Ирина Лагунина: В эфире РС эксперты по лесным и торфяным пожарам подводят итоги первой половины лета. По оценкам специалистов, площадь природных возгораний в этом году составила не менее четыре миллионов гектаров. Наиболее тревожной остается ситуация с торфяными пожарами в Московской, Владимирской, Тверской, Ивановской, Ленинградской и Псковской областях. Пока от сильной задымленности и запаха гари, накрывших регионы в прошлом году, россиян спасают лишь дожди. Власти, по мнению экспертов, умышленно занижают статистику природных пожаров. Рассказывает Любовь Чижова.
Любовь Чижова: Гринпис в России настаивает на введении режима чрезвычайной ситуации в центральной части России в связи с растущим числом торфяных пожаров. По мнению экологов, МЧС занижает число природных возгораний и не борется с ними эффективно. Многие торфяники уже не удастся потушить до осени, говорят эксперты и надеются лишь на проливные дожди. Ситуацию с природными пожарами в России оценивает руководитель волонтерской программы Гринпис в России Григорий Куксин…
Григорий Куксин: На начало этой недели ситуация немножко изменилась. В пятницу мы говорили о том, что у нас ситуация более-менее спокойнее стала с лесными пожарами, то сейчас она снова обостряется. То есть у нас снова разгорается Якутия, и у нас по-прежнему очень сильно горит республика Коми и Архангельская область. В целом по Сибири чудовищная ситуация, то есть там огнем пройдено больше, чем в прошлом году, в разы больше, и с погибшими, и с пострадавшими населенными пунктами. Сейчас наиболее сложная ситуация. Снова обостряется в Якутии и продолжается очень напряженная ситуация в Архангельской области.
По торфяным пожарам практически ничего не изменилось с пятницы, по крайней мере, за исключением Владимирской области, где огромные силы МЧС выделены на тушение торфяников, которые все эти два месяца пытались скрывать и показывать как отсутствующие. Соответственно сейчас там достаточно большая группировка собрана. В результате нам удалось оттуда снять добровольческий лагерь. Добровольцы тушили огромные торфяные пожары. Сейчас получилось загнать туда тех, кто должен находиться, то есть специальные трубопроводные части, проводили трубопровод, начали качать воду, и несколько сотен личного состава МЧС туда прибыло с подходящей техникой. Поэтому сейчас снимаем добровольцев, в ночь вывозили оттуда наш добровольческий лагерь.
В остальном кроме Владимирской области, где пожары признали, по крайней мере, в реальности признали, я так понимаю, что в отчетах их до сих пор нет, начали их тушить. По остальным областям наиболее проблемным, по Тверской области, по Конаковскому району продолжается та же самая тенденция, пожары есть, их никто не тушит и пока власти прилагают усилия к тому, чтобы опровергать информацию о действующих пожарах вместо того, чтобы их тушить. Здесь ситуация сохраняется очень тревожная. Если сейчас устанавливается сухая теплая погода, ситуация ухудшается с каждым днем.
Любовь Чижова: Что-то кардинальное в организации профилактики лесных пожаров и в организации их тушения по сравнению с прошлым годом изменилось?
Григорий Куксин: Есть некоторое ухудшение в целом, улучшений почти нет. Чтобы что-то хорошее отметить, есть маленькие подвижки в законодательстве: у нас в этом году запрещены выжигание сухой травы вблизи лесных массивов, если эти массивы не опаханы, не защищены полосой. Эта норма, которую десятилетия требовали общественные организации, она наконец была введена, видимо, после пожаров прошлого года. И ужесточили ответственность за поджоги. Но, к сожалению, ни то, ни другое не работает, потому что некому это контролировать. Фактически у нас нет пожарного надзора в лесах, он окончательно растворился, размылся действующим законодательством. У нас, к сожалению, так и не восстановилась лесная охрана, несмотря на то, что на бумаге ее воссоздали. За исключением Московской области, в Московской области ситуация получше стала, и людей побольше стало, и техники. Огромные деньги были выделены на закупку техники, и техника, к сожалению, не была куплена, ее просто не успели купить, деньги не дошли до регионов, техника не дошла. Поэтому сейчас 7-10% техники, которую обещали в регионы, ее успели купить. Московская область прилично обеспечена, остальные области практические пустые, что было, то и осталось, то есть очень незначительное улучшение и добавление. Поэтому техника будет, но она скорее всего только в следующем году будет работать.
Любовь Чижова: Ваш прогноз на будущее лето, что будет с лесными пожарами природными?
Григорий Куксин: Сложный вопрос. Потому что уже сейчас ситуация хуже, чем в прошлом году – это уже не прогноз, это факт. По тому, как будет развиваться ситуация, к сожалению, у нас ситуация метеозависимая. Только что был опубликован доклад международного лесного проекта, в котором так же говорится, что, к сожалению, усилия власти у нас не приводят ни к каким изменениям лесопожарной обстановки, практически определяющее, решающее значение имеет только погода, выпадение осадков. То есть практически мы стали полностью зависеть от погоды. Будет жара – будем гореть, не будет жары – не будем гореть и будем выдавать это за свои успехи. К сожалению, так. То есть фактически сейчас можно изменить ситуацию с торфяными пожарами, но для этого опять же их надо признать и начать тушить. Если их не признать и не начать тушить, мы будем полностью зависеть от погоды. Будет солнышко – сгорим.
Любовь Чижова: Это был руководитель волонтерской программы Гринпис в России Григорий Куксин… Прошлогодние масштабные природные пожары должны были многому научить не только представителей власти, ответственных за профилактику и тушение возгораний. Но, как показывает практика, этого не произошло: 1 июля из-за медленного реагирования на пожар в Мурманской области чуть не сгорело село Колвица. После звонка местных жителей по телефону 01 в 15 часов пожар был потушен лишь в 21 час силами самих людей. Пожарная машина не смогла приехать в село, потому что единственный ведущий к нему мост, по словам диспетчера 01, был "слишком легким и не выдержал бы пожарную машину". Об этом рассказа кольский эколог Михаил Рыжов…
Михаил Рыжов: Гореть полуостров не горит. Он и в прошлом году не горел, у нас климат все-таки не такой засушливый, как в средней полосе России. Засушливое лето началось, средние температурные показатели выше среднестатистических. Недавно был небольшой, но очень серьезный пожар, из-за которого просто могло сгореть село на юге Мурманской области. Так же как и в средней полосе России наблюдалась такая неразбериха, кто что должен делать, кто кому сообщать, кто куда ехать и кто тушить, есть опасение, что если жаркое лето будет стоять и в этом году, то пожары будут и в Мурманской области. Леса горели, конечно, но катастрофически это не было, скажем, на уровне. Поэтому то, что осталось от лесной охраны, они, в принципе справлялись. Уже этот год показывает, что если гореть будет больше, то они не справятся. Незаметно, чтобы были выводы из этого сделаны. У нас ситуация ничем не отличается от других регионов России, все то же самое. Просто так получается из-за дорог немного на отшибе и там было, что из пожарной части машина выехала, а проехать не могут. Единственная дорога через мост, мост слишком легкий для машины. И люди после этого задумались: хорошо, если село загорится само, то как к нам пожарные проедут?
Любовь Чижова: О том, как борются с пожарами в Мурманской области, рассказал кольский эколог Михаил Рыжов. Координатор по лесной политике WWF в России Николай Шматков говорит, что практически никаких выводов после катастрофических прошлогодних природных пожаров в России не сделано…
Николай Шматков: В целом ситуация достаточно сложная с природными пожарами. Она непростая каждый год у нас. Но прошлый год катастрофические пожары в средней полосе привлекли очень серьезное общественное внимание к проблеме лесных пожаров. С одной стороны это, конечно, хорошо, с другой стороны, к сожалению, многие вопросы не решены с прошлого года. Этот год характеризуется размахом лесных пожаров очень большим в восточной части страны, в средней полосе России их пока, по крайней мере, гораздо меньше, чем в прошлом году и такой остроты проблемы нет. Но все зависит от погоды. В прошлом году были такие погодные условия, что в средней полосе России была аномальная жара, была засушливая погода, леса горели в основном, В Сибири и на Дальнем Востоке леса не горели. Сейчас ситуация немножко другая, в Сибири и на Дальнем Востоке погода суше, чем в прошлом году, леса горят сильнее. То есть печально то, что при управлении природными пожарами мы всецело зависим от погоды, а не от управленческих решений. Вот это сложно, опасно и содержит много больших рисков.
С одной стороны были сделаны выводы по результатам прошлого года, казалось бы, были существенно внесены правки в Лесной кодекс, были внесены правки в правила пожарной безопасности в лесах, правки существенные. Тем не менее, они не обеспечивают восстановление государственной лесной охраны, не обеспечивают выявление пожаров на начальном уровне, на уровне костра, когда люди бросают непотушенные костры, что является основной причиной лесных пожаров. В лесу нет по-прежнему контроля государственного, то есть он и выглядит бесхозным, и является бесхозным, то есть сторожа там никакого нет. Естественно, это очень серьезный пробел в управлении лесами в целом, в управлении лесными пожарами, в частности, поскольку без такого непосредственного контроля речь не может идти об эффективной борьбе и выявлении лесных пожаров.
Любовь Чижова: Если поделиться своими собственными впечатлениями, я часто бываю в Подмосковье, по выходным в основном, я вижу, что вертолетов летает больше объективно, чем в прошлом году. Но вот леса завалены еще прошлогодними деревьями. Это какую опасность создает?
Николай Шматков: Леса завалены с одной стороны деревьями, которые остались от прошлогодних пожаров. Если мы выедем в Шатуру, в Орехово-Зуевский район, вроде как местами начата уборка деревьев, которые погибли от пожаров прошлого года, с другой стороны сразу видно, что ведется недостаточными темпами, еще полно леса, который стоит желтый и засохший с прошлого года, последствия ледяного дождя, последствия вспышки вредителей-насекомых, в частности, короеда, который уничтожает ель. То есть действительно топлива для огня в лесу стало гораздо больше, чем в прошлом году. Если бы нам не повезло как в прошлом году с погодой и не было бы сильных дождей летних, то мы горели бы еще более сильнее. И по тем темпам уборки мертвой древесины, которые сейчас видны, я думаю, что в этом году проблема никуда не уйдет, она сохранится и будет не менее актуальной, чем в прошлом году. Я со страхом гляжу в следующий год, что у нас, как говорится, Господь пошлет дождь в этом году, в следующем году может так не повезти.
Любовь Чижова: Николай, все эксперты сходятся во мнении, что главной причиной лесных, природных пожаров является сам человек – это непотушенные костры, это брошенные сигареты. С этим невозможно бороться. Мы как в нашу Купаву приезжаем на дачу, мы ходим только, тушим костры или просим: ребята, пожалуйста, потушите, вы что, не помните, что было в прошлом году. По вашим ощущениям, отношение людей к проблеме, обычных людей, которые ездят в леса как-то изменилось? Или что нужно сделать, чтобы они тушили за собой костры?
Николай Шматков: По моим личным наблюдениям очень мало что изменилось в сознании людей, к сожалению. На мой взгляд, люди как ходили в лес со спичками, так и ходят, как жгли сухую траву весной, так и ждут. Я думаю, что нужны серьезные прецеденты по тому, что человека поймали за руку, серьезно оштрафовали или какое-то более суровое человек понес наказание. Должен быть механизм, в частности, государственная лесная охрана, когда не добровольцы, не журналисты, не мы с вами, дачники, будем ходить и тушить костры, а все-таки будет государственная охрана и человек будет знать, что если он пошел шашлык жечь в лесу и жег его не там, где надо и не так, как надо, то к нему подойдут, попросят предъявить документы, он может себе испортить праздник, как минимум.
Любовь Чижова: Так и не вернули нам лесную охрану в леса?
Николай Шматков: Закон вышел и поправка есть, что полномочия по надзору в лесах появились у органов управления лесами, но от этого не прибавилось ни штата, ни возможностей, ни людей в лесу. Как у нас было порядка 16 тысяч человек в стране, которые отвечают за все управление лесами, включая огромные массивы бумажной работы, отчетности, работы с арендаторами и так далее, так они и есть. То есть фактически лесник в лес не вернулся. Было порядка 70 тысяч лесников до реформ лесного сектора. Они худо-бедно с этой задачей справлялись. Вместо того, чтобы резко повысить эффективность государственной лесной охраны, понятно, что там были нарекания и так далее, решили вообще отменить и до сих пор она практически не восстановлена, то есть никакого лесника в лесу мы с вами не встретим.
Любовь Чижова: О ситуации с лесными и природными пожарами говорил координатор по лесной политике WWF в России Николай Шматков.
Любовь Чижова: Гринпис в России настаивает на введении режима чрезвычайной ситуации в центральной части России в связи с растущим числом торфяных пожаров. По мнению экологов, МЧС занижает число природных возгораний и не борется с ними эффективно. Многие торфяники уже не удастся потушить до осени, говорят эксперты и надеются лишь на проливные дожди. Ситуацию с природными пожарами в России оценивает руководитель волонтерской программы Гринпис в России Григорий Куксин…
Григорий Куксин: На начало этой недели ситуация немножко изменилась. В пятницу мы говорили о том, что у нас ситуация более-менее спокойнее стала с лесными пожарами, то сейчас она снова обостряется. То есть у нас снова разгорается Якутия, и у нас по-прежнему очень сильно горит республика Коми и Архангельская область. В целом по Сибири чудовищная ситуация, то есть там огнем пройдено больше, чем в прошлом году, в разы больше, и с погибшими, и с пострадавшими населенными пунктами. Сейчас наиболее сложная ситуация. Снова обостряется в Якутии и продолжается очень напряженная ситуация в Архангельской области.
По торфяным пожарам практически ничего не изменилось с пятницы, по крайней мере, за исключением Владимирской области, где огромные силы МЧС выделены на тушение торфяников, которые все эти два месяца пытались скрывать и показывать как отсутствующие. Соответственно сейчас там достаточно большая группировка собрана. В результате нам удалось оттуда снять добровольческий лагерь. Добровольцы тушили огромные торфяные пожары. Сейчас получилось загнать туда тех, кто должен находиться, то есть специальные трубопроводные части, проводили трубопровод, начали качать воду, и несколько сотен личного состава МЧС туда прибыло с подходящей техникой. Поэтому сейчас снимаем добровольцев, в ночь вывозили оттуда наш добровольческий лагерь.
В остальном кроме Владимирской области, где пожары признали, по крайней мере, в реальности признали, я так понимаю, что в отчетах их до сих пор нет, начали их тушить. По остальным областям наиболее проблемным, по Тверской области, по Конаковскому району продолжается та же самая тенденция, пожары есть, их никто не тушит и пока власти прилагают усилия к тому, чтобы опровергать информацию о действующих пожарах вместо того, чтобы их тушить. Здесь ситуация сохраняется очень тревожная. Если сейчас устанавливается сухая теплая погода, ситуация ухудшается с каждым днем.
Любовь Чижова: Что-то кардинальное в организации профилактики лесных пожаров и в организации их тушения по сравнению с прошлым годом изменилось?
Григорий Куксин: Есть некоторое ухудшение в целом, улучшений почти нет. Чтобы что-то хорошее отметить, есть маленькие подвижки в законодательстве: у нас в этом году запрещены выжигание сухой травы вблизи лесных массивов, если эти массивы не опаханы, не защищены полосой. Эта норма, которую десятилетия требовали общественные организации, она наконец была введена, видимо, после пожаров прошлого года. И ужесточили ответственность за поджоги. Но, к сожалению, ни то, ни другое не работает, потому что некому это контролировать. Фактически у нас нет пожарного надзора в лесах, он окончательно растворился, размылся действующим законодательством. У нас, к сожалению, так и не восстановилась лесная охрана, несмотря на то, что на бумаге ее воссоздали. За исключением Московской области, в Московской области ситуация получше стала, и людей побольше стало, и техники. Огромные деньги были выделены на закупку техники, и техника, к сожалению, не была куплена, ее просто не успели купить, деньги не дошли до регионов, техника не дошла. Поэтому сейчас 7-10% техники, которую обещали в регионы, ее успели купить. Московская область прилично обеспечена, остальные области практические пустые, что было, то и осталось, то есть очень незначительное улучшение и добавление. Поэтому техника будет, но она скорее всего только в следующем году будет работать.
Любовь Чижова: Ваш прогноз на будущее лето, что будет с лесными пожарами природными?
Григорий Куксин: Сложный вопрос. Потому что уже сейчас ситуация хуже, чем в прошлом году – это уже не прогноз, это факт. По тому, как будет развиваться ситуация, к сожалению, у нас ситуация метеозависимая. Только что был опубликован доклад международного лесного проекта, в котором так же говорится, что, к сожалению, усилия власти у нас не приводят ни к каким изменениям лесопожарной обстановки, практически определяющее, решающее значение имеет только погода, выпадение осадков. То есть практически мы стали полностью зависеть от погоды. Будет жара – будем гореть, не будет жары – не будем гореть и будем выдавать это за свои успехи. К сожалению, так. То есть фактически сейчас можно изменить ситуацию с торфяными пожарами, но для этого опять же их надо признать и начать тушить. Если их не признать и не начать тушить, мы будем полностью зависеть от погоды. Будет солнышко – сгорим.
Любовь Чижова: Это был руководитель волонтерской программы Гринпис в России Григорий Куксин… Прошлогодние масштабные природные пожары должны были многому научить не только представителей власти, ответственных за профилактику и тушение возгораний. Но, как показывает практика, этого не произошло: 1 июля из-за медленного реагирования на пожар в Мурманской области чуть не сгорело село Колвица. После звонка местных жителей по телефону 01 в 15 часов пожар был потушен лишь в 21 час силами самих людей. Пожарная машина не смогла приехать в село, потому что единственный ведущий к нему мост, по словам диспетчера 01, был "слишком легким и не выдержал бы пожарную машину". Об этом рассказа кольский эколог Михаил Рыжов…
Михаил Рыжов: Гореть полуостров не горит. Он и в прошлом году не горел, у нас климат все-таки не такой засушливый, как в средней полосе России. Засушливое лето началось, средние температурные показатели выше среднестатистических. Недавно был небольшой, но очень серьезный пожар, из-за которого просто могло сгореть село на юге Мурманской области. Так же как и в средней полосе России наблюдалась такая неразбериха, кто что должен делать, кто кому сообщать, кто куда ехать и кто тушить, есть опасение, что если жаркое лето будет стоять и в этом году, то пожары будут и в Мурманской области. Леса горели, конечно, но катастрофически это не было, скажем, на уровне. Поэтому то, что осталось от лесной охраны, они, в принципе справлялись. Уже этот год показывает, что если гореть будет больше, то они не справятся. Незаметно, чтобы были выводы из этого сделаны. У нас ситуация ничем не отличается от других регионов России, все то же самое. Просто так получается из-за дорог немного на отшибе и там было, что из пожарной части машина выехала, а проехать не могут. Единственная дорога через мост, мост слишком легкий для машины. И люди после этого задумались: хорошо, если село загорится само, то как к нам пожарные проедут?
Любовь Чижова: О том, как борются с пожарами в Мурманской области, рассказал кольский эколог Михаил Рыжов. Координатор по лесной политике WWF в России Николай Шматков говорит, что практически никаких выводов после катастрофических прошлогодних природных пожаров в России не сделано…
Николай Шматков: В целом ситуация достаточно сложная с природными пожарами. Она непростая каждый год у нас. Но прошлый год катастрофические пожары в средней полосе привлекли очень серьезное общественное внимание к проблеме лесных пожаров. С одной стороны это, конечно, хорошо, с другой стороны, к сожалению, многие вопросы не решены с прошлого года. Этот год характеризуется размахом лесных пожаров очень большим в восточной части страны, в средней полосе России их пока, по крайней мере, гораздо меньше, чем в прошлом году и такой остроты проблемы нет. Но все зависит от погоды. В прошлом году были такие погодные условия, что в средней полосе России была аномальная жара, была засушливая погода, леса горели в основном, В Сибири и на Дальнем Востоке леса не горели. Сейчас ситуация немножко другая, в Сибири и на Дальнем Востоке погода суше, чем в прошлом году, леса горят сильнее. То есть печально то, что при управлении природными пожарами мы всецело зависим от погоды, а не от управленческих решений. Вот это сложно, опасно и содержит много больших рисков.
С одной стороны были сделаны выводы по результатам прошлого года, казалось бы, были существенно внесены правки в Лесной кодекс, были внесены правки в правила пожарной безопасности в лесах, правки существенные. Тем не менее, они не обеспечивают восстановление государственной лесной охраны, не обеспечивают выявление пожаров на начальном уровне, на уровне костра, когда люди бросают непотушенные костры, что является основной причиной лесных пожаров. В лесу нет по-прежнему контроля государственного, то есть он и выглядит бесхозным, и является бесхозным, то есть сторожа там никакого нет. Естественно, это очень серьезный пробел в управлении лесами в целом, в управлении лесными пожарами, в частности, поскольку без такого непосредственного контроля речь не может идти об эффективной борьбе и выявлении лесных пожаров.
Любовь Чижова: Если поделиться своими собственными впечатлениями, я часто бываю в Подмосковье, по выходным в основном, я вижу, что вертолетов летает больше объективно, чем в прошлом году. Но вот леса завалены еще прошлогодними деревьями. Это какую опасность создает?
Николай Шматков: Леса завалены с одной стороны деревьями, которые остались от прошлогодних пожаров. Если мы выедем в Шатуру, в Орехово-Зуевский район, вроде как местами начата уборка деревьев, которые погибли от пожаров прошлого года, с другой стороны сразу видно, что ведется недостаточными темпами, еще полно леса, который стоит желтый и засохший с прошлого года, последствия ледяного дождя, последствия вспышки вредителей-насекомых, в частности, короеда, который уничтожает ель. То есть действительно топлива для огня в лесу стало гораздо больше, чем в прошлом году. Если бы нам не повезло как в прошлом году с погодой и не было бы сильных дождей летних, то мы горели бы еще более сильнее. И по тем темпам уборки мертвой древесины, которые сейчас видны, я думаю, что в этом году проблема никуда не уйдет, она сохранится и будет не менее актуальной, чем в прошлом году. Я со страхом гляжу в следующий год, что у нас, как говорится, Господь пошлет дождь в этом году, в следующем году может так не повезти.
Любовь Чижова: Николай, все эксперты сходятся во мнении, что главной причиной лесных, природных пожаров является сам человек – это непотушенные костры, это брошенные сигареты. С этим невозможно бороться. Мы как в нашу Купаву приезжаем на дачу, мы ходим только, тушим костры или просим: ребята, пожалуйста, потушите, вы что, не помните, что было в прошлом году. По вашим ощущениям, отношение людей к проблеме, обычных людей, которые ездят в леса как-то изменилось? Или что нужно сделать, чтобы они тушили за собой костры?
Николай Шматков: По моим личным наблюдениям очень мало что изменилось в сознании людей, к сожалению. На мой взгляд, люди как ходили в лес со спичками, так и ходят, как жгли сухую траву весной, так и ждут. Я думаю, что нужны серьезные прецеденты по тому, что человека поймали за руку, серьезно оштрафовали или какое-то более суровое человек понес наказание. Должен быть механизм, в частности, государственная лесная охрана, когда не добровольцы, не журналисты, не мы с вами, дачники, будем ходить и тушить костры, а все-таки будет государственная охрана и человек будет знать, что если он пошел шашлык жечь в лесу и жег его не там, где надо и не так, как надо, то к нему подойдут, попросят предъявить документы, он может себе испортить праздник, как минимум.
Любовь Чижова: Так и не вернули нам лесную охрану в леса?
Николай Шматков: Закон вышел и поправка есть, что полномочия по надзору в лесах появились у органов управления лесами, но от этого не прибавилось ни штата, ни возможностей, ни людей в лесу. Как у нас было порядка 16 тысяч человек в стране, которые отвечают за все управление лесами, включая огромные массивы бумажной работы, отчетности, работы с арендаторами и так далее, так они и есть. То есть фактически лесник в лес не вернулся. Было порядка 70 тысяч лесников до реформ лесного сектора. Они худо-бедно с этой задачей справлялись. Вместо того, чтобы резко повысить эффективность государственной лесной охраны, понятно, что там были нарекания и так далее, решили вообще отменить и до сих пор она практически не восстановлена, то есть никакого лесника в лесу мы с вами не встретим.
Любовь Чижова: О ситуации с лесными и природными пожарами говорил координатор по лесной политике WWF в России Николай Шматков.
