В этом выпуске:
- Мытарства жителей Грозного - и живых, и мертвых - продолжаются;
- У жигулевских школьников темнеет в глазах от голода;
- Ивановские библиотекари днем и ночью сторожат свою библиотеку - больше некому;
- В Красноярске нет денег на бензин, чтобы вывозить усопших;
- Сколько статей конституции нарушено при сооружении Донгузского водозабора;
- Железнодорожники показали череповецким детям, что такое настоящий мороз;
- Пятигорск: куда деваться маленьким сиротам;
- Нижний Новгород: до деревни Простоквашино по-прежнему можно добраться только на лыжах;
- Архангельск: жизнь в развалюхах;
- Петропавловск: кому достанется камчатская рыба;
- Уфа: частные торговцы и извозчики подают на власть в суд и побеждают;
- Саранск: пенсия для предпринимателей не предусмотрена;
- Йошкар-Ола: придется ли музею устраивать дешевую распродажу картин.
В эфире Ростов-на-Дону, Сергей Слепцов:
Недавно в Ростов вместе с телами убитых солдат были доставлены 146 тел гражданских лиц. Двадцать из них были опознаны как чеченцы, и их тела были отправлены в Чечню, где и похоронены родственниками, а остальные захоронены в Ростове. Причем, только на одной могиле табличка с номером была заменена фамилией, остальные так и остались пока неопознанными.
Если поиском, перевозкой и индификацией погибших в боях в Чечне солдат занимается 124-я судебно-медицинская лаборатория Северокавказского военного округа, то тела гражданских лиц остаются практически без внимания. По российским законам, поиском пропавших без вести и установлением личности погибших должны заниматься специальные подразделения органов внутренних дел, но и у них это делается строго по принципу территориальности. То есть, ростовские милиционеры никогда не станут заводить дела по установлению личностей, погибших в Чечне, а местная милиция, работающая на территории республики, этим просто не занимается. В результате - за пределами Чечни и в ней самой остаются неопознанными тысячи тел людей, погибших в результате обстрелов, актов насилия, а также от голода и болезней. Поисковые эксгумационные группы Министерства обороны, и сейчас работающие в Чечне, в первую очередь отыскивают места захоронения российских военных, погибших еще во время первой войны, и только иногда в братских могилах встречаются тела гражданских лиц. Происходит их так называемое "просачивание", как выразился начальник 124-й лаборатории Северо-Кавказского округа полковник медицинской службы Владимир Щербаков.
Ростовская общественная организация беженцев под названием "Грозный" полна решимости - восполнить этот пробел в работе власти. Как считает лидер этой организации Сергей Зорин, необходимо в первую очередь установить все места захоронений тел мирных жителей и приступать к их эксгумации. Сделать это будет не просто. Однако, как считает Сергей Зорин, в Европе (в частности, в Хорватии) накоплен значительный опыт такого рода.
Зачастую не легче и тем, кто остался в живых. Вынужденным переселенцам, бежавшим из Чечни, приходилось по несколько раз возвращаться в зону боевых действий для того, чтобы попытаться раздобыть всевозможные справки, которые требует от них федеральная миграционная служба. Без этих справок чиновники миграционной службы наотрез отказываются оформлять необходимые документы. Беженец Александр Пуляков поехал из Ростова в Грозный, чтобы попробовать проставить в паспорте штампик о выписке. В Грозном его захватили в плен боевики, и он несколько дней провел в подземной тюрьме. К счастью, ему удалось освободиться. Однако, по мнению лидера беженцев Сергея Зорина, гораздо чаще в таких ситуациях люди просто погибали, и вина за это целиком, по его мнению, ложится на чиновников федеральной миграционной службы.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
9-го января в самарском городе Жигулевске прошла акция протеста работников Жигулевского комбината строительных материалов. Свыше тысячи жигулевцев пришли с лозунгами и плакатами к административному зданию комбината, требуя от дирекции выплаты долгов по заработной плате. Как стало известно после разговора с участниками акции протеста, с июля прошлого года работники Жигулевского комбината строительных материалов не получали свою зарплату. На сегодняшний день задолженность руководства предприятия перед рабочими составляет свыше 11-ти миллионов рублей. По словам директора комбината Александра Андросова, сейчас в силу плохого финансового положения предприятия невозможно выплатить рабочим долги по зарплате. Комбинат строительных материалов является градообразующим предприятием Жигулевска, поэтому из-за многомесячной невыплаты зарплаты семьи рабочих оказались на грани нищеты. Сейчас для детей, родители которых числятся рабочими комбината, черный хлеб, посыпанный сахаром, самое большое лакомство. Но даже это могут позволить себе не все семьи в Жигулевске.
"У детей кружится голова на уроках. Стоит только ребенка покормить - и все проходит. Вплоть до потери сознания бывает".
Итогом акции протеста стало обращение ее участников к областным и федеральным властям. Как следует из документа, под которым поставили подписи без малого три тысячи жигулевцев, если до 15-го января не будут погашены долги по заработной плате коллективу комбината стройматериалов, рабочие обещают перекрыть движение на жигулевском участке автотрассы федерального значения "Самара-Москва". Это заявление заставило подключиться к решению возникшей в Жигулевске проблемы представителей профсоюзных организаций. 10-го января, на следующий день после акции протеста федерации независимых профсоюзов Самарской области, чиновники, по их собственным словам, пытались примирить руководство Жигулевского комбината строительных материалов со стачкомом собственных рабочих. Как стало известно из выступлений губернских чиновников, после восстановления производства в полном объеме, комбинат только за один день работы сможет выпустить продукции на общую сумму более чем один миллион рублей. Для восстановления нормальной работы комбината, по мнению заместителя председателя профкома строительных организаций области Геннадия Шеменова, необходимо, чтобы владельцем обанкротившегося предприятия стала администрация Самарской губернии.
"Почему и областная власть, и местное самоуправление не принимают мер для того, чтобы навести порядок с собственником?"
Доводы профсоюзных лидеров в том, что скоро комбинат перейдет в областную собственность, не смогли убедить рабочих. Как заявил член стачечного комитета Жигулевского комбината строительных материалов Владимир Кучумов:
"Этот беспредел может длиться бесконечно, мы живем в России. Нужен акт гражданского неповиновения, чтобы нас в конце концов услышали".
Свой ультиматум к властям, в котором, в случае непогашения долгов по заработной плате до 15-го января обещано перекрыть федеральную автотрассу "Самара-Москва", рабочие из Жигулевска оставили в силе.
В эфире Иваново, Елена Смагина:
31-го декабря в 19 часов одну минуту по московскому времени Николай Карлович Бихерт начал обход книгохранилища. Думал ли когда-нибудь заслуженный работник культуры, директор областной научной библиотеки, что в последние часы уходящего тысячелетия он будет работать простым вахтером? Все началось еще в 99-м году. Тогда ивановская администрация недофинансировала областную научную библиотеку. В результате, библиотека недоплатила службе вневедомственной охраны Ленинского отделения внутренних дел, ни много ни мало - 200 тысяч рублей. Весь двухтысячный год силовики ждали погашения долга, но - безрезультатно. Кульминация истории наступила всего за несколько часов до начала 2001-го года. 31-го декабря в 19.00 вахтер службы вневедомственной охраны отключил сигнализацию и покинул здание библиотеки. В 19.01 на вахту заступил заслуженный работник культуры, директор областной научной библиотеки Николай Бихерт.
Уже две недели, несмотря на разгар зимней сессии в высших учебных заведениях, научная библиотека закрыта. В соответствии с составленным еще в декабре графиком, работники библиотеки ведут охрану бесценных сокровищ. Только редкий фонд, в котором хранятся книги и документы 15-19-го веков, насчитывает 60 тысяч единиц хранения. Общий фонд - три миллиона книг, брошюр, документов. 50 компьютеров, 7 ксероксов. "Не требуйте от нас большего, - говорит заместитель директора библиотеки Майя Короткевич, - В день читальный зал посещают до пятисот человек, обслуживать читателей часто приходится даже работникам администрации библиотеки. Одновременно, в том числе по ночам, вести охрану огромного здания просто невозможно". Наверное, люди, получающие за свой труд по 400-500 рублей в месяц, могли бы продолжать ходить на работу в отведенные на это часы, спокойно выдавать книги и с чистой совестью уходить домой, как все эти дни делали те, от которых напрямую зависит сохранность государственного (между прочим) имущества. Но они почему-то так не могут.
Самое интересное, что вплоть до 10-го января со стороны областной администрации не было никакой реакции на происходящее. Чиновники спокойно проводили рождественские каникулы. 10-го января представитель отдела культуры областной администрации, в качестве третейского судьи, собрал в своем кабинете силовиков и библиотекарей и, по-отечески пожурив, сказал, что деньги надо платить, а библиотеку желательно охранять. Никто с этим не спорил. Непонятным осталось только, откуда возьмутся двести тысяч рублей, в которых областная администрация наотрез отказала еще в декабре 2000-го года. Бюджет самой библиотеки уже утвержден и таких денег там просто нет. Сколько еще продлится эта ситуация - неизвестно. А пока гулкие коридоры книгохранилищ каждую ночь обходит дозор из трех отважных библиотекарей. Везде, конечно, не успеть, но поодиночке обходить огромные залы жутковато - святки все-таки.
В эфире Великий Устюг, Иван Жуков:
Надолго запомнит поездку к российскому Деду Морозу коллектив детского ансамбля "Вологодские узоры". В декабре этому коллективу было присвоено звание "образцовый", а в качестве приза он был награжден поездкой на родину Деда Мороза в небольшой вологодский городок Великий Устюг. Узнав о награде, дети очень радовались и надеялись на чудо, но чуда не произошло. А новогодние праздники детскому танцевальному коллективу "Вологодские узоры" были безнадежно испорчены. Рассказывает директор коллектива "Вологодские узоры" Ольга Ромащенко:
"Этой поездки дети, конечно, ждали, и вот эта поездка совершилась. Сели в поезд, через полчаса в вагоне 19 поезда 176 начались наши страдания и мучения. Вагоны дали в полуразрушенном состоянии, двери в тамбур не закрывались, туалеты не работали, в оконные щели заносило снег. Поэтому дети вынуждены были спать по три человека, закрывшись одеялами и тюфяками".
После такой дороги восемь ребят слегли с температурой. Но на этом страдания детей не закончились, ведь возвращаться домой в Вологду им пришлось в этом же вагоне, а столбик термометра к тому времени опустился с минус десяти до минус тридцати градусов. Обратный путь Ольга Николаевна вспоминает как кошмар. В Котласе из-за неисправного оборудования в вагоне прорвало отопление, хлынувшая вода затопила вагон и замкнула электропроводку.
"Сыро, мокро, состояние было ужасное у детей, у нас и у пассажиров этого вагона, потому что ехали не только мы в этом вагоне, а нас было 35 человек".
Можно было только предполагать, чем бы закончилось это путешествие, если бы ребят не переселили в другие вагоны поезда. По словам Ольги Николаевны, узнав о переселении, ребята, бросив все свои вещи, побежали в теплые вагоны. Само переселение было не менее ужасным.
"Из 19-го вагона малыши тащились в четвертый вагон, то есть - через весь состав. И мы этих детишек тащили до четвертого вагона. Конечно, уже в час ночи у многих детей стала температура высокая, у одного мальчика от такой температуры началась рвота прямо в вагоне".
После такого путешествия заболели практически все дети, и Новый год многим из них пришлось встречать с высокой температурой. Но, несмотря на то, что проведенная проверка выявила виновных этой трагедии, и они понесли заслуженное наказание, а в качестве компенсации детям, участникам ансамбля "Вологодские узоры", руководством Северной железной дороги были преподнесены сладкие новогодние подарки, - праздник был безнадежно испорчен.
В эфире Оренбург, Татьяна Морозова:
"Судя по Оренбургской области, я смею утверждать, что нет соответственного законодательного акта, позволяющего осуществлять государственный экологический контроль на объектах Министерства обороны" - сказал Сергей Белицкий, восемь лет до недавнего увольнения в запас проработавший начальником экологической службы одной из воинских частей Донгузского гарнизона. Сейчас практически ни один специалист, представитель гражданских природоохранных служб, не имеет доступа на объекты гарнизона. Что же в результате?
"В результате - мы имеем водозабор, который имеет ряд существенных недостатков. Водохранилище своевременно не готовится, оно не имеет паспорта даже. Характеристика воды, которую делал центр санитарно-эпидемиологического надзора Оренбургского района, определяется от открытого источника фактором таким, как наличие 11-ти ферм по реки Дону выше по водозабору, в результате которых весь навоз сгребается весной в реку именно в начале паводкового периода. Более того, сейчас введен в действие водозабор от подземных источников. В нарушение 107-й статьи Водного кодекса, подземный водозабор построен в непосредственной близости с местом хранения объема отходов.
Во-первых, вопрос стоит так: как можно обеспечить людей водой питьевого качества без оформления соответствующей документации? Второе: как можно было построить водозабор и обеспечить людей водой, которая в настоящий момент не проходит соответствующего контроля?
"Наличие любых видов свалок в водосборной зоне недопустимо", - 107-я статья Водного кодекса. Характеристика объемов хранения попадает под признаки 247-й статьи, часть первая уголовного кодекса. Там отход производственной деятельности, части, которые по своей характеристикам создают угрозу жизнедеятельности и, более того, эти отходы недопустимы по водному кодексу нахождения не просто в зоне захвата скважины, а в водосборной зоне. Наличие данных элементов в воде питьевого качества, их контроль не предусмотрен ГОСТом "питьевая вода" вообще, это нарушение федерального закона. И, в конечном итоге, нарушение конституции, статьи, в частности, 42. Тем более, что несанкционированный объем хранения и затраты на его ликвидацию, которая обязательно может составить не менее миллиона рублей".
- Знал ли начальник гарнизона генерал-майор Виталий Скибин обо все этом? - спросила я Сергея Белицкого.
"О состоянии этого водозабора он знал и о недопустимости ввода уже полтора года, что подпадает под те действия, которые классифицируются по статье 41-й Конституции Российской Федерации, пункт три, как сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей. Эта ответственность конкретно расписана в 247-й статье уголовного кодекса".
Сергей Белицкий беспокоится о водозаборах не только своего гарнизона. "Трудно даже представить, какие события могут развернуться спустя несколько лет после очередного сокращения вооруженных сил", - говорит он.
"Чтобы не получился повтор того же первого сокращения, в результате которого только на территории Донгузского гарнизона несанкционированный объем хранений промышленных отходов в виде развалин зданий, сооружений сокращенных частей исчислялся десятками тысяч тонн, - я предложил, что необходимо создать закон об основных направлениях организации государственного экологического мониторинга в закрытых административно-территориальных образованиях, на особо режимных объектах вооруженных сил, государственной экологической экспертизе военной деятельности и военных объектов, дислоцированных на территории Оренбургской области".
Проект такого закона пока существует только в черновиках Сергея Белицкого, а вполне реальные отходы от деятельности различных военных производств продолжают загрязнять почву, воду и атмосферу Оренбуржья.
В эфире Красноярск, Александр Макаров:
Почти сутки пролежало тело пожилой женщины на лестничной площадке в одном из многоквартирных домов Красноярска. Обнаружившие ее люди вызвали милицию. На место происшествия немедленно прибыла оперативная группа, однако, эксперты быстро установили, что криминала здесь нет, поэтому милиционеры оформили все необходимые бумаги и уехали по своим делам. Тело же осталось лежать в подъезде, его только прикрыли старым одеялом. Через несколько часов люди, вынужденные зажмурив глаза переступать через мертвого человека, начали звонить во все инстанции. Как сказал Гияз Ибрагимов, хозяин квартиры, под которой лежало тело: "Неприятно это". Его жена была гораздо категоричнее: "Я детей боюсь выпустить на улицу, да и самой страшно". Умершую женщину обнаружили утром, а в морг ее увезли только вечером.
"А чему тут удивляться, у нас всего одна машина", - говорит руководитель транспортной бригады красноярского краевого бюро следственно-медицинской экспертизы Сергей Скурский. Именно они должны вывозить все неопознанные трупы, которые находят в Красноярске. Однако бензина им дают столько, что хватает на то, чтобы только тела не лежали на главных улицах миллионного города. "За день у нас, в среднем, двадцать вызовов. Если большая их часть сосредоточена в каком-то районе, то мы еще успеваем, но если вызовы из разных концов города, то мы, конечно, съездим в Верхние Черемушки, потом доберемся до Северо-Западного района, но на этом - все, на большее у нас горючего не хватает", - утверждает Сергей Скурский.
Руководство краевого бюро судебно-медицинской экспертизы уверено, что подобных диких случаев в Красноярске не было бы, если бы районные администрации вовремя рассчитывались за проделанную работу. Как оказалось, вывоз одного тела стоит 250 рублей, и платить за это должны власти того района города, где оно было найдено. Однако местные администрации не торопятся рассчитываться с судебными медиками. Их долги за подобный вид услуг составляет уже несколько сотен тысяч рублей. Это, конечно, немного, но на бензин хватило бы. Ну, а пока неопознанные трупы вывозят работники милиции. Умершую бабушку увезли сотрудники местного РОВД - на попутной машине.
В эфире Пятигорск, Лада Леденева:
Ровно год назад российская Дума приняла закон, запрещающий помещать маленьких беспризорников и подкидышей в приемники-распределители. Теперь такие дети с улицы попадают в больницы, милицию, центры социального обслуживания населения. Сегодня в Пятигорской городской инфекционной больнице находится пять малышей, от четверых из которых матери отказались еще в роддоме. Пятая, самая старшая из них, полуторагодовалая Танечка.
"Еремина Таня, полтора года, может кто-то из родственников найдется и заберет, и тогда сама собой отпадет проблема, куда ей дальше идти - в детский дом, в приют".
Девочка абсолютно здорова, держать ее в инфекционной больнице не имеет никакого смысла, но что с ней делать, врачи не знают. Пятигорский детский дом переполнен, сегодня вместо 40 ребят в нем живут 55, да и принимают туда детей, начиная с трехлетнего возраста.
В городе нет приюта, куда бы можно помещать детей, лишившихся родителей. Говорит Елена Новгородцева, директор по охране прав детства ГорОНО Пятигорска.
"Приют у нас есть в Предгорном районе, в Невинномысске, Ставрополе. Нужно было мне девочек определить, я троих в Невинномысск отправляла".
По словам главного врача инфекционной больницы Пятигорска Сергея Усенко, целевых средств на содержание таких детей администрация города не выделяет. Приходится обходится собственными усилиями. Помогают церкви, редкие предприятия, медицинский персонал самой больницы, просто - добрые люди. Помогают - кто чем может, приносят игрушки, одежду, покупают молоко. Вспоминают, что в прошлом году одна из частных фирм города подарила детям тысячу рублей. На детскую городскую больницу денег у администрации Пятигорска также не хватает. По словам медиков, финансирование очень скудное, медсестры и врачи сами подкармливают детишек, принося все, что могут, и еду, и одежду, вплоть до пеленок и "памперсов". В прошлом году городской Думой Пятигорска было принято решение о строительстве в городе детского приюта, однако, работники ГорОНО, знакомые с проблемой не понаслышке, сомневаются в том, что строительство здания начнется раньше следующего года. Пройдет еще некоторое время, и всех пятерых детей из инфекционной переведут в детскую городскую больницу, в которой на данный момент проживают уже десять малюток, оставшихся без родителей.
В эфире Нижний Новгород, Олег Родин:
Что такое зима в российской глубинке, например, в деревне Простоквашино, есть такая в Нижегородской области? Название это деревня получила не от известного мультфильма, а еще в позапрошлом веке, говорят, от разлитой бадьи молока, в жару быстро скисшего в простоквашу. Но, как и в легендарном Простоквашино, в реальном тоже есть заброшенные дома. Из деревни съехало почти все работоспособное население; остались, в основном, пенсионеры. Как они живут? Говорит Зинаида Соколова, пенсионерка из деревни Простоквашино.
"Кто пенсию больше получал, тот живет хорошо теперь. Раньше все дешево было, лучше было".
Раньше жители Простоквашино назывались - "колхозники", теперь колхоза нет и последние работоспособные его жители именуются "частными предпринимателями". Рассказывает Евгения Окунева:
"Я - предприниматель, глава крестьянского хозяйства. Мы производим, пока сено мы косим. Но зерно мы еще только для себя производим. Хозяйство у нас не очень большое, две коровы, два поросенка, куры, гуси были".
Гусей не осталось, но есть в деревне несколько детей, которые ходят в школу в соседнее село за семь километров. А что такое деревенские дороги зимой - снегом заносит так, что дорогу могут найти только собаки. Рассказывает староста еще одной нижегородской деревни Клопихи Павел Попов:
"Теперь у нас до того, что по хлеб идти в Плюхино, где собака пробежит, нам приходится только идти. Занесет, пройдем, протопчем, опять на другой день занесет, опять дорогу чистим, протаптываем. Вот так и ходим полтора километра в соседнюю деревню. По хлеб, в магазин".
Как в "киношном" Простоквашино, в зимнюю деревню можно пробраться по заснеженной дороге только на лыжах. Ну, а как в такую деревню может проехать, например, "скорая помощь" или пожарная машина? Объясняют местные жители:
"Никак. Случится пожар, мы сгорим, ничего, никакой машины нет".
"Не проедет никто".
В одно прекрасное воскресенье случилось чудо - прислали трактор расчистить дорогу для машины с избирательными урнами. Выборы в местные органы власти состоялись, дорогу опять занесло снегом, и люди снова оказались никому не нужны.
"Наше поколение если, дай Бог, десять лет пробудет, то все еще просуществует. А то поля уже все запустили, заросли березняком, ничего уже не обрабатывают. Скоро через десять лет вырастит лес и будет в лесу деревня. Нам, говорят, это нерентабельно, им не дают указания свыше, чтобы нам чистили дорогу".
"Нет тракторов, раньше были трактора, и нам чистили. А сейчас весь колхоз развалился".
И - стало нерентабельно каждый день чистить зимнюю дорогу в нерентабельную деревню, где живут нерентабельные избиратели.
В эфире Архангельск, Владимир Ануфриев:
Более пяти тысяч человек живут в Архангельске в ветхих, готовых в любой момент развалиться, деревянных домах, но переселить их некуда. В городе уже пять лет не строят бесплатного муниципального жилья, а на покупку новых квартир у обитателей старых "деревяшек" нет денег. В Архангельске в очереди на получение квартир сегодня первыми стоят те, что встали в нее еще в 62-м году. А всего очередников в городе, по официальным данным, свыше 16-ти тысяч. Когда-то, лет сорок назад Архангельск был почти сплошь деревянным - деревянные дома, деревянные мостовые и деревянные тротуары. Затем начался массовый снос старой застройки, город стал на 90% панельным и кирпичным. Но осталось еще даже в центре много деревянных, неблагоустроенных домов. Их намеревались также сломать и потому давно не ремонтировали. Жить в этих покосившихся "деревяшках" год от года становится все труднее. Дом номер 59 по проспекту "Обводный канал" был построен 60 лет назад для учителей. Тогда это была окраина, где на болоте под окнами можно было собирать клюкву, а теперь - самый центр города. Но внутри неказистого дома мало что изменилось с его постройки - все те же два этажа коммунальных квартир с печным отоплением.
"Спецов Владимир Анатольевич. Я живу уже 15 лет".
- Его ремонтировали когда-нибудь на вашей памяти?
"Нет, нет, ни разу".
- А первый год - такое, что холодная вода замерзла, и канализация не работает?
"Третий год, когда морозы начинаются, такая беда. Вот так и маемся".
"Людмила Александровна. В 44-м родилась в этом доме. Всю жизнь прожила, ничего не нашла, ничего не увидела. Это какой-то кошмар. Ходила сверху соседка в домоуправление, даже ухом не повел никто - и не пришел, и не показались. Мы уж не ждем, хотя бы нам подделывали чего-нибудь немножко. Нам свой дом нравится, в центре. Но это - беда, слезы".
На доме номер 26 по улице Поморской (это в историческом центре Архангельска) под окнами второго этажа отчаявшиеся обитатели написали краской: "35 жильцов требуют нормальных условий для проживания". Надписи этой уже лет десять, буквы потускнели под дождем и солнцем, а люди как жили в этой скособочившейся "деревяшке", так и продолжают жить.
Капитально ремонтировать деревянные дома в городе перестали после того, как подсчитали и оказалось, что латать старое дороже, чем строить новое. По данным мэрии, в Архангельске 96 деревянных домов признаны аварийными и требуют немедленного отселения жильцов. Но мы уже знаем, что переселять некуда. Город едва справляется с устройством в маневренный жилой фонд оставшихся без крыши погорельцев и обитателей в прямом смысле развалившихся деревянных домов. Едва ли не ежемесячно в различных районах города с подгнивших свай съезжает набок какое-нибудь ветхое здание, и каждый раз - чудо, если при этом никто не пострадал.
В эфире Петропавловск-Камчатский, Гузейль Латыпова:
Сомнительным подарком камчатским рыбакам стало постановление правительства Российской Федерации о введении системы аукционной продажи квот на вылов морских биоресурсов. По новому постановлению, квоты на морские биоресурсы выделяются, во-первых, иностранным государствам, во-вторых, на научно-исследовательские цели, в-третьих, на аукционы и последний пункт - для распределение между субъектами федерации, территории которых прилегают к морскому побережью. Для Камчатки рыбная отрасль - основная (если не сказать - единственная), естественно, что она кормит все население. 9-го января этого года Ассоциация рыбопромышленников Камчатки и обком профсоюзов работников рыбного хозяйства отправили открытое письмо президенту России Владимиру Путину со своим протестом. В этом письме говорится: "Для решения сиюминутных проблем бюджета правительство готово до конца развалить начавшиеся было восстанавливаться рыбодобывающую и рыбоперерабатывающую отрасли хозяйства". Рыбаки напоминают президенту, что он сам давал в прошлом году поручение правительству о том, чтобы ускорить развитие береговой переработки на Петропавловско-Командорском регионе, ежегодно закреплять квоты вылова рыбы в этой подзоне за предприятиями рыбного хозяйства Камчатской области. Закреплять, а не продавать на аукционе всем желающим, в том числе и иностранцам. Рыбаки спрашивают сейчас президента: чей вы президент и чье у нас тогда правительство, какому народу оно служит? И сами же делают вывод - похоже, не российскому.
Заметим, что введение аукциона по продаже квот, например, на вылов краба, приведет к сокращению рабочих мест, к увеличению социальной напряженности, к свертыванию региональных программ, к ухудшению условий жизни населения и, в конечном итоге - к уменьшению численности населения, проживающего в регионе. Без работы останутся, как минимум, экипажи 70-ти краболовов и десятков перерабатывающих комбинатов Камчатки. Постановлением правительства на аукционы выставятся 100% квот на вылов краба, порядка 60% квот на вылов креветки - самых валютоносных биоресурсов. Порядка 20% квот на вылов рыб различных пород будет выставлено на эти международные аукционы. Для участия в этих аукционах нужны огромные капиталы, таких средств у Камчатки, так и у большинства российских рыбных компаний, естественно, нет.
Рыбаки Дальнего Востока в отстаивании своих конституционных прав намерены идти до последнего, вплоть до массовых акций протеста. Во Владивостоке уже создан дальневосточный забастовочный комитет, который будет координировать действия рыбаков всего региона. Конституционно-правовой комитет камчатского облсовета обратился в Конституционный суд Российской Федерации с требованием отменить постановление правительства, противоречащее основным законам страны и ущемляющее права населения Камчатки на приоритетное пользование биоресурсами наших морей. В Верховный суд России также начали поступать заявления от рыбаков, лишающихся работы вследствие принятия вышеназванного постановления.
В эфире Уфа, Артур Астафьев:
В Башкирии предприниматели начали активно бороться за свои права и добиваться первых успехов. Произволу со стороны государственных органов частники противопоставляют самоорганизацию и нормы закона. Так, при поддержке республиканского профсоюза работников среднего и малого бизнеса за последний месяц выиграно уже около трех десятков судебных дел у налоговой инспекции. Основная доля выигранных дел пока приходится на частных предпринимателей, торгующих на малых рынках с так называемых лотков. В последнее время лоточники неоднократно выступали против навязываемых им контрольно-кассовых машин. Еще с января прошлого года правительство России своим постановлением включило лоточников в перечень тех предпринимателей, которые могут производить денежные расчеты с населением без применения кассовых аппаратов. Но весь прошлый год налоговые органы Башкирии вели себя так, как будто никакого постановления не было, и штрафовали предпринимателей как ни в чем не бывало. Ведь именно лоточники составляют подавляющее большинство торгующих на малых рынках, и именно против них всегда были направлены действия различных контролирующих органов, взимавших самые разнообразные(в том числе - и незаконные) поборы. Многие из них были вынуждены эти штрафы заплатить, но наиболее активные платить отказались и перенесли борьбу в суды.
Уфимский предприниматель Александр Маринкин еще в начале осени был оштрафован налоговой инспекцией Октябрьского района Уфы на сумму в 4200 рублей. Алексей обратился за помощью в республиканский профсоюз работников среднего и малого бизнеса. Там ему порекомендовали штраф не платить, а когда налоговая инспекция подала на него иск в Высший арбитражный суд республики, профсоюз оказал Алексею юридическую помощь. Дело Маринкина было выиграно 21-го декабря прошлого года и стало судебным прецедентом. Как сообщил работник профсоюза Юрий Заборский, с того дня при их поддержке свои иски выиграло в арбитражном суде уже 25 предпринимателей. Другим и не менее значимым прецедентом стало дело, выигранное уфимским предпринимателем Ренатом Гиндулиным, который занимался частным извозом. Он также был оштрафован налоговой инспекцией за работу без кассового аппарата. Между тем, частные извозчики постановлением российского правительства также включены в перечень предпринимателей, которые могут оказывать услуги населению без применения кассовых машин. На этом основании, арбитражный суд отказал налоговой инспекции в иске, и прецедентом Гиндулина уже собираются воспользоваться многие его коллеги.
Вместе с тем, положение предпринимателей в Башкирии, несмотря на отдельные успехи, по-прежнему остается тяжелым. Об этом в интервью корреспонденту Радио Свобода заявил председатель республиканского профсоюза работников среднего и малого бизнеса Борис Воробьев. Он отметил, что в республике за последние десять лет было принято много программ и постановлений о поддержке предпринимательства, но почти все они не выполняются по вине чиновников исполнительной власти. Борис Воробьев привел конкретный пример: еще в середине 90-х годов по указу президента республики при местном Министерстве юстиции должны были создать Палату по регистрации частных предприятий. Указ до сих пор не выполнен, и Палата не создана. В результате, в каждом районе и городе регистрацией частных предприятий до сих пор занимаются местные администрации, которые действуют по собственным инструкциям и сами устанавливают размеры денежных поборов за каждую справку. По существу, эти поборы являются незаконными, в бюджет республики не зачисляются и на что расходуются - неизвестно. Но с помощью них чиновники каждого предпринимателя до сих пор могут держать на коротком поводке.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
Отметив свое 55-летие, частный предприниматель Людмила Пискайкина решила оставить дело и уйти на пенсию. Обратившись в районный отдел социальной защиты, она узнала, что в ее трудовой стаж предпринимательская деятельность не входит, и выплаченные налоги за последние годы, в том числе и взносы в Пенсионный фонд, на размере пенсии никак не отразятся. Предприниматели Мордовии ущемлены в своих социальных правах - так считает председатель республиканского профсоюзного комитета работников малого и среднего бизнеса Владимир Саморуков. Поводом для такого утверждения является случай с Людмилой Пискайкиной. Многие предприниматели Мордовии уплачивают единый налог на вмененный доход и, как любые граждане России, имеют право на пенсию, поскольку являются честными налогоплательщиками, регулярно выплачивая деньги в местные отделения Пенсионного фонда России. Казалось бы, говорит Владимир Саморуков, никаких проблем не должно быть.
"Говорил Пенсионный фонд, что механизм начисления пенсий по вмененному налогу на вмененный доход предпринимателей отработан и должен действовать".
Так бы продолжалось многие годы, потому что предприниматели Мордовии, за редким исключением - люди или молодые, или среднего поколения и о пенсиях пока не думают. Владимир Саморуков продолжает:
"За те годы, когда они работали по единому налогу на вмененный доход, он, в общем-то, практически не действует, то есть нарушается одно из основных конституционных прав россиян, и это - право на получение пенсии, на пенсионное обеспечение. Чем это вызвано? Это вызвано тем, что все деньги, собираемые по единому налогу на вмененный доход от района, перечисляются одной суммой, а не конкретно от каждого предпринимателя. Поэтому процесс вычленения этих денег по каждому конкретному предпринимателю до сих пор не отрегулирован".
Для назначения пенсии необходимо к заявлению, в числе прочих, приложить документы, подтверждающие трудовой стаж. Стаж, в свою очередь, устанавливается по справкам об уплате страховых взносов в Пенсионный фонд России. Однако на протяжении длительного времени мордовским предпринимателям справки об уплате единого налога не выдаются. Человек, заплативший налог, отдает свои деньги в общую корзину практически просто так, безвозмездно. Естественно, что всех плательщиков беспокоит вопрос: а зачем тогда платить налог в Пенсионный фонд России? Сумма выплат предпринимателей Мордовии в фонд весьма значительна - десятки миллионов рублей. Республиканский профсоюз работников малого и среднего бизнеса начал переписку с мордовским отделением Пенсионного фонда России и получил ответ, который комментирует юрист профсоюза Юлия Панова:
"Сложилось такое впечатление, что это просто отписка. То есть ссылаются на различные положения, которые к данному вопросу не относятся, на различные письма, которые к ним поступали. Такие структуры, как Пенсионный фонд, в общем-то, ставят подножку нашим предпринимателям - и, тем самым, развитию бизнеса".
Итак, предприниматели задумываются - для чего платить в Пенсионный фонд, если начисления на пенсию все равно не происходят. Мордовскими профсоюзами работников среднего и малого бизнеса были отправлены письма в правительство и Государственное Собрание республики с просьбой разобраться в ситуации с пенсионным обеспечением предпринимателей Мордовии, но ответа профсоюз так и не получил.
В эфире Йошкар-Ола, Елена Рогачева:
Республика Марий-Эл обладает уникальным сокровищем - живописными полотнами художников-передвижников, которые хранятся в художественно-историческом музее имени Григорьева в городе Космодемьянск. Попали они в этот маленький тихий городок на Волге в 1918-м году, когда проводилась волжско-камская передвижная выставка, да так и застряли здесь - началась война. А в 1919-м году картины стали основой музея. "Маленькая Третьяковка", - так называют музей в народе, пережила разные времена, но таких событий, какие развернулись здесь в наши дни, еще не было. Имущество музея за долги по электроэнергии и охранным услугам арестовано. Задолженность музея составляет около 500 тысяч рублей, сумма арестованного имущества - 70 тысяч рублей, так что погоды она не сделает. Тем не менее, в ближайшее время музей может лишиться техники, которая была заработана или подарена спонсорами. Учредитель музея - городской отдел культуры - в споры не вмешивается, предпочитая оставаться в стороне. Но именно администрация города должна была позаботиться о проблемах музея, поскольку он - собственность муниципальная. Однако диалога у главы администрации Николая Павлова и директора музея Николая Просвернина не получается. Рассказывает Николай Просвернин:
"Коммунистический лидер местной администрации не сильно думает о развитии города, не сильно думает о развитии региона, хотя мы предлагаем, пишем программы, говорим о том, что эти программы - живые, что они могут работать, что мы можем существовать, мы можем финансировать все наши расходы.
Мы никому не нужны. Все должны быть одинаково нищими. Полученные музеем доходы распределяются в соответствии с утвержденными сметами. Вот мы нынче утвердили смету, и вдруг предъявляют иски отдел охраны и коммунальной службы, и все сметы летят в тартарарам, потому что в сметах заложены одни суммы, а они предъявляют нам предыдущие. Никто за это не несет ответственности".
Стычки между главой администрации и директором музея носят затяжной характер. Николай Просвернин получил уже десять выговоров и дважды восстанавливался на работе в судебном порядке. К этим неприятностям добавились арбитражные суды по искам энергетиков и управления вневедомственной охраны, к которым учредитель (то есть - администрация Космодемьянска) не привлечен даже в качестве соответчика. А тем временем все бюджетные расходы в городском бюджете исчисляются только зарплатой работников, это 175 тысяч рублей в год. Зарплата директора, например, составляет 700 рублей в месяц. Но музейщики уже не говорят о своих нищенских заработках, их тревожат другие проблемы. В самом конце прошлого года на три дня с музея за долги вообще была снята охрана, так что сотрудники целые сутки проводили на рабочем месте.
Отключение электроэнергии стало постоянным явлением. Николай Просвернин обращался в Министерство культуры республики, чтобы пересмотреть статус музея, но эффект оказался нулевым. Между тем, картины могли бы украсить выставку любого уровня.
"Коллекция имеет значение, как минимум, российское. Это Айвазовский, это Брюллов, это Поленов, это Каменев, это Жуковский, это, как минимум, российский уровень. Мы имеем уровень муниципальный, при этом хочется сказать - спасибо, что хоть не колхозный".
Можно, конечно, решить проблему одним махом - продать какую-нибудь картину с аукциона и денег хватит не только, чтобы заплатить долги, но и на будущее. Но что же останется, если мы начнем менять полотна мастеров на топливо, свет и охрану?
- Мытарства жителей Грозного - и живых, и мертвых - продолжаются;
- У жигулевских школьников темнеет в глазах от голода;
- Ивановские библиотекари днем и ночью сторожат свою библиотеку - больше некому;
- В Красноярске нет денег на бензин, чтобы вывозить усопших;
- Сколько статей конституции нарушено при сооружении Донгузского водозабора;
- Железнодорожники показали череповецким детям, что такое настоящий мороз;
- Пятигорск: куда деваться маленьким сиротам;
- Нижний Новгород: до деревни Простоквашино по-прежнему можно добраться только на лыжах;
- Архангельск: жизнь в развалюхах;
- Петропавловск: кому достанется камчатская рыба;
- Уфа: частные торговцы и извозчики подают на власть в суд и побеждают;
- Саранск: пенсия для предпринимателей не предусмотрена;
- Йошкар-Ола: придется ли музею устраивать дешевую распродажу картин.
В эфире Ростов-на-Дону, Сергей Слепцов:
Недавно в Ростов вместе с телами убитых солдат были доставлены 146 тел гражданских лиц. Двадцать из них были опознаны как чеченцы, и их тела были отправлены в Чечню, где и похоронены родственниками, а остальные захоронены в Ростове. Причем, только на одной могиле табличка с номером была заменена фамилией, остальные так и остались пока неопознанными.
Если поиском, перевозкой и индификацией погибших в боях в Чечне солдат занимается 124-я судебно-медицинская лаборатория Северокавказского военного округа, то тела гражданских лиц остаются практически без внимания. По российским законам, поиском пропавших без вести и установлением личности погибших должны заниматься специальные подразделения органов внутренних дел, но и у них это делается строго по принципу территориальности. То есть, ростовские милиционеры никогда не станут заводить дела по установлению личностей, погибших в Чечне, а местная милиция, работающая на территории республики, этим просто не занимается. В результате - за пределами Чечни и в ней самой остаются неопознанными тысячи тел людей, погибших в результате обстрелов, актов насилия, а также от голода и болезней. Поисковые эксгумационные группы Министерства обороны, и сейчас работающие в Чечне, в первую очередь отыскивают места захоронения российских военных, погибших еще во время первой войны, и только иногда в братских могилах встречаются тела гражданских лиц. Происходит их так называемое "просачивание", как выразился начальник 124-й лаборатории Северо-Кавказского округа полковник медицинской службы Владимир Щербаков.
Ростовская общественная организация беженцев под названием "Грозный" полна решимости - восполнить этот пробел в работе власти. Как считает лидер этой организации Сергей Зорин, необходимо в первую очередь установить все места захоронений тел мирных жителей и приступать к их эксгумации. Сделать это будет не просто. Однако, как считает Сергей Зорин, в Европе (в частности, в Хорватии) накоплен значительный опыт такого рода.
Зачастую не легче и тем, кто остался в живых. Вынужденным переселенцам, бежавшим из Чечни, приходилось по несколько раз возвращаться в зону боевых действий для того, чтобы попытаться раздобыть всевозможные справки, которые требует от них федеральная миграционная служба. Без этих справок чиновники миграционной службы наотрез отказываются оформлять необходимые документы. Беженец Александр Пуляков поехал из Ростова в Грозный, чтобы попробовать проставить в паспорте штампик о выписке. В Грозном его захватили в плен боевики, и он несколько дней провел в подземной тюрьме. К счастью, ему удалось освободиться. Однако, по мнению лидера беженцев Сергея Зорина, гораздо чаще в таких ситуациях люди просто погибали, и вина за это целиком, по его мнению, ложится на чиновников федеральной миграционной службы.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
9-го января в самарском городе Жигулевске прошла акция протеста работников Жигулевского комбината строительных материалов. Свыше тысячи жигулевцев пришли с лозунгами и плакатами к административному зданию комбината, требуя от дирекции выплаты долгов по заработной плате. Как стало известно после разговора с участниками акции протеста, с июля прошлого года работники Жигулевского комбината строительных материалов не получали свою зарплату. На сегодняшний день задолженность руководства предприятия перед рабочими составляет свыше 11-ти миллионов рублей. По словам директора комбината Александра Андросова, сейчас в силу плохого финансового положения предприятия невозможно выплатить рабочим долги по зарплате. Комбинат строительных материалов является градообразующим предприятием Жигулевска, поэтому из-за многомесячной невыплаты зарплаты семьи рабочих оказались на грани нищеты. Сейчас для детей, родители которых числятся рабочими комбината, черный хлеб, посыпанный сахаром, самое большое лакомство. Но даже это могут позволить себе не все семьи в Жигулевске.
"У детей кружится голова на уроках. Стоит только ребенка покормить - и все проходит. Вплоть до потери сознания бывает".
Итогом акции протеста стало обращение ее участников к областным и федеральным властям. Как следует из документа, под которым поставили подписи без малого три тысячи жигулевцев, если до 15-го января не будут погашены долги по заработной плате коллективу комбината стройматериалов, рабочие обещают перекрыть движение на жигулевском участке автотрассы федерального значения "Самара-Москва". Это заявление заставило подключиться к решению возникшей в Жигулевске проблемы представителей профсоюзных организаций. 10-го января, на следующий день после акции протеста федерации независимых профсоюзов Самарской области, чиновники, по их собственным словам, пытались примирить руководство Жигулевского комбината строительных материалов со стачкомом собственных рабочих. Как стало известно из выступлений губернских чиновников, после восстановления производства в полном объеме, комбинат только за один день работы сможет выпустить продукции на общую сумму более чем один миллион рублей. Для восстановления нормальной работы комбината, по мнению заместителя председателя профкома строительных организаций области Геннадия Шеменова, необходимо, чтобы владельцем обанкротившегося предприятия стала администрация Самарской губернии.
"Почему и областная власть, и местное самоуправление не принимают мер для того, чтобы навести порядок с собственником?"
Доводы профсоюзных лидеров в том, что скоро комбинат перейдет в областную собственность, не смогли убедить рабочих. Как заявил член стачечного комитета Жигулевского комбината строительных материалов Владимир Кучумов:
"Этот беспредел может длиться бесконечно, мы живем в России. Нужен акт гражданского неповиновения, чтобы нас в конце концов услышали".
Свой ультиматум к властям, в котором, в случае непогашения долгов по заработной плате до 15-го января обещано перекрыть федеральную автотрассу "Самара-Москва", рабочие из Жигулевска оставили в силе.
В эфире Иваново, Елена Смагина:
31-го декабря в 19 часов одну минуту по московскому времени Николай Карлович Бихерт начал обход книгохранилища. Думал ли когда-нибудь заслуженный работник культуры, директор областной научной библиотеки, что в последние часы уходящего тысячелетия он будет работать простым вахтером? Все началось еще в 99-м году. Тогда ивановская администрация недофинансировала областную научную библиотеку. В результате, библиотека недоплатила службе вневедомственной охраны Ленинского отделения внутренних дел, ни много ни мало - 200 тысяч рублей. Весь двухтысячный год силовики ждали погашения долга, но - безрезультатно. Кульминация истории наступила всего за несколько часов до начала 2001-го года. 31-го декабря в 19.00 вахтер службы вневедомственной охраны отключил сигнализацию и покинул здание библиотеки. В 19.01 на вахту заступил заслуженный работник культуры, директор областной научной библиотеки Николай Бихерт.
Уже две недели, несмотря на разгар зимней сессии в высших учебных заведениях, научная библиотека закрыта. В соответствии с составленным еще в декабре графиком, работники библиотеки ведут охрану бесценных сокровищ. Только редкий фонд, в котором хранятся книги и документы 15-19-го веков, насчитывает 60 тысяч единиц хранения. Общий фонд - три миллиона книг, брошюр, документов. 50 компьютеров, 7 ксероксов. "Не требуйте от нас большего, - говорит заместитель директора библиотеки Майя Короткевич, - В день читальный зал посещают до пятисот человек, обслуживать читателей часто приходится даже работникам администрации библиотеки. Одновременно, в том числе по ночам, вести охрану огромного здания просто невозможно". Наверное, люди, получающие за свой труд по 400-500 рублей в месяц, могли бы продолжать ходить на работу в отведенные на это часы, спокойно выдавать книги и с чистой совестью уходить домой, как все эти дни делали те, от которых напрямую зависит сохранность государственного (между прочим) имущества. Но они почему-то так не могут.
Самое интересное, что вплоть до 10-го января со стороны областной администрации не было никакой реакции на происходящее. Чиновники спокойно проводили рождественские каникулы. 10-го января представитель отдела культуры областной администрации, в качестве третейского судьи, собрал в своем кабинете силовиков и библиотекарей и, по-отечески пожурив, сказал, что деньги надо платить, а библиотеку желательно охранять. Никто с этим не спорил. Непонятным осталось только, откуда возьмутся двести тысяч рублей, в которых областная администрация наотрез отказала еще в декабре 2000-го года. Бюджет самой библиотеки уже утвержден и таких денег там просто нет. Сколько еще продлится эта ситуация - неизвестно. А пока гулкие коридоры книгохранилищ каждую ночь обходит дозор из трех отважных библиотекарей. Везде, конечно, не успеть, но поодиночке обходить огромные залы жутковато - святки все-таки.
В эфире Великий Устюг, Иван Жуков:
Надолго запомнит поездку к российскому Деду Морозу коллектив детского ансамбля "Вологодские узоры". В декабре этому коллективу было присвоено звание "образцовый", а в качестве приза он был награжден поездкой на родину Деда Мороза в небольшой вологодский городок Великий Устюг. Узнав о награде, дети очень радовались и надеялись на чудо, но чуда не произошло. А новогодние праздники детскому танцевальному коллективу "Вологодские узоры" были безнадежно испорчены. Рассказывает директор коллектива "Вологодские узоры" Ольга Ромащенко:
"Этой поездки дети, конечно, ждали, и вот эта поездка совершилась. Сели в поезд, через полчаса в вагоне 19 поезда 176 начались наши страдания и мучения. Вагоны дали в полуразрушенном состоянии, двери в тамбур не закрывались, туалеты не работали, в оконные щели заносило снег. Поэтому дети вынуждены были спать по три человека, закрывшись одеялами и тюфяками".
После такой дороги восемь ребят слегли с температурой. Но на этом страдания детей не закончились, ведь возвращаться домой в Вологду им пришлось в этом же вагоне, а столбик термометра к тому времени опустился с минус десяти до минус тридцати градусов. Обратный путь Ольга Николаевна вспоминает как кошмар. В Котласе из-за неисправного оборудования в вагоне прорвало отопление, хлынувшая вода затопила вагон и замкнула электропроводку.
"Сыро, мокро, состояние было ужасное у детей, у нас и у пассажиров этого вагона, потому что ехали не только мы в этом вагоне, а нас было 35 человек".
Можно было только предполагать, чем бы закончилось это путешествие, если бы ребят не переселили в другие вагоны поезда. По словам Ольги Николаевны, узнав о переселении, ребята, бросив все свои вещи, побежали в теплые вагоны. Само переселение было не менее ужасным.
"Из 19-го вагона малыши тащились в четвертый вагон, то есть - через весь состав. И мы этих детишек тащили до четвертого вагона. Конечно, уже в час ночи у многих детей стала температура высокая, у одного мальчика от такой температуры началась рвота прямо в вагоне".
После такого путешествия заболели практически все дети, и Новый год многим из них пришлось встречать с высокой температурой. Но, несмотря на то, что проведенная проверка выявила виновных этой трагедии, и они понесли заслуженное наказание, а в качестве компенсации детям, участникам ансамбля "Вологодские узоры", руководством Северной железной дороги были преподнесены сладкие новогодние подарки, - праздник был безнадежно испорчен.
В эфире Оренбург, Татьяна Морозова:
"Судя по Оренбургской области, я смею утверждать, что нет соответственного законодательного акта, позволяющего осуществлять государственный экологический контроль на объектах Министерства обороны" - сказал Сергей Белицкий, восемь лет до недавнего увольнения в запас проработавший начальником экологической службы одной из воинских частей Донгузского гарнизона. Сейчас практически ни один специалист, представитель гражданских природоохранных служб, не имеет доступа на объекты гарнизона. Что же в результате?
"В результате - мы имеем водозабор, который имеет ряд существенных недостатков. Водохранилище своевременно не готовится, оно не имеет паспорта даже. Характеристика воды, которую делал центр санитарно-эпидемиологического надзора Оренбургского района, определяется от открытого источника фактором таким, как наличие 11-ти ферм по реки Дону выше по водозабору, в результате которых весь навоз сгребается весной в реку именно в начале паводкового периода. Более того, сейчас введен в действие водозабор от подземных источников. В нарушение 107-й статьи Водного кодекса, подземный водозабор построен в непосредственной близости с местом хранения объема отходов.
Во-первых, вопрос стоит так: как можно обеспечить людей водой питьевого качества без оформления соответствующей документации? Второе: как можно было построить водозабор и обеспечить людей водой, которая в настоящий момент не проходит соответствующего контроля?
"Наличие любых видов свалок в водосборной зоне недопустимо", - 107-я статья Водного кодекса. Характеристика объемов хранения попадает под признаки 247-й статьи, часть первая уголовного кодекса. Там отход производственной деятельности, части, которые по своей характеристикам создают угрозу жизнедеятельности и, более того, эти отходы недопустимы по водному кодексу нахождения не просто в зоне захвата скважины, а в водосборной зоне. Наличие данных элементов в воде питьевого качества, их контроль не предусмотрен ГОСТом "питьевая вода" вообще, это нарушение федерального закона. И, в конечном итоге, нарушение конституции, статьи, в частности, 42. Тем более, что несанкционированный объем хранения и затраты на его ликвидацию, которая обязательно может составить не менее миллиона рублей".
- Знал ли начальник гарнизона генерал-майор Виталий Скибин обо все этом? - спросила я Сергея Белицкого.
"О состоянии этого водозабора он знал и о недопустимости ввода уже полтора года, что подпадает под те действия, которые классифицируются по статье 41-й Конституции Российской Федерации, пункт три, как сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей. Эта ответственность конкретно расписана в 247-й статье уголовного кодекса".
Сергей Белицкий беспокоится о водозаборах не только своего гарнизона. "Трудно даже представить, какие события могут развернуться спустя несколько лет после очередного сокращения вооруженных сил", - говорит он.
"Чтобы не получился повтор того же первого сокращения, в результате которого только на территории Донгузского гарнизона несанкционированный объем хранений промышленных отходов в виде развалин зданий, сооружений сокращенных частей исчислялся десятками тысяч тонн, - я предложил, что необходимо создать закон об основных направлениях организации государственного экологического мониторинга в закрытых административно-территориальных образованиях, на особо режимных объектах вооруженных сил, государственной экологической экспертизе военной деятельности и военных объектов, дислоцированных на территории Оренбургской области".
Проект такого закона пока существует только в черновиках Сергея Белицкого, а вполне реальные отходы от деятельности различных военных производств продолжают загрязнять почву, воду и атмосферу Оренбуржья.
В эфире Красноярск, Александр Макаров:
Почти сутки пролежало тело пожилой женщины на лестничной площадке в одном из многоквартирных домов Красноярска. Обнаружившие ее люди вызвали милицию. На место происшествия немедленно прибыла оперативная группа, однако, эксперты быстро установили, что криминала здесь нет, поэтому милиционеры оформили все необходимые бумаги и уехали по своим делам. Тело же осталось лежать в подъезде, его только прикрыли старым одеялом. Через несколько часов люди, вынужденные зажмурив глаза переступать через мертвого человека, начали звонить во все инстанции. Как сказал Гияз Ибрагимов, хозяин квартиры, под которой лежало тело: "Неприятно это". Его жена была гораздо категоричнее: "Я детей боюсь выпустить на улицу, да и самой страшно". Умершую женщину обнаружили утром, а в морг ее увезли только вечером.
"А чему тут удивляться, у нас всего одна машина", - говорит руководитель транспортной бригады красноярского краевого бюро следственно-медицинской экспертизы Сергей Скурский. Именно они должны вывозить все неопознанные трупы, которые находят в Красноярске. Однако бензина им дают столько, что хватает на то, чтобы только тела не лежали на главных улицах миллионного города. "За день у нас, в среднем, двадцать вызовов. Если большая их часть сосредоточена в каком-то районе, то мы еще успеваем, но если вызовы из разных концов города, то мы, конечно, съездим в Верхние Черемушки, потом доберемся до Северо-Западного района, но на этом - все, на большее у нас горючего не хватает", - утверждает Сергей Скурский.
Руководство краевого бюро судебно-медицинской экспертизы уверено, что подобных диких случаев в Красноярске не было бы, если бы районные администрации вовремя рассчитывались за проделанную работу. Как оказалось, вывоз одного тела стоит 250 рублей, и платить за это должны власти того района города, где оно было найдено. Однако местные администрации не торопятся рассчитываться с судебными медиками. Их долги за подобный вид услуг составляет уже несколько сотен тысяч рублей. Это, конечно, немного, но на бензин хватило бы. Ну, а пока неопознанные трупы вывозят работники милиции. Умершую бабушку увезли сотрудники местного РОВД - на попутной машине.
В эфире Пятигорск, Лада Леденева:
Ровно год назад российская Дума приняла закон, запрещающий помещать маленьких беспризорников и подкидышей в приемники-распределители. Теперь такие дети с улицы попадают в больницы, милицию, центры социального обслуживания населения. Сегодня в Пятигорской городской инфекционной больнице находится пять малышей, от четверых из которых матери отказались еще в роддоме. Пятая, самая старшая из них, полуторагодовалая Танечка.
"Еремина Таня, полтора года, может кто-то из родственников найдется и заберет, и тогда сама собой отпадет проблема, куда ей дальше идти - в детский дом, в приют".
Девочка абсолютно здорова, держать ее в инфекционной больнице не имеет никакого смысла, но что с ней делать, врачи не знают. Пятигорский детский дом переполнен, сегодня вместо 40 ребят в нем живут 55, да и принимают туда детей, начиная с трехлетнего возраста.
В городе нет приюта, куда бы можно помещать детей, лишившихся родителей. Говорит Елена Новгородцева, директор по охране прав детства ГорОНО Пятигорска.
"Приют у нас есть в Предгорном районе, в Невинномысске, Ставрополе. Нужно было мне девочек определить, я троих в Невинномысск отправляла".
По словам главного врача инфекционной больницы Пятигорска Сергея Усенко, целевых средств на содержание таких детей администрация города не выделяет. Приходится обходится собственными усилиями. Помогают церкви, редкие предприятия, медицинский персонал самой больницы, просто - добрые люди. Помогают - кто чем может, приносят игрушки, одежду, покупают молоко. Вспоминают, что в прошлом году одна из частных фирм города подарила детям тысячу рублей. На детскую городскую больницу денег у администрации Пятигорска также не хватает. По словам медиков, финансирование очень скудное, медсестры и врачи сами подкармливают детишек, принося все, что могут, и еду, и одежду, вплоть до пеленок и "памперсов". В прошлом году городской Думой Пятигорска было принято решение о строительстве в городе детского приюта, однако, работники ГорОНО, знакомые с проблемой не понаслышке, сомневаются в том, что строительство здания начнется раньше следующего года. Пройдет еще некоторое время, и всех пятерых детей из инфекционной переведут в детскую городскую больницу, в которой на данный момент проживают уже десять малюток, оставшихся без родителей.
В эфире Нижний Новгород, Олег Родин:
Что такое зима в российской глубинке, например, в деревне Простоквашино, есть такая в Нижегородской области? Название это деревня получила не от известного мультфильма, а еще в позапрошлом веке, говорят, от разлитой бадьи молока, в жару быстро скисшего в простоквашу. Но, как и в легендарном Простоквашино, в реальном тоже есть заброшенные дома. Из деревни съехало почти все работоспособное население; остались, в основном, пенсионеры. Как они живут? Говорит Зинаида Соколова, пенсионерка из деревни Простоквашино.
"Кто пенсию больше получал, тот живет хорошо теперь. Раньше все дешево было, лучше было".
Раньше жители Простоквашино назывались - "колхозники", теперь колхоза нет и последние работоспособные его жители именуются "частными предпринимателями". Рассказывает Евгения Окунева:
"Я - предприниматель, глава крестьянского хозяйства. Мы производим, пока сено мы косим. Но зерно мы еще только для себя производим. Хозяйство у нас не очень большое, две коровы, два поросенка, куры, гуси были".
Гусей не осталось, но есть в деревне несколько детей, которые ходят в школу в соседнее село за семь километров. А что такое деревенские дороги зимой - снегом заносит так, что дорогу могут найти только собаки. Рассказывает староста еще одной нижегородской деревни Клопихи Павел Попов:
"Теперь у нас до того, что по хлеб идти в Плюхино, где собака пробежит, нам приходится только идти. Занесет, пройдем, протопчем, опять на другой день занесет, опять дорогу чистим, протаптываем. Вот так и ходим полтора километра в соседнюю деревню. По хлеб, в магазин".
Как в "киношном" Простоквашино, в зимнюю деревню можно пробраться по заснеженной дороге только на лыжах. Ну, а как в такую деревню может проехать, например, "скорая помощь" или пожарная машина? Объясняют местные жители:
"Никак. Случится пожар, мы сгорим, ничего, никакой машины нет".
"Не проедет никто".
В одно прекрасное воскресенье случилось чудо - прислали трактор расчистить дорогу для машины с избирательными урнами. Выборы в местные органы власти состоялись, дорогу опять занесло снегом, и люди снова оказались никому не нужны.
"Наше поколение если, дай Бог, десять лет пробудет, то все еще просуществует. А то поля уже все запустили, заросли березняком, ничего уже не обрабатывают. Скоро через десять лет вырастит лес и будет в лесу деревня. Нам, говорят, это нерентабельно, им не дают указания свыше, чтобы нам чистили дорогу".
"Нет тракторов, раньше были трактора, и нам чистили. А сейчас весь колхоз развалился".
И - стало нерентабельно каждый день чистить зимнюю дорогу в нерентабельную деревню, где живут нерентабельные избиратели.
В эфире Архангельск, Владимир Ануфриев:
Более пяти тысяч человек живут в Архангельске в ветхих, готовых в любой момент развалиться, деревянных домах, но переселить их некуда. В городе уже пять лет не строят бесплатного муниципального жилья, а на покупку новых квартир у обитателей старых "деревяшек" нет денег. В Архангельске в очереди на получение квартир сегодня первыми стоят те, что встали в нее еще в 62-м году. А всего очередников в городе, по официальным данным, свыше 16-ти тысяч. Когда-то, лет сорок назад Архангельск был почти сплошь деревянным - деревянные дома, деревянные мостовые и деревянные тротуары. Затем начался массовый снос старой застройки, город стал на 90% панельным и кирпичным. Но осталось еще даже в центре много деревянных, неблагоустроенных домов. Их намеревались также сломать и потому давно не ремонтировали. Жить в этих покосившихся "деревяшках" год от года становится все труднее. Дом номер 59 по проспекту "Обводный канал" был построен 60 лет назад для учителей. Тогда это была окраина, где на болоте под окнами можно было собирать клюкву, а теперь - самый центр города. Но внутри неказистого дома мало что изменилось с его постройки - все те же два этажа коммунальных квартир с печным отоплением.
"Спецов Владимир Анатольевич. Я живу уже 15 лет".
- Его ремонтировали когда-нибудь на вашей памяти?
"Нет, нет, ни разу".
- А первый год - такое, что холодная вода замерзла, и канализация не работает?
"Третий год, когда морозы начинаются, такая беда. Вот так и маемся".
"Людмила Александровна. В 44-м родилась в этом доме. Всю жизнь прожила, ничего не нашла, ничего не увидела. Это какой-то кошмар. Ходила сверху соседка в домоуправление, даже ухом не повел никто - и не пришел, и не показались. Мы уж не ждем, хотя бы нам подделывали чего-нибудь немножко. Нам свой дом нравится, в центре. Но это - беда, слезы".
На доме номер 26 по улице Поморской (это в историческом центре Архангельска) под окнами второго этажа отчаявшиеся обитатели написали краской: "35 жильцов требуют нормальных условий для проживания". Надписи этой уже лет десять, буквы потускнели под дождем и солнцем, а люди как жили в этой скособочившейся "деревяшке", так и продолжают жить.
Капитально ремонтировать деревянные дома в городе перестали после того, как подсчитали и оказалось, что латать старое дороже, чем строить новое. По данным мэрии, в Архангельске 96 деревянных домов признаны аварийными и требуют немедленного отселения жильцов. Но мы уже знаем, что переселять некуда. Город едва справляется с устройством в маневренный жилой фонд оставшихся без крыши погорельцев и обитателей в прямом смысле развалившихся деревянных домов. Едва ли не ежемесячно в различных районах города с подгнивших свай съезжает набок какое-нибудь ветхое здание, и каждый раз - чудо, если при этом никто не пострадал.
В эфире Петропавловск-Камчатский, Гузейль Латыпова:
Сомнительным подарком камчатским рыбакам стало постановление правительства Российской Федерации о введении системы аукционной продажи квот на вылов морских биоресурсов. По новому постановлению, квоты на морские биоресурсы выделяются, во-первых, иностранным государствам, во-вторых, на научно-исследовательские цели, в-третьих, на аукционы и последний пункт - для распределение между субъектами федерации, территории которых прилегают к морскому побережью. Для Камчатки рыбная отрасль - основная (если не сказать - единственная), естественно, что она кормит все население. 9-го января этого года Ассоциация рыбопромышленников Камчатки и обком профсоюзов работников рыбного хозяйства отправили открытое письмо президенту России Владимиру Путину со своим протестом. В этом письме говорится: "Для решения сиюминутных проблем бюджета правительство готово до конца развалить начавшиеся было восстанавливаться рыбодобывающую и рыбоперерабатывающую отрасли хозяйства". Рыбаки напоминают президенту, что он сам давал в прошлом году поручение правительству о том, чтобы ускорить развитие береговой переработки на Петропавловско-Командорском регионе, ежегодно закреплять квоты вылова рыбы в этой подзоне за предприятиями рыбного хозяйства Камчатской области. Закреплять, а не продавать на аукционе всем желающим, в том числе и иностранцам. Рыбаки спрашивают сейчас президента: чей вы президент и чье у нас тогда правительство, какому народу оно служит? И сами же делают вывод - похоже, не российскому.
Заметим, что введение аукциона по продаже квот, например, на вылов краба, приведет к сокращению рабочих мест, к увеличению социальной напряженности, к свертыванию региональных программ, к ухудшению условий жизни населения и, в конечном итоге - к уменьшению численности населения, проживающего в регионе. Без работы останутся, как минимум, экипажи 70-ти краболовов и десятков перерабатывающих комбинатов Камчатки. Постановлением правительства на аукционы выставятся 100% квот на вылов краба, порядка 60% квот на вылов креветки - самых валютоносных биоресурсов. Порядка 20% квот на вылов рыб различных пород будет выставлено на эти международные аукционы. Для участия в этих аукционах нужны огромные капиталы, таких средств у Камчатки, так и у большинства российских рыбных компаний, естественно, нет.
Рыбаки Дальнего Востока в отстаивании своих конституционных прав намерены идти до последнего, вплоть до массовых акций протеста. Во Владивостоке уже создан дальневосточный забастовочный комитет, который будет координировать действия рыбаков всего региона. Конституционно-правовой комитет камчатского облсовета обратился в Конституционный суд Российской Федерации с требованием отменить постановление правительства, противоречащее основным законам страны и ущемляющее права населения Камчатки на приоритетное пользование биоресурсами наших морей. В Верховный суд России также начали поступать заявления от рыбаков, лишающихся работы вследствие принятия вышеназванного постановления.
В эфире Уфа, Артур Астафьев:
В Башкирии предприниматели начали активно бороться за свои права и добиваться первых успехов. Произволу со стороны государственных органов частники противопоставляют самоорганизацию и нормы закона. Так, при поддержке республиканского профсоюза работников среднего и малого бизнеса за последний месяц выиграно уже около трех десятков судебных дел у налоговой инспекции. Основная доля выигранных дел пока приходится на частных предпринимателей, торгующих на малых рынках с так называемых лотков. В последнее время лоточники неоднократно выступали против навязываемых им контрольно-кассовых машин. Еще с января прошлого года правительство России своим постановлением включило лоточников в перечень тех предпринимателей, которые могут производить денежные расчеты с населением без применения кассовых аппаратов. Но весь прошлый год налоговые органы Башкирии вели себя так, как будто никакого постановления не было, и штрафовали предпринимателей как ни в чем не бывало. Ведь именно лоточники составляют подавляющее большинство торгующих на малых рынках, и именно против них всегда были направлены действия различных контролирующих органов, взимавших самые разнообразные(в том числе - и незаконные) поборы. Многие из них были вынуждены эти штрафы заплатить, но наиболее активные платить отказались и перенесли борьбу в суды.
Уфимский предприниматель Александр Маринкин еще в начале осени был оштрафован налоговой инспекцией Октябрьского района Уфы на сумму в 4200 рублей. Алексей обратился за помощью в республиканский профсоюз работников среднего и малого бизнеса. Там ему порекомендовали штраф не платить, а когда налоговая инспекция подала на него иск в Высший арбитражный суд республики, профсоюз оказал Алексею юридическую помощь. Дело Маринкина было выиграно 21-го декабря прошлого года и стало судебным прецедентом. Как сообщил работник профсоюза Юрий Заборский, с того дня при их поддержке свои иски выиграло в арбитражном суде уже 25 предпринимателей. Другим и не менее значимым прецедентом стало дело, выигранное уфимским предпринимателем Ренатом Гиндулиным, который занимался частным извозом. Он также был оштрафован налоговой инспекцией за работу без кассового аппарата. Между тем, частные извозчики постановлением российского правительства также включены в перечень предпринимателей, которые могут оказывать услуги населению без применения кассовых машин. На этом основании, арбитражный суд отказал налоговой инспекции в иске, и прецедентом Гиндулина уже собираются воспользоваться многие его коллеги.
Вместе с тем, положение предпринимателей в Башкирии, несмотря на отдельные успехи, по-прежнему остается тяжелым. Об этом в интервью корреспонденту Радио Свобода заявил председатель республиканского профсоюза работников среднего и малого бизнеса Борис Воробьев. Он отметил, что в республике за последние десять лет было принято много программ и постановлений о поддержке предпринимательства, но почти все они не выполняются по вине чиновников исполнительной власти. Борис Воробьев привел конкретный пример: еще в середине 90-х годов по указу президента республики при местном Министерстве юстиции должны были создать Палату по регистрации частных предприятий. Указ до сих пор не выполнен, и Палата не создана. В результате, в каждом районе и городе регистрацией частных предприятий до сих пор занимаются местные администрации, которые действуют по собственным инструкциям и сами устанавливают размеры денежных поборов за каждую справку. По существу, эти поборы являются незаконными, в бюджет республики не зачисляются и на что расходуются - неизвестно. Но с помощью них чиновники каждого предпринимателя до сих пор могут держать на коротком поводке.
В эфире Саранск, Игорь Телин:
Отметив свое 55-летие, частный предприниматель Людмила Пискайкина решила оставить дело и уйти на пенсию. Обратившись в районный отдел социальной защиты, она узнала, что в ее трудовой стаж предпринимательская деятельность не входит, и выплаченные налоги за последние годы, в том числе и взносы в Пенсионный фонд, на размере пенсии никак не отразятся. Предприниматели Мордовии ущемлены в своих социальных правах - так считает председатель республиканского профсоюзного комитета работников малого и среднего бизнеса Владимир Саморуков. Поводом для такого утверждения является случай с Людмилой Пискайкиной. Многие предприниматели Мордовии уплачивают единый налог на вмененный доход и, как любые граждане России, имеют право на пенсию, поскольку являются честными налогоплательщиками, регулярно выплачивая деньги в местные отделения Пенсионного фонда России. Казалось бы, говорит Владимир Саморуков, никаких проблем не должно быть.
"Говорил Пенсионный фонд, что механизм начисления пенсий по вмененному налогу на вмененный доход предпринимателей отработан и должен действовать".
Так бы продолжалось многие годы, потому что предприниматели Мордовии, за редким исключением - люди или молодые, или среднего поколения и о пенсиях пока не думают. Владимир Саморуков продолжает:
"За те годы, когда они работали по единому налогу на вмененный доход, он, в общем-то, практически не действует, то есть нарушается одно из основных конституционных прав россиян, и это - право на получение пенсии, на пенсионное обеспечение. Чем это вызвано? Это вызвано тем, что все деньги, собираемые по единому налогу на вмененный доход от района, перечисляются одной суммой, а не конкретно от каждого предпринимателя. Поэтому процесс вычленения этих денег по каждому конкретному предпринимателю до сих пор не отрегулирован".
Для назначения пенсии необходимо к заявлению, в числе прочих, приложить документы, подтверждающие трудовой стаж. Стаж, в свою очередь, устанавливается по справкам об уплате страховых взносов в Пенсионный фонд России. Однако на протяжении длительного времени мордовским предпринимателям справки об уплате единого налога не выдаются. Человек, заплативший налог, отдает свои деньги в общую корзину практически просто так, безвозмездно. Естественно, что всех плательщиков беспокоит вопрос: а зачем тогда платить налог в Пенсионный фонд России? Сумма выплат предпринимателей Мордовии в фонд весьма значительна - десятки миллионов рублей. Республиканский профсоюз работников малого и среднего бизнеса начал переписку с мордовским отделением Пенсионного фонда России и получил ответ, который комментирует юрист профсоюза Юлия Панова:
"Сложилось такое впечатление, что это просто отписка. То есть ссылаются на различные положения, которые к данному вопросу не относятся, на различные письма, которые к ним поступали. Такие структуры, как Пенсионный фонд, в общем-то, ставят подножку нашим предпринимателям - и, тем самым, развитию бизнеса".
Итак, предприниматели задумываются - для чего платить в Пенсионный фонд, если начисления на пенсию все равно не происходят. Мордовскими профсоюзами работников среднего и малого бизнеса были отправлены письма в правительство и Государственное Собрание республики с просьбой разобраться в ситуации с пенсионным обеспечением предпринимателей Мордовии, но ответа профсоюз так и не получил.
В эфире Йошкар-Ола, Елена Рогачева:
Республика Марий-Эл обладает уникальным сокровищем - живописными полотнами художников-передвижников, которые хранятся в художественно-историческом музее имени Григорьева в городе Космодемьянск. Попали они в этот маленький тихий городок на Волге в 1918-м году, когда проводилась волжско-камская передвижная выставка, да так и застряли здесь - началась война. А в 1919-м году картины стали основой музея. "Маленькая Третьяковка", - так называют музей в народе, пережила разные времена, но таких событий, какие развернулись здесь в наши дни, еще не было. Имущество музея за долги по электроэнергии и охранным услугам арестовано. Задолженность музея составляет около 500 тысяч рублей, сумма арестованного имущества - 70 тысяч рублей, так что погоды она не сделает. Тем не менее, в ближайшее время музей может лишиться техники, которая была заработана или подарена спонсорами. Учредитель музея - городской отдел культуры - в споры не вмешивается, предпочитая оставаться в стороне. Но именно администрация города должна была позаботиться о проблемах музея, поскольку он - собственность муниципальная. Однако диалога у главы администрации Николая Павлова и директора музея Николая Просвернина не получается. Рассказывает Николай Просвернин:
"Коммунистический лидер местной администрации не сильно думает о развитии города, не сильно думает о развитии региона, хотя мы предлагаем, пишем программы, говорим о том, что эти программы - живые, что они могут работать, что мы можем существовать, мы можем финансировать все наши расходы.
Мы никому не нужны. Все должны быть одинаково нищими. Полученные музеем доходы распределяются в соответствии с утвержденными сметами. Вот мы нынче утвердили смету, и вдруг предъявляют иски отдел охраны и коммунальной службы, и все сметы летят в тартарарам, потому что в сметах заложены одни суммы, а они предъявляют нам предыдущие. Никто за это не несет ответственности".
Стычки между главой администрации и директором музея носят затяжной характер. Николай Просвернин получил уже десять выговоров и дважды восстанавливался на работе в судебном порядке. К этим неприятностям добавились арбитражные суды по искам энергетиков и управления вневедомственной охраны, к которым учредитель (то есть - администрация Космодемьянска) не привлечен даже в качестве соответчика. А тем временем все бюджетные расходы в городском бюджете исчисляются только зарплатой работников, это 175 тысяч рублей в год. Зарплата директора, например, составляет 700 рублей в месяц. Но музейщики уже не говорят о своих нищенских заработках, их тревожат другие проблемы. В самом конце прошлого года на три дня с музея за долги вообще была снята охрана, так что сотрудники целые сутки проводили на рабочем месте.
Отключение электроэнергии стало постоянным явлением. Николай Просвернин обращался в Министерство культуры республики, чтобы пересмотреть статус музея, но эффект оказался нулевым. Между тем, картины могли бы украсить выставку любого уровня.
"Коллекция имеет значение, как минимум, российское. Это Айвазовский, это Брюллов, это Поленов, это Каменев, это Жуковский, это, как минимум, российский уровень. Мы имеем уровень муниципальный, при этом хочется сказать - спасибо, что хоть не колхозный".
Можно, конечно, решить проблему одним махом - продать какую-нибудь картину с аукциона и денег хватит не только, чтобы заплатить долги, но и на будущее. Но что же останется, если мы начнем менять полотна мастеров на топливо, свет и охрану?
