"Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека.
Нужна открытая информация о потерях в Чечне.
120 суток в карцере.
Нарушение прав ветерана-инвалида чеченской войны.
Недееспособность и деньги. Житейская история.
Конфликт прав и карательная психиатрия.
Нужна открытая информация о потерях в Чечне
Рязанская правозащитная коалиция, в которую с 2003 года входят рязанское правозащитное общество "Мемориал", Рязанский Комитет солдатских матерей, рязанская Школа прав человека и сасовский правозащитный центр "Выбор совести", начала масштабную акцию, направленную против продолжающихся военных действий в Чечне. Представитель коалиции Мария Середа заявила информационному агентству "Регнум".
- "Практика общественных приемных рязанского "Мемориала" и Комитета солдатских матерей показывает, что события на Северном Кавказе до сих пор являются причиной грубейших нарушений прав человека, в том числе и в отношении жителей Рязанской области. Рязанская правозащитная коалиция констатирует, что российские власти всеми силами пытаются скрыть от граждан правду о чеченской войне. Сведения о потерях грубо фальсифицируются, данные о расходовании бюджетных средств на войну недоступны ни из одного государственного источника".
Владимир Ведрашко: Первым этапом акции стала расклейка листовок рязанской правозащитной коалиции, обращенных к жителям города с вопросами: "Сколько жизней унесла и уносит чеченская война? Сколько стоит война для государства, не способного даже обеспечить своим гражданам нормальный уровень жизни?"
По словам Марии Середы, следующим и главным шагом будет распространение среди жителей Рязани обращения в органы власти с аргументированными запросами о количестве жертв среди российских военнослужащих и финансовых затратах на ведение военных действий. Каждый желающий сможет лично подписать такой запрос и передать его организаторам акции, которые отправят его адресату. Правозащитники так поясняют смысл акции.
- "Все запросы составлены в соответствии с законодательством Российской Федерации об обращении в органы власти, поэтому государственные структуры обязаны будут ответить на каждый из них в установленные законом сроки, независимо от того, сколько таких запросов они получат".
Владимир Ведрашко: Организаторы акции в ближайшее время намерены собрать как минимум несколько сотен подписей под обращениями и, в соответствии с законодательством, получить столько же ответов от официальных лиц.
120 суток в карцере
Александр Быковченко содержится Тверском следственном изоляторе. То, сколько времени этот гражданин проводит в карцере, стало поводом для обмена мнениями между специалистами в области законности и защиты прав человека.
Передает корреспондент Радио Свобода в Твери Евгений Новиков.
Евгений Новиков: В конце февраля в Московский районный суд города Твери с заявлением об оспаривании решения должностного лица обратился лидер общественно-политического движения "Дело общее" Сергей Делаков. Поводом для этого обращения стало, по словам Делакова, нарушение прав Александра Быковченко, содержащегося в Тверском следственном изоляторе.
Говорит Сергей Делаков.
Сергей Делаков: По закону, в карцере человек должен сидеть только 15 суток. Что у нас делается в СИЗО? Он отсидит 15 суток, его подымут в душ, вымоют - и опять на 15 суток. И вот данный конкретный человек таким образом провел 120 дней в карцере на условиях строгого содержания. Это тяжело. Не важно, какое он преступление совершил, но в законе оговорено, что нельзя так.
Мы хотим, чтобы следствие работало по закону, прокуратура работала по закону, суд работал по закону, чтобы они законным образом производили следственные действия, осуждение человека. И если его осудили, отбывать наказание он должен по закону. Человек, находящийся в тюрьме, в зоне является гражданином Российской Федерации. В отношении всех этих мест пребывания существуют законы, которые регулируют условия содержания, правила содержания. И если эти законы нарушаются, не важно, в отношении кого (я имею в виду, по какой статье он там сидит - не важно абсолютно), есть нарушения закона, - вот тут наше движение вступает, как говорится, в действие. Мы пытаемся и будем пытаться находить общий язык непосредственно с администрацией УИНа. Но там нас пока не слышат.
Евгений Новиков: А вот как комментирует ситуацию начальник Управления исполнения наказаний по Тверской области полковник Александр Савихин.
Александр Савихин: Я проанализировал, судя по характеристике, справку о поощрениях и взысканиях заключенного под стражу Быковченко. Все они наложены объективно, наложены за то, что он действительно совершал правонарушения. А уже какое количество там времени содержания в карцере - это зависит от поведения Быкоченко. Если он и дальше будет продолжать нарушать установленный режим содержания в следственном изоляторе - значит, он еще раз будет попадать. А сколько - это будет зависеть от количества правонарушений.
Евгений Новиков: Управление исполнения наказаний по Тверской области считается одним из образцовых в России. Говорит Александр Савихин.
Александр Савихин: В прошлом году различные общественные организации приходили - и кто борется со СПИДом, и вот "За права человека", и Хельсинкская группа, которая приезжала сюда, из-за границы две правозащитных организации приезжали - и они были удивлены тем порядком, в котором содержатся лица, заключенные под стражу в следственном изоляторе, порядком, условиями содержания в новом корпусе и питанием спецконтингента.
Евгений Новиков: Однако лидер общественно-политического движения "Дело общее" Сергей Делаков намерен в ближайшее время обратиться в суд с новыми исками.
Сергей Делаков: Люди вскрывают себе вены, люди объявляют голодовку. Людей избивают. Это незаконно. И для того чтобы убрать проблему, мы считаем, что наше движение может являться тем буфером, который распылит данную проблему между заключенными и администрацией.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Евгений Новиков передавал из Твери.
Вернемся к теме чеченской войны. Эта тема постепенно уходит из поля общественного внимания. Лишь правозащитники да сами ветераны чеченской войны и их родственники как-то пытаются напомнить государству некоторые прописные истины. Корреспондент Радио Свобода Елена Рогачева передает из Йошкар-Олы.
Елена Рогачева: Два года назад жительница поселка Новый Тарьял Нина Шабалина ждала возвращения сына из армии. Когда срок истек, порог дома перешагнул не Александр Шабалин, а почтальон с известием о тяжелом ранении сына. Так для Александр закончилась чеченская война и началась другая - с государственной бюрократией. За три месяца до мобилизации Саша и еще 300 солдат срочной службы подписали контракт на выполнение спецоперации в Чечне. 17 июня 2002 года Александр был ранен, об этих событиях он говорит скупо.
Александр Шабалин: Выполнял боевую задачу в Чечне...в лесу подорвался.
Нарушение прав ветерана-инвалида чеченской войны.
Елена Рогачева: В результате ранения Александр потерял ногу, получил другие увечья, но после года лечения военно-врачебная комиссия признала его ограниченно годным к несению военной службы. Цинизм ситуации заключается не только в этом. Врачебное заключение не дает право Александру претендовать на первую группу инвалидности. Трудно представить, что нужно армии от одноногого солдата, но, как выяснила мама Александра, Нина Шабалина, комиссия действовала строго по закону.
Нина Шабалина: Действительно, есть такой документ - постановление, где ребята с аналогичным ранением, но призванные на срочную службу...Он-то у меня тоже на срочной службе был, а за три месяца они подписали контракт для выполнения специального задания. И поскольку он контрактник, то с этим же ранением он будет ограниченно годен, а солдат срочной службы - не годен. А все потому, чтобы этим ребятам не выплачивать 60 минимальных окладов, вы понимаете, лукавое такое постановление.
Есть еще один закон - о борьбе с терроризмом. В нем закреплены гарантии возмещения вреда лицам, участвовавшим в борьбе с терроризмом. Содержатся гарантии выплаты за счет средств федерального бюджета единовременного пособия в размере 50 тысяч рублей лицам, получившим увечье. Мы подавали заявление сначала сюда, в военкомат, затем прокурору военному нашей республики, затем министру обороны. И Куделина Любовь, заместитель министра обороны, пишет, что закон есть, а средства не выделены, поэтому выплатить они нам ничего не могут. И с квартирой... Вот кто с ним лежал, ребята приезжают на вторичное протезирование - квартиры людям дали. В нашем Тарьяле, где население около 10 тысяч человек, он поставлен на очередь 141-м. И это притом, что у нас никакого строительства нет. Это он проживет 10 жизней - и квартиру всё равно не получит. Короче, в общем, мы уже никуда сейчас не обращаемся, везде крест поставили.
Елена Рогачева: В ближайшее время Нина Шабалина хочет побывать в региональной общественной приемной президента России. Она готовит письмо, к которому собирается приложить фотографию сына.
Нина Шабалина: И мой последний сейчас шаг - напишу письмо и фотографию сына приложу. Напишу: "Уважаемый верховный главнокомандующий, неужели нашей армии вот такие ребята еще нужны?" Это позор для нашей армии и для нашего государства: только для того, чтобы копейки какие-то им не выплачивать.
Елена Рогачева: Закон о статусе военнослужащих и о борьбе с терроризмом дает солдату, ставшему инвалидом, право на единовременные компенсации. Но на вопрос - получит ли Шабалин компенсацию? - военком Новотарьяльского района республики Сергей Ершов ответил коротко и четко, по-военному: "Не определен порядок возмещения ущерба". Военный комиссар республики Анатолий Самсонов посоветовал судиться. На вопрос - с кем? - был получен ответ: "С государством". Только вот в чьем лице - непонятно.
Сейчас Александр Шабалин учится на втором курсе юридического факультета филиала Московского открытого социального университета. За обучение платит сам, из своей страховки. Надежды на помощь государства, защищая интересы которого, он потерял здоровье, увы, нет. Остается верить только в себя.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Елена Рогачева передавала из Йошкал-Олы.
Недееспособность и деньги. Житейская история.
87-летнего отца при помощи сына суд признал недееспособным. А пенсионер возьми и окажись даже очень дееспособным. Отцы и дети - старая история. Но та, о которой расскажет корреспондент Радио Свобода в Оренбурге Татьяна Морозова, имеет не только моральную, но правовую и финансовую стороны.
Татьяна Морозова: О своей недееспособности Владимир Казанков узнал, когда ему перестали приносить пенсию. А она у него, как у ветерана Великой Отечественной войны, инвалида II группы, была немаленькая. Оказывается, 4 марта 2002 года Дзержинский районный суд Оренбурга признал Владимира Казанкова недееспособным. Об этом по инициативе младшего из трех детей Казанкова - сына Анатолия - ходатайствовал областной психоневрологический диспансер. Отец о суде ничего не знал, поэтому, конечно, и не участвовал в нем.
Больше года понадобилось 87-летнему Владимиру Казанкову, чтобы доказать свою дееспособность. Он обращался в областной суд, прошел две экспертизы. Комментирует это судья Дзержинского районного суда Светлана Белинская.
Светлана Белинская: Данная категория дел рассматривается судами достаточно часто. В большей степени заявления являются обоснованными, и суды, как правило, выносят решения и признают граждан недееспособными, поскольку они нуждаются в опеке и сами не могут отдавать отчет в своих действиях. Гражданско-процессуальный кодекс допускает рассмотрение дела в отсутствие самого больного, только если по состоянию своего здоровья он принимать участие в судебном заседании не может. Поскольку суд при первом рассмотрении дела эти вопросы не выяснил, может он участвовать в заседаниях лично или не может, это было одним из поводов для отмены решения суда.
Согласно заключению стационарной судебно-психиатрической экспертизы, данный гражданин по состоянию своего здоровья принимать участие в судебном заседании не мог. Однако сам гражданин участвовал во всех судебных заседаниях, которые проводились, он давал достаточно четкие пояснения, рассказывал о себе, о своей прошлой жизни, о своих родственниках, понимал, по поводу чего происходит судебное заседания, понимал последствия того вопроса, который рассматривается. Выразил согласие пройти как амбулаторную, так и стационарную судебно-психиатрическую экспертизу, как раз для того, чтобы доказать, что он на момент рассмотрения дела способен руководить сам своими действиями. Выглядел как обычный гражданин.
Татьяна Морозова: Анатолий - сын Казанкова от второй жены, есть еще сын и дочь от первой жены. По словам Владимира Казанкова, отношения с сыном Анатолием всю жизнь были хорошие.
Владимир Казанков: Жизнь очень и очень была хорошая. Я его кормил, учил как следует. Два университета закончил, в Иркутске он учился. Он женат, двое детей сейчас у него. На наших деньгах он жил.
Татьяна Морозова: Испортились отношения тогда, когда через несколько лет после смерти второй жены дочь Мария познакомила отца с пожилой дамой, и Казанков женился и завещал свою квартиру новой жене Ульяне. Ведь все дети квартирами обеспечены, а жене он был благодарен за уход и заботу о нем. В 2000 году Владимир Казанков обменял свою трехкомнатную квартиру на однокомнатную: содержать большую площадь ему было трудновато даже при пенсии фронтовика.
На мои слова, что "теперь-то, наконец, ваши проблемы кончились, можно жить спокойно", Казанковы ответили, что ничего еще не кончилось. Оказывается, Анатолий не только не вернул до конца пенсионные деньги, которые он некоторое время получал за отца, когда того признавали недееспособным, но и снял с книжки отца все деньги, которые оставались там после обмена трехкомнатной квартиры на однокомнатную. Квартира была приватизирована только на одного отца, но он хотел поделить деньги на пять частей - троим детям, жене Ульяне и себе.
Анатолий настаивал еще и на доле своей умершей 6 лет назад матери. Отец после долгих уговоров согласился и поехал с ним в банк. В тот день почему-то таких денег - 10 тысяч рублей - не было. Заказали на завтра. Завтра их опять не было. Тогда сын предложил тяжелобольному отцу оформить доверенность на получение этих денег. Отец согласился. Зрение у Казанкова-старшего очень плохое. Как потом оказалось, доверенность была оформлена не на 10 тысяч, а на распоряжение всей сберкнижкой. Возмущенным Казанковым-старшим кассир в банке сказала, что доверенность оформлена так, что ни один суд теперь не поможет вернуть деньги. Они обратились в Комиссию по правам человека при администрации Оренбургской области, к ее председателю Алле Гизиме. Рассказывает жена Казанкова - Ульяна.
Ульяна Казанкова: Два раза обращались мы к Гизиме - по поводу, что он недееспособный и по поводу денег. Она посмотрела и сказала, что это в корне неправильно.
Татьяна Морозова: Если с вопросом о дееспособности Владимира Казанкова дело решилось в его пользу, то вернуть деньги, взятые сыном, будет непросто. Алла Гизима написала письмо в "Сбербанк", ей ответили, что доверенность на сына оформлена правильно... Но Казанковы все-таки собираются обратиться в суд.
Владимир Ведрашко: Рассказывала корреспондент Радио Свобода в Оренбурге Татьяна Морозова.
Конфликт прав и карательная психиатрия.
Пожилым людям живется нелегко. Помимо материального благополучия им хочется покоя - это ли не основная награда за трудовую жизнь? Корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Валович расскажет о том, сколь далека от спокойной и достойной старости жизнь одного почтенного гражданина Санкт-Петербурга.
Татьяна Валович: 67-милетний петербуржец Иван Иванников, кандидат экономических наук, доцент Петербургского Университета экономики и финансов, был насильно помещен в психиатрическую больницу для проведения принудительной судебно-психиатрической экспертизы в условиях стационара.
Дом, где проживает Иван Иванников, находится в эксплуатационно-коммунальном обслуживании Межгосударственного Научно-исследовательского института реабилитации участников войн, директором которого является Василий Захаров. Этот институт был также долевым участником строительства данного дома. Дом был сдан с многочисленными недоделками, и когда возникли проблемы с водоснабжением, коммуникациями, передачей жилых помещений под офисы, Иван Иванников и другие жильцы дома стали обращаться с жалобами к Василию Захарову для защиты своих интересов. Жалобы вылились в гражданские иски, и один из них был выигран в суде. Со временем общественный конфликт перерос в личные неприязненные отношения между Иванниковым и Захаровым, который также проживает в этом доме.
О развитии конфликта рассказывает юрист, магистр прав человека Ольга Щуковская, представляющая сейчас интересы Ивана Иванникова в Европейском суде.
Ольга Щуковская: В один из вечеров Иванников со своей супругой возвращаются домой. Иванников остается на площадке, а супруга, Татьяна Филиповна Петрик, поднимается к почтовым ящикам. Там она лицом к лицу встречается с Захаровым, который, будучи в нетрезвом состоянии, хватает ее с требованием забрать заявление, что "вы такие жалобщики, занимаетесь тяжбами и беспокоите напрасно руководство эксплуатационной службы". На крики своей жены поднимается Иванников - Захаров исчезает. Возвращаются к себе в квартиру Иванников с супругой и вызывают милицию по факту таких действий гражданина Захарова.
Через некоторое время милиция приезжает. Выясняется, что милиция прибыла вовсе не по их вызову, а ввиду того, что Захаров теперь уже обвиняет Иванникова в нанесении Захарову телесных повреждений. На тот момент, когда перед дверью Иванникова возник милиционер с Захаровым, у Захарова на лбу имелись свежие следы крови. Начинаются сугубо протокольные мероприятия, но тот факт, что милиция была вызвана Иванниковой, и тот факт, что Захаров находился в нетрезвом состоянии, - все это куда-то испаряется из материалов дела.
Татьяна Валович: Этот инцидент произошел 24 февраля 2001 года. Далее события развивались следующим образом. Только в ноябре 2001 года Ивану Иванникову стало известно, что против него возбуждено уголовное дело, когда прямо на лекцию в университет за ним прибыл милиционер для привода в милицию. Знакомясь с материалами дела, Иванников обнаруживает в нем "экспертное заключение" с оценкой психиатрического состояния своего здоровья за подписью начальника кафедры психиатрии Военно-Медицинской академии, главного психиатра Министерства обороны профессора Литвинцева. Как выяснилось, это заочное экспертное заключение было составлено по частному обращению Василия Захарова еще в мае 2000 года, то есть до инцидента, произошедшего в феврале 2001.
Обжалуя заочное составление экспертного заключения о своем психическом состоянии, Иван Иванников обратился в Военную прокуратуру Петербурга, и этим органом была официально установлена незаконность данного экспертного заключения. Однако в уголовном деле по факту нанесения вреда здоровью Василию Захарову данное экспертное заявление продолжает фигурировать, в результате чего Смольнинский федеральный суд Петербурга под председательством судьи Александра Шуста вынес постановление о назначении в отношении подсудимого Иванникова принудительной стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
Как рассказала юрист Ольга Щуковская, в материалах, поданных в Европейский суд по правам человека, обжалуется решение национального суда как в части назначения принудительной судебно-психиатрической экспертизы заявителя как таковой, так и стационарная форма ее проведения.
Ольга Михайловна, на ваш взгляд, насколько показательна та ситуация, которая случилась с Иваном Иванниковым?
Ольга Щуковская: Этот случай показателен тем, насколько имущественные права оказываются связанными с правами личности вообще, с гражданскими правами. А получается, основные права и свободы входят в конфликт с имущественными правами и законными интересами лица, которые он пытается защитить. Фабрикуется уголовное дело, а затем это перерастает уже в средства карательной психиатрии.
Владимир Ведрашко: Рассказывала корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Валович.
Нужна открытая информация о потерях в Чечне
Рязанская правозащитная коалиция, в которую с 2003 года входят рязанское правозащитное общество "Мемориал", Рязанский Комитет солдатских матерей, рязанская Школа прав человека и сасовский правозащитный центр "Выбор совести", начала масштабную акцию, направленную против продолжающихся военных действий в Чечне. Представитель коалиции Мария Середа заявила информационному агентству "Регнум".
- "Практика общественных приемных рязанского "Мемориала" и Комитета солдатских матерей показывает, что события на Северном Кавказе до сих пор являются причиной грубейших нарушений прав человека, в том числе и в отношении жителей Рязанской области. Рязанская правозащитная коалиция констатирует, что российские власти всеми силами пытаются скрыть от граждан правду о чеченской войне. Сведения о потерях грубо фальсифицируются, данные о расходовании бюджетных средств на войну недоступны ни из одного государственного источника".
Владимир Ведрашко: Первым этапом акции стала расклейка листовок рязанской правозащитной коалиции, обращенных к жителям города с вопросами: "Сколько жизней унесла и уносит чеченская война? Сколько стоит война для государства, не способного даже обеспечить своим гражданам нормальный уровень жизни?"
По словам Марии Середы, следующим и главным шагом будет распространение среди жителей Рязани обращения в органы власти с аргументированными запросами о количестве жертв среди российских военнослужащих и финансовых затратах на ведение военных действий. Каждый желающий сможет лично подписать такой запрос и передать его организаторам акции, которые отправят его адресату. Правозащитники так поясняют смысл акции.
- "Все запросы составлены в соответствии с законодательством Российской Федерации об обращении в органы власти, поэтому государственные структуры обязаны будут ответить на каждый из них в установленные законом сроки, независимо от того, сколько таких запросов они получат".
Владимир Ведрашко: Организаторы акции в ближайшее время намерены собрать как минимум несколько сотен подписей под обращениями и, в соответствии с законодательством, получить столько же ответов от официальных лиц.
120 суток в карцере
Александр Быковченко содержится Тверском следственном изоляторе. То, сколько времени этот гражданин проводит в карцере, стало поводом для обмена мнениями между специалистами в области законности и защиты прав человека.
Передает корреспондент Радио Свобода в Твери Евгений Новиков.
Евгений Новиков: В конце февраля в Московский районный суд города Твери с заявлением об оспаривании решения должностного лица обратился лидер общественно-политического движения "Дело общее" Сергей Делаков. Поводом для этого обращения стало, по словам Делакова, нарушение прав Александра Быковченко, содержащегося в Тверском следственном изоляторе.
Говорит Сергей Делаков.
Сергей Делаков: По закону, в карцере человек должен сидеть только 15 суток. Что у нас делается в СИЗО? Он отсидит 15 суток, его подымут в душ, вымоют - и опять на 15 суток. И вот данный конкретный человек таким образом провел 120 дней в карцере на условиях строгого содержания. Это тяжело. Не важно, какое он преступление совершил, но в законе оговорено, что нельзя так.
Мы хотим, чтобы следствие работало по закону, прокуратура работала по закону, суд работал по закону, чтобы они законным образом производили следственные действия, осуждение человека. И если его осудили, отбывать наказание он должен по закону. Человек, находящийся в тюрьме, в зоне является гражданином Российской Федерации. В отношении всех этих мест пребывания существуют законы, которые регулируют условия содержания, правила содержания. И если эти законы нарушаются, не важно, в отношении кого (я имею в виду, по какой статье он там сидит - не важно абсолютно), есть нарушения закона, - вот тут наше движение вступает, как говорится, в действие. Мы пытаемся и будем пытаться находить общий язык непосредственно с администрацией УИНа. Но там нас пока не слышат.
Евгений Новиков: А вот как комментирует ситуацию начальник Управления исполнения наказаний по Тверской области полковник Александр Савихин.
Александр Савихин: Я проанализировал, судя по характеристике, справку о поощрениях и взысканиях заключенного под стражу Быковченко. Все они наложены объективно, наложены за то, что он действительно совершал правонарушения. А уже какое количество там времени содержания в карцере - это зависит от поведения Быкоченко. Если он и дальше будет продолжать нарушать установленный режим содержания в следственном изоляторе - значит, он еще раз будет попадать. А сколько - это будет зависеть от количества правонарушений.
Евгений Новиков: Управление исполнения наказаний по Тверской области считается одним из образцовых в России. Говорит Александр Савихин.
Александр Савихин: В прошлом году различные общественные организации приходили - и кто борется со СПИДом, и вот "За права человека", и Хельсинкская группа, которая приезжала сюда, из-за границы две правозащитных организации приезжали - и они были удивлены тем порядком, в котором содержатся лица, заключенные под стражу в следственном изоляторе, порядком, условиями содержания в новом корпусе и питанием спецконтингента.
Евгений Новиков: Однако лидер общественно-политического движения "Дело общее" Сергей Делаков намерен в ближайшее время обратиться в суд с новыми исками.
Сергей Делаков: Люди вскрывают себе вены, люди объявляют голодовку. Людей избивают. Это незаконно. И для того чтобы убрать проблему, мы считаем, что наше движение может являться тем буфером, который распылит данную проблему между заключенными и администрацией.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Евгений Новиков передавал из Твери.
Вернемся к теме чеченской войны. Эта тема постепенно уходит из поля общественного внимания. Лишь правозащитники да сами ветераны чеченской войны и их родственники как-то пытаются напомнить государству некоторые прописные истины. Корреспондент Радио Свобода Елена Рогачева передает из Йошкар-Олы.
Елена Рогачева: Два года назад жительница поселка Новый Тарьял Нина Шабалина ждала возвращения сына из армии. Когда срок истек, порог дома перешагнул не Александр Шабалин, а почтальон с известием о тяжелом ранении сына. Так для Александр закончилась чеченская война и началась другая - с государственной бюрократией. За три месяца до мобилизации Саша и еще 300 солдат срочной службы подписали контракт на выполнение спецоперации в Чечне. 17 июня 2002 года Александр был ранен, об этих событиях он говорит скупо.
Александр Шабалин: Выполнял боевую задачу в Чечне...в лесу подорвался.
Нарушение прав ветерана-инвалида чеченской войны.
Елена Рогачева: В результате ранения Александр потерял ногу, получил другие увечья, но после года лечения военно-врачебная комиссия признала его ограниченно годным к несению военной службы. Цинизм ситуации заключается не только в этом. Врачебное заключение не дает право Александру претендовать на первую группу инвалидности. Трудно представить, что нужно армии от одноногого солдата, но, как выяснила мама Александра, Нина Шабалина, комиссия действовала строго по закону.
Нина Шабалина: Действительно, есть такой документ - постановление, где ребята с аналогичным ранением, но призванные на срочную службу...Он-то у меня тоже на срочной службе был, а за три месяца они подписали контракт для выполнения специального задания. И поскольку он контрактник, то с этим же ранением он будет ограниченно годен, а солдат срочной службы - не годен. А все потому, чтобы этим ребятам не выплачивать 60 минимальных окладов, вы понимаете, лукавое такое постановление.
Есть еще один закон - о борьбе с терроризмом. В нем закреплены гарантии возмещения вреда лицам, участвовавшим в борьбе с терроризмом. Содержатся гарантии выплаты за счет средств федерального бюджета единовременного пособия в размере 50 тысяч рублей лицам, получившим увечье. Мы подавали заявление сначала сюда, в военкомат, затем прокурору военному нашей республики, затем министру обороны. И Куделина Любовь, заместитель министра обороны, пишет, что закон есть, а средства не выделены, поэтому выплатить они нам ничего не могут. И с квартирой... Вот кто с ним лежал, ребята приезжают на вторичное протезирование - квартиры людям дали. В нашем Тарьяле, где население около 10 тысяч человек, он поставлен на очередь 141-м. И это притом, что у нас никакого строительства нет. Это он проживет 10 жизней - и квартиру всё равно не получит. Короче, в общем, мы уже никуда сейчас не обращаемся, везде крест поставили.
Елена Рогачева: В ближайшее время Нина Шабалина хочет побывать в региональной общественной приемной президента России. Она готовит письмо, к которому собирается приложить фотографию сына.
Нина Шабалина: И мой последний сейчас шаг - напишу письмо и фотографию сына приложу. Напишу: "Уважаемый верховный главнокомандующий, неужели нашей армии вот такие ребята еще нужны?" Это позор для нашей армии и для нашего государства: только для того, чтобы копейки какие-то им не выплачивать.
Елена Рогачева: Закон о статусе военнослужащих и о борьбе с терроризмом дает солдату, ставшему инвалидом, право на единовременные компенсации. Но на вопрос - получит ли Шабалин компенсацию? - военком Новотарьяльского района республики Сергей Ершов ответил коротко и четко, по-военному: "Не определен порядок возмещения ущерба". Военный комиссар республики Анатолий Самсонов посоветовал судиться. На вопрос - с кем? - был получен ответ: "С государством". Только вот в чьем лице - непонятно.
Сейчас Александр Шабалин учится на втором курсе юридического факультета филиала Московского открытого социального университета. За обучение платит сам, из своей страховки. Надежды на помощь государства, защищая интересы которого, он потерял здоровье, увы, нет. Остается верить только в себя.
Владимир Ведрашко: Корреспондент Радио Свобода Елена Рогачева передавала из Йошкал-Олы.
Недееспособность и деньги. Житейская история.
87-летнего отца при помощи сына суд признал недееспособным. А пенсионер возьми и окажись даже очень дееспособным. Отцы и дети - старая история. Но та, о которой расскажет корреспондент Радио Свобода в Оренбурге Татьяна Морозова, имеет не только моральную, но правовую и финансовую стороны.
Татьяна Морозова: О своей недееспособности Владимир Казанков узнал, когда ему перестали приносить пенсию. А она у него, как у ветерана Великой Отечественной войны, инвалида II группы, была немаленькая. Оказывается, 4 марта 2002 года Дзержинский районный суд Оренбурга признал Владимира Казанкова недееспособным. Об этом по инициативе младшего из трех детей Казанкова - сына Анатолия - ходатайствовал областной психоневрологический диспансер. Отец о суде ничего не знал, поэтому, конечно, и не участвовал в нем.
Больше года понадобилось 87-летнему Владимиру Казанкову, чтобы доказать свою дееспособность. Он обращался в областной суд, прошел две экспертизы. Комментирует это судья Дзержинского районного суда Светлана Белинская.
Светлана Белинская: Данная категория дел рассматривается судами достаточно часто. В большей степени заявления являются обоснованными, и суды, как правило, выносят решения и признают граждан недееспособными, поскольку они нуждаются в опеке и сами не могут отдавать отчет в своих действиях. Гражданско-процессуальный кодекс допускает рассмотрение дела в отсутствие самого больного, только если по состоянию своего здоровья он принимать участие в судебном заседании не может. Поскольку суд при первом рассмотрении дела эти вопросы не выяснил, может он участвовать в заседаниях лично или не может, это было одним из поводов для отмены решения суда.
Согласно заключению стационарной судебно-психиатрической экспертизы, данный гражданин по состоянию своего здоровья принимать участие в судебном заседании не мог. Однако сам гражданин участвовал во всех судебных заседаниях, которые проводились, он давал достаточно четкие пояснения, рассказывал о себе, о своей прошлой жизни, о своих родственниках, понимал, по поводу чего происходит судебное заседания, понимал последствия того вопроса, который рассматривается. Выразил согласие пройти как амбулаторную, так и стационарную судебно-психиатрическую экспертизу, как раз для того, чтобы доказать, что он на момент рассмотрения дела способен руководить сам своими действиями. Выглядел как обычный гражданин.
Татьяна Морозова: Анатолий - сын Казанкова от второй жены, есть еще сын и дочь от первой жены. По словам Владимира Казанкова, отношения с сыном Анатолием всю жизнь были хорошие.
Владимир Казанков: Жизнь очень и очень была хорошая. Я его кормил, учил как следует. Два университета закончил, в Иркутске он учился. Он женат, двое детей сейчас у него. На наших деньгах он жил.
Татьяна Морозова: Испортились отношения тогда, когда через несколько лет после смерти второй жены дочь Мария познакомила отца с пожилой дамой, и Казанков женился и завещал свою квартиру новой жене Ульяне. Ведь все дети квартирами обеспечены, а жене он был благодарен за уход и заботу о нем. В 2000 году Владимир Казанков обменял свою трехкомнатную квартиру на однокомнатную: содержать большую площадь ему было трудновато даже при пенсии фронтовика.
На мои слова, что "теперь-то, наконец, ваши проблемы кончились, можно жить спокойно", Казанковы ответили, что ничего еще не кончилось. Оказывается, Анатолий не только не вернул до конца пенсионные деньги, которые он некоторое время получал за отца, когда того признавали недееспособным, но и снял с книжки отца все деньги, которые оставались там после обмена трехкомнатной квартиры на однокомнатную. Квартира была приватизирована только на одного отца, но он хотел поделить деньги на пять частей - троим детям, жене Ульяне и себе.
Анатолий настаивал еще и на доле своей умершей 6 лет назад матери. Отец после долгих уговоров согласился и поехал с ним в банк. В тот день почему-то таких денег - 10 тысяч рублей - не было. Заказали на завтра. Завтра их опять не было. Тогда сын предложил тяжелобольному отцу оформить доверенность на получение этих денег. Отец согласился. Зрение у Казанкова-старшего очень плохое. Как потом оказалось, доверенность была оформлена не на 10 тысяч, а на распоряжение всей сберкнижкой. Возмущенным Казанковым-старшим кассир в банке сказала, что доверенность оформлена так, что ни один суд теперь не поможет вернуть деньги. Они обратились в Комиссию по правам человека при администрации Оренбургской области, к ее председателю Алле Гизиме. Рассказывает жена Казанкова - Ульяна.
Ульяна Казанкова: Два раза обращались мы к Гизиме - по поводу, что он недееспособный и по поводу денег. Она посмотрела и сказала, что это в корне неправильно.
Татьяна Морозова: Если с вопросом о дееспособности Владимира Казанкова дело решилось в его пользу, то вернуть деньги, взятые сыном, будет непросто. Алла Гизима написала письмо в "Сбербанк", ей ответили, что доверенность на сына оформлена правильно... Но Казанковы все-таки собираются обратиться в суд.
Владимир Ведрашко: Рассказывала корреспондент Радио Свобода в Оренбурге Татьяна Морозова.
Конфликт прав и карательная психиатрия.
Пожилым людям живется нелегко. Помимо материального благополучия им хочется покоя - это ли не основная награда за трудовую жизнь? Корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Валович расскажет о том, сколь далека от спокойной и достойной старости жизнь одного почтенного гражданина Санкт-Петербурга.
Татьяна Валович: 67-милетний петербуржец Иван Иванников, кандидат экономических наук, доцент Петербургского Университета экономики и финансов, был насильно помещен в психиатрическую больницу для проведения принудительной судебно-психиатрической экспертизы в условиях стационара.
Дом, где проживает Иван Иванников, находится в эксплуатационно-коммунальном обслуживании Межгосударственного Научно-исследовательского института реабилитации участников войн, директором которого является Василий Захаров. Этот институт был также долевым участником строительства данного дома. Дом был сдан с многочисленными недоделками, и когда возникли проблемы с водоснабжением, коммуникациями, передачей жилых помещений под офисы, Иван Иванников и другие жильцы дома стали обращаться с жалобами к Василию Захарову для защиты своих интересов. Жалобы вылились в гражданские иски, и один из них был выигран в суде. Со временем общественный конфликт перерос в личные неприязненные отношения между Иванниковым и Захаровым, который также проживает в этом доме.
О развитии конфликта рассказывает юрист, магистр прав человека Ольга Щуковская, представляющая сейчас интересы Ивана Иванникова в Европейском суде.
Ольга Щуковская: В один из вечеров Иванников со своей супругой возвращаются домой. Иванников остается на площадке, а супруга, Татьяна Филиповна Петрик, поднимается к почтовым ящикам. Там она лицом к лицу встречается с Захаровым, который, будучи в нетрезвом состоянии, хватает ее с требованием забрать заявление, что "вы такие жалобщики, занимаетесь тяжбами и беспокоите напрасно руководство эксплуатационной службы". На крики своей жены поднимается Иванников - Захаров исчезает. Возвращаются к себе в квартиру Иванников с супругой и вызывают милицию по факту таких действий гражданина Захарова.
Через некоторое время милиция приезжает. Выясняется, что милиция прибыла вовсе не по их вызову, а ввиду того, что Захаров теперь уже обвиняет Иванникова в нанесении Захарову телесных повреждений. На тот момент, когда перед дверью Иванникова возник милиционер с Захаровым, у Захарова на лбу имелись свежие следы крови. Начинаются сугубо протокольные мероприятия, но тот факт, что милиция была вызвана Иванниковой, и тот факт, что Захаров находился в нетрезвом состоянии, - все это куда-то испаряется из материалов дела.
Татьяна Валович: Этот инцидент произошел 24 февраля 2001 года. Далее события развивались следующим образом. Только в ноябре 2001 года Ивану Иванникову стало известно, что против него возбуждено уголовное дело, когда прямо на лекцию в университет за ним прибыл милиционер для привода в милицию. Знакомясь с материалами дела, Иванников обнаруживает в нем "экспертное заключение" с оценкой психиатрического состояния своего здоровья за подписью начальника кафедры психиатрии Военно-Медицинской академии, главного психиатра Министерства обороны профессора Литвинцева. Как выяснилось, это заочное экспертное заключение было составлено по частному обращению Василия Захарова еще в мае 2000 года, то есть до инцидента, произошедшего в феврале 2001.
Обжалуя заочное составление экспертного заключения о своем психическом состоянии, Иван Иванников обратился в Военную прокуратуру Петербурга, и этим органом была официально установлена незаконность данного экспертного заключения. Однако в уголовном деле по факту нанесения вреда здоровью Василию Захарову данное экспертное заявление продолжает фигурировать, в результате чего Смольнинский федеральный суд Петербурга под председательством судьи Александра Шуста вынес постановление о назначении в отношении подсудимого Иванникова принудительной стационарной судебно-психиатрической экспертизы.
Как рассказала юрист Ольга Щуковская, в материалах, поданных в Европейский суд по правам человека, обжалуется решение национального суда как в части назначения принудительной судебно-психиатрической экспертизы заявителя как таковой, так и стационарная форма ее проведения.
Ольга Михайловна, на ваш взгляд, насколько показательна та ситуация, которая случилась с Иваном Иванниковым?
Ольга Щуковская: Этот случай показателен тем, насколько имущественные права оказываются связанными с правами личности вообще, с гражданскими правами. А получается, основные права и свободы входят в конфликт с имущественными правами и законными интересами лица, которые он пытается защитить. Фабрикуется уголовное дело, а затем это перерастает уже в средства карательной психиатрии.
Владимир Ведрашко: Рассказывала корреспондент Радио Свобода в Санкт-Петербурге Татьяна Валович.
