В очередной раз сбывается древнее пророчество Иезекииля: "Я уже сокрушил мышцу фараону, царю Египетскому; и вот, она еще не обвязана для излечения ее и не обвита врачебными перевязками, от которых она получила бы силу держать меч". (Иез., 30:21) Вполне вероятно, что сбудется и дальнейшее: "И положен будет фараон и все множество его среди необрезанных с пораженными мечом". (Иез., 32:32)

Зрелище суда над Хосни Мубараком - больным стариком, которого на носилках вносят в железную клетку – не может доставить удовольствия или удовлетворения. Ведь говорят "предстать перед судом", а не "предлечь". Вправду ли он смертельно болен? Может, симулирует? Мы этого не знаем. Призыв "Международной амнистии" провести независимое медицинское обследование египетские власти проигнорировали.

Ему вменяют расстрелы демонстрантов в дни египетской революции, но в уме держат все преступления режима за все 30 лет фараонова правления. Предварительным следствием руководил генеральный прокурор Абдель Маджид Махмуд, которому это поручил сам Мубарак. Фельдмаршал Хуссейн Тантауи, который в качестве министра обороны несет прямую ответственность за расстрелы, теперь глава государства. Его никто не судит. Стоит ли возмущаться при виде того, как подсудимый Хабиб Аль-Адли, бывший министр внутренних дел, прямо в судебном заседании обменивается дружескими рукопожатиями со своими охранниками?

Судопроизводство по военным преступлениям и преступлениям против человечности – дело трудоемкое, требующее высокого профессионализма и знания международной практики. Но председательствующий на процессе Мубарака судья Ахмед Рифаат уже пообещал народу скорый суд.

Один подобный суд мы недавно уже видели – суд над Саддамом в Ираке. Иначе как позорным фарсом, насмешкой над правосудием его не назовешь. Международные правозащитники отказались признать его торжеством справедливости. Никаким "уроком" ни для кого он не сталю. Коллеги Саддама усвоили заповедь ни за что не сдаваться на милость победителей.

Когда Кромвель и его парламент учинили суд над Карлом I, они заметно нервничали с непривычки. Им было страшновато судить легитимного монарха: не ровен час разверзнутся небеса, и произойдет что-нибудь нехорошее. Однако обошлось. Голова Карла скатилась с плеч, а спустя 11 лет почти тот же парламент призвал на трон его сына. Карл II милостиво принял приглашение. Первым долгом он приказал выкопать и повесить труп Кромвеля.

Поскольку англичане уже создали прецедент, за французскими революционерами дело не стало. Причину, по которой Людовика надо обязательно осудить, Робеспьер объяснил Конвенту с подкупающей простотой: "Если король невиновен, тогда виновны те, кто его сверг". Безупречная логика!

Большевики при расстреле царской семьи никакими формальностями себя вообще не утруждали.

Тиран, диктатор, кровавый палач... все это риторика. История знает чудовищные гекатомбы, за которые никто не наказан. Кого судили за Первую мировую войну? Да никого. На Парижской мирной конференции в 1919 году лидеры победивших держав обсуждали вопрос о наказании кайзера. Но королева Нидерландов Вильгельмина, приютившая изгнанника, наотрез отказалась его выдать. Вильгельм дожил в неге и довольстве аж до 1941 года, писал мемуары, читал Вудхауза, обличал всемирный еврейский заговор, ликовал по случаю прихода к власти Гитлера и умер за считанные дни до вторжения немецких войск в Советский Союз.

Египтяне своего последнего короля Фарука тоже отпустили с миром.

Так может, так и надо? Ведь диктатор, зная, что его ждет суд, будет цепляться за власть до последнего и губить все новые жизни. Не разумнее ли дать ему возможность тихо сойти с политической сцены? Для чего понадобилось сначала издавать ордер на арест Каддафи, а после требовать от него ухода? Куда ему уходить?

Разумнее, да. Но остается еще жажда справедливости, утолить которую необходимо.