Передача вторая >>>
"Жизнь как роман"
Ни один человек в истории не оставил, возможно, столь искреннего документа о своей жизни, как Казанова; никто не раскрыл правду о себе и своей эпохе так глубоко, как сделал он. В то время как другие надевают маску... Казанова говорит нам все, или почти все. Этот беспрецедентный подход оказался нестерпимым для мира, который привык обманывать; за это Казанову проклинали... в течение почти двух веков - американский дипломат и казановист Джеймс Ривс Чайльдс. Казанова - Жизнь как роман.
В 1735 году, по поручению императрицы Анны Иоанновны, скрипач и придворный шут неаполитанец Пьетро Мира отправился из Петербурга в Италию. Там он набрал для двора российской императрицы труппу человек в тридцать пять - певцов, музыкантов, танцовщиков, декораторов, машинистов сцены, и комедиантов во главе с капельмейстером Франческо Арайя. Об этом мы говорили в цикле передач радио Свобода Неаполь в Петербурге. Среди комедиантов оказалась Дзанетта Фарусси, мать Казановы. которому тогда было 10 лет. Но начнем с начала. Казанова: ЖИЗНЬ КАК РОМАН.
Семья. Студенческие годы.
Диктор:
Джакомо Казанова родился в 1725 году в Светлейшей Республике Венеция. Мать, Дзанетта Фарусси - актриса. Отец - Гаэтано, актер. Есть, впрочем, основания полагать, что подлинным отцом Казановы был венецианский патриций Микеле Гримани. Старшая сестра Казановы Фаустина-Магдалина скоропостижно умерла в 1735 году - ей было пятнадцать лет. Казанове было 2 года от роду, когда мать отправилась в Лондон. Там она играла в итальянской комедии, стала любовницей Принса Уэльского и родила своего третьего ребенка. На этом основании предполагают, что брат Казановы, Франческо, является незаконнорожденным сыном короля Англии Георгия Третьего. Франческо Казанова стал известным художником, автором батальных картин. Это ему Екатерина Великая заказала картину Битва в Очакове, которая хранится в Эрмитаже. У Казановы были еще два брата и сестра: Джованни - художник, ученик Менгса, директор Академии художеств в Дрездене; Гаэтано - священник и проповедник; Мария Магдалина - танцовщица Дрезденского оперного театра.
Первые девять лет своей жизни Казанова жил у своей бабушки Марции Фарусси. Его отец умер, когда Казанове было восемь лет.
Два года спустя его мать отправляется в Санкт-Петербург с труппой актеров Commedia dell'arte. Казанову посылают в Падую, где он живет в пансионе у Доктора Гоцци, который дает ему среднее образование и уроки скрипки. Образование он продолжает в Падуанском университете. В 1741 году Казанова принимает постриг и становится послушником. Затем начинает путешествовать: сначала на Корфу, затем в Константинополь.
Corti:
Джакомо возвращается в Падую, где защищает докторскую диссертацию. Текст ее не сохранился, но в архиве Падуанского университета найдена запись о защите Казановой диссертации Имеют ли евреи право строить новые синагоги. Таким образом Казанова получает юридическое образование, но интересуется он в основном медициной и химией. Из моей беседы о Казанове с чешским историком, профессором Полишенским.
Polisensky:
Его интересовали все научные новинки, он сам был хорошим естествоиспытателем. В его романе Икосамерон, к примеру, можно найти всевозможные вещи - от паровой энергии до электроники. Он мог бы стать хорошим врачом. Он мог бы быть историком. Он написал книгу о первом разделе Польши - в защиту Польши. Эта очень хорошая книга. Когда он жил в Богемии, он начал писать эпическую поэму об Альбрехте фон Валленштейне, Альбертиаду, которую не успел закончить. Он кое-что понимал в славянских языках. Он провел девять месяцев в России, и примерно столько же в Польше. Был знаком с источниками на польском языке. Он даже знал несколько чешских слов. Можно сказать, что Казанова был человеком выдающихся способностей.
Диктор:
В 1743-м году Казанову помещают в духовную семинарию, но вскоре оттуда выгоняют за поведение, неприличествующее духовному лицу. И снова в путь - Анкона, Рим, Неаполь, Калабрия, Неаполь, опять Анкона. В Риме Казанова принят на службу к кардиналу Аквавива, он беседует с папой Бенедиктом Четырнадцатым. Обвиненный в соучастии в похищении одной девицы, в чем он абсолютно неповинен, Казанова вынужден покинуть Рим. В Анконе он встречает Беллино, молодого певца-кастрата. Его охватывают подозрения, что Беллино на самом деле - переодетая женщина.
Corti:
Это было действительно так. Анкона являлась частью церковного государства, в пределах которого женщинам запрещалось выступать на сцене. Исторический персонаж Беллино вдохновил, по меньшей мере, два художественных произведения - драму Гуго фон Хофмансталя Авантюрист и певица и повесть Sarrazine Оноре де Бальзака. Настоящее имя Беллино - Анджола Калори. Она стала выдающейся певицей и приобрела всеевропейскую известность. Ее современник, английский композитор и историк музыки Чарльз Берни, который слушал Калори в Лондоне и в Дрездене, пишет, что ее голос, трель и исполнение были хорошими; ее внешность элегантная и черты лица правильные. Согласно музыкальной энциклопедии Гров, в 1759 году Анджола Калори исполняла партию сопрано в Мессии Генделя, в Covent Garden.
Haendel - Messiah - If God is for us, who can be against us?
Солдат и скрипач.
Диктор:
После приключения с Беллино Казанова поступает на военную службу, на острове Корфу становится адъютантом командующего галеасами Джакомо да Рива. Из Корфу опять в Константинополь. В 1746-м году Казанова возвращается в Венецию. Становится рядовым скрипачом в театре Сан Самуеле. Играет на свадьбах и вечеринках.
Corti:
В кратком Очерке моей жизни сам Казанова так описывает этот период.
Casanova:
Матушка произвела меня на свет в Венеции, апреля второго числа, на Пасху 1725 года. Накануне донельзя захотелось ей раков. Я до них большой охотник.
Окрестив, дали мне имя Джакомо Джироламо. До восьми лет с половиною был я слаб умом. После случилось у меня трехмесячное кровотечение, и я излечился; тогда отослали меня в Падую, и я, предавшись наукам, шестнадцати лет возведен был в доктора, облачен в одежды духовного лица и отправлен искать счастья в Рим.
В Риме покровитель мой, кардинал Аквавива, дал мне отставку; причиной тому стала дочь моего учителя французского языка.
Восемнадцати лет вступил я, дабы принести пользу отечеству, в военную службу и отправился в Константинополь. Возвратившись двумя годами позже в Венецию, оставил я бранное поприще и избрал сгоряча презренное ремесло скрипача; все друзья мои ужаснулись, но я недолго предавался этому занятию.
Corti:
Каббалистика, масонство, первые литературные опыты.
Диктор:
Весной 1746 года, в одну из темных ночей, Казанова встречает в Венеции человека в красной мантии, который роняет письмо. Казанова поднимает и возвращает это письмо. Человек в мантии оказался венецианский сенатор Маттео Джованни Брагадин. В знак благодарности Брагадин предлагает подвести Казанову на своей гондоле. В пути у сенатора происходит удар. Казанова приказывает остановить гондолу. Разыскивает врача. После первой медицинской помощи Казанова доставляет больного домой, куда немедленно прибегают двое друзей сенатора - венецианские патриции Марко Дандоло и Марко Барбаро. Казанова понимает, что врач неправильно лечит пациента и принимается за дело сам. Наутро сенатор чувствует себя превосходно. Так произошло знакомство Казановы с его покровителями.
Венецианские патриции тайно увлекаются кабалистикой и алхимией. Казанова раскрывает, что он сам этим занимается и что у него есть свой каббалистический метод. Хотя он не совсем уверен в его надежности. Все вместе берутся проверять. Метод функционирует. Брагадин, Барбаро и Дандоло задают разные вопросы, а оракул дает им именно те ответы, которых они ожидают. Патриции убеждаются, что молодой Казанова великий чародей.
Corti:
Трюк со своим собственным каббалистическим методом Казанова применит еще не раз, в особенности в Париже с мадам Д'Юрфе, богатой маркизой, которая слепо верила в магические способности Казановы.
Венецианские патриции полюбили Казанову как сына и сенатор Брагадин стал даже его приемным отцом. До конца своих жизней патриции неизменно помогали ему чем могли, деньгами, протекцией, - где бы он ни находился. Казанова из Истории моей жизни, перевод мой.
Casanova:
Таким образом я стал иерофантом этих трех людей, честных, тонких и любезнейших. Однако при всех своих литературных познаниях они не были благоразумными, поскольку увлекались оккультными и химерическими науками и верили в существование вещей невозможных как в моральном, так и в физическом плане... Я не действовал по отношению к этим старикам как подобает честному человеку. Скажут что, согласно правилам чистейшей морали, я должен был выводить их из заблуждения. Не отрицаю. Отвечу только, что мне было двадцать лет, и я был скрипачом: и мои старания избавить их от иллюзий оказались бы тщетными, ибо они рассмеялись бы мне в лицо, сожалея о моей глупости, и распрощались бы со мной. И если бы я принял героическое решение прекратить с ними всякие отношения, распознав как мечтателей, я бы превратил себя во врага этих добрых людей и во врага самого себя.
Corti:
Друг Казановы Принц Шарль Де Линь пишет:
Если он изредка и дурачил простаков, выманивал деньги у мужчин и женщин, то делал это, дабы составить счастье близких ему людей. В беспутствах бурной юности, в похождениях весьма сомнительных выказывал он себя человеком порядочным, утонченным и отважным.
Диктор:
Покровители Казановы сенатор Брагадин и его друзья Барбаро и Дандоло советуют ему на время удалиться из Венеции. Патриции опасаются, что государственная инквизиция может обвинить Казанову за богохульстве и чернокнижии.
Corti:
В Чезене, в Парме и Женеве разыгрывается роман Казановы с Генриэттой, любовная история, которая вдохновила, среди прочих, английского писателя Ричарда Олдингтона. Его Роман Казановы, по мнению чешского историка Иозефа Полишенского, один из наиболее трогательных романов Двадцатого века. В Парме, в частном доме, любовница Казановы Генриетта исполняет концерт для виолончели и оркестра.
Vivaldi, concerto per violoncello in si minore, RV424 - первая часть - Allegro
У микрофона Марио Корти. В столице Франции работает русский историк Александр Строев - казановист, переводчик Истории моей жизни на русский язык. С ним встретился наш корреспондент в Париже Семен Мирский. Среди прочего Строев говорил о пьесе Марины Цветаевой Приключение, основанной на эпизоде Казановы с Генриэттой.
Строев:
Марина Цветаева посвятила прекрасную пьесу Казанове, которая и сейчас играется и ставится - разумеется, я имею в виду, не в театре Вахтангова, естественно, а в театре Фоменко, где, по-моему, Приключение блестяще поставил Иван Поповский. Спектакль, заслуживающий самых высоких оценок, и видно насколько этот живой, энергичный и сильный текст... насколько Цветаевой нравился Казанова, насколько она сама поставляла себя на место героини Казановы. потому что ее такое сильное внутренне мужское начало, которое было у Цветаевой.... Она чувствовала, что Казанову-то притягивают вот именно эти женщины двойственного существа. У Казановы у самого немножко... Он чуть-чуть андрогин, он чуть Протей, который все время меняется, и его притягивали вот эти женщины в мужском платье. Самое интересное, когда ты не знаешь, кто это, где женщины остаются для тебя вечной тайной. Это юноши, переодетые в девушку, девушки, переодетые в мужчину. И кто это на самом деле. Этот образ очень.... через превращение его в Генриэтту... вот его, пожалуй, Цветаева... и видно как ей хотелось разыграть вот эту роль Генриэтты.
Corti:
Казанова. Жизнь как роман. Год 1750-й - Лион и Париж. В Лионе происходит важное событие в жизни Казановы. Его принимают в масонскую ложу. Сам Казанова описывает этот эпизод так. Из Истории моей жизни:
Casanova:
В Лионе я сделался вольным каменщиком. Два месяца спустя, в Париже, поднялся я на вторую ступень, а еще через несколько месяцев - на третью, иными словами, стал мастером. Эта ступень высшая. Все прочие титулы, какие даровались мне с течением времени, - всего лишь приятные выдумки и, хоть и имеют символический смысл, ничего к званию мастера не добавляют. ...
Тайна масонства неразрушима по самой природе своей, ибо каменщик, владеющий ею, не узнал ее от другого, но разгадал сам. Если эта тайна открылась ему, то это потому, что ходил он в ложу, наблюдал, рассуждал и делал выводы. Сумев постигнуть ее, он остережется разделить открытие свое с кем бы то ни было, даже и с лучшим своим другом-каменщиком: ведь если тому недостало таланту проникнуть в нее, то тем более не получит он никакой пользы, услыхав ее изустно. А потому тайна сия пребудет тайной вечно.
Corti:
Замечу, что приведенное определение тайны масонства включено в двухтомную Энциклопедию Масонства под редакцией Артура Уэйта (Аrthur Edward Waite).
В Париже Казанова посещает оперу. Из Истории моей жизни:
Casanova:
Патю не терпелось отвести меня в Оперу и поглядеть, какое действие произведет на душу мою сие зрелище; и в самом деле, итальянцу должно было показаться оно изумительным. Давали оперу под названием Венецианские празднества... Мы платим сорок су и идем в партер: там надобно стоять, и собирается хорошее общество. Спектакль был из тех, какими наслаждается вся нация без изъятия... Оркестр блистательно исполняет Увертюру, весьма красивую в своем роде...
Corti:
Речь идет об опере французского композитора Андре Кампра. Я долго искал ее запись. Нашлась она в Брюсселе, в доме психоаналитика и казановистки Лидии Флем - она подарила мне эту запись специально для нашей передачи:
Campra - Les Fetes Venitiennes - Entree de la Suite de la Folie
Диктор:
В Париже, в соавторстве с Прево д'Эксмон, Казанова пишет Фессалийки, или Арлекин на шабаше. В июне 1752 года комедия выдерживает четыре представления. Переводит на итальянский Зороастр - оперу Жана-Филиппа Рамо на слова Каюзака. Оперу ставит итальянская труппа в Королевском театре в Дрездене 7 февраля 1752 года.
Corti:
Мать Казановы артистка Дзанетта Фарусси в основном играла в Комедии дель арте. Но есть основания полагать, что она выступала и как оперная певица, хотя многие историки и казановисты ставят это под сомнение. Венецианский драматург Карло Гольдони сочинил специально для нее интермеццо La pupilla - Воспитанница. Чья музыка - неизвестно. Дзаннетта исполнила это интермеццо вместе с Джузеппе Имер и Агнессой Амюра (Amurat). В своих мемуарах Гольдони пишет:
...они не знали ни одной музыкальной ноты, но были у них хороший вкус, правильный слух, исполнение было совершенно, и публика была очарована.
Значит, она и пела. В своей книге о Казанове Лидия Флем сообщает, что Дзанетта Фарусси 7-го февраля 1752 исполнила партию Эринис в опере Рамо Зороастр, той самой опере, которую перевел на итальянский ее сын Казанова. К сожалению, в записи существует только французская версия:
Rameau - Zoroastre - Quel tourment! (Erinice)
Узник
Диктор:
В 1753 году Казанова возвращается в Венецию, где имеет разные любовные приключения и ведет распущенный образ жизни. Его собратом по кутежам становится посол Франции аббат Де Берни, будущий кардинал и министр иностранных дел Франции.
26 июля 1755 года Казанова арестован венецианской инквизицией. Приговорен к пяти годам заключения.
Corti:
Среди причин ареста приводят принадлежность Казановы к масонству, распущенный образ жизни, вольнодумство, занятие оккультизмом. Бельгийский психоаналитик, автор переведенной на ряд языков книги о Казанове Лидия Флем.
Flem:
К сожалению, в 18 веке об авантюристах часто говорили, как о людях, у которых с моралью не совсем в порядке. Надо сказать, что аристократия в целом тоже не отличалась большой моральностью. Но знать имела права - по своему рождению, по своему состоянию, по своей социальной позиции. Я думаю, одна из причин того, почему венецианская инквизиция арестовала Казанову и посадила его в тюрьму, это потому что Казанова - а он находился, как вы знаете, под протекцией сенатора Брагадина, который, кстати, тоже в прошлом был инквизитором, - так вот, Казанова ощущал себя сыном аристократа, в действительности им не будучи. И они не могли вынести его слишком большую свободу слова, иногда принимавшую форму вызова. Я думаю, что кому-то другому, принадлежащему к аристократической знати, прочно укорененному в своем социальном классе, - тут можно вспомнить о Вольтере, например, который тоже был образцом для Казановы, - так вот Вольтеру могли позволить многое из того, чего не дозволялось говорить обычному человеку. Я вижу Казанову как человека, который полагается только на самого себя - и это в эпоху, когда подобное возможно было лишь в том случае, если это было дано по рождению.
Corti:
Готовясь к циклу передач "Казанова: Европейская судьба", мы с коллегами Русланом Гелисхановым, Юрием Гендлером и Сергеем Юрьененом отправились на машине в Духцов (по-немецки Дукс). Этот городок в Богемии, в ста километрах к северу от Праги. Здесь, в Дуксе, во дворце графа Вальдштейна Казанова провел последние тринадцать лет жизни. Анфилада комнат, в которых жил и работал Казанова, превращена в музей. Перед репродукцией венецианской тюрьмы Пьомби наша экскурсия задержалась. Гид говорил по-английски:
Гид в Духцове:
В 1755 году Казанова помещен в тюрьму - вот здесь план - за критику венецианского правительства и режима, а также за, так сказать, его образ жизни. Условия были страшные, потому что камеры располагались прямо под свинцовыми крышами. Таким образом, заключенные зимой замерзали, а летом жара была невыносимой. Казанова не знал срока наказания, он был осужден на пять лет, но этого ему не сообщали. Будучи знаком с древне-еврейской кабалой, он высчитал самый благоприятный день для побега. Ему повезло.
Corti:
Бежал Казанова из тюрьмы вместе с сокамерником, священником Бальби Tra il fin d'Ottobre, e il capo di Novembre - меж концом октября и началом ноября 1756-го года - после пятнадцати месяцев заключения. Вместе они покинули Венецию. Казанова, из Истории моей жизни:
Casanova:
...настало время пускаться в путь. Луны больше не было видно. Я повесил падре Бальби на одно плечо половину веревок, на другое плечо - узел с его жалкими тряпками, и сам поступил также. И вот оба мы, в жилетах и шляпах, отправились навстречу неизвестности. E quindi uscimmo a rimirar le stelle.
Corti:
Казанова заканчивает рассказ о своем побеге цитатой из Божественной комедии: И здесь мы вышли вновь узреть светила.
Кабалу он часто использовал для обмана людей. Сам в нее не верил. Но тут кабала ему помогла. Подробности сурового тюремного заключения, рискованного и смелого побега Казанова описал в Истории побега моего из тюрем венецианской республики, что прозываются Пьомби. Опубликована по-французски в Праге в 1788 году. Включена в Историю моей жизни. Никому до Казановы из этой тюрьмы бежать не удавалось. Рассказ о побеге переведен на русский язык братом Федора Михайловича Достоевского Михаилом. Великий русский писатель написал предисловие.
Оказывается, что на родине Казановы, в Венеции, к нему до сих пор относятся с пренебрежением - если не хуже. Так, по крайней мере, полагает итальянский казановист Орацио Баньяско.
Bagnasco:
По отношению к Казанове Венеция поступает не красиво. Это всегда было так. Нет ни улицы, ни площади Казановы. Коренные венецианцы все еще считают его блудным сыном, обливавшим свою родину грязью. Тогда как он, добиваясь прощения, всю жизнь писал о Венеции в самых положительных тонах. Своим побегом из Пьомби он разрушил миф о том, что из этой венецианской тюрьмы убежать нельзя. И вот даже по случаю двухсотлетия со дня смерти Казановы Венеция не устроила ни одной выставки. Выставки проходят в Дрездене, в чешском Дуксе, везде, но только не в Венеции. Поймите, Венеция - это город мертвых, живых людей там нет. Вам кажется, вы видите людей, которые ходят по Венеции, но это не живые люди, это ходячие мертвецы.
Corti:
Мнение Баньяско, конечно, нужно воспринимать с крупинкой соли. Баньяско генуэзец. А между генуэзцами и венецианцами, как давно уже известно, черная кошка пробежала.
Американский художник и писатель Kenneth Rexroth включает Историю моей жизни в свою антологию мировой литературы Classics revisited - Классики, заново прочитанные. И не только включает - он даже сравнивает Казанову с Гомером. Цитирую:
Чистота, простота, четкость, эффективность - эти качества Гомера свойственны и Казанове. К тому же, Казанова обладает особым писательским талантом - умением создать впечатление абсолютной искренности. И только когда мы отстраняемся от обаяния его стиля и вспоминаем его авантюры, мы начинаем подозревать, что точной правды он нам не говорит.
Историки с тех пор проверили массу фактов, излагаемых Казановой, и вот к какому выводу пришли. Александр Строев, Париж:
Строев:
Казанова никогда не врет. Это очень характерно. Текст необычайно достоверный. Это не значит, что Казанова не использовал - скажем, когда он писал о России - воспоминания путешественников. Да, есть эпизоды в мемуарах, которые целиком переписаны из других книг. Есть эпизоды в мемуарах, которые написаны для удобства читателей. Если деталь вообще не нужна в повествовании, она почти всегда точная. Если повествование складное, толковое и идеально один эпизод цепляется другим, это значит - Казанова дописал. Но это не значит, что он хотел обмануть. Это значит, что он просто думал о том, как этот текст будет читаться. Ну, нужны его потенциальному читателю все эти мелкие детали? Кроме того, на самом деле любому из нас, когда рассказывает о пребывании в другой стране, свойственно, что, вот о том, о чем он услышал, рассказать, как если бы это увидел бы сам. Не говорю уже о том... Не знаю, как вы, но я, например, путаю событие одного года и другого года. И перепутать события двух... для меня совсем не трудно. И то, что Казанова настолько точно рассказывает - очень удивительно это. Он уже не рассчитывал, Казанова, что через двести лет каждый его шаг и каждый его день будет точно проверяться. И когда он пишет, что он в такой-то день находится там-то, нам это не важно, потому что он в мемуарах пишет текст, который должен удобно читаться, а люди с лупой будут выверять, был ли он в этот день или нет. И, скажем, даже при такой абсолютно точной и доскональной проверке, Казанова оказывается необычайно точным. И его рассказ о России, с моей точки зрения очень интересный и проницательный.
Corti:
Казанова в России - этому мы посвятим отдельную передачу, а то и две. Эту же - Жизнь как роман - завершаем вопросом, который я задаю всем казановистам - какую услугу личность Казановы может оказать нашему времени. Отвечает американский казановист Том Вителли, с которым я долго общался через Интернет. В процессе подготовки цикла Вителли давал мне хорошие советы. Интервью записано в нашей Вашингтонской студии - Том Вителли:
Vitelli:
Я думаю, что Казанова очень современен - своим отчуждением от общества, своей самостоятельностью. Он современен как писатель - его автобиография, документ его жизненного опыта, не просто перечисление каких-то фактов. В ней он излагает свое отношение к жизни, к тому, что он переживал лично. Его отчуждение объясняется тем, что он вырос в Венеции, где сталкивался с олигархическим режимом, и он это очень переживал. Он был умным и талантливым человеком, но в том обществе для него почти все дороги были закрыты. Как он ни старался, он никогда не смог войти в высшие слои общества как равный. Потому что он не был аристократом по рождению. И его подход состоял в том, чтобы переаристократить аристократов, превратить себя в аристократа с помощью эрудиции, остроумия и чувства чести. Чем может оказаться полезным этот опыт для нас, сегодняшних? Что ж, мы все начинаем, как Казанова. Жизнь учит нас тому, что каждый из нас должен интегрироваться в общество, найти работу, делать карьеру, завязывать и развивать связи. Ребенок на каком-то этапе всегда должен интегрироваться. В этом смысле Казанова остался ребенком дольше, чем большинство из нас. Но и ему пришлось измениться. История его жизни - это история человека, который в конце концов интегрируется, в конце концов подчиняется авторитету и приспосабливается. И все-таки в мемуарах еще раз - в последний раз - Казанова показывает всему миру свой маленький кулак. И мы видим, что, хотя он и приспосабливается, и начинает вести обычный образ жизни, однако его дух, его независимый дух остается непоколебим. И знаете, нам нужны такие люди, как Казанова, они нужны нашему обществу, чтобы расшевеливать нас, возвращать к жизни и поддерживать нас в полнокровно живом состоянии.
Corti:
Жизнь как роман. Все перипетии авантюрной жизни Казановы в этой передаче осветить не удалось. Продолжим в следующей. Казанова: Европейская судьба. Над циклом работают: редактор Сергей Юрьенен, продюсер Руслан Гелисханов; в программе приняли участие Ольга Писпанен, Дмитрий Тарасенков, Игорь Таборский, Ирина Лагунина, Дмитрий Волчек. С вами прощается Марио Корти.
"Жизнь как роман"
Ни один человек в истории не оставил, возможно, столь искреннего документа о своей жизни, как Казанова; никто не раскрыл правду о себе и своей эпохе так глубоко, как сделал он. В то время как другие надевают маску... Казанова говорит нам все, или почти все. Этот беспрецедентный подход оказался нестерпимым для мира, который привык обманывать; за это Казанову проклинали... в течение почти двух веков - американский дипломат и казановист Джеймс Ривс Чайльдс. Казанова - Жизнь как роман.
В 1735 году, по поручению императрицы Анны Иоанновны, скрипач и придворный шут неаполитанец Пьетро Мира отправился из Петербурга в Италию. Там он набрал для двора российской императрицы труппу человек в тридцать пять - певцов, музыкантов, танцовщиков, декораторов, машинистов сцены, и комедиантов во главе с капельмейстером Франческо Арайя. Об этом мы говорили в цикле передач радио Свобода Неаполь в Петербурге. Среди комедиантов оказалась Дзанетта Фарусси, мать Казановы. которому тогда было 10 лет. Но начнем с начала. Казанова: ЖИЗНЬ КАК РОМАН.
Семья. Студенческие годы.
Диктор:
Джакомо Казанова родился в 1725 году в Светлейшей Республике Венеция. Мать, Дзанетта Фарусси - актриса. Отец - Гаэтано, актер. Есть, впрочем, основания полагать, что подлинным отцом Казановы был венецианский патриций Микеле Гримани. Старшая сестра Казановы Фаустина-Магдалина скоропостижно умерла в 1735 году - ей было пятнадцать лет. Казанове было 2 года от роду, когда мать отправилась в Лондон. Там она играла в итальянской комедии, стала любовницей Принса Уэльского и родила своего третьего ребенка. На этом основании предполагают, что брат Казановы, Франческо, является незаконнорожденным сыном короля Англии Георгия Третьего. Франческо Казанова стал известным художником, автором батальных картин. Это ему Екатерина Великая заказала картину Битва в Очакове, которая хранится в Эрмитаже. У Казановы были еще два брата и сестра: Джованни - художник, ученик Менгса, директор Академии художеств в Дрездене; Гаэтано - священник и проповедник; Мария Магдалина - танцовщица Дрезденского оперного театра.
Первые девять лет своей жизни Казанова жил у своей бабушки Марции Фарусси. Его отец умер, когда Казанове было восемь лет.
Два года спустя его мать отправляется в Санкт-Петербург с труппой актеров Commedia dell'arte. Казанову посылают в Падую, где он живет в пансионе у Доктора Гоцци, который дает ему среднее образование и уроки скрипки. Образование он продолжает в Падуанском университете. В 1741 году Казанова принимает постриг и становится послушником. Затем начинает путешествовать: сначала на Корфу, затем в Константинополь.
Corti:
Джакомо возвращается в Падую, где защищает докторскую диссертацию. Текст ее не сохранился, но в архиве Падуанского университета найдена запись о защите Казановой диссертации Имеют ли евреи право строить новые синагоги. Таким образом Казанова получает юридическое образование, но интересуется он в основном медициной и химией. Из моей беседы о Казанове с чешским историком, профессором Полишенским.
Polisensky:
Его интересовали все научные новинки, он сам был хорошим естествоиспытателем. В его романе Икосамерон, к примеру, можно найти всевозможные вещи - от паровой энергии до электроники. Он мог бы стать хорошим врачом. Он мог бы быть историком. Он написал книгу о первом разделе Польши - в защиту Польши. Эта очень хорошая книга. Когда он жил в Богемии, он начал писать эпическую поэму об Альбрехте фон Валленштейне, Альбертиаду, которую не успел закончить. Он кое-что понимал в славянских языках. Он провел девять месяцев в России, и примерно столько же в Польше. Был знаком с источниками на польском языке. Он даже знал несколько чешских слов. Можно сказать, что Казанова был человеком выдающихся способностей.
Диктор:
В 1743-м году Казанову помещают в духовную семинарию, но вскоре оттуда выгоняют за поведение, неприличествующее духовному лицу. И снова в путь - Анкона, Рим, Неаполь, Калабрия, Неаполь, опять Анкона. В Риме Казанова принят на службу к кардиналу Аквавива, он беседует с папой Бенедиктом Четырнадцатым. Обвиненный в соучастии в похищении одной девицы, в чем он абсолютно неповинен, Казанова вынужден покинуть Рим. В Анконе он встречает Беллино, молодого певца-кастрата. Его охватывают подозрения, что Беллино на самом деле - переодетая женщина.
Corti:
Это было действительно так. Анкона являлась частью церковного государства, в пределах которого женщинам запрещалось выступать на сцене. Исторический персонаж Беллино вдохновил, по меньшей мере, два художественных произведения - драму Гуго фон Хофмансталя Авантюрист и певица и повесть Sarrazine Оноре де Бальзака. Настоящее имя Беллино - Анджола Калори. Она стала выдающейся певицей и приобрела всеевропейскую известность. Ее современник, английский композитор и историк музыки Чарльз Берни, который слушал Калори в Лондоне и в Дрездене, пишет, что ее голос, трель и исполнение были хорошими; ее внешность элегантная и черты лица правильные. Согласно музыкальной энциклопедии Гров, в 1759 году Анджола Калори исполняла партию сопрано в Мессии Генделя, в Covent Garden.
Haendel - Messiah - If God is for us, who can be against us?
Солдат и скрипач.
Диктор:
После приключения с Беллино Казанова поступает на военную службу, на острове Корфу становится адъютантом командующего галеасами Джакомо да Рива. Из Корфу опять в Константинополь. В 1746-м году Казанова возвращается в Венецию. Становится рядовым скрипачом в театре Сан Самуеле. Играет на свадьбах и вечеринках.
Corti:
В кратком Очерке моей жизни сам Казанова так описывает этот период.
Casanova:
Матушка произвела меня на свет в Венеции, апреля второго числа, на Пасху 1725 года. Накануне донельзя захотелось ей раков. Я до них большой охотник.
Окрестив, дали мне имя Джакомо Джироламо. До восьми лет с половиною был я слаб умом. После случилось у меня трехмесячное кровотечение, и я излечился; тогда отослали меня в Падую, и я, предавшись наукам, шестнадцати лет возведен был в доктора, облачен в одежды духовного лица и отправлен искать счастья в Рим.
В Риме покровитель мой, кардинал Аквавива, дал мне отставку; причиной тому стала дочь моего учителя французского языка.
Восемнадцати лет вступил я, дабы принести пользу отечеству, в военную службу и отправился в Константинополь. Возвратившись двумя годами позже в Венецию, оставил я бранное поприще и избрал сгоряча презренное ремесло скрипача; все друзья мои ужаснулись, но я недолго предавался этому занятию.
Corti:
Каббалистика, масонство, первые литературные опыты.
Диктор:
Весной 1746 года, в одну из темных ночей, Казанова встречает в Венеции человека в красной мантии, который роняет письмо. Казанова поднимает и возвращает это письмо. Человек в мантии оказался венецианский сенатор Маттео Джованни Брагадин. В знак благодарности Брагадин предлагает подвести Казанову на своей гондоле. В пути у сенатора происходит удар. Казанова приказывает остановить гондолу. Разыскивает врача. После первой медицинской помощи Казанова доставляет больного домой, куда немедленно прибегают двое друзей сенатора - венецианские патриции Марко Дандоло и Марко Барбаро. Казанова понимает, что врач неправильно лечит пациента и принимается за дело сам. Наутро сенатор чувствует себя превосходно. Так произошло знакомство Казановы с его покровителями.
Венецианские патриции тайно увлекаются кабалистикой и алхимией. Казанова раскрывает, что он сам этим занимается и что у него есть свой каббалистический метод. Хотя он не совсем уверен в его надежности. Все вместе берутся проверять. Метод функционирует. Брагадин, Барбаро и Дандоло задают разные вопросы, а оракул дает им именно те ответы, которых они ожидают. Патриции убеждаются, что молодой Казанова великий чародей.
Corti:
Трюк со своим собственным каббалистическим методом Казанова применит еще не раз, в особенности в Париже с мадам Д'Юрфе, богатой маркизой, которая слепо верила в магические способности Казановы.
Венецианские патриции полюбили Казанову как сына и сенатор Брагадин стал даже его приемным отцом. До конца своих жизней патриции неизменно помогали ему чем могли, деньгами, протекцией, - где бы он ни находился. Казанова из Истории моей жизни, перевод мой.
Casanova:
Таким образом я стал иерофантом этих трех людей, честных, тонких и любезнейших. Однако при всех своих литературных познаниях они не были благоразумными, поскольку увлекались оккультными и химерическими науками и верили в существование вещей невозможных как в моральном, так и в физическом плане... Я не действовал по отношению к этим старикам как подобает честному человеку. Скажут что, согласно правилам чистейшей морали, я должен был выводить их из заблуждения. Не отрицаю. Отвечу только, что мне было двадцать лет, и я был скрипачом: и мои старания избавить их от иллюзий оказались бы тщетными, ибо они рассмеялись бы мне в лицо, сожалея о моей глупости, и распрощались бы со мной. И если бы я принял героическое решение прекратить с ними всякие отношения, распознав как мечтателей, я бы превратил себя во врага этих добрых людей и во врага самого себя.
Corti:
Друг Казановы Принц Шарль Де Линь пишет:
Если он изредка и дурачил простаков, выманивал деньги у мужчин и женщин, то делал это, дабы составить счастье близких ему людей. В беспутствах бурной юности, в похождениях весьма сомнительных выказывал он себя человеком порядочным, утонченным и отважным.
Диктор:
Покровители Казановы сенатор Брагадин и его друзья Барбаро и Дандоло советуют ему на время удалиться из Венеции. Патриции опасаются, что государственная инквизиция может обвинить Казанову за богохульстве и чернокнижии.
Corti:
В Чезене, в Парме и Женеве разыгрывается роман Казановы с Генриэттой, любовная история, которая вдохновила, среди прочих, английского писателя Ричарда Олдингтона. Его Роман Казановы, по мнению чешского историка Иозефа Полишенского, один из наиболее трогательных романов Двадцатого века. В Парме, в частном доме, любовница Казановы Генриетта исполняет концерт для виолончели и оркестра.
Vivaldi, concerto per violoncello in si minore, RV424 - первая часть - Allegro
У микрофона Марио Корти. В столице Франции работает русский историк Александр Строев - казановист, переводчик Истории моей жизни на русский язык. С ним встретился наш корреспондент в Париже Семен Мирский. Среди прочего Строев говорил о пьесе Марины Цветаевой Приключение, основанной на эпизоде Казановы с Генриэттой.
Строев:
Марина Цветаева посвятила прекрасную пьесу Казанове, которая и сейчас играется и ставится - разумеется, я имею в виду, не в театре Вахтангова, естественно, а в театре Фоменко, где, по-моему, Приключение блестяще поставил Иван Поповский. Спектакль, заслуживающий самых высоких оценок, и видно насколько этот живой, энергичный и сильный текст... насколько Цветаевой нравился Казанова, насколько она сама поставляла себя на место героини Казановы. потому что ее такое сильное внутренне мужское начало, которое было у Цветаевой.... Она чувствовала, что Казанову-то притягивают вот именно эти женщины двойственного существа. У Казановы у самого немножко... Он чуть-чуть андрогин, он чуть Протей, который все время меняется, и его притягивали вот эти женщины в мужском платье. Самое интересное, когда ты не знаешь, кто это, где женщины остаются для тебя вечной тайной. Это юноши, переодетые в девушку, девушки, переодетые в мужчину. И кто это на самом деле. Этот образ очень.... через превращение его в Генриэтту... вот его, пожалуй, Цветаева... и видно как ей хотелось разыграть вот эту роль Генриэтты.
Corti:
Казанова. Жизнь как роман. Год 1750-й - Лион и Париж. В Лионе происходит важное событие в жизни Казановы. Его принимают в масонскую ложу. Сам Казанова описывает этот эпизод так. Из Истории моей жизни:
Casanova:
В Лионе я сделался вольным каменщиком. Два месяца спустя, в Париже, поднялся я на вторую ступень, а еще через несколько месяцев - на третью, иными словами, стал мастером. Эта ступень высшая. Все прочие титулы, какие даровались мне с течением времени, - всего лишь приятные выдумки и, хоть и имеют символический смысл, ничего к званию мастера не добавляют. ...
Тайна масонства неразрушима по самой природе своей, ибо каменщик, владеющий ею, не узнал ее от другого, но разгадал сам. Если эта тайна открылась ему, то это потому, что ходил он в ложу, наблюдал, рассуждал и делал выводы. Сумев постигнуть ее, он остережется разделить открытие свое с кем бы то ни было, даже и с лучшим своим другом-каменщиком: ведь если тому недостало таланту проникнуть в нее, то тем более не получит он никакой пользы, услыхав ее изустно. А потому тайна сия пребудет тайной вечно.
Corti:
Замечу, что приведенное определение тайны масонства включено в двухтомную Энциклопедию Масонства под редакцией Артура Уэйта (Аrthur Edward Waite).
В Париже Казанова посещает оперу. Из Истории моей жизни:
Casanova:
Патю не терпелось отвести меня в Оперу и поглядеть, какое действие произведет на душу мою сие зрелище; и в самом деле, итальянцу должно было показаться оно изумительным. Давали оперу под названием Венецианские празднества... Мы платим сорок су и идем в партер: там надобно стоять, и собирается хорошее общество. Спектакль был из тех, какими наслаждается вся нация без изъятия... Оркестр блистательно исполняет Увертюру, весьма красивую в своем роде...
Corti:
Речь идет об опере французского композитора Андре Кампра. Я долго искал ее запись. Нашлась она в Брюсселе, в доме психоаналитика и казановистки Лидии Флем - она подарила мне эту запись специально для нашей передачи:
Campra - Les Fetes Venitiennes - Entree de la Suite de la Folie
Диктор:
В Париже, в соавторстве с Прево д'Эксмон, Казанова пишет Фессалийки, или Арлекин на шабаше. В июне 1752 года комедия выдерживает четыре представления. Переводит на итальянский Зороастр - оперу Жана-Филиппа Рамо на слова Каюзака. Оперу ставит итальянская труппа в Королевском театре в Дрездене 7 февраля 1752 года.
Corti:
Мать Казановы артистка Дзанетта Фарусси в основном играла в Комедии дель арте. Но есть основания полагать, что она выступала и как оперная певица, хотя многие историки и казановисты ставят это под сомнение. Венецианский драматург Карло Гольдони сочинил специально для нее интермеццо La pupilla - Воспитанница. Чья музыка - неизвестно. Дзаннетта исполнила это интермеццо вместе с Джузеппе Имер и Агнессой Амюра (Amurat). В своих мемуарах Гольдони пишет:
...они не знали ни одной музыкальной ноты, но были у них хороший вкус, правильный слух, исполнение было совершенно, и публика была очарована.
Значит, она и пела. В своей книге о Казанове Лидия Флем сообщает, что Дзанетта Фарусси 7-го февраля 1752 исполнила партию Эринис в опере Рамо Зороастр, той самой опере, которую перевел на итальянский ее сын Казанова. К сожалению, в записи существует только французская версия:
Rameau - Zoroastre - Quel tourment! (Erinice)
Узник
Диктор:
В 1753 году Казанова возвращается в Венецию, где имеет разные любовные приключения и ведет распущенный образ жизни. Его собратом по кутежам становится посол Франции аббат Де Берни, будущий кардинал и министр иностранных дел Франции.
26 июля 1755 года Казанова арестован венецианской инквизицией. Приговорен к пяти годам заключения.
Corti:
Среди причин ареста приводят принадлежность Казановы к масонству, распущенный образ жизни, вольнодумство, занятие оккультизмом. Бельгийский психоаналитик, автор переведенной на ряд языков книги о Казанове Лидия Флем.
Flem:
К сожалению, в 18 веке об авантюристах часто говорили, как о людях, у которых с моралью не совсем в порядке. Надо сказать, что аристократия в целом тоже не отличалась большой моральностью. Но знать имела права - по своему рождению, по своему состоянию, по своей социальной позиции. Я думаю, одна из причин того, почему венецианская инквизиция арестовала Казанову и посадила его в тюрьму, это потому что Казанова - а он находился, как вы знаете, под протекцией сенатора Брагадина, который, кстати, тоже в прошлом был инквизитором, - так вот, Казанова ощущал себя сыном аристократа, в действительности им не будучи. И они не могли вынести его слишком большую свободу слова, иногда принимавшую форму вызова. Я думаю, что кому-то другому, принадлежащему к аристократической знати, прочно укорененному в своем социальном классе, - тут можно вспомнить о Вольтере, например, который тоже был образцом для Казановы, - так вот Вольтеру могли позволить многое из того, чего не дозволялось говорить обычному человеку. Я вижу Казанову как человека, который полагается только на самого себя - и это в эпоху, когда подобное возможно было лишь в том случае, если это было дано по рождению.
Corti:
Готовясь к циклу передач "Казанова: Европейская судьба", мы с коллегами Русланом Гелисхановым, Юрием Гендлером и Сергеем Юрьененом отправились на машине в Духцов (по-немецки Дукс). Этот городок в Богемии, в ста километрах к северу от Праги. Здесь, в Дуксе, во дворце графа Вальдштейна Казанова провел последние тринадцать лет жизни. Анфилада комнат, в которых жил и работал Казанова, превращена в музей. Перед репродукцией венецианской тюрьмы Пьомби наша экскурсия задержалась. Гид говорил по-английски:
Гид в Духцове:
В 1755 году Казанова помещен в тюрьму - вот здесь план - за критику венецианского правительства и режима, а также за, так сказать, его образ жизни. Условия были страшные, потому что камеры располагались прямо под свинцовыми крышами. Таким образом, заключенные зимой замерзали, а летом жара была невыносимой. Казанова не знал срока наказания, он был осужден на пять лет, но этого ему не сообщали. Будучи знаком с древне-еврейской кабалой, он высчитал самый благоприятный день для побега. Ему повезло.
Corti:
Бежал Казанова из тюрьмы вместе с сокамерником, священником Бальби Tra il fin d'Ottobre, e il capo di Novembre - меж концом октября и началом ноября 1756-го года - после пятнадцати месяцев заключения. Вместе они покинули Венецию. Казанова, из Истории моей жизни:
Casanova:
...настало время пускаться в путь. Луны больше не было видно. Я повесил падре Бальби на одно плечо половину веревок, на другое плечо - узел с его жалкими тряпками, и сам поступил также. И вот оба мы, в жилетах и шляпах, отправились навстречу неизвестности. E quindi uscimmo a rimirar le stelle.
Corti:
Казанова заканчивает рассказ о своем побеге цитатой из Божественной комедии: И здесь мы вышли вновь узреть светила.
Кабалу он часто использовал для обмана людей. Сам в нее не верил. Но тут кабала ему помогла. Подробности сурового тюремного заключения, рискованного и смелого побега Казанова описал в Истории побега моего из тюрем венецианской республики, что прозываются Пьомби. Опубликована по-французски в Праге в 1788 году. Включена в Историю моей жизни. Никому до Казановы из этой тюрьмы бежать не удавалось. Рассказ о побеге переведен на русский язык братом Федора Михайловича Достоевского Михаилом. Великий русский писатель написал предисловие.
Оказывается, что на родине Казановы, в Венеции, к нему до сих пор относятся с пренебрежением - если не хуже. Так, по крайней мере, полагает итальянский казановист Орацио Баньяско.
Bagnasco:
По отношению к Казанове Венеция поступает не красиво. Это всегда было так. Нет ни улицы, ни площади Казановы. Коренные венецианцы все еще считают его блудным сыном, обливавшим свою родину грязью. Тогда как он, добиваясь прощения, всю жизнь писал о Венеции в самых положительных тонах. Своим побегом из Пьомби он разрушил миф о том, что из этой венецианской тюрьмы убежать нельзя. И вот даже по случаю двухсотлетия со дня смерти Казановы Венеция не устроила ни одной выставки. Выставки проходят в Дрездене, в чешском Дуксе, везде, но только не в Венеции. Поймите, Венеция - это город мертвых, живых людей там нет. Вам кажется, вы видите людей, которые ходят по Венеции, но это не живые люди, это ходячие мертвецы.
Corti:
Мнение Баньяско, конечно, нужно воспринимать с крупинкой соли. Баньяско генуэзец. А между генуэзцами и венецианцами, как давно уже известно, черная кошка пробежала.
Американский художник и писатель Kenneth Rexroth включает Историю моей жизни в свою антологию мировой литературы Classics revisited - Классики, заново прочитанные. И не только включает - он даже сравнивает Казанову с Гомером. Цитирую:
Чистота, простота, четкость, эффективность - эти качества Гомера свойственны и Казанове. К тому же, Казанова обладает особым писательским талантом - умением создать впечатление абсолютной искренности. И только когда мы отстраняемся от обаяния его стиля и вспоминаем его авантюры, мы начинаем подозревать, что точной правды он нам не говорит.
Историки с тех пор проверили массу фактов, излагаемых Казановой, и вот к какому выводу пришли. Александр Строев, Париж:
Строев:
Казанова никогда не врет. Это очень характерно. Текст необычайно достоверный. Это не значит, что Казанова не использовал - скажем, когда он писал о России - воспоминания путешественников. Да, есть эпизоды в мемуарах, которые целиком переписаны из других книг. Есть эпизоды в мемуарах, которые написаны для удобства читателей. Если деталь вообще не нужна в повествовании, она почти всегда точная. Если повествование складное, толковое и идеально один эпизод цепляется другим, это значит - Казанова дописал. Но это не значит, что он хотел обмануть. Это значит, что он просто думал о том, как этот текст будет читаться. Ну, нужны его потенциальному читателю все эти мелкие детали? Кроме того, на самом деле любому из нас, когда рассказывает о пребывании в другой стране, свойственно, что, вот о том, о чем он услышал, рассказать, как если бы это увидел бы сам. Не говорю уже о том... Не знаю, как вы, но я, например, путаю событие одного года и другого года. И перепутать события двух... для меня совсем не трудно. И то, что Казанова настолько точно рассказывает - очень удивительно это. Он уже не рассчитывал, Казанова, что через двести лет каждый его шаг и каждый его день будет точно проверяться. И когда он пишет, что он в такой-то день находится там-то, нам это не важно, потому что он в мемуарах пишет текст, который должен удобно читаться, а люди с лупой будут выверять, был ли он в этот день или нет. И, скажем, даже при такой абсолютно точной и доскональной проверке, Казанова оказывается необычайно точным. И его рассказ о России, с моей точки зрения очень интересный и проницательный.
Corti:
Казанова в России - этому мы посвятим отдельную передачу, а то и две. Эту же - Жизнь как роман - завершаем вопросом, который я задаю всем казановистам - какую услугу личность Казановы может оказать нашему времени. Отвечает американский казановист Том Вителли, с которым я долго общался через Интернет. В процессе подготовки цикла Вителли давал мне хорошие советы. Интервью записано в нашей Вашингтонской студии - Том Вителли:
Vitelli:
Я думаю, что Казанова очень современен - своим отчуждением от общества, своей самостоятельностью. Он современен как писатель - его автобиография, документ его жизненного опыта, не просто перечисление каких-то фактов. В ней он излагает свое отношение к жизни, к тому, что он переживал лично. Его отчуждение объясняется тем, что он вырос в Венеции, где сталкивался с олигархическим режимом, и он это очень переживал. Он был умным и талантливым человеком, но в том обществе для него почти все дороги были закрыты. Как он ни старался, он никогда не смог войти в высшие слои общества как равный. Потому что он не был аристократом по рождению. И его подход состоял в том, чтобы переаристократить аристократов, превратить себя в аристократа с помощью эрудиции, остроумия и чувства чести. Чем может оказаться полезным этот опыт для нас, сегодняшних? Что ж, мы все начинаем, как Казанова. Жизнь учит нас тому, что каждый из нас должен интегрироваться в общество, найти работу, делать карьеру, завязывать и развивать связи. Ребенок на каком-то этапе всегда должен интегрироваться. В этом смысле Казанова остался ребенком дольше, чем большинство из нас. Но и ему пришлось измениться. История его жизни - это история человека, который в конце концов интегрируется, в конце концов подчиняется авторитету и приспосабливается. И все-таки в мемуарах еще раз - в последний раз - Казанова показывает всему миру свой маленький кулак. И мы видим, что, хотя он и приспосабливается, и начинает вести обычный образ жизни, однако его дух, его независимый дух остается непоколебим. И знаете, нам нужны такие люди, как Казанова, они нужны нашему обществу, чтобы расшевеливать нас, возвращать к жизни и поддерживать нас в полнокровно живом состоянии.
Corti:
Жизнь как роман. Все перипетии авантюрной жизни Казановы в этой передаче осветить не удалось. Продолжим в следующей. Казанова: Европейская судьба. Над циклом работают: редактор Сергей Юрьенен, продюсер Руслан Гелисханов; в программе приняли участие Ольга Писпанен, Дмитрий Тарасенков, Игорь Таборский, Ирина Лагунина, Дмитрий Волчек. С вами прощается Марио Корти.