Елена Рыковцева: Губернатор Кировской области Никита Белых снялся в клипе под названием "Роднополисы" (второе название песни "Че?!"). Авторы клипа (команда КВН «Вятка» и Первый городской канал Кирова) решили убедить провинциалов, собравшихся уехать на ПМЖ в Москву, не покидать российскую глубинку. Однако же корреспондент отдела культуры газеты "Московский комсомолец" Никита Карцев считает, что патриотизм в молодых людях пытаются вызвать не слишком достойным способом – за счет разжигания нелюбви к столице. Никита Карцев у нас в гостях сегодня. С нами также директор программы поддержки независимых региональных СМИ фонда "Евразия" Маша Эйсмонт и главный редактор газеты "Жуковские вести" Наталия Знаменская. С нами на связи главный редактор газеты "Красноярский рабочий" Владимир Павловский и
Сергей Бачинин, главный редактор газеты "Вятский наблюдатель" . Мы задаем вам вопрос, уважаемые слушатели: "Можно ли заставить людей остаться дома, не пороча при этом те места, в которые они так рвутся уехать?" Если можно, то как это сделать?
Послушайте начало клипа, о котором пойдет речь.
Ну вот опять "Славянка" играет,
Почему ее включают, когда в Москву уезжают?
Там же не война, там Россия,
Убеждаю себя, а внутри все стынет.
Хочешь в столицу мести дворы, развозить пиццу,
Здесь на другие места не пробиться.
Или ты хотел сразу в олигархи,
Все телки охи, ахи,
А ты на "Майбахе"
Бизнес в столице создать?
Ну давай, вперед, счастливо!
Все вложишь, займешь,
А через год его заберет человек с ксивой.
Что еще хочешь в Москве: ночные клубы, мультиплекс, кино?
А ну все это здесь уже есть, посмотри в окно -
Вот оно! Вот оно! Вот оно!
В Липецке, Томске, Орле и на Вятке
Свои законы, свои порядки.
Полчаса до грядки и в кредит девятка,
Ну и че? Че? Че? Че? Че?
…Придет время и начнется исход обратно,
Люди будут возвращаться в Ижевск, Чебоксары и Вятку.
Снова будут дышать, пить молоко и есть калачи,
Будут снова учиться жить, как люди, а не москвичи.
Наконец попробуют живую иргу и смородину,
А ты почему еще не вернулся на родину?
Елена Рыковцева : Рядом со мной сидят, кто – люди, а кто - москвичи, не люди. По телефону – люди у нас, я так понимаю, Сергей Бачинин и Владимир Павловский. Маша Эйсмонт, вы себя относите к людям или к не-людям?
Маша Эйсмонт: Я не-людь, конечно, по рождению, проживанию. Хотя часто бываю среди людей.
Елена Рыковцева: Никита, вот, казалось бы, все весело и смешно, а как еще обратить внимание на эту проблему? Вот только так вроде бы и можно – современно. А вы ругаете.
Никита Карцев: Мне кажется, совсем не весело и не смешно. Мне кажется, как раз все сделано якобы с серьезной миной, но люди-то, которые сделали этот клип, прекрасно все понимают и знают. Эти люди - совсем не те, кто здесь мели дворы и разносили пиццу, это люди из КВН, которых показывают по федеральным телеканалам, и они, заработав тем самым…
Елена Рыковцева: Здесь, в Москве?
Никита Карцев: Да, естественно. КВН – там мафия посильнее, чем где бы то ни было еще, и для того, чтобы пробиться и показаться в Москве, люди и играют в эту игру. Это совсем не "Клуб веселых и находчивых", а тот же шоу-бизнес, как и везде. А так как у нас шоу-бизнес централизован, как, наверное, во всем мире, то высшая точка его развития – это попасть на федеральные каналы и пробиться как можно выше в этих всех четвертьфиналах, полуфиналах и, естественно, финалах победы. Потом они все очень аккуратно здесь же и оседают, работают на том же самом Первом канале в Yesterday life иди делая "Комеди Клаб" и прочее. И что-то не видно, чтобы кто-то возвращался на родину. Но я не разделяю уж совсем огульного скепсиса – "зачем снимать такой клип?" Я считаю, что провинцию надо пропагандировать и каким-то образом привлекать туда людей. Но я против этих методов. Мне кажутся они достаточно лицемерными, не очень честными. Свобода передвижения и места проживания записана в Конституции. А если еще и наседать на то, что в Москве все не-люди и плохо себя ведут, я с этим категорически не согласен, потому что за семь лет в Москве я видел абсолютно разных людей, точно так же, как за 16 лет до этого в провинции, видел там тоже абсолютно разных людей. И я не вижу большой связи этого с местом проживания. Зато я вижу разницу в возможностях там и здесь.
Вот там есть какая-то очень правильная мысль о том, что ты сразу хотел бы быть олигархом, охи-ахи… Я за то, чтобы люди перед тем, как сдвигаться с места, 20 раз подумали: а потянешь ли ты, а надо ли тебе оно? Если у человека есть в голове план, схема – поступление в вуз или тот же самый бизнес, через год никто ни с какой ксивой ничего у него не заберет. Что за бред?! Есть какая-то истерика во всем этом. Еще такая тема звучит в провинции: да вот вы все там зажрались! Да приехал бы кто-нибудь и посмотрел, как мы здесь живем. Чем тут лучше?!
Елена Рыковцева: Вот так завершает свою статью Никита Карцев: "Если серьезно, это и есть самый неприятный, самый вредный провинциализм, который только можно себе представить. Когда единственный способ похвалить родной город - поругать Москву".
Наташа, как вы расцениваете тот способ, которым вятские коллеги решили воспользоваться, чтобы молодежь оставалась в Вятке?
Наталия Знаменская: Я практически во всем могу согласиться с Никитой. Честно скажу, я не отнеслась к этому клипу серьезно, потому что это типичная наша российская забава сегодня – пропагандой решать те вопросы, которые решают не пропагандой, а действиями. У нас рисованная политика на экранах, в прессе, у нас все абсолютно рисованное и это типичная забава, что средствами массовой информации, песнями или чем-то еще можно людям в голову "вдуть" то, что нужно. Но это все иллюзия совершеннейшая.
Елена Рыковцева: А вы поверили, что в Вятке лучше, чем в Москве, когда посмотрели?
Наталия Знаменская: Нет, я не могу поверить. Я живу вообще-то тоже не в Москве, а говорят – "за МКАДом жизни нет", так вот у нас тоже жизни нет за МКАДом. Я ездила по стране, я вижу – есть различия, различия в людях. Мне кажется, что провинция развивается, даже в плохую сторону немножко медленнее, чем Москва. Но, по большому счету, там все абсолютно также: человек с ксивой к вам придет в провинции еще быстрее и отберет бизнес, потому что там все гораздо ближе, связи короче. Реальным бизнесом там заниматься также нереально, как и в Москве, там абсолютно те же законы, ну, только вот такая маленькая семья, она чуть-чуть поменьше. Клип - в чистом виде пропаганда, ничего под собой не имеющая. Но, я согласна, ребята сделали хороший шаг в шоу-бизнесе. Никита Белых это поднял на щит, а может быть, даже он являлся и заказчиком, я даже этого не могу исключить. Это такое будораженье нервов, инстинктов.
Елена Рыковцева: То есть вы считаете, что, когда нет реального дела, реальных способов удержать, это просто подменяется?..
Наталия Знаменская: Это сегодня типичная наша российская забава – заниматься пропагандой.
Елена Рыковцева: Тогда я обращусь к Владимиру Павловскому, "Красноярский рабочий". Я открыла ваш "Живой журнал", увидела две новости про Красноярск – одна хорошая, одна плохая. Хорошая новость: в Красноярске растут грибы даже на вершинах тополей. Это привлекает, наверное, к городу. Плохая новость или смешная: в Красноярском крае по заявлению жены нашли мужа, пропившего 50 тысяч рублей. И в тот момент, когда его нашли, он продолжал лихорадочно пропивать эти деньги, чтобы, не дай бог, ни копейке не досталось ни жене, ни милиции. Что из этих двух новостей больше привлечет к Красноярскому краю вашу молодежь? И если серьезно: как удержать молодежь в Красноярском крае на таком замечательном фоне?
Владимир Павловский: Ну, сначала, наверное, моя оценка клипа, поскольку я с юмором отношусь к таким вещам, как и к деятельности губернатора Белых и его команды. Ребята похохмили, хотя есть там нотки, которые тревожат, кстати, есть и нотки эти в публикации Никиты. У него шокирующий заголовок - "Провинция, я не люблю тебя". Выходит, не только в столице не-люди живут, но и в провинции. Потому что он считает, что в провинции надо бы сделать так, чтобы люди жили, как люди, жили, как в столице, да?
Елена Рыковцева: Да, кивает, соглашается.
Владимир Павловский: На самом деле провинция не такая отсталая. Мы у себя, в Красноярском крае, даже обижаемся, когда где-то по радио звучит: "в центральных районах России", имея в виду европейскую часть, потому что географический центр России – как раз в Красноярском крае, в Эвенкии. За отсталость, конечно, провинцию любить не надо, надо сделать все, чтобы она была не отсталой. У меня, кстати, недавно был в гостях мой вятский друг журналист, я его возил по Красноярскому краю, по Хакасии на своей машине, и мне было стыдно… Я говорю: "Слушай, у нас плохие дороги, наверное, у вас…" – "Да у вас прекрасные дороги, у нас, в Вятской губернии, они гораздо хуже". Поэтому Никите Юрьевичу, конечно, надо клипы создавать и петь в них, но надо бы еще и заниматься более реальными делами, чтобы вятичи жили-то получше. Потому что он – губернатор, он – представитель власти, он, наверное, в какую-то партию входит. Заставлять людей оставаться в провинции не надо, надо действительно создавать условия. Помните, раньше мы заставляли молодежь оставаться в деревне?
Елена Рыковцева: По распределению, да.
Владимир Павловский: И она вся перекочевала в большие и малые города. Сегодня проблема - деревни нет фактически.
Елена Рыковцева: То есть какой-то пропагандистской формы вы не видите для того, чтобы удерживать у себя, в Красноярском крае? Вот просто жить, делать, работать, но специально что-то придумать, чтобы удержать, такое бодрое, веселое, рэповое, вас не привлекают такие способы?
Владимир Павловский: Да нет, у человека или есть это состояние родины и он живет здесь… Вот меня никакими коврижками в Москву не заманишь. Может, уже возраст не тот, по воспитанию я другой. Мне нравится здесь. Я Москву не то, что не люблю, я равнодушно к ней отношусь. Тем более что столиц у нас уже сколько – южная, северная и восточная теперь скоро появится. Сплошные столицы! Я за провинцию двумя руками и ногами. Надо воспитывать людей сызмальства, чтобы они и грибы на тополях собирали, и сводками - чем москвичи, кстати, не занимаются: в СМИ теперь нет - сколько надоили, сколько убрали и прочее. Чтобы этим люди заинтересовались. Корнями своими тоже чтобы интересовались.
Елена Рыковцева: Теперь у нас, наверное, главный человек в эфире - вятский наблюдатель, главный редактор газеты ровно с таким названием. Сергей, вы понаблюдали за тем, что в клипе, и тем более вы наблюдаете за тем, что в жизни. Ну и как впечатления, сравнения? Поделитесь.
Сергей Бачинин: В жизни, наверное, как у всех. Кировская область один из самых депрессивных регионов России и нам, к сожалению, кроме этого клипа, похвастаться нечем.
Елена Рыковцева: Теперь хоть что-то.
Сергей Бачинин: Сам-то клип, с одной стороны, поднимает хорошую тему, вводит очень хорошую категорию – роднополисы. Я думаю, слово это будет жить. Но есть тема двусмысленного лицемерия и фальши, потому что героями и авторами этого клипа являются люди, которые не собираются возвращаться в Кировскую область, им больше нравится столичная жизнь, которую они критикуют, поскольку они-то остаются в Москве. Другой вопрос в том, почему люди остаются в провинции, несмотря на то, что, действительно, жизнь убогая, несмотря на то, что в Москве, естественно, жить интереснее, там качество просто человеческого материала выше, а в провинции остаются, там, троешники, ну, иногда хорошисты. Я-то думаю, что во многом провинция хороша тем, что здесь остаются люди самодостаточные. И таких много. Им не важно, где они будут трудиться, работать, достигать каких-то результатов. А во-вторых, надо иметь в виду, что мы живем в эпоху технологического прогресса, и очень многие мои знакомые работают во всемирных корпорациях, во всероссийских вертикальных структурах, живя при этом в более спокойном, более удобном для жизни регионе, без пробок, без страшной столичной экологии, без иссушающего психику темпа жизни и так далее. Это то, о чем, в частности, говорится в этом клипе.
Елена Рыковцева: А всерьез говоря, пытаются культивировать этот страх перед Москвой? Он существует или пытаются создавать то, чего еще нет? Вот, если я поеду в Москву, меня ждет что-то страшное обязательно со мной там приключится.
Сергей Бачинин: Нет, я не слышал таких страшилок. Я подумал, что из моего ближайшего круга в последний год в Москву (и не только в Москву, в другие регионы) уехала ровно половина.
Елена Рыковцева: Ого, это много.
Сергей Бачинин: Эти люди бы пригодились, конечно, и нашей области.
Елена Рыковцева: Никиту Белых понять можно. То есть утечка-то есть. Только способы, которыми он пытается эту утечку затормозить, вызывают вопросы.
Сергей Бачинин: Я не считаю, что это плохо, потому что любые способы хороши, наверное.
Елена Рыковцева: Сам по себе способ хороший, но каким содержание он наполнен…
Сергей Бачинин: Надо спасать провинцию, в том числе путем удержания кадров. Но культивирование местечкового патриотизма вопреки здравому смыслу – это, конечно, вызывает вопросы.
Елена Рыковцева: Маша, вы путешествуете по регионам и сравниваете с жизнью в Москве. Проблема есть – уезжают люди молодые. А надо их удерживать? Это задача губернатора – удержать?
Маша Эйсмонт: Если под удержанием имеется в виду препятствие их выезду, то, конечно, не надо, потому что у нас, слава богу, в Конституции записана свобода передвижения. И потом, каждый человек должен быть хозяином своей судьбы. С другой стороны, создавать условия, при которых люди… ведь не все, кто уезжают, уезжает с удовольствием, многие уезжают вынужденно, многие уезжают, потому что не видят себе применение. Сережа говорил про его круг, а вот мой круг – половина - уже в Европе, уехали туда. И тоже не потому, что они так не любят Россию, просто, видимо, не нашли применения, чего-то испугались или просто увидели для детей своих большее будущее в Европе, чем в нашей стране. У нас же страна огромная, прекрасная, разнообразная, и удивительная. Но такая система сложилась, что те люди, которые хотят чего-то добиться, вынуждены уезжать. Большинство налогов идет в Москву. Отдайте налоги регионам. Пусть каждый регион выберет своего губернатора (мы совсем про это забыли), а не получит назначенца.
(реплика):- И где будет Никита Белых?
Маша Эйсмонт: Пусть вятичи выберут себе вятского губернатора.
Елена Рыковцева: Ну, вот команда КВН убеждает молодых людей, которые живут в Кировской области, не уезжать в Москву, потому что там плохо и страшно. И верят они вот в какое светлое будущее: "Люди будут возвращаться в Ижевск, Чебоксары и Вятку. Будут снова дышать, пить молоко и есть калачи, будут снова учиться жить, как люди, а не москвичи, и наконец, попробуют живую иргу и смородину. А ты почему еще не вернулся на родину?" Еще буденовку надень, палец вперед и плакат готов: "А ты вернулся на Родину?"
Никита Карцев: Мне просто хочется любого жителя Вятки завести практически в любой сетевой супермаркет в Москве и показать ему черную смородину, калачи, и молоко и спросить его, что он об этом думает.
Маша Эйсмонт: Между прочим, есть дачи в Подмосковье, там это вообще растет тоже.
Елена Рыковцева: Смородина да, но ирга, наверное, более экзотическая ягода.
Никита Карцев: Лучше думать о том, чтобы экспортировать это на всю Россию, сделать на этом деньги и лицо своего региона.
Елена Рыковцева: Почему вы должны ехать в Литву, чтобы есть сушеную клюкву? Сушеная клюква – технология, которая совершенно потеряна почему-то в России.
Наталья Знаменская: С точки зрения экологических продуктов, надо всем ехать в Финляндию.
Елена Рыковцева: Никита Карцев написал статью с провокационным названием "Провинция, я не люблю тебя", за что его упрекнул Владимир Павловский…
Никита Карцев: Вынужден объясниться. Дело в том, что это такой своеобразный диптих, потому что до этого, накануне Дня города, я писал заметку "Москва, я люблю тебя", в которой пытался еще с одной ветряной мельницей бороться – с нелюбовью к Москве, только со стороны всего мира. А тут вдруг я заканчиваю заметку, смотрю - в Интернете набирает просмотры клип Никиты Белых, и решил принять этот вызов и написать "Провинция, а тебя не люблю".
Что я имею в виду? Если уж говорить, что я действительно люблю, кроме Москвы, то это всю Россию, пожалуй. А говоря "провинция", я имею в виду тех самых провинциалов, которые абсолютно не самодостаточны, которые не могут жить отдельно от конфронтации со всем остальным миром. Их самоидентификация происходит на уровне неприятия всего остального. Это мне абсолютно не близко. Мне кажется это жутчайшими и вреднейшими комплексами, которые, в конечном итоге, им же самим, этим провинциалам, вредят гораздо больше, чем москвичам. Вот и все, что я имел в виду. А фразой "я бы хотел, чтобы остальная Россия жила, как люди", я просто апеллирую к аргументационной базе этого клипа, где "у нас тоже есть какие-то ночные клубы, какие-то кинотеатры"…
Елена Рыковцева: Да, мультиплексы.
Никита Карцев: То-то у нас бедный Федор Бондарчук бегает в правительство, чтобы выбить деньги под строительство 200, 300, 400 кинотеатров, и каждый кинематографист скажет, как у нас на самом деле мало этих кинотеатров в России. В Москве-то более-менее ничего и в Петербурге. Говоря "как люди", я не имею в виду, что в провинции живут не люди, я говорю об элементарных условиях, социальных институтах, таких как медицина, правоохранительные органы, образование, то, с чем никогда практически не может тягаться так называемая "провинция" с Москвой, ну, за редким исключением.
Елена Рыковцева: Нам начинают уже писать сообщения: "Скорее это гимн Майами или какого-нибудь американского поселка. Где российская душа?". Следующее сообщение от Лены: "Ребята, которые создавали этот замечательный клип, наверняка будут замечены властью в Москве и, возможно, их пригласят в столь нелюбимую Москву, и вряд ли они от этого откажутся". Но они работают уже в Москве, Никитаоб этом говорил.
Никита Карцев: В Москве достаточно креативщиков для того, чтобы писать гимн Москве. Это, кстати, в основном люди из Украины, вот Потап, Настя, например, или люди из Перми типа диджея Смэша. В общем, тут хватает.
Елена Рыковцева: Наталья Ивановна из Москвы.
Слушатель: Москва – самый любимый город для коренных москвичей, которых осталось не более 1%. Приезжие больны провинциальным снобизмом, не любят, а то и ненавидят Москву и свое окружение из таких же приезжих, называя их почему-то москвичами, но, продолжая ненавидеть, тем не менее цепляются за Москву. А если им повезет и они знакомятся с настоящими москвичами, то частенько меняют свое мнение на положительное. Я – коренная москвичка, то есть москвичка в четвертом поколении, по крайней мере. Много ездила по стране и обожаю провинцию и провинциалов. Там замечательные люди.
Елена Рыковцева: Давайте я тогда приведу данные опроса, которые проводил накануне Дня города Москвы "РОМИР Мониторинг". Исследовательский центр спрашивал россиян "как вы отнесетесь к незнакомому человеку, если узнаете, что тот – москвич?". Полторы тысячи человек было опрошено в разных городах России. Так распределяются ответы: 47% - нейтрально, 28% - хорошо, 14% - скорее хорошо, 7% - плохо, 4% - скорее плохо. То есть каждый 10-й россиянин не любит москвичей - 11% определенно не любят. Хуже других к столичным жителям относятся в Сибири (15% опрошенных), Южном (14%), Северо-Западном и Уральском федеральных округах (по 12%).
Владимир, это у вас не любят москвичей больше, чем где бы то ни было. Как вы эти цифры объясните нам сейчас?
Владимир Павловский: Я бы с этим поспорил. Ну да, бытует такое мнение – "зажиревшая Москва", "зажиревшие москвичи", но это в целом и общем. Что касается москвичей, что касается людей из провинции - и там, и там есть хорошие люди, есть люди плохие. Я бы сказал о другом - что существует и противоположное течение. Совсем недавно, где-то с полгода назад, мне рассказывали, что вся Москва или пол-Москвы стояли на ушах и обсуждали проблемы отделения Сибири от России. Журнал "Русский репортер" сделал смешную-смешную публикацию на эту тему. То есть он писал серьезно, а мы тут смеялись. Нет у нас таких течений – присоединиться к Китаю, к Японии и зажить отдельно за Уралом! Надо нам быть взаимотерпимыми, взаимовежливыми, культурными, чтобы понимать друг друга. Потому что, ну, какая разница, в конце концов, где живет человек, главное, чтобы он занимался любимым делом, вел такой образ жизни, который хочет вести, независимо - 30 минут от грядки, 15 минут от грядки…
Елена Рыковцева: Это вы так говорите, а вот 10% считает, что разница есть. Михаил из Екатеринбурга, у вас 12%, в вашем Уральском федеральном округе не любят москвичей. Что вы на это скажете?
Слушатель: Я считаю, что есть такое мнение, что уральцы не особо жалуют москвичей по причине того, что якобы все деньги уходят в основном в Москву, так как все равно Урал считается здесь у нас опорным краем державы. Основная металлургия находится на Урале.
Елена Рыковцева: Вот видите, вы без всяких клипов так считаете. Очень хорошо, вас не нужно агитировать.
Слушатель: Здесь все будет зависеть от мнения каждого человека.
Елена Рыковцева: От вас уезжают в Москву? Эта проблема есть? И как удерживать, Михаил?
Слушатель: Уезжают в основном не в Москву, а уезжают в основном в Европу. У меня достаточно много друзей, которые уехали из Екатеринбурга по причине того, что начинали свое дело и, к сожалению, это дело или забирали, или еще каким-то образом это приводило к тому, что они были вынуждены отказаться от ведения этого бизнеса в силу каких-то административных ресурсов, применяемых к ним.
Никита Карцев: Здесь опять прозвучала очень популярная тема "москвичи коренные и некоренные". Вот почему я приезжаю в город Берлин, и всем абсолютно все равно, кто я – из Гамбурга, из России. А здесь это настолько важный вопрос для всех. Я не понимаю, почему? Это искусственно созданная проблема – коренной, некоренной москвич. Лучше бы смотрели за теми, кто нарушает правопорядок, кто платит налоги и кто себя хорошо ведет на улицах, а не за тем, коренной ты москвич или некоренной.
Елена Рыковцева: София из Москвы.
Слушатель: Молодой человек должен знать, что мы не Берлин. Я долго жила в Германии и в Бельгии была. У нас другой менталитет у москвичей. Пускай почитает Трифонова - у каждого города свой менталитет. И то, что сейчас размыли культурный слой Москвы тем, что он не понимает москвичей – коренные…
Елена Рыковцева: Он не об этом говорил, он не говорит, что у москвичей нет своей индивидуальности и менталитета, он говорит о том, что это превратилось почему-то в проблему.
Слушатель: Потому что Москва превратилась в город, где добывают деньги. Не интересует в массе (я не говорю про отдельных личностей) то, чем жила Москва, ее культурная жизнь, которая была, которая есть, интересует только зарабатывание денег. Что он говорил сейчас? Он говорил про магазин. Надоело! Надоело из Москвы делать большую бетонную торговую площадку, нескончаемые толпы с шопингом. Это уже не город, это скопление людей… Я родилась в Москве и всю жизнь жила. Я не страдаю неприязнью к провинциалам, наоборот, мне больше нравится провинция, между прочим.
Никита Карцев: Вам больше нравятся провинциалы, когда они остаются у себя в провинции.
Слушатель: Что значит – остаются? Мне людей жалко, которым не дают зарабатывать деньги. Люди должны как-то жить. Но вы просто не жили здесь, когда это был город, а не огромное скопление людей с бетонными торговыми площадями.
Никита Карцев: Тогда это был город, из которого высылали насильно людей за отсутствие московской прописки.
Слушатель: Я вам советую открыть Трифонова и почитать.
Никита Карцев: Вы считаете, что я не читал? Давайте устроим экзамен по литературе.
Слушатель: Город имел свой, как говорится, аромат. А это уже не город. Вы считаете Москву городом? А мы, коренные москвичи, не считаем ее уже городом. И все, кого я знаю, коренных москвичей, очень культурные люди, все стремятся жить где-то в пригородах. Потому что нет города, есть место для зарабатывания денег и где их тратить.
Елена Рыковцева: Вас нужно в этот клип, чтобы вы объяснили жителям Вятки, во что превратилась Москва, и это будет убедительнее, чем то, что они поют сами. Пока София говорила, я пыталась найти цифры наших коллег, которые сейчас на связи, из Вятки и Красноярска, но они не попали в этот рейтинг. Вот лидеры российского рейтинга "Качество жизни" - этот рейтинг составляла газета "Московский комсомолец" в начале года по 100-балльной шкале с участием специалистов – итак, Москва – 79,08 по 100-балльной шкале, Санкт-Петербург - 74,60, Московская область - 71,06, Белгородская область – 70 (не буду десятые читать), Ханты-Мансийский автономный округ – Югра – 70, Краснодарский край – 69, Тюменская область – 68, Татарстан – 68, Ямало-Ненецкий автономный округ - 68, Липецкая область - 67. Это лучшие в России, чтобы просто знали, кто хорошо живет.
Маша Эйсмонт: Хочется понять, по каким критериям.
Елена Рыковцева: Это большой и серьезный набор критериев. "Качество жизни следует отличать от уровня жизни. Уровень жизни отражает благосостояние населения, сконцентрирован на подсчете объема доходов граждан. В сравнении с ним качество жизни - гораздо более широкий показатель, включающий в себя оценку благосостояния и еще целый ряд показателей удовлетворения разного рода потребностей (здравоохранение, социальное обеспечение, транспорт, связь, коммуникации и т.д.). Он шире, чем просто вот уровень качества жизни. И худшие, теперь я зачитаю «устойчиво сложные регионы»: Курганская область - 57, Иркутская область - 57, Республика Ингушетия - 57, Забайкальский край - 57, Амурская область – 57, Еврейская автономная область – 56, Бурятия- 55, Калмыкия - 55, Республика Алтай – 53, Тыва - 47. Вы теперь знаете, уважаемые слушатели, кто из вас живет лучше, а кто хуже. И мы слушаем Минзата из Тюменской области.
Слушатель: Вы сказали, что в Тюменской области уровень жизни очень высокий. Наоборот, у нас в сельской местности уровень жизни очень низкий.
В городах только уровень жизни высокий, а в сельской местности - дальше некуда.
Елена Рыковцева: А надо, чтобы люди оставались, чтобы не ехали никуда. Как их привлечь, если так плохо все?
Слушатель: А у нас только самый благополучный район юга Тюменской области, не считая автономные округа, это пригородный Тюменский район. Хорошо живет. Наверное, самый богатый в Тюменской области. Там есть промышленность, предприятия. А отъедете от Тюмени на 70 километров, там деревни-то исчезают прямо на глазах, школы закрываются.
Елена Рыковцева: То есть клипы снимать нет никакого смысла вашему губернатору?
Слушатель: Нет.
Елена Рыковцева: Елена из Москвы.
Слушатель: Тут предыдущая женщина меня немножко опередила. Я тоже коренная москвичка и не такая уж пожилая – мне 50 с маленьким хвостиком. Но я готова бежать из Москвы куда угодно в провинцию. Я провожу лето в маленьком рязанском городке, и моя мечта - обменять квартиру, переехать туда. С моей точки зрения, Москва (правильно сказала предыдущая звонившая) – это не город, это какая-то сливная яма, куда стекается, наверное, далеко не лучшее население.
Елена Рыковцева: Вы уедете?
Слушатель: Если бы не дочь, которая учится, заканчивает учебу, то я бы это сделала. Но, к сожалению, я пока связана, пока она недостаточно взрослая и не встала на свои ноги. Я обязательно это сделаю. Для меня остальная Россия – это действительно Россия. А Москва – это не Россия, это нечто.
Елена Рыковцева: Мне очень нравится, как наши слушатели доделывают за Никиту Белых его работу. То есть все, чего клип не договорил, у нас сейчас в эфире прекрасно расскажут. Сергей, наши слушатели убеждают вас больше, чем этот клип, не ездить в Москву?
Сергей Бачинин: Я не коренной москвич, но я учился в Москве в первой половине 1970-х годов. Я вхожу в 10% россиян, которые не любят Москву. Люблю москвичей, но не Москву. Я считаю, что Москва – это совершенно зажравшийся город, и в сравнении с Москвой 1970-х годов это совсем другой населенный пункт. В 1970-х годах это была действительно живая, теплая, человеческая вещь, сейчас – совершенно другое, это тяжело и сложно воспринимать и понимать. Вдогонку к тому, что сказано, сегодня буквально размещал информацию о том, что в Арбажском районе Кировской области из 43 населенных пунктов в 32 населенных пунктах нет работодателей. То есть в 70% деревень негде работать вообще. О чем можно говорить и к чему можно призывать?
Елена Рыковцева: То есть наши слушатели, конечно, могут переехать в провинцию, если у них есть рента, и жить там дешевле, но заработать там они уже не смогут.
Сергей Бачинин: Какие клипы могут быть, если человеку негде жить, негде работать. Он действительно поедет куда-то, в том числе в Москву.
Наталия Знаменская: Слушательница сказала такую вещь, что она бы переехала в Рязанскую область, но дочка учится. Обратите внимание – там учиться, значит, нельзя.
Елена Рыковцева: И, наверное, дочка не поедет, я думаю, о дочке-то речь не шла.
Маша Эйсмонт: Я довольно много времени провела в Кировской области в последний год, в том числе мы ездили в деревни. Во многих оставалось буквально 68 жителей или 100 с чем-то жителей. Школы там уже закрылись, и вот закрывался последний фельдшерский пункт. Мы познакомились с удивительной женщиной в Шабалинском районе Кировской области. Удивительная, светлая. Я уверена, что многие наши слушательницы, которые советовали читать Трифонова и так далее, если бы они с ней встретились, то они бы ее приняли в их понимании за коренную москвичку, по тому, насколько она образованная и приятная. Хотя она, безусловно, не москвичка. Она рассказывала о том, что ей сейчас придется закрыть этот медицинский пункт, последний фельдшерский пункт, она – последний фельдшер, которая сама там топит печку, и тогда вся эта деревня просто вынуждена будет либо вымереть, либо куда-то уехать. И мы разговаривали об этом, кстати, с Никитой Юрьевичем. Он говорит: да, такая проблема есть, но не знаю, что с ними делать, с этими людьми, может быть, хотя бы их переселять.
Елена Рыковцева: Туда, в Москву.
Маша Эйсмонт: Нет, видимо, в область.
Никита Карцев: Я, кстати, хочу выразить большую признательность Елене, которая собирается обменять квартиру и поехать в Рязанскую область, потому что, по большому счету, одна из немногих надежд провинции, что туда кто-то обменяет что-то, туда поедет, что-то сделает. Потому что тот же самый Плес, как он выглядел пять лет назад, как выглядит сейчас, после того, как приметили эти прекрасные, уникальные места те же самые москвичи, как они начинают к этому цивилизованно подходить…
Елена Рыковцева: Вот я читаю две смс-ки. Геннадий Георгиевич: "Не для того разрушали российскую деревню, чтобы теперь загонять туда обратно. Повальный голод в городе может людей вернуть на землю". Вот что может туда вернуть! "Провинции провинциям рознь. В России есть тысячи населённых пунктов с такой материальной и культурной инфраструктурой которая не только не подобает 21 веку, но и унижает в человеке всё человеческое одним только внешним зрелищем грязи, пьянства и всему, что им сопутствует. Иной раз задаешься вопросом не только, как живут, а и зачем живут и размножаются в таких условиях. Какие им инновации", - пишет Алексей. А мы слушаем Амирхана из Махачкалы.
Слушатель: Я вчера вернулся с района, это на весь мир известное Кубачи, где раньше производили изделия из серебра и на экспорт они уходили, и Леонид Ильич Брежнев дарил своим гостям, и так далее. Комбинат художественных изделий "Кубачи" фактически умер, работы у людей нет. Это ситуация, которую я сам видел. У бюджетников в поликлинике, в больнице, в школе есть зарплата – все. Никакой работы больше нет.
Елена Рыковцева: Вадим, Краснодарский край.
Слушатель: Я хочу поправить слушательницу из Москвы, что Москва – это не Россия. Я больше скажу: Москва – это антиРоссия. Пока Москва будет оставаться столицей современной России, у нашей страны нет будущего.
Елена Рыковцева: А я все-таки закончу вот какой смс-кой оптимистической: "Вообще-то иргу можно поесть и в Подмосковье - на нашем участке растет и у наших соседей тоже".
