Ирина Лагунина: В нью-йоркской штаб-квартире ООН прошло совещание высокого уровня по СПИДу. Его участники подвели итоги 30-летней борьбы с вирусом иммунодефицита человека и обсудили дальнейшие меры на ближайшие пять лет. Принят план до 2015 года побороть все новые виды ВИЧ-инфекций среди детей. Также к 2015 году страны попытаются предоставить лечение 15 миллионам инфицированных. Это прочти в два раза больше, чем обеспечены медикаментами сейчас. Накануне открытия совещания нью-йоркский Совет по международным отношениям провел дискуссию, на которой обсуждались задачи нынешнего этапа борьбы со СПИДом. Рассказывает Владимир Абаринов.
Владимир Абаринов: 30 лет назад, 5 июня 1981 года, в Лос-Анджелесе были зарегистрированы первые пять случаев заболевания неизвестной науке инфекцией. Пациентам был поставлен диагноз «пневмоцистная пневмония». Все пятеро были гомосексуалистами. Вскоре определилась еще одна группа риска – наркоманы. По этой причине болезнь долгое время считалась постыдной, общественное мнение винило в ней самих больных. В Советском Союзе первый случай СПИДа был зарегистрирован в 1985 году у иностранца. В 1988-м в Ленинграде скончалась инфицированная СПИДом 29-летняя женщина. В том же году в Калмыкии произошло массовое заражение вирусом иммунодефицита женщин и детей вследствие использования в больнице нестерильных шприцев.
Дискуссию в Совете по международным отношениям открыл Сет Беркли – президент и генеральный директор Глобального Альянса по вакцинам и иммунизации. Он кратко изложил нынешнее положение дел.
Сет Беркли: Сегодня инфицировано более 33 миллионов человек, они живут. И около 30 миллионов умерли. Каждый день заражается 7100 человек. В области лечения произошла настоящая революция. Сегодня в нашем распоряжении больше лекарств для лечения вируса иммунодефицита, чем для лечения всех прочих вирусов вместе взятых. Мы добились огромного прогресса в предоставлении медицинской помощи тем, кто в ней нуждается. В настоящее время такую помощь получают 6 миллионов 600 тысяч человек. Но есть также 9 миллионов человек, которые нуждаются в медицинской помощи, но не получают ее. На каждых трех пациентов, получающих лечение, приходится пять новых случаев заражения.
Владимир Абаринов: Отношение к СПИДу менялось медленно. Долгое время он считался чисто медицинской проблемой, а не социальной или политической. Мировому сообществу потребовалось 20 лет, чтобы осознать ее суть и масштабы. Об этом говорил Пол Дилэй – заместитель исполнительного директора Объединенной программы ООН по СПИДу.
Пол Дилэй: В 2000 году никто не думал, что мы сможем предоставить людям сложное антиретровирусное лечение. Никто не думал, что мы получим ресурсы от доноров. Никто не думал, что нам удастся действительно изменить рискованную модель поведения и преодолеть предубеждение и дискриминацию, связанные именно с этой эпидемией - в отличие от большинства других инфекционных эпидемий в мире. Мы доказали, что скептики были неправы. Теперь, разумеется, скептики говорят, что мы не можем вечно держать людей на лекарствах или что меры профилактики не дают быстрого эффекта. Мы добились 25-процентного снижения случаев случайного заражения по сравнению с 2001 годом. Все это стало результатом усердной работы, энтузиазма, общественной поддержки и финансирования. В настоящее время США тратят на борьбу со СПИДом в странах со средними и низкими доходами примерно 16 миллиардов долларов в год. Мы никогда не думали, что достигнем такого уровня. Этого, вероятно, недостаточно. Но этого, во всяком случае, хватило для того, чтобы расширить программы помощи с нескольких тысяч человек в 90-е годы до нынешних миллионов как в аспекте лечения, так и в аспекте профилактики.
Владимир Абаринов: Помощник генерального секретаря ООН по стратегическому планированию Роберт Орр рассказал о том, с каким трудом тема СПИДа пробивала себе дорогу в дипломатические салоны.
Роберт Орр: На меня произвели огромное впечатление перемены последнего десятилетия. 10 лет назад эта тема все еще оставалась запретной. Это была область, которую было невозможно обсуждать на официальном уровне. Но сегодня, пока мы здесь разговариваем, в международном аэропорту имени Кеннеди один за другим садятся самолеты с главами государств на борту. 10 лет назад правила вежливости не позволяли даже коснуться этой темы в присутствии главы государства, не рискуя. В дипломатии это было письмо, не востребованное адресатом.
Эти последние 10 лет стали не только временем научного прорыва, но и прорыва бюрократического. ООН стала центром противодействия заболеванию, во многих отношениях она заполнила вакуум лидерства в этом вопросе. Это было нелегко. Первое время это было неприятно. Я вспоминаю попытки Ричарда Холбрука, в аппарате которого я тогда работал, поставить вопрос в Совете Безопасности – инстинктивной реакцией было неприятие. Это было просто невозможно. Это искажало цели ООН.
С тех пор ситуация изменилась. Я ставлю это в особую заслугу Кофи Аннану и Ричарду Холбруку, которые создали в организации атмосферу, позволившую говорить о проблеме. Эта заслуга принадлежит и многим другим инициативным людям. В итоге Кофи Аннану удалось учредить Глобальный фонд борьбы со СПИДом. Впоследствии он, однако, вышел из структуры ООН, чтобы выжить и преуспеть, и это, я полагаю, тоже свидетельствует о бюрократических рамках.
Но я хотел бы затронуть тему исключительного положения СПИДа, потому что существует другая область, где мы находимся на грани прорыва. Некоторое время статус исключительности был необходим СПИДу, чтобы привлечь к проблеме то внимание, которого она заслуживала. Но мы давно вышли из этого периода. Теперь нам необходимо разрушить барьер исключительности, которым окружен СПИД. Мы должны это сделать ради успеха на других направлениях здравоохранения. И сейчас одним из таких направлений является глобальная стратегия в области охраны здоровья женщин и детей.
Владимир Абаринов: В июне 2001 года ООН провела Специальную сессию Генеральной Ассамблеи по СПИДу. Ее результатом стала Декларация о приверженности делу борьбы со СПИДом. В этом документе страны-участницы ООН обязались обеспечить всеобщий доступ к профилактике, лечению, уходу и поддержке.
Пол Дилэй: Декларация о приверженности, одобренная 182 государствами-членами в 2001 году на специальной сессия Генеральной Ассамблеи ООН, - это невероятно смелый документ. Он был посвящен эпидемии, которой, откровенно говоря, никто не хотел заниматься. Это не туберкулез, не малярия – это эпидемия, корни которой уходят глубоко в природу поведения человека, поведения, связанного с сексом и употреблением наркотиков, поведения, существование которого мы не любим признавать. Было критически важно получить сильный документ, рассматривающий проблему с точки зрения прав человека, в данном случае – права на доступ к услугам здравоохранения. Я не знаю никакого другого инфекционного заболевания, никакой другой эпидемии, при которой пациенты были бы преднамеренно лишены такого доступа. А с больными СПИДом это происходит каждый день. Так что это был сильный документ. Но срок его действия истек 31 декабря 2010 года. Поэтому теперь нам нужен документ, который подтверждает прежний, усиливает его, вносит дополнения к нему, уточняет аспекты, которые не были прописаны в декларации, документ, с которым мы войдем в следующее десятилетие.
Владимир Абаринов: Борьбе со СПИДом требуются значительные средства, получить которые в условиях экономического кризиса становится все труднее. Помощник генерального секретаря Роберт Орр подчеркнул, что международные программы борьбы со СПИДом должны оптимизировать свои расходы и отчитываться перед донорами за каждый доллар.
Роберт Орр: Мы должны посмотреть, какая бизнес-модель будет работать в следующие 10 лет. Мы только что говорили о прошлом десятилетии, о том, в чем мы добились успеха и в чем нет. Если существует сфера, которой совершенно необходима новая бизнес-модель, то это ответственность на всех уровнях: ответственность за результаты, ответственность за потраченные деньги. Борьба со СПИДом была довольно дорогим делом, и именно здесь возникли ненужные конфликты между программой женского и детского здоровья, борьбы с малярией и борьбой с иммунодефицитом. Мы должны отчитываться за каждый потраченный доллар, иену, евро. Но ответственность – это нечто гораздо большее. Никто не любит выражения «усталость донора», но сегодня некоторые доноры буквально лежат пластом. Пытаться выжимать кровь из камня мы не собираемся. Мы должны умерить аппетит, действовать умнее, быстрее. Но нам также необходимо сохранить политическую поддержку, которую мы имели.
Владимир Абаринов: Все эти годы основным донором международных организаций, ведущих борьбу со СПИДом, были Соединенные Штаты – как в лице федерального правительства, так и в лице частных предпринимателей, прежде всего основателя корпорации Майкрософт Билла Гейтса, создавшего в Сиэтле вместе с женой Мелиндой крупнейший частный благотворительный фонд, одна из задач которого – финансирование медицинских исследований, направленных на лечение СПИДа. Однако в нынешних экономических и политических условиях как государственные, так и частные взносы могут сократиться. Об этом – вопрос из зала, на который отвечает Пол Дилэй.
- Главное последствие мирового финансового кризиса для глобального финансирования здравоохранения заключается не столько в сокращении общей суммы средств, выделенных на эти программы, сколько в том, кто теперь основной донор. В данный момент - по крайней мере, на конец 2010 года – гораздо больше 50 процентов государственных ассигнований поступали из одного источника: Вашингтон, округ Колумбия. И из Сиэтла, штат Вашингтон. Таким образом, тон задают два Вашингтона. Вы - бюрократия, которая делает свое дело благодаря щедрости двух Вашингтонов. Теперь у нас в Соединенных Штатах совсем другой Конгресс, мы переживаем настоящий бюджетный кризис, борьба за бюджет 2012 финансового года обещает стать кровавой. Каким образом мы сможем сделать этот следующий шаг, хочется надеяться, позитивный, если один из двух Вашингтонов радикально сокращает свой вклад?
Пол Дилэй: Я думаю, республиканец ли вы, демократ или нечто между, США хотят видеть соблюдение трех условий. Они хотят видеть, что в государствах-получателях международной помощи внутренние расходы на эти цели растут, и это оправдывает международные взносы. Они хотят видеть, что другие доноры берут на себя бóльшую долю ответственности. И Европейский Союз, несмотря на экономический кризис, пытается сделать это. И наконец, третье: они хотят убедиться, что их деньги хорошо потрачены. И это возвращает нас к теме подотчетности. Если результат будет, и вы сможете его предъявить, США, я убежден, останутся крупным донором.
Владимир Абаринов: Во встрече высокого уровня приняли участие более 30 глав государств и правительств и вице-президентов. Российскую делегацию возглавляла заместитель министра здравоохранения и социального развития Вероника Скворцова. Вот фрагмент ее выступления на пленарном заседании.
Вероника Скворцова: Национальное законодательство России гарантирует всем гражданам доступ к широкомасштабным профилактическим программам и бесплатному добровольному тестированию на ВИЧ-инфекцию, а ВИЧ-инфицированным доступ к бесплатной качественной медицинской помощи и социальной защите. В стране создана комплексная система мер противодействия эпидемии ВИЧ, которая реализуется под руководством правительственной комиссии, осуществляющей координацию согласованных действий всех федеральных ведомств 83 субъектов Российской Федерации и неправительственных организаций. Результатом реализации этой программы явилось удержание эпидемии ВИЧ в России на концентрированной стадии. Пораженность населения страны в настоящее время составляет 0,36%. После нескольких лет эскалации эпидемии в 2008 году впервые было отмечено снижение темпов прироста впервые выявленных с ВИЧ-инфекцией, а в 9 и 10 годах зарегистрирована стабилизация их числа.
Владимир Абаринов: Из информационного бюллетеня Объединенной программы ООН по СПИДу:
«С 2000 по 2009 годы число людей, живущих с ВИЧ в Восточной Европе и Центральной Азии, увеличилось почти в три раза. В 2009 году, по оценкам, это число достигло 1,4 миллиона человек, в то время как в 2000 году оно составляло 530 тысяч. В регионе растет число смертей, обусловленных СПИДом: по оценкам, в 2009 году это число составило 76 тысяч человек, в то время как в 2001 году оно составляло 18 тысяч, т.е. в четыре раза меньше. На Российскую Федерацию и Украину приходится примерно 90 процентов всех новых ВИЧ-инфекций».
Владимир Абаринов: 30 лет назад, 5 июня 1981 года, в Лос-Анджелесе были зарегистрированы первые пять случаев заболевания неизвестной науке инфекцией. Пациентам был поставлен диагноз «пневмоцистная пневмония». Все пятеро были гомосексуалистами. Вскоре определилась еще одна группа риска – наркоманы. По этой причине болезнь долгое время считалась постыдной, общественное мнение винило в ней самих больных. В Советском Союзе первый случай СПИДа был зарегистрирован в 1985 году у иностранца. В 1988-м в Ленинграде скончалась инфицированная СПИДом 29-летняя женщина. В том же году в Калмыкии произошло массовое заражение вирусом иммунодефицита женщин и детей вследствие использования в больнице нестерильных шприцев.
Дискуссию в Совете по международным отношениям открыл Сет Беркли – президент и генеральный директор Глобального Альянса по вакцинам и иммунизации. Он кратко изложил нынешнее положение дел.
Сет Беркли: Сегодня инфицировано более 33 миллионов человек, они живут. И около 30 миллионов умерли. Каждый день заражается 7100 человек. В области лечения произошла настоящая революция. Сегодня в нашем распоряжении больше лекарств для лечения вируса иммунодефицита, чем для лечения всех прочих вирусов вместе взятых. Мы добились огромного прогресса в предоставлении медицинской помощи тем, кто в ней нуждается. В настоящее время такую помощь получают 6 миллионов 600 тысяч человек. Но есть также 9 миллионов человек, которые нуждаются в медицинской помощи, но не получают ее. На каждых трех пациентов, получающих лечение, приходится пять новых случаев заражения.
Владимир Абаринов: Отношение к СПИДу менялось медленно. Долгое время он считался чисто медицинской проблемой, а не социальной или политической. Мировому сообществу потребовалось 20 лет, чтобы осознать ее суть и масштабы. Об этом говорил Пол Дилэй – заместитель исполнительного директора Объединенной программы ООН по СПИДу.
Пол Дилэй: В 2000 году никто не думал, что мы сможем предоставить людям сложное антиретровирусное лечение. Никто не думал, что мы получим ресурсы от доноров. Никто не думал, что нам удастся действительно изменить рискованную модель поведения и преодолеть предубеждение и дискриминацию, связанные именно с этой эпидемией - в отличие от большинства других инфекционных эпидемий в мире. Мы доказали, что скептики были неправы. Теперь, разумеется, скептики говорят, что мы не можем вечно держать людей на лекарствах или что меры профилактики не дают быстрого эффекта. Мы добились 25-процентного снижения случаев случайного заражения по сравнению с 2001 годом. Все это стало результатом усердной работы, энтузиазма, общественной поддержки и финансирования. В настоящее время США тратят на борьбу со СПИДом в странах со средними и низкими доходами примерно 16 миллиардов долларов в год. Мы никогда не думали, что достигнем такого уровня. Этого, вероятно, недостаточно. Но этого, во всяком случае, хватило для того, чтобы расширить программы помощи с нескольких тысяч человек в 90-е годы до нынешних миллионов как в аспекте лечения, так и в аспекте профилактики.
Владимир Абаринов: Помощник генерального секретаря ООН по стратегическому планированию Роберт Орр рассказал о том, с каким трудом тема СПИДа пробивала себе дорогу в дипломатические салоны.
Роберт Орр: На меня произвели огромное впечатление перемены последнего десятилетия. 10 лет назад эта тема все еще оставалась запретной. Это была область, которую было невозможно обсуждать на официальном уровне. Но сегодня, пока мы здесь разговариваем, в международном аэропорту имени Кеннеди один за другим садятся самолеты с главами государств на борту. 10 лет назад правила вежливости не позволяли даже коснуться этой темы в присутствии главы государства, не рискуя. В дипломатии это было письмо, не востребованное адресатом.
Эти последние 10 лет стали не только временем научного прорыва, но и прорыва бюрократического. ООН стала центром противодействия заболеванию, во многих отношениях она заполнила вакуум лидерства в этом вопросе. Это было нелегко. Первое время это было неприятно. Я вспоминаю попытки Ричарда Холбрука, в аппарате которого я тогда работал, поставить вопрос в Совете Безопасности – инстинктивной реакцией было неприятие. Это было просто невозможно. Это искажало цели ООН.
С тех пор ситуация изменилась. Я ставлю это в особую заслугу Кофи Аннану и Ричарду Холбруку, которые создали в организации атмосферу, позволившую говорить о проблеме. Эта заслуга принадлежит и многим другим инициативным людям. В итоге Кофи Аннану удалось учредить Глобальный фонд борьбы со СПИДом. Впоследствии он, однако, вышел из структуры ООН, чтобы выжить и преуспеть, и это, я полагаю, тоже свидетельствует о бюрократических рамках.
Но я хотел бы затронуть тему исключительного положения СПИДа, потому что существует другая область, где мы находимся на грани прорыва. Некоторое время статус исключительности был необходим СПИДу, чтобы привлечь к проблеме то внимание, которого она заслуживала. Но мы давно вышли из этого периода. Теперь нам необходимо разрушить барьер исключительности, которым окружен СПИД. Мы должны это сделать ради успеха на других направлениях здравоохранения. И сейчас одним из таких направлений является глобальная стратегия в области охраны здоровья женщин и детей.
Владимир Абаринов: В июне 2001 года ООН провела Специальную сессию Генеральной Ассамблеи по СПИДу. Ее результатом стала Декларация о приверженности делу борьбы со СПИДом. В этом документе страны-участницы ООН обязались обеспечить всеобщий доступ к профилактике, лечению, уходу и поддержке.
Пол Дилэй: Декларация о приверженности, одобренная 182 государствами-членами в 2001 году на специальной сессия Генеральной Ассамблеи ООН, - это невероятно смелый документ. Он был посвящен эпидемии, которой, откровенно говоря, никто не хотел заниматься. Это не туберкулез, не малярия – это эпидемия, корни которой уходят глубоко в природу поведения человека, поведения, связанного с сексом и употреблением наркотиков, поведения, существование которого мы не любим признавать. Было критически важно получить сильный документ, рассматривающий проблему с точки зрения прав человека, в данном случае – права на доступ к услугам здравоохранения. Я не знаю никакого другого инфекционного заболевания, никакой другой эпидемии, при которой пациенты были бы преднамеренно лишены такого доступа. А с больными СПИДом это происходит каждый день. Так что это был сильный документ. Но срок его действия истек 31 декабря 2010 года. Поэтому теперь нам нужен документ, который подтверждает прежний, усиливает его, вносит дополнения к нему, уточняет аспекты, которые не были прописаны в декларации, документ, с которым мы войдем в следующее десятилетие.
Владимир Абаринов: Борьбе со СПИДом требуются значительные средства, получить которые в условиях экономического кризиса становится все труднее. Помощник генерального секретаря Роберт Орр подчеркнул, что международные программы борьбы со СПИДом должны оптимизировать свои расходы и отчитываться перед донорами за каждый доллар.
Роберт Орр: Мы должны посмотреть, какая бизнес-модель будет работать в следующие 10 лет. Мы только что говорили о прошлом десятилетии, о том, в чем мы добились успеха и в чем нет. Если существует сфера, которой совершенно необходима новая бизнес-модель, то это ответственность на всех уровнях: ответственность за результаты, ответственность за потраченные деньги. Борьба со СПИДом была довольно дорогим делом, и именно здесь возникли ненужные конфликты между программой женского и детского здоровья, борьбы с малярией и борьбой с иммунодефицитом. Мы должны отчитываться за каждый потраченный доллар, иену, евро. Но ответственность – это нечто гораздо большее. Никто не любит выражения «усталость донора», но сегодня некоторые доноры буквально лежат пластом. Пытаться выжимать кровь из камня мы не собираемся. Мы должны умерить аппетит, действовать умнее, быстрее. Но нам также необходимо сохранить политическую поддержку, которую мы имели.
Владимир Абаринов: Все эти годы основным донором международных организаций, ведущих борьбу со СПИДом, были Соединенные Штаты – как в лице федерального правительства, так и в лице частных предпринимателей, прежде всего основателя корпорации Майкрософт Билла Гейтса, создавшего в Сиэтле вместе с женой Мелиндой крупнейший частный благотворительный фонд, одна из задач которого – финансирование медицинских исследований, направленных на лечение СПИДа. Однако в нынешних экономических и политических условиях как государственные, так и частные взносы могут сократиться. Об этом – вопрос из зала, на который отвечает Пол Дилэй.
- Главное последствие мирового финансового кризиса для глобального финансирования здравоохранения заключается не столько в сокращении общей суммы средств, выделенных на эти программы, сколько в том, кто теперь основной донор. В данный момент - по крайней мере, на конец 2010 года – гораздо больше 50 процентов государственных ассигнований поступали из одного источника: Вашингтон, округ Колумбия. И из Сиэтла, штат Вашингтон. Таким образом, тон задают два Вашингтона. Вы - бюрократия, которая делает свое дело благодаря щедрости двух Вашингтонов. Теперь у нас в Соединенных Штатах совсем другой Конгресс, мы переживаем настоящий бюджетный кризис, борьба за бюджет 2012 финансового года обещает стать кровавой. Каким образом мы сможем сделать этот следующий шаг, хочется надеяться, позитивный, если один из двух Вашингтонов радикально сокращает свой вклад?
Пол Дилэй: Я думаю, республиканец ли вы, демократ или нечто между, США хотят видеть соблюдение трех условий. Они хотят видеть, что в государствах-получателях международной помощи внутренние расходы на эти цели растут, и это оправдывает международные взносы. Они хотят видеть, что другие доноры берут на себя бóльшую долю ответственности. И Европейский Союз, несмотря на экономический кризис, пытается сделать это. И наконец, третье: они хотят убедиться, что их деньги хорошо потрачены. И это возвращает нас к теме подотчетности. Если результат будет, и вы сможете его предъявить, США, я убежден, останутся крупным донором.
Владимир Абаринов: Во встрече высокого уровня приняли участие более 30 глав государств и правительств и вице-президентов. Российскую делегацию возглавляла заместитель министра здравоохранения и социального развития Вероника Скворцова. Вот фрагмент ее выступления на пленарном заседании.
Вероника Скворцова: Национальное законодательство России гарантирует всем гражданам доступ к широкомасштабным профилактическим программам и бесплатному добровольному тестированию на ВИЧ-инфекцию, а ВИЧ-инфицированным доступ к бесплатной качественной медицинской помощи и социальной защите. В стране создана комплексная система мер противодействия эпидемии ВИЧ, которая реализуется под руководством правительственной комиссии, осуществляющей координацию согласованных действий всех федеральных ведомств 83 субъектов Российской Федерации и неправительственных организаций. Результатом реализации этой программы явилось удержание эпидемии ВИЧ в России на концентрированной стадии. Пораженность населения страны в настоящее время составляет 0,36%. После нескольких лет эскалации эпидемии в 2008 году впервые было отмечено снижение темпов прироста впервые выявленных с ВИЧ-инфекцией, а в 9 и 10 годах зарегистрирована стабилизация их числа.
Владимир Абаринов: Из информационного бюллетеня Объединенной программы ООН по СПИДу:
«С 2000 по 2009 годы число людей, живущих с ВИЧ в Восточной Европе и Центральной Азии, увеличилось почти в три раза. В 2009 году, по оценкам, это число достигло 1,4 миллиона человек, в то время как в 2000 году оно составляло 530 тысяч. В регионе растет число смертей, обусловленных СПИДом: по оценкам, в 2009 году это число составило 76 тысяч человек, в то время как в 2001 году оно составляло 18 тысяч, т.е. в четыре раза меньше. На Российскую Федерацию и Украину приходится примерно 90 процентов всех новых ВИЧ-инфекций».
