одном из центральных районов Сараева Марийн-двор на узких улицах час пик – много транспорта и много людей, особенно молодёжи из многочисленных близлежащих учебных заведений. Вдруг разгуливающий напротив американского посольства молодой человек открывает по зданию огонь из автомата Калашникова. Прохожие пытаются скрыться, но многие из них при этом все-таки снимают происшедшее на мобильные телефоны. По внешнему виду стреляющего всем ясно, что он принадлежит к движению мусульманских экстремистов. У него длинная борода, одет он в какое-то чёрное пальто военного стиля, широкие укороченные брюки и грубые шерстяные носки. В течение сорока пяти минут он выпустил, как сообщается, 105 пуль. Ранения получил один их полицейских, охранявший здание посольства. Когда, с большим опозданием, появились боснийские силы безопасности, им осталось лишь выстрелить в ноги террориста. Практически уже во время стрельбы, стало известно, что нападение совершил гражданин Сербии, бошняк по национальности, Мевлид Яшаревич, хорошо известный полиции в Сербии, Боснии и даже в Австрии. Хорошо в последнее время в регионе известно и движение салафитов. Расширению радикального исламистского движения на Балканах благоприятствовали войны в девяностых годах. Принято считать, что это экстремистское крыло ислама сначала появилось в Боснии, с приходом группы моджахедов, которые боролись на стороне боснийской армии. После войны самым радикальным из них было отказано в гостеприимстве, но учение всё-таки пустило свои корни в Боснии. Об этом мы говорим с боснийским журналистом Эсадом Хечимовичем из города Зеница. Эсад исследует исламский экстремизма в Боснии, о чем написал книгу «Гарибы: моджахеды в Боснии и Герцеговине в 1992-1999 годах». Гарибами в Боснии называют иностранцев, приехавших во время войны не только затем, чтобы воевать на стороне мусульман, но и с целью распространения более жесткой формы Ислама, чем существовала в Боснии. Книга получила несколько наград в Европе. Что из себя представляют боснийские исламисты?
Эсад Хечимович: Речь идёт о движении, присутствующим в разных районах страны и постоянно расширяющимся. Если в начале 90-х годов их базы появились в основном в горных деревнях северной Боснии, то теперь уже такие опорные точки можно найти и в городах Боснии и Герцеговины – в том числе в Сараево. Движение это расширяется также и за границами Боснии и даже – за границами региона – Сербии, Хорватии, Черногории. Сторонников салафитского ислама теперь можно найти повсюду, где есть бошняцкая диаспора – начиная с района Санджак в Сербии и Черногории, до общин наших мусульман во многих странах Европы.
Айя Куге: Поясню: Санджак – это район, мусульманский анклав, разделённый между Боснией, Сербией и Черногорией. Босния сейчас считается региональным центром движения салафитов – поддерживающим сильные связи с аналогичными течениями в Сербии, Македонии, Косове и Черногории. В Боснии, как оценивают специалисты, их около трех с половиной тысяч, в Санджаке – около тысячи.
Эсад Хечимович: Дело не в их численности и дело не в том, исчисляются ли они тысячами. Как видно из последнего нападения, это тенденция террориста-одиночки, как и во многих подобных терактах в мире. А если вспомнить другие теракты в Боснии и Герцеговине – то речь шла о небольших, но хорошо организованных группах, численности от трёх до пяти человек. Ведь чтобы совершить теракты с тяжёлыми последствиями в нашем, и так крайне разделённом обществе, не нужно иметь много человек. Поэтому я считаю, что вот такие отдельные экстремисты, или их группы, могут послужить искрой для возобновления этнических конфликтов в Боснии и Герцеговине. Именно в этом лежит самый большой риск для безопасности страны – возможность разжигания новых межнациональных конфликтов.
Айя Куге: Первая реакция в Боснии на нападение на посольство США казалась чуть странной – официальные лица сразу сообщили, что Яшаревич – гражданин Сербии, который в то утро незаконно пересек боснийскую границу – мол: мы к этому отношения не имеем. Потом оказалось, что Яшаревич уже два года постоянно проживает в главном центре боснийских салафитов – в деревне Горнья Маоча, в горах на севере страны, вместе с женой и маленьким сыном. Следующая теория: теракт является нападением на боснийское государство, а совершил его человек, которого завербовали тайные службы Сербии. Ваше мнение: реальная ли угроза мусульманских экстремистов в Боснии, или за подобными вооружёнными инцидентами скрывается политика?
Эсад Хечимович: Внутри Боснии и Герцеговины существуют большие политические разногласия вокруг того, является ли такая угроза реальной или она раздута в политических целях, чтобы подливать масло в национальные междоусобицы. В течение последних 15 лет я был свидетелем подобных теорий заговора. Например, один француз, принявший ислам, совершил в Боснии серию вооружённых грабежей и убил полицейского – у нас он был провозглашён агентом спецслужб Франции. Всегда искали повод, чтобы обвинить какие-то мрачные силы в попытке скомпрометировать как ислам, так и бошняков – мусульман. Я это считаю попыткой отвлечь внимание, уйти от того, что у нас есть проблема. Это наша проблема, несмотря на то, что, строго говоря, она связана не только с Боснией и Герцеговиной.
Айя Куге: Мы беседовали с журналистом из Боснии Эсадом Хечимовичем.
Следующий наш собеседник – сербский военный аналитик Александр Радич. Мы все видели записи нападения на американское посольство в Сараево. Какое у вас сложилось впечатление от всего этого?
Александр Радич: Когда смотришь запись, то первое впечатление: это растрёпанный, недисциплинированный, хаотично действующий человек, который – это совершенно ясно - не был в состоянии действовать как часть серьёзно организованной ячейки. Поэтому я считаю, что его акция была проведена либо в одиночку, либо в координации с крайне узким кругом людей. Поэтому случай в Сараево отличается от тех форм терроризма предыдущих лет, когда экстремистские организации находили фанатика, который был в состоянии пронести взрывчатку в такое место, где теракт нанесёт самый большой ущерб. А то, что произошло на улице в Сараево, это на самом деле показуха. Это был бессмысленный акт, в результате которого, как оказалось в конечном итоге, больше всех пострадал сам исполнитель.
Айя Куге: Считается, что в Сербии, в Санджаке сейчас живет, по меньшей мере, тысяча салафитов. Они, якобы, получают финансовую помощь из Сараево, через гуманитарные организации Саудовской Аравии, от других организаций Ближнего Востока, и от местных бизнесменов. Года четыре назад власти Сербии в Санджаке арестовали и потом приговорили к длительным срокам наказания 17 человек, у них было изъято и определённое количество оружия. Однако это факт, что в Сербии, как и по её соседству, терактов практически нет.
Александр Радич: Балканы, несмотря на кровопролитие 90-х годов, не являются местом проявления того терроризма, который мы видим на Западе или в России. Формы насилия на Балканах отличаются. Оно у нас проводится в организованной форме, через государство, или структуры, желающие стать государственными. Классические террористические акты случались крайне редко. Несколько было проведено в Косове, албанцами – но и тогда они были организованны ультраправым крылом легально существующих албанских экстремистских структур. Но теперь в Косове также почти нет терроризма – климат существенно изменился.
Айя Куге: Но являются ли боснийские салафиты реальной опасностью для общества?
Александр Радич: Из-за инцидента в Сараево и потребности средств информации создавать какую-то чрезвычайную ситуацию, история с салафитами на Балканах слишком раздута. Они существуют, но их число невелико. Да, они представляют собой крайнее течение, и, действительно, есть опасность террористических актов. Есть даже риск, что у них может появиться идея провести эти теракты по образцу своих единомышленников из других государств. Однако главная проблема безопасности на Балканах, проблема действительно угрожающая структуре общества, самому государству: это, прежде всего, группировки организованной преступности и связанные с ними националистические круги. В Сербии они уже показали, на что способны, убив премьер-министра, начавшего серьёзные процессы реформ.
Айя Куге: Мы разговаривали с военным аналитиком из Белграда Александром Радичем.
Мевлид Яшаревич провел три года в тюрьме в Австрии – за кражу 100 тысяч евро. В Сербии его год назад задержали в тот момент, когда во время визита западных послов в Санджак он предстал перед ними с ножом под пальто. В Боснии он был внесён в список потенциально опасных лиц. Рассказывает Айя Куге.
Айя Куге: Пятница, вторая половина дня, когда в одном из центральных районов Сараева Марийн-двор на узких улицах час пик – много транспорта и много людей, особенно молодёжи из многочисленных близлежащих учебных заведений. Вдруг разгуливающий напротив американского посольства молодой человек открывает по зданию огонь из автомата Калашникова. Прохожие пытаются скрыться, но многие из них при этом все-таки снимают происшедшее на мобильные телефоны. По внешнему виду стреляющего всем ясно, что он принадлежит к движению мусульманских экстремистов. У него длинная борода, одет он в какое-то чёрное пальто военного стиля, широкие укороченные брюки и грубые шерстяные носки. В течение сорока пяти минут он выпустил, как сообщается, 105 пуль. Ранения получил один их полицейских, охранявший здание посольства. Когда, с большим опозданием, появились боснийские силы безопасности, им осталось лишь выстрелить в ноги террориста. Практически уже во время стрельбы, стало известно, что нападение совершил гражданин Сербии, бошняк по национальности, Мевлид Яшаревич, хорошо известный полиции в Сербии, Боснии и даже в Австрии. Хорошо в последнее время в регионе известно и движение салафитов. Расширению радикального исламистского движения на Балканах благоприятствовали войны в девяностых годах. Принято считать, что это экстремистское крыло ислама сначала появилось в Боснии, с приходом группы моджахедов, которые боролись на стороне боснийской армии. После войны самым радикальным из них было отказано в гостеприимстве, но учение всё-таки пустило свои корни в Боснии. Об этом мы говорим с боснийским журналистом Эсадом Хечимовичем из города Зеница. Эсад исследует исламский экстремизма в Боснии, о чем написал книгу «Гарибы: моджахеды в Боснии и Герцеговине в 1992-1999 годах». Гарибами в Боснии называют иностранцев, приехавших во время войны не только затем, чтобы воевать на стороне мусульман, но и с целью распространения более жесткой формы Ислама, чем существовала в Боснии. Книга получила несколько наград в Европе. Что из себя представляют боснийские исламисты?
Эсад Хечимович: Речь идёт о движении, присутствующим в разных районах страны и постоянно расширяющимся. Если в начале 90-х годов их базы появились в основном в горных деревнях северной Боснии, то теперь уже такие опорные точки можно найти и в городах Боснии и Герцеговины – в том числе в Сараево. Движение это расширяется также и за границами Боснии и даже – за границами региона – Сербии, Хорватии, Черногории. Сторонников салафитского ислама теперь можно найти повсюду, где есть бошняцкая диаспора – начиная с района Санджак в Сербии и Черногории, до общин наших мусульман во многих странах Европы.
Айя Куге: Поясню: Санджак – это район, мусульманский анклав, разделённый между Боснией, Сербией и Черногорией. Босния сейчас считается региональным центром движения салафитов – поддерживающим сильные связи с аналогичными течениями в Сербии, Македонии, Косове и Черногории. В Боснии, как оценивают специалисты, их около трех с половиной тысяч, в Санджаке – около тысячи.
Эсад Хечимович: Дело не в их численности и дело не в том, исчисляются ли они тысячами. Как видно из последнего нападения, это тенденция террориста-одиночки, как и во многих подобных терактах в мире. А если вспомнить другие теракты в Боснии и Герцеговине – то речь шла о небольших, но хорошо организованных группах, численности от трёх до пяти человек. Ведь чтобы совершить теракты с тяжёлыми последствиями в нашем, и так крайне разделённом обществе, не нужно иметь много человек. Поэтому я считаю, что вот такие отдельные экстремисты, или их группы, могут послужить искрой для возобновления этнических конфликтов в Боснии и Герцеговине. Именно в этом лежит самый большой риск для безопасности страны – возможность разжигания новых межнациональных конфликтов.
Айя Куге: Первая реакция в Боснии на нападение на посольство США казалась чуть странной – официальные лица сразу сообщили, что Яшаревич – гражданин Сербии, который в то утро незаконно пересек боснийскую границу – мол: мы к этому отношения не имеем. Потом оказалось, что Яшаревич уже два года постоянно проживает в главном центре боснийских салафитов – в деревне Горнья Маоча, в горах на севере страны, вместе с женой и маленьким сыном. Следующая теория: теракт является нападением на боснийское государство, а совершил его человек, которого завербовали тайные службы Сербии. Ваше мнение: реальная ли угроза мусульманских экстремистов в Боснии, или за подобными вооружёнными инцидентами скрывается политика?
Эсад Хечимович: Внутри Боснии и Герцеговины существуют большие политические разногласия вокруг того, является ли такая угроза реальной или она раздута в политических целях, чтобы подливать масло в национальные междоусобицы. В течение последних 15 лет я был свидетелем подобных теорий заговора. Например, один француз, принявший ислам, совершил в Боснии серию вооружённых грабежей и убил полицейского – у нас он был провозглашён агентом спецслужб Франции. Всегда искали повод, чтобы обвинить какие-то мрачные силы в попытке скомпрометировать как ислам, так и бошняков – мусульман. Я это считаю попыткой отвлечь внимание, уйти от того, что у нас есть проблема. Это наша проблема, несмотря на то, что, строго говоря, она связана не только с Боснией и Герцеговиной.
Айя Куге: Мы беседовали с журналистом из Боснии Эсадом Хечимовичем.
Следующий наш собеседник – сербский военный аналитик Александр Радич. Мы все видели записи нападения на американское посольство в Сараево. Какое у вас сложилось впечатление от всего этого?
Александр Радич: Когда смотришь запись, то первое впечатление: это растрёпанный, недисциплинированный, хаотично действующий человек, который – это совершенно ясно - не был в состоянии действовать как часть серьёзно организованной ячейки. Поэтому я считаю, что его акция была проведена либо в одиночку, либо в координации с крайне узким кругом людей. Поэтому случай в Сараево отличается от тех форм терроризма предыдущих лет, когда экстремистские организации находили фанатика, который был в состоянии пронести взрывчатку в такое место, где теракт нанесёт самый большой ущерб. А то, что произошло на улице в Сараево, это на самом деле показуха. Это был бессмысленный акт, в результате которого, как оказалось в конечном итоге, больше всех пострадал сам исполнитель.
Айя Куге: Считается, что в Сербии, в Санджаке сейчас живет, по меньшей мере, тысяча салафитов. Они, якобы, получают финансовую помощь из Сараево, через гуманитарные организации Саудовской Аравии, от других организаций Ближнего Востока, и от местных бизнесменов. Года четыре назад власти Сербии в Санджаке арестовали и потом приговорили к длительным срокам наказания 17 человек, у них было изъято и определённое количество оружия. Однако это факт, что в Сербии, как и по её соседству, терактов практически нет.
Александр Радич: Балканы, несмотря на кровопролитие 90-х годов, не являются местом проявления того терроризма, который мы видим на Западе или в России. Формы насилия на Балканах отличаются. Оно у нас проводится в организованной форме, через государство, или структуры, желающие стать государственными. Классические террористические акты случались крайне редко. Несколько было проведено в Косове, албанцами – но и тогда они были организованны ультраправым крылом легально существующих албанских экстремистских структур. Но теперь в Косове также почти нет терроризма – климат существенно изменился.
Айя Куге: Но являются ли боснийские салафиты реальной опасностью для общества?
Александр Радич: Из-за инцидента в Сараево и потребности средств информации создавать какую-то чрезвычайную ситуацию, история с салафитами на Балканах слишком раздута. Они существуют, но их число невелико. Да, они представляют собой крайнее течение, и, действительно, есть опасность террористических актов. Есть даже риск, что у них может появиться идея провести эти теракты по образцу своих единомышленников из других государств. Однако главная проблема безопасности на Балканах, проблема действительно угрожающая структуре общества, самому государству: это, прежде всего, группировки организованной преступности и связанные с ними националистические круги. В Сербии они уже показали, на что способны, убив премьер-министра, начавшего серьёзные процессы реформ.
Айя Куге: Мы разговаривали с военным аналитиком из Белграда Александром Радичем.
