В начале октября 2001 года в отношениях России и НАТО, казалось, произошел прорыв. Тогда на пресс-конференции в Брюсселе Владимир Путин (тогда – президент России) заявил, что поддерживает планы лорда Джорджа Робертсона (в то время генерального секретаря Североатлантического союза), нацеленные на большее взаимодействие с Москвой.
– Господин генеральный секретарь выступил с инициативой создать рабочий орган, который бы рассмотрел возможность расширения, углубления и изменения качественных отношений между Россией и НАТО. Я нахожу, что это очень хорошее предложение, деловое. Разумеется, мы его поддержим. Мы благодарны за эту инициативу, – заявил тогда Путин.
Позже, в тот же день, уже после общения с руководством Евросоюза, Путин даже намекнул, что Россия может спокойнее отнестись к расширению НАТО, если альянс будет готов к серьезному партнерству:
– Если реализовывать идеи, которые неоднократно звучали в Европе, – идеи, которые заключаются в том, что НАТО трансформируется, становится более политической организацией, разумеется, мы меняли бы свою позицию по вопросу расширения. Если бы сами чувствовали себя не в стороне от этого процесса.
С тех пор прошло 10 лет. И теперь уже расширение НАТО упоминается в военной доктрине России как одна из основных внешних военных опасностей. Впрочем, в мае этого года, отвечая на вопросы о взаимоотношениях Москвы и Североатлантического союза, президент России Дмитрий Медведев сказал, что все не так уж плохо:
– Отношения с НАТО в настоящий момент, на мой взгляд, не самые плохие. И я считаю, что это хорошо для обеих сторон. У нас был напряженный, драматический период, когда мы, по сути, прекратили эти отношения. Не мы были инициаторами, а Североатлантический альянс, но я тогда сказал: "Не хотят сотрудничать – мы навязываться не будем". Я имею в виду август 2008 года. С тех пор уже утекло много воды. Думаю, что все в целом развивается нормально.
Правда, после этого Медведев долго говорил, что по ПРО нужно обязательно договориться, иначе неизбежна новая гонка вооружений. Очевидно, что за 10 лет проблема взаимного недоверия между НАТО и Москвой не только не была преодолена, но и усугубилась. Из этих отношений выветрился весь романтический дух возможного союзничества, появившийся в них в 2001 году. Председатель Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев с сожалением отмечает:
– Ни у России, ни у НАТО по существу так и не появилась концепция взаимного сближения, взаимодействия и сотрудничества. Россия находится где-то по середине между крайними позициями отрицания НАТО и, соответственно, позициями полной любви к этой организации. Точно так же и альянс может быть уже и отошел от позиций восприятия России как врага, но совершенно точно не готов рассматривать Россию как союзника. И эта двойственность во взаимных подходах является главным препятствием к тому, чтобы мы, наконец-то, обрели друг друга, может быть, не как союзники, но как партнеры.
Есть одна, совершенно определенная зона, где наши интересы друг другу противоречат. Эта зона не географическая, а мировоззренческая: НАТО не скрывает своего намерения действовать вне пределов своих границ, мыслит себя как глобальная организация. Она, действительно, наиболее эффективная в мире организация, но совершенно точно не наделена мандатом действовать глобально, хотя такие попытки предпринимаются. Последний случай – это Ливия. До этого было много других сюжетов. У России, во-первых, такой амбиции нет. Во-вторых, мы часто оказываемся в заложниках у действий НАТО в том или ином регионе, который оказывает на Россию непосредственное влияние. Классический пример – это Афганистан.
Здесь, однако, Константину Косачеву можно возразить, что просьбы к НАТО сделать что-нибудь с ситуацией в Ливии или в Афганистане, как раз и основываются на том, что это единственный эффективный военный блок. Но и некоторые оппозиционно настроенные эксперты говорят, что Североатлантический союз иногда действует слишком безоглядно.
Директор Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Алексей Арбатов убежден, что корень накопившихся за 10 лет противоречий между Москвой и НАТО – в поведении США и их союзников:
– Хотя я являюсь представителем либеральных кругов России, одним из руководителей партии "Яблоко", для меня несомненно, что главную ответственность за ухудшение отношений несут на себе США и НАТО. Несколько действий США и НАТО совершенно не совпадали с духом сотрудничества, которые проявила Россия в 2001 году. Операция в Ираке необоснованная, неподтвержденная, произвольная, вопреки возражениям России и некоторых союзников США, как Франция и Германия. США вышли из договора по ПРО, который Россия считала краеугольным камнем стратегической стабильности и сотрудничества по сокращению ядерных вооружений. США пошли на следующий этап расширения НАТО на Восток прямо к российским границам. НАТО не ратифицировала адаптированный договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в Европе, который в значительной степени решал проблему дисбаланса по обычным вооружениям, которая возникла в результате расширения НАТО на Восток. В конечном итоге Россия заморозила свое участие в этом договоре. И сейчас, можно сказать, весь этот режим и процесс находятся в глубокой коме. Такие действия и, конечно, признание независимости Косова привели к тому, что после всплеска солидарности, симпатий и сочувствия в 2001 году отношения развивались по нисходящей.
При этом Алексей Арбатов упоминает, что у России есть серьезные проблемы с демократией и правами человека, и странам НАТО, чтобы дружить с Москвой в сфере безопасности, пришлось бы закрыть на это глаза. Но тогда в 2001 году в Брюсселе строили планы сближения с Москвой, несмотря на все еще не утихшую вторую чеченскую войну. Владимир Путин, собирающийся обратно в Кремль, наверняка это помнит.
– Господин генеральный секретарь выступил с инициативой создать рабочий орган, который бы рассмотрел возможность расширения, углубления и изменения качественных отношений между Россией и НАТО. Я нахожу, что это очень хорошее предложение, деловое. Разумеется, мы его поддержим. Мы благодарны за эту инициативу, – заявил тогда Путин.
Позже, в тот же день, уже после общения с руководством Евросоюза, Путин даже намекнул, что Россия может спокойнее отнестись к расширению НАТО, если альянс будет готов к серьезному партнерству:
– Если реализовывать идеи, которые неоднократно звучали в Европе, – идеи, которые заключаются в том, что НАТО трансформируется, становится более политической организацией, разумеется, мы меняли бы свою позицию по вопросу расширения. Если бы сами чувствовали себя не в стороне от этого процесса.
С тех пор прошло 10 лет. И теперь уже расширение НАТО упоминается в военной доктрине России как одна из основных внешних военных опасностей. Впрочем, в мае этого года, отвечая на вопросы о взаимоотношениях Москвы и Североатлантического союза, президент России Дмитрий Медведев сказал, что все не так уж плохо:
– Отношения с НАТО в настоящий момент, на мой взгляд, не самые плохие. И я считаю, что это хорошо для обеих сторон. У нас был напряженный, драматический период, когда мы, по сути, прекратили эти отношения. Не мы были инициаторами, а Североатлантический альянс, но я тогда сказал: "Не хотят сотрудничать – мы навязываться не будем". Я имею в виду август 2008 года. С тех пор уже утекло много воды. Думаю, что все в целом развивается нормально.
Правда, после этого Медведев долго говорил, что по ПРО нужно обязательно договориться, иначе неизбежна новая гонка вооружений. Очевидно, что за 10 лет проблема взаимного недоверия между НАТО и Москвой не только не была преодолена, но и усугубилась. Из этих отношений выветрился весь романтический дух возможного союзничества, появившийся в них в 2001 году. Председатель Комитета Госдумы по международным делам Константин Косачев с сожалением отмечает:
– Ни у России, ни у НАТО по существу так и не появилась концепция взаимного сближения, взаимодействия и сотрудничества. Россия находится где-то по середине между крайними позициями отрицания НАТО и, соответственно, позициями полной любви к этой организации. Точно так же и альянс может быть уже и отошел от позиций восприятия России как врага, но совершенно точно не готов рассматривать Россию как союзника. И эта двойственность во взаимных подходах является главным препятствием к тому, чтобы мы, наконец-то, обрели друг друга, может быть, не как союзники, но как партнеры.
Есть одна, совершенно определенная зона, где наши интересы друг другу противоречат. Эта зона не географическая, а мировоззренческая: НАТО не скрывает своего намерения действовать вне пределов своих границ, мыслит себя как глобальная организация. Она, действительно, наиболее эффективная в мире организация, но совершенно точно не наделена мандатом действовать глобально, хотя такие попытки предпринимаются. Последний случай – это Ливия. До этого было много других сюжетов. У России, во-первых, такой амбиции нет. Во-вторых, мы часто оказываемся в заложниках у действий НАТО в том или ином регионе, который оказывает на Россию непосредственное влияние. Классический пример – это Афганистан.
Здесь, однако, Константину Косачеву можно возразить, что просьбы к НАТО сделать что-нибудь с ситуацией в Ливии или в Афганистане, как раз и основываются на том, что это единственный эффективный военный блок. Но и некоторые оппозиционно настроенные эксперты говорят, что Североатлантический союз иногда действует слишком безоглядно.
Директор Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Алексей Арбатов убежден, что корень накопившихся за 10 лет противоречий между Москвой и НАТО – в поведении США и их союзников:
– Хотя я являюсь представителем либеральных кругов России, одним из руководителей партии "Яблоко", для меня несомненно, что главную ответственность за ухудшение отношений несут на себе США и НАТО. Несколько действий США и НАТО совершенно не совпадали с духом сотрудничества, которые проявила Россия в 2001 году. Операция в Ираке необоснованная, неподтвержденная, произвольная, вопреки возражениям России и некоторых союзников США, как Франция и Германия. США вышли из договора по ПРО, который Россия считала краеугольным камнем стратегической стабильности и сотрудничества по сокращению ядерных вооружений. США пошли на следующий этап расширения НАТО на Восток прямо к российским границам. НАТО не ратифицировала адаптированный договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в Европе, который в значительной степени решал проблему дисбаланса по обычным вооружениям, которая возникла в результате расширения НАТО на Восток. В конечном итоге Россия заморозила свое участие в этом договоре. И сейчас, можно сказать, весь этот режим и процесс находятся в глубокой коме. Такие действия и, конечно, признание независимости Косова привели к тому, что после всплеска солидарности, симпатий и сочувствия в 2001 году отношения развивались по нисходящей.
При этом Алексей Арбатов упоминает, что у России есть серьезные проблемы с демократией и правами человека, и странам НАТО, чтобы дружить с Москвой в сфере безопасности, пришлось бы закрыть на это глаза. Но тогда в 2001 году в Брюсселе строили планы сближения с Москвой, несмотря на все еще не утихшую вторую чеченскую войну. Владимир Путин, собирающийся обратно в Кремль, наверняка это помнит.
