Александр Касаткин: На прошлой неделе в Назрани неизвестные вооружённые люди похитили местного жителя Зураба Албогачиева. После того, как глава Ингушетии Евкуров взял это дело под свой личный контроль, похищенный был освобождён. Но далеко не во всех подобных случаях глава республики может вмешаться в ситуацию. Рассказывает глава ингушского подразделения Правозащитного центра «Мемориал» Тимур Акиев.
Тимур Акиев: Вот уже более полугода родственники 17 летнего Магомеда Горчханова не могут прояснить его судьбу. 26 июля в представительство ПЦ «Мемориал» с письменным заявлением обратилась мать Магомеда, Дибихан Пугоева.
Магомед Горчханов пропал при невыясненных обстоятельствах 22 ноября прошлого года.
По неподтвержденной информации, которую удалось получить в ходе самостоятельных поисков, родные выяснили, что в этот день Магомед Горчханов вместе со своим другом Аслан-Гири Кориговым, находились в одной машине с жителем Назрани Русланом Газгиреевым. В этот же день Газгиреев был убит сотрудниками ФСБ, так как оказал вооружённое сопротивление при попытке его задержания.
В официальном сообщении по результатам проводимого силовиками мероприятия, говорится только об одном убитом участнике незаконных вооруженных формирований. По словам очевидцев, в машине вместе с Газгиреевым находились ещё два молодых человека. Обращение родственников Горчханова и Коригова в правоохранительные органы республики в надежде прояснить дальнейшую судьбу своих близких никакого результата не дали.
25 ноября 2010 года Дибихан Пугоевой позвонил следователь следственного комитета и попросил ее явиться для проведения экспертизы ДНК.
Через два дня, 27 ноября 2010 года, во дворе своего дома Д.Пугоева обнаружила конверт с телефонной картой памяти, на которой имелась видеозапись с места спецоперации по задержанию Газгиреева. На записи было видно, как люди в гражданской одежде задерживают двух молодых людей. В одном из задержанных Пугоева опознала своего сына, Магомеда Горчханова. Сделав копии данной записи, Пугоева передала их в прокуратуру, следственный комитет и уполномоченному по правам человека РИ.
Еще через месяц, 21 декабря 2010 года следователь следственного комитета пригласил родственников Горчханова для опознания тела Магомеда. С его слов стало известно, что 25 ноября, в день вызова на экспертизу ДНК матери, Магомед и еще один человек были убиты сотрудниками ФСБ в лесном массиве около с.Плиево. По официальной информации, Магомед и неизвестный оказали вооруженное сопротивление и ответным огнем были убиты. Горчхановы опознали тело Магомеда по одежде. После проведения процедуры опознания родственникам передали труп Горчханова для захоронения.
По состоянию на 10 января 2011 года результаты экспертизы ДНК еще не были готовы.
В мае текущего года Дибихан Пугоеву снова пригласили в следственный комитет и сообщили, что по результатам анализа ДНК, человек которого похоронили, как Магомеда Горчханова, таковым не является.
Тем не менее, 1 июля 2011 года на официальном Интернет-портале ингушского МВД появилась сообщение, в которой говорится о том, что 30 июня 2011 года при проведении оперативно-розыскных мероприятий установлено, что 25 ноября 2010 года, в лесном массиве на окраине с. Плиево в ходе боестолкновения сотрудниками ФСБ были убиты Горчханов Магомед и Коригов Аслан-Гири.
По состоянию на 28 июля 2011 года Дибихан Пугоева по прежнему не имеет точной информации о дальнейшей судьбе своего сына.
Александр Касаткин: Модный ныне в России тренд «борьба с коррупцией» стали осваивать и в Чеченской республике. Здесь, правда, у провинившихся нет ни малейшей возможности избежать наказания, поскольку коррупционерами их назначает сам глава республики. Рассказывает писатель Герман Садулаев.
Герман Садулаев: В Грозном начата нешуточная борьба с коррупцией. Борьбу с коррупцией возглавил, как полагается, глава Чеченской республики. Оказалось, что недобросовестные чиновники совершали нарушения и злоупотребления в процессе выделения земельных участков для строительства и бизнеса. Но они были выведены на чистую воду. Сразу около двух десятков должностных лиц, заместителей мэра Грозного, руководителей департаментов и прочих были отправлены в отставку.
Вот что сказал об этом, продолжая тему борьбы с коррупцией, глава региона. По официальной информации сайта Чечня гов.ру. Ну и с моими небольшими корректировками, так как официальные цитаты всегда плоские, скучные и не похожи на живую энергичную речь главы региона, к какой мы привыкли из его уст.
Итак: «Чеченская Республика выходит из тяжелого экономического кризиса, вызванного известными событиями, правительством создаются благоприятные условия для развития малого и среднего бизнеса, создания новых производств. Любой чиновник, который пытается погреть на этом руки, чинить ради личной выгоды препятствия должен быть незамедлительно отстранен от работы и привлечен к предусмотренной законом ответственности. Однако находятся должностные лица, которые готовы нарушить установленные нормативные акты, регулирующие порядок отвода под строительство земельных участков, тормозят процесс оформления документов, могут отбить у человека охоту заняться своим делом. Поэтому я вновь требую выявлять подобные факты и привлекать к уголовной ответственности вне зависимости от занимаемого положения, будь–то министр или глава района». Конец цитаты.
Комментируя атаку на коррумпированных чиновников, я хочу повторить: перед нами разворачивается исторический процесс создания новой чеченской государственности. Да, в виде монархии. Но государства редко создаются сразу республиканскими и демократическими. Чаще общество объединяется вокруг личности и фигуры вождя. Далее следует преодоление феодальной раздробленности, концентрация власти, и формализация государственных процедур. То есть, дань становится налогом, взятка – пошлиной, отступные – сбором. Глава Чеченской республики снова даёт понять своим подчинённым, что они не хозяева в своих вотчинах, они не вассалы даже, а просто слуги, рабы государя. И самостоятельную политику – например, по раздаче земельных участков – проводить не вправе.
А то, что из этих же источников, этими же людьми наполнялся, в том числе, и знаменитый фонд сами знаете кого, так даже это не является обстоятельством, исключающим вину. Это важно понять, так как система новой власти основана не на откупах, не на коммерческих отношениях, а на абсолютной дисциплине. Нельзя за деньги купить право не повиноваться власти, нет таких денег. На место уволенных чиновников придут другие, с полным пониманием шаткости и зависимости своего положения. Они тоже будут должны как-то собирать деньги, сами знаете, куда. Но если что, виноваты будут только они сами.
Так что в Чечне крепнет настоящее государство, настоящая власть, усиливается порядок и дисциплина, и даже законность. Государственная форма явно прогрессирует. Но вот с содержанием лично мне до сих пор ничего не понятно. Если содержание Российской государственной формы очевидно – выкачать бабло за границу и самим свалить, то с Чеченской республикой всё сложнее. Наверное, здесь всё-таки любовь к своей родине и настоящий патриотизм. Тем более, что ни в какую другую страну их и не пустят.
Александр Касаткин: Минрегионразвития России предлагает выделить на модернизацию Северного Кавказа около 4 триллионов рублей. Эта программа, разработанная по поручению Владимира Путина, неоднозначно воспринята экспертным сообществом. Многие считают, что Северный Кавказ не готов к приему инвестиций. Материал нашего северокавказского корреспондента Мурата Гукемухова.
Мурат Гукемухов: Программа, рассчитанная на 13 лет, включает в себя десять подпрограмм и почти восемь с половиной тысяч мероприятий. Это по замыслу авторов должно кардинально изменить ситуацию в регионе: вывести из депрессивного состояния экономику, укрепить политическую безопасность и социальную сферу.
Эксперт Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко не верит в перспективы проекта. Он говорит, что кавказские республики давно превратились в черную дыру, в которой бесследно исчезают любые деньги.
Алексей Малашенко: В этом году, когда Путин был, кажется, в Пятигорске, там одна очень милая дама, депутат из Ставрополья, сказала: "Вот вы даете деньги, а половина будет разворована". Премьер только улыбнулся. Давайте предположим, - продолжает Алексей Малашенко, - что половина будет разворована, потому что, судя по улыбке премьера, он прекрасно понимает, что это так. Куда и как пойдут дальше деньги? Какая конкретная отдача от этих денег? Что получают люди? Когда мы сможем реально оценивать ситуацию, насколько эффективно эти деньги используются? А деньги исчезают, и так будет продолжаться, во всяком случае, при той политической системе, которая существует и в России, и на Кавказе».
Мурат Гукемухов: Руководитель независимого центра социальных и экономических исследований регионов RAMCOM Денис Соколов считает, что сегодня Кавказ не готов к приему крупных инвестиций.
Денис Соколов убежден, что инвестициям должны предшествовать структурные реформы, без которых Кавказ попадает в институциональную ловушку. То есть ресурсы, которые идут на Северный Кавказ, фактически финансируют существующие коррупционную и клановую системы распределения, которые, собственно, и являются источником протестных настроений.
Денис Соколов: Потому что нет базовых институтов, которые для этого необходимы, -говорит Денис Соколов, - нет института собственности на Кавказе, нет реально работающих финансовых институтов, нет защиты этих институтов. Вопрос не только в защите инвестиций, но и инвесторов. Я, честно говоря, не представляю, как можно защитить эти инвестиции, и вопрос не в том, по каким механизмам эти деньги будут направляться не на целевые расходы, а вопрос в том, есть ли хоть один механизм, по которому они будут направляться на целевые».
Мурат Гукемухов: Значительная часть инвестиций в регион приходится, согласно программе, на обустройство сферы туризма. Многие эксперты неоднократно высказывали сомнения относительно целесообразности развития именно этой отрасли. В советские времена модернизация Кавказа проходила иначе. На территории республик строили промышленные предприятия, многие из которых стали флагманами в своей отрасли. Для организации производств из России выписывали специалистов, которые впоследствии стали основой для формирования уже кавказских кадров. Так, маленькая Карачаево-Черкесия на каждый израсходованный бюджетный рубль зарабатывала три, а ее продукция экспортировалась почти в двадцать стран мира.
На смену модернизация советской пришла российская. Теперь высокогорные курорты должны стать бюджетообразующей основой республик, 80% населения которых живет в низине. Проекты амбициозные и затратные, но едва ли они помогут в развитии сельского хозяйства и производства на равнине – тех отраслей, которые могли бы обеспечить органичную модернизацию разваливающейся северокавказской экономики.
Александр Касаткин: Тему продолжит политолог Сергей Маркедонов.
Сергей Маркедонов: Когда то народный поэт Дагестана Расул Гамзатов в одном из своих знаменитых восьмистиший дал такую версию присоединения Северного Кавказа к России: «Ни хитроумье бранное, ни сила здесь ни причем. Я утверждать берусь: не Русь Ермолова нас покорила, Кавказ пленила пушкинская Русь». В современной России подобные утверждения (особенно на уровне чиновников) выглядят, как ничем не оправданный и не мотивированный идеализм. Эдакие интеллигентские мечтания и чудачества. Там, где власть превращается в выгодный бизнес, фактически сливается с ним, разговоры об «умной силе» и влиянии культуры (в ее самом широком понимании) на интеграцию проблемных территорий не проходят. Здесь нужны другие умения и приоритеты: аккуратно составленный бизнес-план и громкий пиар для его публичного продвижения.
Напомню, что в январе 2011 года премьер-министр России Владимир Путин поручил Минрегионе разработать программу по развитию Северного Кавказа на 14 лет вперед. Поручение главы федерального правительства выполнено. В итоге расходы на государственную программу получаются большими, чем это обычно предусматривается для аналогичных федеральных целевых проектов. Не исключено, что при обсуждении «домашнего задания» премьера итоговая сумма может уменьшиться. Но в конечном итоге, важны не конкретные цифры, а подходы к самому проблемному российскому региону. Наблюдая за оценками и заявлениями представителей правящего тандема с января прошлого года (то есть с момента, когда стартовал проект «Хлопонин»), видно, что в наши дни Кавказ собираются покорять не с помощью пушек или пушкиных, а посредством «золотого тельца». Но насколько оправданы подобные подходы? На чем они базируются?
«Экономический детерминизм» (понимаемый в России Путина и Медведева, как финансовая «накачка») базируется не столько на каких-то глубинных просчетах, сколько на психологических ощущениях постсоветской властной элиты эпохи «нулевых». Согласно им, политические или моральные ценности ничего не значат, а потому любая лояльность режиму может быть куплена за большие деньги. А если не получается, то за очень большие. С помощью этого нехитрого приема многоцветная поляна отечественной политики превратилась в однообразную «Единую Россию», в которую дружными рядами пошли вчерашние коммунисты, социал-демократы, либералы и патриоты. Конечно же, здесь не обязательно говорить о прямой «купле - продажи». Есть намного более хитрые и тонкие приемы. Но, повторяюсь, суть не в конкретных случаях с тем или иным имяреком. Важно общее видение проблемы. В 2011 году то, что удачно было апробировано на оппозиционных партиях, фрондирующих губернаторах и СМИ, пытаются принести на кавказскую почву.
При этом многие собственно кавказские контексты игнорируются, поскольку для таких понятий, как идентичность, культура, психология в современной российской политике нет места. Они сброшены, как старый хлам с модернизирующегося корабля. Отсюда и отсутствие понимания того, что для борьбы с радикальным исламистским подпольем финансовые вливания совершенно бесполезны, ибо нигде еще политически и идейно мотивированное насилие не базировалось исключительно на нищете и социальном лузерстве. Да что там Кавказ, посмотрите на Норвегию. Разве главный антигерой норвежской «черной пятницы» прозябал на помойках и перебивался попрошайничеством? Да и в других регионах мира имидж террориста никак не соответствует нашим представлениям о «сирых и убогих». Напротив, экстремистские и террористические практики питаются, в первую очередь, интеллектуальным протестом, неприятием той или иной политической или идеологической практики. В случае же с Кавказом речь идет о массовом неприятии системы административного рынка, при которой целые республики берутся на «кормление» элитами, лояльными Кремлю. И чтобы изменить эту ситуацию, нужно серьезно корректировать приоритеты внутренней политики в целом. Но системная работа - вещь сложная. Куда проще отправить определенную сумму денег по известному адресу.
Но поможет ли новое накачивание деньгами этих «лоялистов» стабилизации? Никоим образом, ибо без решения таких проблем, как коррупция, низкое качество управления, терроризм, региональный апартеид, в регион инвестиции не пойдут. Ни российские, ни иностранные. Доминирование же одного лишь государственного инвестирования только и приведет, что у мультипликации коррупции. Аппетиты дольщиков будут возрастать, а системы контроля со стороны гражданского общества, свободных СМИ не будет. По причине их полного выхолащивания и замены прикормленными «лоялистами». Более того, искусственное завышение планки финансирования без коренного улучшения положения дел в реальном секторе экономики заложит мину замедленного действия. А ну как в случае второй волны мирового кризиса придется производить секвестры аппетитов региональных баронов и их покровителей в Москве!
При этом, заметим, политические вопросы (касающиеся «мягкой силы») Минрегионом вообще системно не рассматриваются. Максимум на что хватает его усилий (равно, как и энергии полпреда) - это проведение фольклорных фестивалей и казачьих кругов. Которые лишь углубляют этнические и социальные различия вместо их минимизации. Впрочем, такой подход понятен, ибо под кавказской политикой Кремль понимает практически исключительно силовые операции. «Умная сила» и всякие там культурные влияния - это все из словаря «очкариков», «шакалящих по посольствам».
Таким образом, реципиенты московской помощи уже считают и прикидывают возможные выгоды от «освоения средств». Между прочим, и радикалы, обкладывающие данью местный бизнес и власти, тоже могут сказать спасибо московской щедрости. Только вот к действительной интеграции проблемного региона в общероссийское правовое и политическое пространство все это не будет снова иметь никакого отношения.
Александр Касаткин: 26 июля представители правозащитных организаций представили свою оценку ситуации с правами человека в стране за прошедший год. Самыми яркими примерами нарушения правозащитники назвали разгон акции оппозиции 26 мая и дело фотографов. Из Тбилиси – Нонна Суварян
Нона Суварян: Организатор встречи, руководитель движения «Солидарность с незаконно содержащимися под стражей» Эка Беселия, предложила правозащитникам создать совет общественного мониторинга пенитенциарной системы.
Собравшиеся 26 июля в гостинице «Шератон Метехи Палас» правозащитники утверждают, что положение с правами человека в Грузии не внушает оптимизма.
Руководитель «Центра по правам человека» Уча Нануашвили, подытоживая прошедшие события, отмечает, что в этом году практика нарушений прав человека была распространена на такие области общественной жизни, как свобода собраний и манифестаций. По словам Нануашвили, впервые за последние несколько лет при разгоне акции Народного собрания в ночь на 26 мая погибли демонстранты.
Нануашвили также указывает на последний отчет Народного защитника, согласно которому в местах заключения скончалось 142 человека. Никто из государственных служащих не был наказан за это. Правозащитник также утверждает, что общественные активисты и журналисты стали систематически подвергаться репрессиям, и «дело фотографов» - один из самых красноречивых примеров. Нануашвили считает, что обвинение в шпионаже, выдвинутое против фотожурналистов, прямо указывает на стремление власти нейтрализовать тех людей, которые могут подорвать ее позиции. Подобные дела готовятся совершенно сознательно:
«У этого всего обязательно должен быть результат. Власть пытается ударить по тем представителям общества, которым люди доверяют. Я думаю, что международное сообщество в будущем более реалистично оценит ситуацию в стране. Дело фотографов было тестом. Оно показало, что с каждым днем страна теряет привычные для демократии свойства. Это стало ясно всем, в том числе и на Западе. И в результате это отразится не только в отчетах, но и в отношении к правительству, которое и так уже изменилось».
Все отчеты о положении с правами человека в Грузии, в особенности последний доклад комиссара Совета Европы Томаса Хаммарберга, очень критичны, говорит член парламентского Комитета по правам человека, оппозиционер Димитри Лорткипанидзе. Он также считает, что государство в минувшем году решило расширить границы контролируемого им пространства общественных свобод. Указывая на акцию разгона 26 мая, которую он называет карательной операцией, говорит о таком средстве воздействия на граждан, как «посягательство власти на право человека на жизнь». По словам Лорткипанидзе, правительство облюбовало принцип: «цель оправдывает средства».
«Цель, видимо, - сохранение независимости Грузии. И под ширмой исходящей от России угрозы они стерилизуют весь политический спектр. Любого нежелательного оппонента помещают в этот контекст».
Димитри Лорткипанидзе уверен, что защита прав человека может быть интерпретирована властью как элемент подрывной политики России в Грузии. Депутат считает, что общество должно осознанно изживать в себе комплекс, умело формируемый властью: дескать, каждый оппонент нынешнего руководства вольно или невольно помогает врагу.
Исходя из сложившейся ситуации, руководитель движения «Солидарность с незаконно содержащимися под стражей» Эка Беселия предлагает своим коллегам создать совет общественного мониторинга:
«Грузинские правозащитники начнут мониторинг в тюрьмах, отслеживая, как соблюдаются права заключенных, в судах, обращая внимание на попрание права на защиту, и в связи с преследованием тех, кто критикует власти».
Сегодня же Эка Беселия опубликовала новый список политзаключенных в Грузии. К 58 именам из прежнего перечня добавлены еще 15.
Александр Касаткин: 23 июля во время встречи со школьниками, отвечая на вопрос о возвращении западных земель и горы Арарат, президент Армении Серж Саргсян сказал подросткам: «Это задача вашего поколения». На это заявление крайне негативно отреагировали в Анкаре. Премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган, потребовал, чтобы президент Армении извиниться за призыв к «захвату восточной Турции». Из Еревана – Эллина Чилингарян.
Эллина Чилингарян: В среду в Баку на совместной пресс-конференции с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым Эрдоган заявил, что заявление, сделанное Сержем Саргсяном, не подобает президенту. «Это историческая ошибка, которую следует исправить», - сказал Эрдоган.
Согласно турецким СМИ, «заявление Саргсяна является провокационным, государственному деятелю не следует сеять ненависть и вражду в молодом поколении. Каким будет будущее армянской молодежи? Они будут смотреть на события сквозь черные очки. Саргсян допустил очень серьезную ошибку. Он должен извиниться», - сказал премьер-министр Турции.
Критикуя Армению также «за неконструктивную позицию в переговорах по карабахскому урегулированию», Эрдоган заявил, что Азербайджан работает ради мира и демонстрирует позитивное участие в переговорах.
Бывший посол Армении в Канаде, руководитель центра «Модус Вивенди» Ара Папян в беседе с Радио Свобода выразил мысль, что Турция таким образом хочет возложить вину несостоявшихся отношений на Армению:
Ара Папян: Я считаю, что турецкая сторона специально разжигает страсти, чтобы, во-первых, показать Азербайджану свое братское отношение, и, во-вторых, ищет повод для отказа от улучшения отношений с Арменией.
Эллина Чилингарян: Отметив, что Турция находилась под давлением в вопросе открытия границ с Арменией, Эрдоган вновь повторил, что сначала должна быть решена проблема с Азербайджаном, а затем они откроют границы. Слова президента Армении прокомментировал также госминистр Турции и главный переговорщик страны с Евросоюзом Эгемен Багиш. Он сказал, что слова Саргсяна демонстрируют, что он не принял протянутую его стране Турцией руку мира. Турецкому информационному агентству «Анадолу» Багиш заявил, что поступок Саргсяна «был выстрелом себе в ногу».
Что же касается ответа армянской стороны, то на совместной пресс-конференции с президентом Польши Брониславом Коморовским президент Армении Серж Саргсян раскритиковал президента Азербайджана Ильхама Алиева за выражения, прозвучавшие накануне из его уст в адрес армянского народа. Президент Азербайджана затронул тему карабахского конфликта, а также демографическую и экономическую ситуации в Армении, выразив мнение, что «Армения по своей сути агрессивна», а то обстоятельство, что армяне имеют территориальные претензии к Турции, свидетельствует о том, что «у этих людей не все в порядке с головой».
В ответ Серж Саргсян, в частности, сказал: «Вы следили за вчерашними международными новостями? В курсе, какие выражения использовал президент Азербайджана в адрес армянского народа? Разве это выражения нормального человека? Я уже не говорю о главе государства».
Ара Папян оценил ответ Саргсяна школьникам как удачный: «А какой мог быть ответ? Если бы он сказал, что будущие поколения не могут даже мечтать о возврате территорий, я подчеркиваю, - возврате исконно армянских земель, тогда бы он вызвал на себя критику внутри страны».
Папян считает, что Турция пытается представить Армению в роли агрессора, а сама выйти сухой из воды, тогда как у нее самой имеются большие претензии.
Ара Папян: Политика Турции базируется не на реакции армянской политики, а основывается на своих национальных интересах. Турция свои национальные интересы на Южном Кавказе видит в ослабленной Армении, которая должна находиться под прямым или косвенным влиянием Турции».
Эллина Чилингарян: Напомню, что все началось с того, что на встрече в Цахкадзоре, отвечая на вопрос одного из участников V Панармянской олимпиады о будущем Армении, Серж Саргсян сказал: «Все зависит от тебя и твоего поколения. Мое поколение, думаю, выполнило стоящую перед ним обязанность, когда в начале 90-х годов необходимо было защитить от врагов часть нашей Родины - Карабах. Мы смогли это сделать. И я говорю это не для того, чтобы кого-нибудь укорять. Хочу сказать, что у каждого поколения есть своя обязанность, и оно должно суметь выполнить ее хорошо. Если ты и твои сверстники не пожалеете усилий и энергии, если те, кто старше вас, и те, кто младше, поступят, как вы, - наша страна станет одной из лучших в мире».
Александр Касаткин: Премьер-министр Турции Реджеб Тайип Эрдоган 27 июля совершил официальный визит в Азербайджан, во время которого он провел двусторонние переговоры с президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. Означает ли это, что в отношениях двух дружественных стран в ближайшем будущем намечается прорыв? Эксперты, однако, считают, что у Анкары и Баку есть разногласия, урегулировать которые будет совсем не просто. Рассказывает Зия Маджидли.
Зия Маджидли: Известно, что на сегодня в азербайджано-турецких отношениях не достигнуто сколько-нибудь серьезного продвижения по двум важнейшим вопросам: транспортировка азербайджанского газа через Турцию в третьи страны и отмена Азербайджаном визового режима в отношениях с Турцией.
Баку и Анкара до сих пор не подписали двустороннее соглашение по транзиту, и решение этого вопроса все еще затягивается. В интервью турецкой газете “Hurriyet” вице-президент Госнефтекомпании Азербайджана Эльшад Насиров заявил, что в апреле-мае «стороны были очень близки к подписанию транзитного соглашения, однако некоторые мелкие и важные факторы не позволили завершить работу над документом».
Эксперт Мубариз Ахмедоглу считает, что Турция пытается больше использовать возможности и газ Азербайджана:
Мубариз Ахмедоглу: Турция хочет заработать на этом. Считаю, что надо отложить в сторону фактор братства, дружбы и начать реально обсуждать данный вопрос. Но мне кажется, что ради кое-каких моментов можно пойти на уступки и в газовом вопросе. Карабахское урегулирование будет серьезным вопросом, обсуждаемым в переговорах по газу между сторонами».
Зия Маджидли: Теперь о болезненном вопросе в отношениях между двумя странами – об отмене Азербайджаном визового режима с Турцией. Анкара уже почти три года, как отменила визовый режим и ожидает аналогичного шага от официального Баку. Азербайджан же не спешит с ответом. Официальный Баку, ранее объяснявший затягивание решения визового вопроса с Турцией “техническими причинами”, назвал конкретную причину - Иран. Якобы Тегеран, «шантажируя» Баку, требует вместе с отменой визового режима с Турцией решить аналогичный вопрос и с Ираном. Некоторое время тому назад Иран также отменил визовый режим с Азербайджаном. И, так как Баку не готов к отмене виз с Ираном, то заставляет ждать и Турцию.
Политолог Арастун Оруждлу категорически не согласен с мнением, что «из-за угроз Ирана Азербайджан откладывает решение важного вопроса с Турцией»:
Арастун Оруждлу: Считаю, что последние высказывания официальных лиц Баку по вопросу отношений с Турцией – это вообще недоразумение. Хоть они и отрицают, что не связывали воедино визовые вопросы с Турцией и Ираном, могу сказать одно: такие опровержения мы слышали и раньше. Я считаю немыслимым во внешней политике ставить на один уровень Турцию и Иран».
Зия Маджидли: Таким образом, основные вопросы, находящихся на повестке турецко-азербайджанских отношений, остаются все еще нерешенными. Визиты премьера Турции в Азербайджан несколько раз откладывались. Эрдоган не желает делать официальные поездки в какие-либо страны в качестве туриста, а тем более – в братский Азербайджан. У него такой стиль – возвращаться в Анкару из официальных визитов с конкретным результатом.
Александр Касаткин: На 26 августа в самопровозглашённой республике Абхазии назначены досрочные президентские выборы на этой неделе началась официальная предвыборная кампания трех зарегистрированных кандидатов в президенты: Сергея Шамба, Александра Анкваб и Рауля Хаджимба. Этой теме был посвящен «Некурглый стол» на радио «Эхо Кавказа». В беседе принимают участие: из Сухуми – политолог Ираклий Хинтба, из Москвы – главный редактор журнала «Вестник Кавказа» Алексей Власов. Провел «Некруглый стол» Андрей Бабицкий.
Андрей Бабицкий: Ираклий, первый вопрос к вам. Все три кандидата в президенты - это политики, начинавшие свои карьеры госслужащими еще при советской власти. Их политические биографии и карьеры складывались в течение последних двадцати лет, и поэтому возникает ощущение некоего номенклатурного конкурса, когда различия в опыте, взглядах, политической культуре претендентов минимальны. Они все дети то ли уходящей, то ли уже безвозвратно ушедшей эпохи. Неужели столь минимальны потребности абхазского общества, что вот этот скудный круг кандидатов отражает его чаяния?
Ираклий Хинтба: Действительно, все три кандидата представляют «старые элиты», господствовавшие на тех или иных этапах политического развития Абхазии. И вообще, проблема кризиса политического лидерства в абхазском обществе действительно ощущается: отсутствие новых молодых лиц, перспективных и обладающих соответствующим опытом, которые на данном этапы могли бы конкурировать с представителями старой политической элиты. Тем не менее все три кандидата, в особенности Сергей Шамба и Александр Анкваб, понимая необходимость определенного обновления управленческого состава, выдвинули в качестве кандидатов в вице-президенты людей достаточно перспективных, молодых, пользующихся определенной поддержкой в обществе, не запятнавших свою репутацию. Что касается Рауля Хаджимба, Светланы Джергения, - это такой символический мостик, который объединяет нынешнее время и эпоху Владислава Ардзинба, которая уже героизировалась в сознании наших людей.
Андрей Бабицкий: Спасибо, Ираклий. Понятно: молодежь приходит вторым эшелоном. Вот эти молодые люди, они востребованы обществом или нынешняя система власти в Абхазии их оттесняет на периферию политической жизни, не дает им возможности оказаться на ключевых постах в центре политической жизни?
Ираклий Хинтба: Я думаю, в Абхазии будет иметь место естественная смена поколений политической элиты, никаких революционных изменений предполагать не приходится. Что касается Шамиля Адзинба и Михаила Логуа, которые выдвигаются в качестве кандидатов в вице-президенты, это люди, которые встроены в существующую систему власти в Абхазии. Тем не менее все-таки это молодые «сорокалетние, толковые мужики», как охарактеризовала их абхазская писательница Надежда Венедиктова, которые имеют военные заслуги (без этого в Абхазии невозможно претендовать на занятие каких-то серьезных политических должностей) и которые каким-то образом будут служить для избирателей определенным манком. Я думаю, что акцент на привлечение молодежи, которое сегодня является главным лозунгом кампании Сергея Шамба, и то, что он успел перехватить этот лозунг у других кандидатов, на мой взгляд, станет большим плюсом в его борьбе.
Андрей Бабицкий: Алексей, Кремль еще во время прошлых выборов демонстративно устранился от участия в них. То ли ему все равно, кто окажется у власти, то есть с любым можно будет договориться, или, может быть, российский ресурс влияния в Абхазии исчерпан или минимален?
Алексей Власов: Ответ очень простой. Кремлю нет смысла выбирать между Анквабом и Шамба просто потому, что оба кандидата в той или иной степени будут придерживаться единой риторики: это и развитие экономических связей с Россией, и линия на выстраивание независимой Абхазии, и стратегическое партнерство с Кремлем. Поэтому ситуации судьбоносного выбора, который искусственно сформировался в 2004 году, я думаю, уже не повторится. А значит, и участие российских политтехнологов будет четко ограничено теми рамками, которые в данном случае жестко установит Кремль.
Андрей Бабицкий: Алексей, скажите, насколько система выборов в России, или в более общем виде система власти, наследуется Абхазией? Пока вас не было, мы как раз говорили о том, что молодые политики только сегодня входят в политическую жизнь, и, в общем и целом, номенклатурная элита как бы воспроизводит себя от выборов к выборам в Абхазии.
Алексей Власов: Это проблема не только Абхазии, потому что, мне кажется, приход молодых политиков в постсоветские системы всегда сопровождается, к сожалению, печальным процессом: они принимают те правила игры, которые диктует прежняя номенклатурная элита. А значит, несмотря на возраст и якобы имеющий место межпоколенческий конфликт, обновления реального не происходит просто потому, что человек новый, молодой встраивается в ту схему, которая существовала до него. Это происходит и в России. И я думаю, что нечто подобное происходит на самом деле и в Абхазии. Поэтому говорить о том, что через некоторое время произойдет системное обновление политических реалий в этой республике, я думаю, не представляется возможным, даже несмотря на то, что через пять-шесть лет в силу войдут новое поколение и новые фигуры.
Андрей Бабицкий: Ираклий, в соседней Грузии ситуация несколько отличающаяся от российской или от любой другой на постсоветском пространстве: поколение молодых политиков провело серьезные реформы. Я понимаю, что в Абхазии к ним относятся с некоторым сомнением, но, тем не менее ситуация очевидна - группе молодых реформаторов удалось радикально преобразовать общественно-политический строй страны. Этот опыт как-то учитывается в Абхазии?
Ираклий Хинтба: Ну, естественно, в Абхазии эксперты и политики следят, в том числе и за реформами в Грузии. Что касается радикальных изменений, которые произошли в этой стране, все это, в первую очередь, связано с мощной внешней поддержкой. Внешняя поддержка модернизации, о которой мы говорим постоянно и призываем и Европейский Союз, и Российскую Федерацию оказать необходимую поддержу Абхазии, - это основное условие для подобного рода изменений. Но, опять же, в случае с Абхазией, я думаю, речь будет идти о естественной смене поколений политической элиты лет через пять-семь.
Андрей Бабицкий: Спасибо, Ираклий. Алексей, как вам кажется, в случае, если придет к власти Рауль Хаджимба, который выступает наиболее радикально с позиции защиты национальных интересов Абхазии, возникнет ли какая-то трещина, какое-то напряжение в российско-абхазских отношениях?
Алексей Власов: Я думаю, что никакой трещины не возникнет, потому что это часть определенной политической игры, и Хаджимба занимает нишу, которую он должен занимать. Роли распределены, и вне зависимости от того, насколько эти роли нравятся или не нравятся Кремлю, они вполне, в общем-то, устраивают нынешнее руководство России. А значит, кто бы ни победил, система не претерпит изменений.
Александр Касаткин: Жизнь северокавказских беженцев после депортации или добровольного возвращения из Европы в Россию, за малым исключением, складывается очень непросто. О проблемах и судьбах бывших соискателей политического убежища рассказывает Магомед Ториев.
Магомед Ториев: Уже много лет не иссякает поток беженцев из республик Северного Кавказа в Европу. Однако, в последние годы силами миграционных служб стран Евросоюза открыто обратное направление. Массовые отказы в предоставлении политического убежища и депортация просителей назад в Россию приобрели в европейских странах регулярный характер.
Но что же ждет репатрианта по возвращении? Что происходит с теми, кого вернули на родину против их воли? Беженцы, которым уготована депортация, рисуют в своем воображении ужасные картины: расстрельные команды и пыточные застенки прямо в аэропортах. Но нет, реальность менее сурова, хотя некоторoгo джентльменского набора неприятностей возвращающимся избежать не удастся.
Депортированных, доставляемых в Москву под конвоем, встречают полицейские, которые в обязательном порядке проводят допрос о причинах бегства из России и о жизни на чужбине. В большинстве своем люди, выдававшие себя в Европе за жертв политического преследования в России, являются обычными экономическими мигрантами. Этого объяснения бывает достаточно, чтобы после несложных формальных процедур очередного искателя легкой жизни отпустили на все четыре стороны.
Но по прибытии на историческую родину большинство из них сталкивается с особым вниманием к ним со стороны силовиков. Местные правоохранительные органы вызывают бывших эмигрантов к себе на беседу, чтобы получить информацию о политически активных беженцах в Европе. Многих предупреждают о том, что они теперь на учете, как неблагонадежные, есть оказывается и такой список. А некоторым репатриантам, отличившимся на допросах своим красноречием, даже предлагают сотрудничество.
Первые проблемы начинаются при поиске работы. О службе в государственных структурах можно забыть сразу и навсегда. И начать собственное дело человеку, продавшему последнюю буренку и дом перед отъездом в европейский рай, довольно сложно. На фоне тотальной безработицы и “опеки” со стороны силовиков, большинство выбирает для новой жизни российскую глубинку или ближнее зарубежье.
Многие беженцы с «чистым» прошлым, получившие отказ в политическом убежище, предпочитают покинуть Европу добровольно. Дело в том, что скандинавские страны, такие как Норвегия, Швеция выплачивают добровольцам подъемные деньги. Норвегия, к примеру, перечисляет каждому отъезжающему 75 тысяч рублей. Однако получить их можно только в России.
Но главный стимул для добровольца даже не деньги - он просто возвращается в статусе незадачливого гастрарбайтера или загулявшего туриста, а не высылается принудительно, как человек, просивший защиты в Европе от преследований в России. Но и вернувшиеся по собственной воле, предпочитают не возвращаться на Северный Кавказ, а обустроиться где-нибудь в Томске или Москве. Ведь дома каждый участковый знает, кто, куда и зачем уехал.
Другая судьба уготована тем, кто действительно был жертвой преследования, либо уже в Европе активно участвовал в политической жизни эмиграции. Их депортация - это трагедия. Они всеми правдами и неправдами отбиваются от полиции, баррикадируются в комнатах и квартирах, пытаются перейти на нелегальное положение. Но с применением электрошока и слезоточивого газа их в итоге доставляют на борт самолёта в наручниках. Тем, кто отчаянно сопротивялется до самого конца, перед авиарейсом вкалывают снотворное, чтобы они ни создавали проблем во время полета.
Именно таких беженцев с нетерпением ожидают в аэропорту люди в штатском. Большинству репатриантов из этой категории придется провести в заключении несколько дней, ответить на множество вопросов сотрудников спецслужб, скрупулезно описать жизнь на чужбине, и предоставить полный список знакомых и малознакомых людей в эмиграции. Дальнейшее существование несостоявшихся политэмигрантов проходит под усиленным надзором силовиков и в страхе за собственную безопасность. Случаются и исключения. Бывшему сотруднику чеченской НПО «Спасем поколение» Соляху Исаеву, на защиту которого встали правозащитники и пресса, удалось сразу после депортации из Норвегии покинуть Россию. Но это единственный случай.
Остальные вынуждены возвращаться в родные края, откуда им пришлось бежать, спасая собственную жизнь. Судьба именно таких репатриантов складывается порой очень трагично. Ахмед Картоев из Назрани, вернувшись после депортации домой, подрабатывал частным извозом. 22 мая 2007 года он был похищен неизвестными в масках. По слухам, «Газель» с вооруженными лицами, похитившими Картоева, направилась в сторону Магаса. Депортированный из Франции Магомед Габуев, постоянно менявший место жительства в Чечне из опасений, что силовики отомстят ему за брата-боевика, был убит в Чечне при попытке бегства из окруженного силовиками дома 8 ноября 2006 года.
Но, несмотря на это, миграционные службы Европы продолжают депортировать тех немногих беженцев, за которых заступаются правозащитники и пресса. При этом искренне верят не им, а каналу «Cechnya today» и российским властям, утверждающим, что сегодняшняя Чечня – это истинный рай. В каком-то смысле это действительно так…
Александр Касаткин: В конце июня отметил свой 75-летний юбилей один из наиболее выдающихся осетинских композиторов Булат Газданов. Юбиляра и его композицию из фильма «Ах, любовь!» представляет Олег Кусов.
Олег Кусов: Народного артиста России, композитора и художественного руководителя государственного оркестра народных инструментов Северной Осетии Булата Газданова часто называют самым талантливым осетинским гармонистом. Говорят, что он любую мелодию может переложить для гармони так, что она зазвучит по-новому. Тем более интересны произведения самого Булата Газданова, которые он создавал для осетинских театральных спектаклей и художественных фильмов. Им написано немало песен. В конце июня Булату Газданову исполнилось 75 лет. Композитора поздравляли, желали ему новых творческих удач. Но и в дни своего юбилея он не смог избавиться от легкого налета пессимизма, часто повторяя в интервью: «Из-за многочисленных проблем национальная музыка движется, увы, к закату». Может быть, оттого его гармонь сегодня звучит грустнее обычного?
