Александр Генис: Август - пора урожая, но об этом не узнаешь в супермаркете, где сосуществуют времена года. Чтобы вкусить сласть сезонного продукта, надо отправиться на базар, где по-прежнему царит согласие между календарем, природой и желудком. К счастью, в последние десятилетия большие маленькие крестьянские - здесь их называют "фермерскими" - базары вновь расплодились по всей Америке. Они торгуют не только вкусным, но и самым здоровым, сугубо натуральным съестным товаром.
Главное на американском базаре - необязательность всего предприятия. Здесь продают то, без чего заведомо можно обойтись - пряные травки и домашнее вино, яблоки с дерева и почти парное молоко, грубый хлеб и самодельные пироги, странные соленья и хитрые варенья, праздничные венки и прозаические веники. Конечно, все это - лишь фермерская закорючка на тучных полях почти фабричного сельского хозяйства. Фермерский рынок – это каприз гурмана, знатока, ценителя, наслаждающегося не только тонким вкусом базарного товара, но и тонким умыслом базарной торговли, которая снимает коммерческий налет с натурального продукта. Расположенный на обочине обычной экономики, базар может себе позволить веселую атмосферу детского праздника: рыночный механизм начинает работать понарошку, когда продающим важно не только продать подороже, а покупающим не только купить подешевле. В конечном счете, тут предлагают не крестьянскую еду, а крестьянскую мечту - фермерскую утопию о возвращении в доденежный рай, где продукт еще не отчужден от того, кто его произвел: что вырастил, то и продал.
Чтобы познакомить слушателей с лицом и душой типично американского базара, наш корреспондент Владимир Морозов отправился на провинциальный фермерский рынок.
Владимир Морозов: Группа ''Closer Still''. Как объяснили мне сами музыканты, по их замыслу, это означает ''Мы все еще вместе''. Хотя сейчас они поют не про любовь, а про фермера, который работает с утра до ночи.
На Южной улице городке Гленн-Фолз, штат Нью-Йорк, празднуют День рождения. Дата не круглая, всего 35 лет. Но в городе нет и 15 тысяч жителей, поэтому именинника тут знают все. С 9 утра тут музыка. А ровно в 10 с поздравлениями явился сам мэр города Джек Даймонд. Разрезали приготовленный специально по этому случаю огромный торт. Хотя отведать его успел мало кто из продавцов, они заняты с покупателями. Да, дело было на фермерском рынке. Он появился на свет в 1976 году. Одним из первых продавцов была тут вот эта седая пухленькая дама Линда Гиффорд, тогда ей только что исполнилось 25 лет.
Линда Гиффорд: У нас 10 акров отведены под овощи - помидоры, огурцы, морковь горох и все остальное. И еще у нас 669 акров - там кукуруза и пастбище. У нас 200 коров. Управляемся вчетвером. Две дочери, муж и я. Сколько лет мужу? 71 год, но он крепкий парень, работает за двоих. Он у нас всем и заправляет.
Владимир Морозов: По совместительству Линда Гиффорд - историк фермерского рынка. Возле ее столов с овощами расположился стенд с именами первопродавцов – Крис Скоувилл, Пэт Тэйтич и Док Джозеф. Там же - газетные вырезки и фотографии, на которых боевой путь бизнеса. Вот на этом фото еще нет огромного сегодняшнего павильона. Как они управлялись тут, когда летом зашкаливало за 30 по Цельсию? Кто-то прятался под пляжный зонтик, кто-то натягивал небольшой тент. Не было и вот этого сложенного из кирпича архитектурного сооружения, стоящего особняком – места общего пользования. На снимке 35-летней давности возле базарчика стыдливо притулился посиневший от стыда переносной туалет из пластмассы. Теперь крыша павильона закрывает всех 45 человек продавцов и сотни покупателей. Хотя не совсем так. Ветераны рынка под навесом. А тем, кто недавно к ним присоединился, досталось место под солнцем, где самое пекло. Вот как этому парню, который прячется в тени своего грузовика, который еще и холодильник.
Рэнди Кери: Меня зовут Рэнди Кери. У нас на ферме 450 коров. 20 тысяч галлонов молока мы привозим сюда, а остальное сдаем в фермерский кооператив, он за нас все и продает. Мы на этом рынке всего три месяца. До этого торговали в Саратоге, в Трое и в Сканектеди. Нас и сюда давно звали, но просто людей не хватало.
Рэнди Кери: 4 доллара 25 центов за полгаллона. Сюда входят и полтора доллара за стеклянную бутылку с пробкой. А второй раз вы покупаете молоко уже в свою бутылку и полгаллона стоят вам 2-75. Как это по сравнению с супермаркетом? У нас центов на 75 дороже.
Владимир Морозов: Для большой семьи эта разница может набежать в приличную сумму. Почему же народ покупает ваше более дорогое молоко?
Рэнди Кери: Потому что у нас молоко свежее. А то молоко, которое вы берете в бумажных пакетах в супармаркете, оно туда попало из огромных цистерн на миллионы литров. Его собирали с десятков разных ферм, и хранилось оно в цистерне, может, недели две. А мы в четверг вечером подоили коров, в воскресенье утром молоко на базаре. У него аромат какой! Вот этому молоку всего два дня. Другой вкус!
Владимир Морозов: Да, публика пришла сюда не за дешевым товаром. В углу павильона продают модный сегодня греческий йогурт, который по вкусу и плотности больше напоминает сметану. На фермерском рынке пластиковая банка весом 900 граммов стоит 6 долларов. В пяти минутах езды отсюда - супермаркет ''Price Chopper'', в десяти - другой гигант - ''Wallmart''. Там тот же греческий йогурт по 4 доллара. В полтора раза дешевле. Я раскошелился и купил банку на рынке. Жена не одобрила и заявила, что греческий йогурт с базара слишком жирный, а в супермаркетах более полезный для здоровья – обезжиренный... На фермерском рынке, который отмечает сегодня свое 35-летие, торгуют не только фермеры. Вон ту высокую подвижную даму по имени Дебби я несколько раз встречал в библиотеке города Гленн-Фолз. Ее муж Чарлз Бейли профессор истории в колледже Адирондак.
Владимир Морозов: Нашу беседу прерывает покупательница, которая выбрала как раз эту самую цинию. На прямых длинных стеблях белые, красные и оранжевые цветы диаметром сантиметров 10. Зовут покупательницу Джанет Флинчбах.
Джанет Флинчбах: Циния – любимые цветы моего мужа, ему и покупаю. Вы знаете, цветы – это полезно для души. Вообще-то, многие из этих цветов (и цинию тоже) я выращиваю у себя в саду. Почему тогда покупаю у Дебби? А потому что мои не такие красивые, как у нее.
Владимир Морозов: Чтобы получить право торговать на рынке, надо вступить в Ассоциацию фермеров городка Гленн Фолз и для этого подать заявление не позже февраля. Правление рассмотрит его, но не для проформы, а может и отказать. Местный спрос точно просчитан, и, например, на третьего продавца молочных продуктов или второго с большим лотком говядины покупателей уже не хватит. Вопрос о приеме нового человека решается на общем собрании большинством голосов. Принятый в ассоциацию должен платить около 400 долларов за сезон. Не много ли? Продавцы считают, что это вполне по-божески, потому как, например, в соседнем городе Саратога-Спрингс берут гораздо больше. А деньги нужны на починку и уборку павильона, ну и на вездесущую в Америке страховку. Вдруг на территории рынка покупатель сломает ногу, платить будет ассоциация, то есть ее страховая компания. О заработках фермеры говорят неохотно. Дебби Бейли откровеннее. Она гордится тем, что запросто возвращает эти 400 долларов взносов за два торговых дня. А участок у нее совсем небольшой всего полакра (то есть 20 метров на 10).
Дебби Бейли: Да, на этом пятачке в полакра можно заработать 10 тысяч долларов за сезон!
Владимир Морозов: Нас еще раз прерывают. На этот раз рослый пожилой мужчина, который шутливо хлопает Дебби по плечу. Она его тоже, но покрепче. Разговор о семье, это старые знакомые. Многие продавцы и покупатели друг друга знают. На майке у мужчины надпись ''Life is Good!'' (''Жизнь хороша!'') Отчасти народ, видимо, и собирается сюда каждую субботу - не только за покупками, а еще чтобы напомнить себе и другим, что ''Life is Good!'' Наверное, поэтому ''Книги жалоб'' здесь нет. Я выражал свои претензии устно. Почему нет квашеной капусты? Мне удивленно ответили, что за 35 лет существования рынка я первый покупатель, который потребовал такой экзотический продукт.
