Передача пятая >>>
"Казанова и Дон Жуан - продолжение"
У микрофона Марио Корти. В предыдущей передаче мы говорили о том, чем отличаются характеры Дон Жуана и Казановы; о встрече Казановы с Моцартом накануне премьеры Дон Джованни в Праге - эпизод, возможно легендарный. Сам Казанова об этом ничего не говорит, в его бумагах об этом нет ничего, и нет вообще, что странно и загадочно, ни одного упоминания о Моцарте. Мы говорили о связях Казановы с автором либретто Лоренцо Да Понте - тут свидетельств множество, как в бумагах Казановы, так и в мемуарах Да Понте. Продолжим эту тему: через две минуты.
У микрофона Мариок Корти. Премьера Дон Джованни, состоялась в Праге 29 ноября 1798 года. Автор либретто Лоренцо Да Понте присутствовать не смог. Его срочно вызвали в Вену - сочинить новую оперу для Сальери. Говорят, он оставил работу над Дон Джованни недоделанной и обратился к своему другу Казанове с просьбой довести ее до конца. Или Моцарт к нему обратился. Да Понте в своих мемуарах об этом ничего не пишет, и мы не знаем какие именно фрагменты из пражской версии Дон Жуана написаны Казановой. Мы располагаем только двумя рукописными листами Казановы с текстом, явно предназначенным для Дона Джованни, однако именно этот текст в оперу не вошел. Теорию о том, что в опере Моцарта есть фрагменты, написанные Казановой, выдвигают такие авторитеты как Эдурд Дент, Марша Давенпорт и Паул Неттл.
Текст к Дону Джованни, найденный в бумагах Казановы, показывает, что Казанова был хорошо знаком с содержанием оперы Моцарта.
Лепорелло, переодетый в Дона Джованни беседует с Донной Эльвирой. Прибегают Дон Оттавио, Донна Анна, Дзерлина и Мазетто. Все они разыскивают Дона Джованни, чтобы призвать его к ответу за злодеяния, и конечно же, Лепорелло за Дон Джованни. Текст Казановы относится именно к той части эпизода, когда Лепорелло уверяет, что он не Дон Джовани, умоляет пощадить его и убегает что было мочи. Но, повторяю, в оперу фрагмент не вошел. Есть в ней другой, по содержанию весьма схожий:
Don Giovanni - A pieta', signori miei!
В опере Дон Джованни есть ария, которую все знают. Ария каталога. Лепорелло показывает Донне Эльвире записную книжку своего хозяина - каталог - и по нему перечисляет сколько в какой стране у Дон Джованни было женщин. В Турции девяносто одна, сто во Франции, в Испании 1003 и так далее. При чем они и маленькие, и толстые, и высокие, и худые и старые, и страшные: лишь бы в юбке...
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo...
Итак, с каталогом Дон Джованни мы ознакомились. А сколько было авантюр у Казановы? Александр Строев, Париж.
Строев:
Забавно, что донжуанский список Казановы ведут в основном женщины, специалистки по Казанове, а не мужчины. Известная исследовательница авантюристов Сюзанна Рот старательно посчитала все любовные победы Казановы и выяснила, что в мемуарах упоминается совсем немного женщин - 144. И после токо, как она поделила 144 женщины на время активной любовной деятельности Казановы, то есть на сорок лет, у нее получилось три с половиной женщины в год. Это, разумеется, цифра, которая сможет поразить воображение только уж очень заедлого монаха. В общем, для любого холостяка, три с половиной женщины в год не покажется большой цифрой. Но, конечно же, Казанова упоминает в мемуарах только женщины, которые оставили какое-то неизгладимое впечатление, женщин, про которых интересно рассказать. В одном из мест в мемуарах он новорит о том, что у него было несколько сот женщин. То есть, видимо так, по грубым прикидкам получается шестьсот. То есть, скажем так, для 20-го века тоже, наверное, не рекордный показатель. И до тысячи трех - mille e tre - Дон Жуана и Лепорелло, он тоже не дотягивает.
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo...
Corti:
Каталога у Казановы не было. Но он оставил нам Историю моей жизни. Об этом говорила в предыдущей передаче Лидия Флем. Еще раз слово брюссельскому психоаналитику:
Flem:
Мне кажется, тот факт, что он написал эти мемуары, что он помнит этих женщин, даже если он скрывает личности некоторых, чтобы защитить их репутацию, потому что это известные женщины, и он их оберегает... Но ведь в этом есть и красота - вообразите себе человека, который в конце жизни вспоминает женщин, которых любил. И это не каталог, он не как Дон Джованни, которому все равно какие - маленькие, толстые, высокие, худые - каждый раз он пытается найти воспоминание об индивидуальности женщины. Они не все одинаковы. Каждая из них уникальна.
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo... [1/8] - 5'35"
Corti:
Ариа каталога у Моцарта основана на арии более ранней оперы - Дон Джованни венецианского композитора Джованни Гадзанига. Она была поставлена в Венеции за несколько месяцев до премьеры моцартовской версии. Автор либретто венецианец Джованни Бертати. Так вот, из этого либретто Да Понте черпал обеими руками, жадно и беззастенчиво. Вот как ария каталога звучит у Гадзаниги-Бертати.
Don Giovanni - Dell'Italia, ed Alemagna
Миланец Орацио Баньяско среди казановистов отличается приземленностью, здравым смыслом и некой долей скептицизма. Вот как он объясняет успех Казановы с женщинами.
Bagnasco:
Я всегда так говорю моим друзьям, которые задают вопросы. Если бы мы посвящали столько времени и денег женщинам, как это делал Казанова, то у нас был бы такой же успех. Потому, что он всегда платил за женщину, всегда. В Швейцарии, например, он едет на своей карете. Увидев красивую девушку, останавливается, выходит, снимает апартаменты и, пока ему не удается покорить девушку, он с места не тронется. Вы когда-нибудь сделали такое? Я думаю, никто из нас не сделал ничего подобного. В Риме, на площади Испании, он встречает девушку, опять-таки, красивую, и делает ей предложения. Она отказывается. У нее жених, но замуж выйти не пока может, потому что у отца не денег на приданое. Казанова говорит: "Не беспокойся. Я тебе устрою приданое". И вмсете отправляются к ней домой. Казанова заказывает роскошный обеддля всей семьи с французскими винами. За столом Казанова обращается к главе семьи: "Чем вы занимаетесь?" "Я тайный папский уборщик". "И чего вам не хватает?" "Я всегда мечтал о винограднике за пределами города". И Казанова покупает отцу девушки виноградник. Бог ты мой, помилуйте меня. Если б мы так поступали, то мы все стали бы казановами. Не так ли?
Corti:
Лидия Флем считает, что деньги не единственный и не самый важный фактор успеха Казановы.
Flem:
Это часть подобного отношения. Это правда, что он дает деньги, но не в смысле проституции, а в смысле дать кому-то возможность жить, жить лучше или просто существовать. Он делал то же самое и с актрисами: помогал им получить место в театре или опере. Когда у него есть деньги, это очень щедрый человек, но я думаю... Для меня - обаяние Казановы в том, что он принимает свою собственную женственность. Я думаю, женщины очень чувствительны к мужчине, который не только играет в мужчину, но который признает их как женщин, поскольку не боится женственности в себе самом. Есть фрагмент, где он описывает любовный момент и говорит: "Я больше не знал, к какому полу я отношусь..." Иными словами, он принимает эту неопределенность, в которой любовь рождается одновременно как благодаря его полу, так благодаря и полу противоположному. Он возвращает женщине позитивный образ женственности. И я думаю, он чувствует, мы видим, что он это чувствует, потому что он постоянно это повторяет: физическая любовь его интересует только тогда, когда есть удовольствие в беседе и наслаждение за столом. То есть, с женщинами он хочет разделять множество вещей, не только постель. Он хочет говорить, то есть, ум, культура - очень важны для него, он хочет шутить, смеяться, вместе есть, он хочет делить очень многое с женщинами, которых он встречает.
Corti:
У микрофона Марио Корти. Дон Джованни прячется на кладбище. Его разыскивают Донна Анна и ее жених - он убил Командора, отца Донны Анны; его разыскивает оскорбленная Донна Эльвира - он ее соблазнил и бросил; за ним охотиться крестьянин Мазетто - он соблазнил его невесту Дзерлину. К Дону Джованни прибегает Лепорелло. Оба встают перед надгробным памятником Командора. Дон Джованни в шутливом настроении, он заставляет испуганного и суеверного Лепорелло пригласить статую Командора на ужин от его имени. Статуя внезапно оживает и отвечает замогильным голосом: "Приду".
Don Giovanni - O statua gentilissima
Вернемся к Да Понте, автору либретто Дон Джованни. Как и Казанова, Да Понте был авантюристом. Он тоже родился на территории Светлейшей республики Венеция, в городе Ченеда, в 1749 году. И при рождении звали его Эмануэле Конельяно. Отец его - Иеремия, младшие братья - Барух и Анания. И все они регулярно посещали местную синагогу. Эмануэле Конельяно стал Лоренцо Да Понте, приняв имя и фамилию местного епископа, в четырнадцать лет, когда он и вся его семья во главе с отцом Иеремией приняли крещение, а было это в 1763 году. Учиться Да Понте отправили в духовную семинарию; он стал католическим священником, но страсть к прекрасному полу заставила его забыть о своих обязанностях духовного лица. В Вене Да Понте стал придворным поэтом, poeta cesareo. Написал множество оперных либретто для таких композиторов как Антонио Сальери и Мартина-и-Солера. Для Моцарта он написал Свадьбу Фигаро, Дон Джованни и Так поступают все женщины. Когда его покровитель, император Иосиф Второй умер, и на престол взошел Леопольд Второй, Да Понте впал в немилость, и ему пришлось покинуть Вену. В Триесте женился на англичанке, и отправился в Лондон. По пути заехал в Дукс, повидаться со своим другом Казановой, о чем мы говорили в одной из предыдущих передач. В Лондоне Да Понте среди прочих дел открыл магазин итальянских книг. Через несколько лет ему приходится бежать от долгов за океан - в Америку, на корабле "Коламбия". В Нью-Йорке был книготорговцем, преподавал итальянский язык и литературу. Стал первым преподавателем итальянской литературы при Колумбийском университете. Музыковед Паул Неттл, в книге Другой Казанова. Взгляд на музыку и манеры 18-го века, предполагает, что в конце жизни Да Понте вернулся к религии отцов, к иудаизму. Но, как мы уже знаем, церемония похорон Да Понте состоялись в Нью-Йоркском католическом соборе.
Говорит Радио Свобода. Казанова - Европейская судьба. Передача пятая. Казанова и Дон Жуан. В чем они отличаются. Лидия Флем, Брюссель:
Flem:
Для меня одно из важных отличий - это отношение к религии. Дон Жуан - неизменно на стороне нарушения законов и границ. Он хочет показать, что ничто ему нипочем, что он сильней, чем Всесильный отец... Он бросает вызов Богу так же, как он бросает вызов Командору. Дон Джованни, Дон Жуан, - это миф, который имел большой успех в христианской Европе: как Сад. Поскольку, мифические они или реальные, это персонажи, которые в христианском мире пытаются преступить моральный закон. Прежде всего я чувствую Казанову как итальянца - не как испанца. То есть: как кого-то, у кого есть вкус к жизни, кто ищет счастья, и в известном смысле как кого-то, кто близок к миру античности - эпикуреец, стоик... Я думаю, что - даже если мы находим у него в тексте места, которые имеют отношение к христианской морали, а там немало теологических размышлений, по его манере жить, я думаю, его можно бы назвать почти язычником. Возможно, именно это и смущает людей, особенно, возможно, в Италии: это человек, который действительно не испытывает чувства вины в своих трансгрессиях - превосхождениях и нарушениях. Он хочет, он ищет любви счастливой, радостной. Это - один из аспектов. Другой аспект, который нужно понять, - это то, что он был брошен матерью в раннем возрасте, и, как я думаю, он стремился не вызывать ненависти со стороны женщины, его чрезвычайно пугало, что женщина может на него обидеться. То есть, это полный антипод Дон-Жуана, который не боялся ранить чувства женщин, бросать их, смеяться над ними, насиловать их - чего Казанова не делал - во всяком случае, писал, что не делал. Он хочет, чтобы женщина была согласна; в отличие от Дон Жуана он ищет благорасположения у женщины - ее согласия. Мысль о том, что его будет преследовать ненависть со стороны женщин, да и мужчин - хуже этого для Казановы нет.
Corti:
Как говорила Лидия Флем, вызов Дона Джованни Командору символизирует вызов Богу. Командор действительно является. Он говорит Дон Джованни: "Ты пригласил меня, я здесь". Но Каменный гость добивается у Дон Джованни расскаяния. Тут Дон Джованни и проявляет свое донжуанство, свой бунт против Бога. Дон Джованни не сдается. И Каменный гость уводит его в преисподню.
Don Giovanni - Don Giovanni, a cenar teco...
Казанова и Дон Жуан. Чем они отличаются. Здесь уместно повторить слова, сказанные в предыдущей передаче аериканским казановистом Томом Вителли.
Vitelli:
Дон Жуан был ненавистником женщин, эксплуататором и потребителем женщин. Существует карательный аспект в его отношениях с женщинами. Казанова любит женщин. Лидия Флем это очень хорошо показала в ее недавно опубликованной биографии Казановы. Казанова разоряется ради женщин. Он все отдает, чем он обладает, во всех отношениях - денег, времени, энергии. Все, что у него есть отдается ради этого. Итак Казанова любит, Дон Жуан ненавидит. Другой аспект состоит в том, что Казанова избегает трагедии. Нет трагического элемента у Казановы. А история Дон Жуана - трагическая история.
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
Corti:
В предыдущей передаче я привел рассказ Майснера о встрече в Праге Казановы и Моцарта: рассказал об участии Казановы в создании либретто оперы Дон Джованни. Но, повторяю, состоялась ли на самом деле та сцена с Моцартом на Бертрамке и какой именно вклад Казанова внес в моцартовский Дон Джовнни, мы с достоверностью не знаем. Однако у меня возникла странная мысль. Во время пребывания в России, под Петербургом в одной избе Казанова увидел девушку тринадцати лет необыкновенной красоты. С помошью Степана Степановича Зиновьева - впоследствии ставшего послом в Испании - Казанова покупает ее у отца за сто рублей. Как пишет Казанова, он научил ее итальянскому языку за три месяца. Казанова дал ей имя Заира - по-итальянски это звучит Дзаира. Дзаира очень ревновала к Казанове и часто устраивала ему скандалы. Но что больше всего удивляло венецианца, это то, что девушка заставляла его ее бить. Казанова пишет: После побоев она делалась нежной, и любовь скрепляла примирение... рабская душа почешет в затылке после порки и решит: "...раз бьет, значит любит..."
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
В опере Дон Джованни есть персонаж, чье имя похоже на Дзаиру - Дзерлина, деревенская девушка. Дзаира.../Дзерлина умоляет Мазетто, ее жениха, уверенного в том, что она ему изменила с Дон Джованни, бить ее. - Бей, бей, милый Мазетто, бедную твою Дзерлину... я тебе ручки поцелую. Кто знает, может этот, фрагмент и принадлежит Казанове?
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
Брюссель. Дом Лидии Флем. Расставаясь, я задал последний вопрос. Психоаналитик, она занялась Казановой. Была ли в этом какая-то польза для ее основной професии:
Flem:
Я очень удивлена вашему вопросу. Хорошо: в моей работе психотерапевта люди часто говорят, вот, моя мать не дала мне того-то, мой отец не сделал для меня того-то. Люди жалуются и возлагают ответственность на своих родителей, на свое окружение. И зачастую ожидают многого от внешнего мира, а от самих себя - очень немногого. И есть одна принципиальная трудность, о которой я слышу со своего психоаналитического дивана, это - трудность отречься от некоторых мечтаний, чтобы вновь обрести энергию и... как бы это сформулировать? Скажем так: это верно, что часть каждого из нас обусловлена нашим прошлым, нашей историей. И однако мы способны обрести иной взгляд на нашу историю. По сути, это и есть то, что я пытаюсь сделать с моими пациентами - помочь им взглянуть по-иному на их историю с тем, чтобы высвободить энергию, которая скована в их детстве, их обидах, страхе и так далее. Попытаться сделать их более свободными от их истории, чтобы они смогли вернуться к полнокровной жизни и не оставались загнанными в тупик своего прошлого.
Corti:
После Пражского интермеццо Казанова возвращается на свой островок - в Дукс. Ему 62 года. После его смерти одиннадцать лет спустя, среди его бумаг найдены стихи на французском языке:
Нет радости без тайны. Без тишины нет тайны. Очарованье - мой досуг. А одиночество - желанье.
Sans mystere point de plaisirs. Sans silence point de mystere. Charme divine de mes loisirs, Solitude! que tu m'es chere!
С вами прощаются Руслан Гелисханов и Марио Корти.
"Казанова и Дон Жуан - продолжение"
У микрофона Марио Корти. В предыдущей передаче мы говорили о том, чем отличаются характеры Дон Жуана и Казановы; о встрече Казановы с Моцартом накануне премьеры Дон Джованни в Праге - эпизод, возможно легендарный. Сам Казанова об этом ничего не говорит, в его бумагах об этом нет ничего, и нет вообще, что странно и загадочно, ни одного упоминания о Моцарте. Мы говорили о связях Казановы с автором либретто Лоренцо Да Понте - тут свидетельств множество, как в бумагах Казановы, так и в мемуарах Да Понте. Продолжим эту тему: через две минуты.
У микрофона Мариок Корти. Премьера Дон Джованни, состоялась в Праге 29 ноября 1798 года. Автор либретто Лоренцо Да Понте присутствовать не смог. Его срочно вызвали в Вену - сочинить новую оперу для Сальери. Говорят, он оставил работу над Дон Джованни недоделанной и обратился к своему другу Казанове с просьбой довести ее до конца. Или Моцарт к нему обратился. Да Понте в своих мемуарах об этом ничего не пишет, и мы не знаем какие именно фрагменты из пражской версии Дон Жуана написаны Казановой. Мы располагаем только двумя рукописными листами Казановы с текстом, явно предназначенным для Дона Джованни, однако именно этот текст в оперу не вошел. Теорию о том, что в опере Моцарта есть фрагменты, написанные Казановой, выдвигают такие авторитеты как Эдурд Дент, Марша Давенпорт и Паул Неттл.
Текст к Дону Джованни, найденный в бумагах Казановы, показывает, что Казанова был хорошо знаком с содержанием оперы Моцарта.
Лепорелло, переодетый в Дона Джованни беседует с Донной Эльвирой. Прибегают Дон Оттавио, Донна Анна, Дзерлина и Мазетто. Все они разыскивают Дона Джованни, чтобы призвать его к ответу за злодеяния, и конечно же, Лепорелло за Дон Джованни. Текст Казановы относится именно к той части эпизода, когда Лепорелло уверяет, что он не Дон Джовани, умоляет пощадить его и убегает что было мочи. Но, повторяю, в оперу фрагмент не вошел. Есть в ней другой, по содержанию весьма схожий:
Don Giovanni - A pieta', signori miei!
В опере Дон Джованни есть ария, которую все знают. Ария каталога. Лепорелло показывает Донне Эльвире записную книжку своего хозяина - каталог - и по нему перечисляет сколько в какой стране у Дон Джованни было женщин. В Турции девяносто одна, сто во Франции, в Испании 1003 и так далее. При чем они и маленькие, и толстые, и высокие, и худые и старые, и страшные: лишь бы в юбке...
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo...
Итак, с каталогом Дон Джованни мы ознакомились. А сколько было авантюр у Казановы? Александр Строев, Париж.
Строев:
Забавно, что донжуанский список Казановы ведут в основном женщины, специалистки по Казанове, а не мужчины. Известная исследовательница авантюристов Сюзанна Рот старательно посчитала все любовные победы Казановы и выяснила, что в мемуарах упоминается совсем немного женщин - 144. И после токо, как она поделила 144 женщины на время активной любовной деятельности Казановы, то есть на сорок лет, у нее получилось три с половиной женщины в год. Это, разумеется, цифра, которая сможет поразить воображение только уж очень заедлого монаха. В общем, для любого холостяка, три с половиной женщины в год не покажется большой цифрой. Но, конечно же, Казанова упоминает в мемуарах только женщины, которые оставили какое-то неизгладимое впечатление, женщин, про которых интересно рассказать. В одном из мест в мемуарах он новорит о том, что у него было несколько сот женщин. То есть, видимо так, по грубым прикидкам получается шестьсот. То есть, скажем так, для 20-го века тоже, наверное, не рекордный показатель. И до тысячи трех - mille e tre - Дон Жуана и Лепорелло, он тоже не дотягивает.
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo...
Corti:
Каталога у Казановы не было. Но он оставил нам Историю моей жизни. Об этом говорила в предыдущей передаче Лидия Флем. Еще раз слово брюссельскому психоаналитику:
Flem:
Мне кажется, тот факт, что он написал эти мемуары, что он помнит этих женщин, даже если он скрывает личности некоторых, чтобы защитить их репутацию, потому что это известные женщины, и он их оберегает... Но ведь в этом есть и красота - вообразите себе человека, который в конце жизни вспоминает женщин, которых любил. И это не каталог, он не как Дон Джованни, которому все равно какие - маленькие, толстые, высокие, худые - каждый раз он пытается найти воспоминание об индивидуальности женщины. Они не все одинаковы. Каждая из них уникальна.
Don Giovanni - Madamina, il catalogo e' questo... [1/8] - 5'35"
Corti:
Ариа каталога у Моцарта основана на арии более ранней оперы - Дон Джованни венецианского композитора Джованни Гадзанига. Она была поставлена в Венеции за несколько месяцев до премьеры моцартовской версии. Автор либретто венецианец Джованни Бертати. Так вот, из этого либретто Да Понте черпал обеими руками, жадно и беззастенчиво. Вот как ария каталога звучит у Гадзаниги-Бертати.
Don Giovanni - Dell'Italia, ed Alemagna
Миланец Орацио Баньяско среди казановистов отличается приземленностью, здравым смыслом и некой долей скептицизма. Вот как он объясняет успех Казановы с женщинами.
Bagnasco:
Я всегда так говорю моим друзьям, которые задают вопросы. Если бы мы посвящали столько времени и денег женщинам, как это делал Казанова, то у нас был бы такой же успех. Потому, что он всегда платил за женщину, всегда. В Швейцарии, например, он едет на своей карете. Увидев красивую девушку, останавливается, выходит, снимает апартаменты и, пока ему не удается покорить девушку, он с места не тронется. Вы когда-нибудь сделали такое? Я думаю, никто из нас не сделал ничего подобного. В Риме, на площади Испании, он встречает девушку, опять-таки, красивую, и делает ей предложения. Она отказывается. У нее жених, но замуж выйти не пока может, потому что у отца не денег на приданое. Казанова говорит: "Не беспокойся. Я тебе устрою приданое". И вмсете отправляются к ней домой. Казанова заказывает роскошный обеддля всей семьи с французскими винами. За столом Казанова обращается к главе семьи: "Чем вы занимаетесь?" "Я тайный папский уборщик". "И чего вам не хватает?" "Я всегда мечтал о винограднике за пределами города". И Казанова покупает отцу девушки виноградник. Бог ты мой, помилуйте меня. Если б мы так поступали, то мы все стали бы казановами. Не так ли?
Corti:
Лидия Флем считает, что деньги не единственный и не самый важный фактор успеха Казановы.
Flem:
Это часть подобного отношения. Это правда, что он дает деньги, но не в смысле проституции, а в смысле дать кому-то возможность жить, жить лучше или просто существовать. Он делал то же самое и с актрисами: помогал им получить место в театре или опере. Когда у него есть деньги, это очень щедрый человек, но я думаю... Для меня - обаяние Казановы в том, что он принимает свою собственную женственность. Я думаю, женщины очень чувствительны к мужчине, который не только играет в мужчину, но который признает их как женщин, поскольку не боится женственности в себе самом. Есть фрагмент, где он описывает любовный момент и говорит: "Я больше не знал, к какому полу я отношусь..." Иными словами, он принимает эту неопределенность, в которой любовь рождается одновременно как благодаря его полу, так благодаря и полу противоположному. Он возвращает женщине позитивный образ женственности. И я думаю, он чувствует, мы видим, что он это чувствует, потому что он постоянно это повторяет: физическая любовь его интересует только тогда, когда есть удовольствие в беседе и наслаждение за столом. То есть, с женщинами он хочет разделять множество вещей, не только постель. Он хочет говорить, то есть, ум, культура - очень важны для него, он хочет шутить, смеяться, вместе есть, он хочет делить очень многое с женщинами, которых он встречает.
Corti:
У микрофона Марио Корти. Дон Джованни прячется на кладбище. Его разыскивают Донна Анна и ее жених - он убил Командора, отца Донны Анны; его разыскивает оскорбленная Донна Эльвира - он ее соблазнил и бросил; за ним охотиться крестьянин Мазетто - он соблазнил его невесту Дзерлину. К Дону Джованни прибегает Лепорелло. Оба встают перед надгробным памятником Командора. Дон Джованни в шутливом настроении, он заставляет испуганного и суеверного Лепорелло пригласить статую Командора на ужин от его имени. Статуя внезапно оживает и отвечает замогильным голосом: "Приду".
Don Giovanni - O statua gentilissima
Вернемся к Да Понте, автору либретто Дон Джованни. Как и Казанова, Да Понте был авантюристом. Он тоже родился на территории Светлейшей республики Венеция, в городе Ченеда, в 1749 году. И при рождении звали его Эмануэле Конельяно. Отец его - Иеремия, младшие братья - Барух и Анания. И все они регулярно посещали местную синагогу. Эмануэле Конельяно стал Лоренцо Да Понте, приняв имя и фамилию местного епископа, в четырнадцать лет, когда он и вся его семья во главе с отцом Иеремией приняли крещение, а было это в 1763 году. Учиться Да Понте отправили в духовную семинарию; он стал католическим священником, но страсть к прекрасному полу заставила его забыть о своих обязанностях духовного лица. В Вене Да Понте стал придворным поэтом, poeta cesareo. Написал множество оперных либретто для таких композиторов как Антонио Сальери и Мартина-и-Солера. Для Моцарта он написал Свадьбу Фигаро, Дон Джованни и Так поступают все женщины. Когда его покровитель, император Иосиф Второй умер, и на престол взошел Леопольд Второй, Да Понте впал в немилость, и ему пришлось покинуть Вену. В Триесте женился на англичанке, и отправился в Лондон. По пути заехал в Дукс, повидаться со своим другом Казановой, о чем мы говорили в одной из предыдущих передач. В Лондоне Да Понте среди прочих дел открыл магазин итальянских книг. Через несколько лет ему приходится бежать от долгов за океан - в Америку, на корабле "Коламбия". В Нью-Йорке был книготорговцем, преподавал итальянский язык и литературу. Стал первым преподавателем итальянской литературы при Колумбийском университете. Музыковед Паул Неттл, в книге Другой Казанова. Взгляд на музыку и манеры 18-го века, предполагает, что в конце жизни Да Понте вернулся к религии отцов, к иудаизму. Но, как мы уже знаем, церемония похорон Да Понте состоялись в Нью-Йоркском католическом соборе.
Говорит Радио Свобода. Казанова - Европейская судьба. Передача пятая. Казанова и Дон Жуан. В чем они отличаются. Лидия Флем, Брюссель:
Flem:
Для меня одно из важных отличий - это отношение к религии. Дон Жуан - неизменно на стороне нарушения законов и границ. Он хочет показать, что ничто ему нипочем, что он сильней, чем Всесильный отец... Он бросает вызов Богу так же, как он бросает вызов Командору. Дон Джованни, Дон Жуан, - это миф, который имел большой успех в христианской Европе: как Сад. Поскольку, мифические они или реальные, это персонажи, которые в христианском мире пытаются преступить моральный закон. Прежде всего я чувствую Казанову как итальянца - не как испанца. То есть: как кого-то, у кого есть вкус к жизни, кто ищет счастья, и в известном смысле как кого-то, кто близок к миру античности - эпикуреец, стоик... Я думаю, что - даже если мы находим у него в тексте места, которые имеют отношение к христианской морали, а там немало теологических размышлений, по его манере жить, я думаю, его можно бы назвать почти язычником. Возможно, именно это и смущает людей, особенно, возможно, в Италии: это человек, который действительно не испытывает чувства вины в своих трансгрессиях - превосхождениях и нарушениях. Он хочет, он ищет любви счастливой, радостной. Это - один из аспектов. Другой аспект, который нужно понять, - это то, что он был брошен матерью в раннем возрасте, и, как я думаю, он стремился не вызывать ненависти со стороны женщины, его чрезвычайно пугало, что женщина может на него обидеться. То есть, это полный антипод Дон-Жуана, который не боялся ранить чувства женщин, бросать их, смеяться над ними, насиловать их - чего Казанова не делал - во всяком случае, писал, что не делал. Он хочет, чтобы женщина была согласна; в отличие от Дон Жуана он ищет благорасположения у женщины - ее согласия. Мысль о том, что его будет преследовать ненависть со стороны женщин, да и мужчин - хуже этого для Казановы нет.
Corti:
Как говорила Лидия Флем, вызов Дона Джованни Командору символизирует вызов Богу. Командор действительно является. Он говорит Дон Джованни: "Ты пригласил меня, я здесь". Но Каменный гость добивается у Дон Джованни расскаяния. Тут Дон Джованни и проявляет свое донжуанство, свой бунт против Бога. Дон Джованни не сдается. И Каменный гость уводит его в преисподню.
Don Giovanni - Don Giovanni, a cenar teco...
Казанова и Дон Жуан. Чем они отличаются. Здесь уместно повторить слова, сказанные в предыдущей передаче аериканским казановистом Томом Вителли.
Vitelli:
Дон Жуан был ненавистником женщин, эксплуататором и потребителем женщин. Существует карательный аспект в его отношениях с женщинами. Казанова любит женщин. Лидия Флем это очень хорошо показала в ее недавно опубликованной биографии Казановы. Казанова разоряется ради женщин. Он все отдает, чем он обладает, во всех отношениях - денег, времени, энергии. Все, что у него есть отдается ради этого. Итак Казанова любит, Дон Жуан ненавидит. Другой аспект состоит в том, что Казанова избегает трагедии. Нет трагического элемента у Казановы. А история Дон Жуана - трагическая история.
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
Corti:
В предыдущей передаче я привел рассказ Майснера о встрече в Праге Казановы и Моцарта: рассказал об участии Казановы в создании либретто оперы Дон Джованни. Но, повторяю, состоялась ли на самом деле та сцена с Моцартом на Бертрамке и какой именно вклад Казанова внес в моцартовский Дон Джовнни, мы с достоверностью не знаем. Однако у меня возникла странная мысль. Во время пребывания в России, под Петербургом в одной избе Казанова увидел девушку тринадцати лет необыкновенной красоты. С помошью Степана Степановича Зиновьева - впоследствии ставшего послом в Испании - Казанова покупает ее у отца за сто рублей. Как пишет Казанова, он научил ее итальянскому языку за три месяца. Казанова дал ей имя Заира - по-итальянски это звучит Дзаира. Дзаира очень ревновала к Казанове и часто устраивала ему скандалы. Но что больше всего удивляло венецианца, это то, что девушка заставляла его ее бить. Казанова пишет: После побоев она делалась нежной, и любовь скрепляла примирение... рабская душа почешет в затылке после порки и решит: "...раз бьет, значит любит..."
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
В опере Дон Джованни есть персонаж, чье имя похоже на Дзаиру - Дзерлина, деревенская девушка. Дзаира.../Дзерлина умоляет Мазетто, ее жениха, уверенного в том, что она ему изменила с Дон Джованни, бить ее. - Бей, бей, милый Мазетто, бедную твою Дзерлину... я тебе ручки поцелую. Кто знает, может этот, фрагмент и принадлежит Казанове?
Don Giovanni - Batti, batti, o bel Masetto
Брюссель. Дом Лидии Флем. Расставаясь, я задал последний вопрос. Психоаналитик, она занялась Казановой. Была ли в этом какая-то польза для ее основной професии:
Flem:
Я очень удивлена вашему вопросу. Хорошо: в моей работе психотерапевта люди часто говорят, вот, моя мать не дала мне того-то, мой отец не сделал для меня того-то. Люди жалуются и возлагают ответственность на своих родителей, на свое окружение. И зачастую ожидают многого от внешнего мира, а от самих себя - очень немногого. И есть одна принципиальная трудность, о которой я слышу со своего психоаналитического дивана, это - трудность отречься от некоторых мечтаний, чтобы вновь обрести энергию и... как бы это сформулировать? Скажем так: это верно, что часть каждого из нас обусловлена нашим прошлым, нашей историей. И однако мы способны обрести иной взгляд на нашу историю. По сути, это и есть то, что я пытаюсь сделать с моими пациентами - помочь им взглянуть по-иному на их историю с тем, чтобы высвободить энергию, которая скована в их детстве, их обидах, страхе и так далее. Попытаться сделать их более свободными от их истории, чтобы они смогли вернуться к полнокровной жизни и не оставались загнанными в тупик своего прошлого.
Corti:
После Пражского интермеццо Казанова возвращается на свой островок - в Дукс. Ему 62 года. После его смерти одиннадцать лет спустя, среди его бумаг найдены стихи на французском языке:
Нет радости без тайны. Без тишины нет тайны. Очарованье - мой досуг. А одиночество - желанье.
Sans mystere point de plaisirs. Sans silence point de mystere. Charme divine de mes loisirs, Solitude! que tu m'es chere!
С вами прощаются Руслан Гелисханов и Марио Корти.