Сергей Слепцов, Ростов на Дону:
По сведениям из военных источников, только за минувшие выходные дни в Ростов, в Окружную военную судебно-медицинскую лабораторию доставлено более пятидесяти тел российских солдат, погибших в Чечне. Однако, по этим цифрам вряд ли стоит судить об истинных размерах российских потерь на фронтах второй чеченской войны. В настоящее время Министерство обороны России, похоже, наступает на те же грабли, что и в середине 90-х годов. Значительное число тел убитых солдат отправляется к месту захоронения, не пройдя через фильтр и учеты печально знаменитой 124-й военной судмедлаборатории. Что же касается убитых солдат и командиров Внутренних войск, несущих большие потери в последнее время, то они вообще не учитываются и не исследуются судебными медиками. Это при том, что результаты опознавания неузнаваемо изуродованных тел зачастую весьма сомнительны, и процент погрешностей очень высок. Солдатские жетоны, например, редко могут служить идентификационным признаком, так как на фронте, по моим наблюдениям, бойцы часто меняются жетонами в знак братской привязанности. Министерство обороны и, тем более, Внутренние войска МВД Российской Федерации вновь становятся перед проблемой ошибочных захоронений, которые, как показывает опыт первой чеченской войны, чреваты крупными материальными затратами и уж, конечно, неизмеримо большими моральными травмами. Но, видимо, стремление скрыть истинное число потерь доминирует над такого рода соображениями.
По сведениям из военных источников, только за минувшие выходные дни в Ростов, в Окружную военную судебно-медицинскую лабораторию доставлено более пятидесяти тел российских солдат, погибших в Чечне. Однако, по этим цифрам вряд ли стоит судить об истинных размерах российских потерь на фронтах второй чеченской войны. В настоящее время Министерство обороны России, похоже, наступает на те же грабли, что и в середине 90-х годов. Значительное число тел убитых солдат отправляется к месту захоронения, не пройдя через фильтр и учеты печально знаменитой 124-й военной судмедлаборатории. Что же касается убитых солдат и командиров Внутренних войск, несущих большие потери в последнее время, то они вообще не учитываются и не исследуются судебными медиками. Это при том, что результаты опознавания неузнаваемо изуродованных тел зачастую весьма сомнительны, и процент погрешностей очень высок. Солдатские жетоны, например, редко могут служить идентификационным признаком, так как на фронте, по моим наблюдениям, бойцы часто меняются жетонами в знак братской привязанности. Министерство обороны и, тем более, Внутренние войска МВД Российской Федерации вновь становятся перед проблемой ошибочных захоронений, которые, как показывает опыт первой чеченской войны, чреваты крупными материальными затратами и уж, конечно, неизмеримо большими моральными травмами. Но, видимо, стремление скрыть истинное число потерь доминирует над такого рода соображениями.
