Виктор Резунков: Сегодня мы продолжаем обсуждение двух главных политических событий, произошедших вчера, 18 мая, - пресс-конференцию президента Дмитрия Медведева и отставку главы Совета Федерации Сергея Миронова. Разумеется, эти два события стали центральной темой российских СМИ. И сегодня сквозь призму публикаций мы обсудим их. Кроме того, интересно проанализировать то, какую оценку дали пресс-конференции президента сами журналисты, какие вопросы они задавали, а какие – нет. И почему?
Кроме этого, как известно, на заседании петербургского парламента Сергей Миронов выступил с прощальным, если так можно выразиться, словом, в котором, как отметили политологи, он использовал перестроечную риторику, не говоря уж о том, что в этом выступлении содержалась жесткая критика не только "Единой России", не только губернатора Петербурга Валентины Матвиенко, но и всей вертикали власти, построенной в стране. От третьего человека во власти, от друга Владимира Путина такой речи вряд ли кто-то мог ожидать. А впрочем, может быть, я ошибаюсь. Эту речь, кстати сказать, перепечатали единичные издания. Почему Сергей Миронов решился на такой шаг – от безысходности или в соответствии с разработанным в Кремле планом?
Во всем этом, анализируя последние публикации российской прессы на эту темы, мы и попытаемся разобраться. У нас в петербургской студии РС в гостях политический обозреватель "Новой газеты" в Петербурге, член бюро партии "Яблоко" Борис Вишневский и по телефону у нас на связи политический обозреватель газеты "Северная столица", тележурналист Дмитрий Мотрич.
Сразу хотел бы обратить внимание на публикацию известной журналистки Натальи Геворкян на страницах Интернет-издания "Газета.ру", которая пишет: "Некоторые коллеги, задававшие вопросы, меня удивили, признаюсь, меньше, чем президент. Они вели себя обычно – так, как нормально или привычно вести себя на пресс-конференции Путина. И по лизоблюдской форме, и по бессмысленному содержанию. Дама из Уфы отняла чудовищно много времени неуместными комплиментами, не говоря уже о крайне спорной и уж совсем не журналистской формулировке: "И мы тогда с коллегами совершенно искренне пожелали вам победы (на президентских выборах – НГ), и так случилось, что народ России был с вами солидарен, и в итоге вы стали самым молодым президентом России"… Или не ведает, что говорит, коллега из Уфы, или вовсе не журналист. Из малосимпатичного еще вопрос коллеги с Russia Today, который сводился к чистому и малоприличному самопиару компании. По поводу незаданных вопросов чуть позднее.
А что, никого не интересовали вопросы коррупции и "партии жуликов и воров"? Эту ли партию хотел бы возглавить Медведев? Никого не волновал вопрос о том, заходит ли Медведев на блог Навального? Только швейцарского журналиста интересует развитие истории с Магнитским? А 300 тысяч сидящих за экономические преступления – это не к Медведеву? А смотрит ли он "Поэта и гражданина", а также "Гражданина поэта", не интересно? Под него ли верстается "Правое дело" с возможным олигархом во главе, не захотелось узнать?"
Что скажете? Какая у вас оценка журналистов? Какие бы вы вопросы хотели бы тоже задать или не хотели?
Борис Вишневский
Борис Вишневский: За последние годы был воспитан целый пул специально обученных журналистов, которые приходят на такие пресс-конференции, которые задают вовсе не глупые, как говорит Наталья Геворкян, бессмысленные, чудовищные или не журналистские вопросы. Все это спектакль. Естественно, ни один неконтролируемый вопрос, по крайней мере, никем из российских журналистов на такой пресс-конференции никогда задан не будет. Потому что те, кто могли бы его задать, просто не допускаются на такие мероприятия. Это ведь неслучайно, что ни на пресс-конференциях Путина, ни Медведева ничего того, что перечислила Наташа Геворкян, не звучит. Вот таких отбирают журналистов. Ну, что тут еще сказать. Я даже готов допустить, что у них где-то в кармане лежит членский билет Союза журналистов. Вполне возможно. Бессмысленно было ждать от этой пресс-конференции острых вопрос и соответствующих ответов.
Виктор Резунков: Дмитрий, ваше мнение.
Дмитрий Мотрич
Дмитрий Мотрич: На самом деле, мне ребят, честно говоря, даже по-своему жалко, потому что работа в кремлевском пуле (у меня есть там несколько знакомых), это далеко не всегда праздник. Из-за этой видимости близости к власти им приходится платить очень дорогую цену. Я говорю даже не столько о мучениях, которые они там испытывают в ожидании первого лица, когда их привозят на различные мероприятия, очень сильно заранее, иногда забывают покормить и т. д., а о том, что фактически это утрата профессии. Человек, долгие годы занимающийся вот таким пиаробслуживанием власти, задающим заранее написанные, заранее подготовленные, согласованные вопросы, он, к сожалению, утрачивает навык критического мышления, навык нормальной журналистской работы. И, боюсь, что когда закончится работа в кремлевском пуле (все рано или поздно заканчивается), то будет достаточно сложно реализовать себя просто в обычной журналистике. Поэтому мне в какой-то степени даже их жаль. У них тяжелая нужная для власти работа, но, конечно, просто так случайные люди с улицы с вопросами туда не попадают. Поэтому ненужных вопросов не ожидалось и не прозвучало.
Виктор Резунков: Приведу выдержки и статьи, такое своеобразное интервью, которое опубликовано на Интернет-издании "Слон.ру" - на какие вопросы не ответил Медведев. "Слон.ру" предложил президенту ответить на вопросы, возникшие у людей, не привыкших их ни с кем заранее согласовывать. Например, Станислав Белковский: "Планируете ли вы, несмотря на все скандалы вокруг органов прокуратуры РФ, вновь внести кандидатуру Юрия Чайки на пост Генерального прокурора?". Юлия Латынина, известный журналист, задает вопрос: "Дмитрий Анатольевич, верите ли вы в то, что, как следует из судебного приговора, Михаил Ходорковский физически украл всю нефть, ведрами вероятно, у собственной компании?". Дмитрий Быков задает вопрос: "Дмитрий Анатольевич, каковы ваши карьерные планы после 2012 года?". Алексей Навальный: "Дмитрий Анатольевич, почему публично вводили в заблуждение людей, утверждая, что расследование по делу "Даймлера" не идет из-за того, что американская сторона не передала необходимых документов, хотя США давно их переслали?". Борис Немцов: "Дмитрий Анатольевич, когда вы уволите Владимира Путина?". Эдуард Лимонов: "У меня вопросов к президенту нет". А известный певец Юрий Шевчук говорит: "У меня вопросы к президенту кончились".
Как вам это нравится, Борис?
Борис Вишневский: У меня, на самом деле, тоже очень мало вопросов к президенту. Может быть, один я бы ему задал, если бы мне довелось с ним беседовать.
Виктор Резунков: Какой?
Борис Вишневский: Я бы спросил: "Дмитрий Анатольевич, когда вы будете президентом? Ведь сейчас все же понимают, что вы не президент, а местоблюститель, человек, которого пустили посидеть на этом месте на 4 годика, пока Путин пережидает время, положенное по Конституции, чтобы вернуться обратно". При огромных полномочиях де-юре, Дмитрий Анатольевич практически ничего не сделал для того, чтобы решить важные и острые вопросы в нашей стране, причем, даже те, которые не требуют бюджетных средств. Для того чтобы отменить политическую цензуру на телевидении, денег не надо. Однако пальцем Дмитрий Анатольевич для этого не пошевелил. Поэтому бессмысленно спрашивать у него, а когда вы уволите Путина. Это все равно, что спросить у сына, когда ты уволишь папу.
Виктор Резунков: Газета "Коммерсант" приводит мнение о пресс-конференции Дмитрия Медведева корреспондента радио "Коммерсант FM" Юрия Мацарского, который задал вопрос о Ходорковском. "Здесь собралось много людей, которые были готовы задать острые вопросы – не только про оленеводство и 6 соток, но из 800 задали, по моим подсчетам, меньше 3 десятков. В первую это очередь это те люди, с которыми Медведев общался ранее – у них был приоритет. Может, они раньше уже получили ответы на острые вопросы, и теперь могли позволить себе решить личные проблемы.
Мацарский отметил, что пообщался с несколькими коллегами-журналистами о впечатлениях от пресс-конференции. "Отношение не очень однозначное к пресс-конференции. Во-первых, никто не понимает, зачем же собственно она была проведена. Все ожидали от Медведева каких-то откровений, по крайней мере, прямых обещаний идти или не идти на очередные президентские выборы. Это во-первых. А во-вторых, и на это в первую очередь обращают внимание иностранные журналисты, не очень понятна позиция Медведева. Он с одной стороны говорит о либерализме, об улучшении качества жизни, об увеличении свобод граждан, но тут же вдруг начинает говорить о возможной необходимости наращивания ядерного потенциала. Коллеги из Швейцарии и Украины, по-моему, даже несколько обижены ответами Дмитрия Медведева на их вопросы, которые касались взаимоотношений России и Украины и участия Швейцарии в расследовании обстоятельств дела Магнитского".
Вот, что еще приводит "Независимая газета". Она приводит мнение члена научного совета Московского центра Карнеги Алексея Машенко: "У меня такое ощущение, что президенту дали по рукам. Журналисты ждут какой-то конкретики. Они ждут, чтобы он сказал: да, мы будем конкурировать. А он не сказал ни да, ни нет, и это ближе к нет. Но всегда можно дать задний ход. И вообще я не понимаю, зачем он на это пошел. Не давая конкретного ясного ответа, он выглядит слабовато".
Дмитрий, согласны с такой концепцией?
Дмитрий Мотрич: Я думаю, что задавать вопросы есть смысл тому человеку, который принимает решение. Дмитрий Анатольевич, к сожалению, за три с лишним года своего нахождения у власти, ясно дал понять, что решение он не принимает и, по всей видимости, уже не собирается решения принимать. Я говорю не только о праве президента уволить премьер-министра или, как совершенно верно заметил Борис, отменить политическую цензуру на телевидении, но вот даже какие-то простейшие вещи, которые президент мог бы сделать одним движением пальца, например, пресловутую отмену техосмотра, он не делает, хотя имеет право принять такое решение, а только говорит хорошие, правильные вещи о том, что нужно собраться, нужно подумать. Ну, о чем тут думать?! Нужно просто принимать решение и все. Слово президента в нашей стране пока еще закон. Но решение он принимать не хочет, поэтому, мне кажется, что и любые вопросы, что по поводу Ходорковского, что по поводу политического будущего, задавать достаточно бессмысленно.
Не очень-то и интересно, откровенно говоря, будущее политические перспективы Дмитрия Анатольевича. Кем уж он там станет – главой Конституционного суда или будет вакантным место председателя Совета Федерации – это, в конце концов, личный его вопрос. И интересовать он может, собственно говоря, только его семью.
Борис Вишневский: Именно по этим причинам я вообще не считаю пресс-конференцию Дмитрия Анатольевича важным политическим событием. Ну, встретился с журналистами, ну, ответил на пустые вопросы большей частью. Он не может ответить на вопрос в прямом эфире – готов ли он уволить премьер-министра, потому что он вообще не может об этом помыслить. Тень не может уволить того, кто ее отбрасывает. Я думаю, что говорить о том, что он будет конкурировать с Путиным на выборах, для него было бы также невозможно, как для левой руки сказать, что она сейчас начнет жестоко бороться с правой. Не будет между ними никакой конкуренции.
Кстати, обращаю внимание наших слушателей на очень простую вещь. Кто будет выдвигать-то Дмитрия Анатольевича? "Единая Россия" будет выдвигать Путина – это понятно. Выдвигать без сбора подписей могут только парламентские партии. ЛДПР и коммунисты вряд ли на это согласятся. "Справедливая Россия" уже сказала, что выдвигать его не будет. Как он будет идти в президенты, если даже вдруг очень захочет? Пойдет собирать 2 млн. подписей по улицам?
Виктор Резунков: Почему? "Справедливая Россия", по-моему, не сказала, что его выдвигать не будет. Она не будет поддерживать того кандидата, которого будет выдвигать "Единая Россия".
Борис Вишневский: Нет, насколько я помню, некоторое время назад они сказали, что они и Медведева тоже не будет выдвигать от себя. Собственно, кому интересно, кого будет выдвигать "Справедливая Россия"? Дело в том, что Дмитрий Анатольевич человек, который так же, как и Путин, пришел на свой пост, когда для него это были первые выборы в его жизни.
Виктор Резунков: Борис, вас послушать, складывается впечатление, что политический ландшафт настолько выжжен, что вообще никаких событий не происходит.
Борис Вишневский: Нет, события происходят, но они происходят вне этого ландшафта.
Виктор Резунков: Например?
Борис Вишневский: Происходит становление гражданской активности очень серьезное. Давайте вспомним наш родной Петербург, когда граждане пять лет боролись с "Охта-центром", а президент Дмитрий Медведев за этим наблюдал, как юный натуралист за муравейником. Он говорил, а вот я бы нашел другое место, а может быть надо подумать. Вместо того чтобы принять решение, на которое он имел право, он занимал такую позицию заинтересованного наблюдателя. То тут, то там снизу граждане начинают и бороться с коррупцией, и отстаивать свои права, и объединяться с целью защиты этих прав. Вот это реальное политическое движение, потому что люди понимают, что их проблемы не решаются не потому, что тот или иной чиновник туп, вороват или некомпетентен, а потому что такова политическая система. Я думаю, что политические изменения в стране неизбежно произойдут так же, как они произошли больше 20 лет назад. Потому что так дальше жить уже нельзя, напоминаю известную фразу из конца 80-х.
Виктор Резунков: Дмитрий, согласны с Борисом?
Дмитрий Мотрич: В целом – да. Но я не соглашусь в части гражданской активности. Я боюсь, что Борис немного выдает желаемое за действительное. Этой активности сейчас, конечно, еще очень и очень далеко до той, которая была в конце 80-х – начале 90-х годов. Говорят, что достаточно буквально 3% политически активного населения для того, чтобы изменить ситуацию. Боюсь, что сейчас у нас нет и этих 3%.
Борис Вишневский: Дмитрий, много народу в нашей стране, скажем, в 1988 году были бы готовы сказать, что через два года все радикально изменится? Думаю, что очень мало кто в это верил.
Дмитрий Мотрич: Да, действительно, очень мало, кто в это верил. Но к 1988 году все уже так тихо ненавидели в большинстве эту систему… Люди ходили на партийные собрания, вступали в комсомол. Все это было, но все это было совершенно внешне. На кухнях этот строй поносили к этому времени уже достаточно много лет. В общем, все созрело для того, чтобы он действительно благополучно загнулся. Сейчас, мне кажется, такой ситуации все-таки пока еще нет.
Борис Вишневский: Но она очень похожа.
Дмитрий Мотрич: Будем надеяться, хотя мне кажется, что все-таки, например, та же борьба с "Охта-центром". Крайне узок был круг тех людей, кто действительно боролся с этим "Охта-центром", да и запретили его строительство, точнее, отменили строительство вовсе не благодаря усилиям этих уважаемых людей, а просто потому что посчитали деньги у "Газпрома" и поняли, что дороговато обойдется этот проект, и решили его благополучно похоронить, при этом подсластив пилюлю, сказав, что идея навстречу пожеланиям трудящихся.
Борис Вишневский: Дмитрий, эта гипотеза опровергается очень просто. Тот же "Газпром" сейчас ровно то же самое собирается строить в Лахте. Значит, дело было вовсе не в экономии денег "Газпрома". Дело было именно в том, что общественная активность плюс международный резонанс уже начали серьезно мешать.
Виктор Резунков: Хотел бы обратить внимание вот еще на что. Редакция "Газеты.ру" опубликовала редакционную статью, в которой обратила вот на что внимание. "А на вопрос, на какие политические силы Дмитрий Медведев опирался бы, если бы был избран на второй срок, он заговорил о тех, кто его выдвигал на первый. Но на первый срок формально Дмитрия Медведева выдвигали "Единая Россия", которую пока безраздельно контролирует Путин, "Справедливая Россия", которую прямо в день пресс-конференции президента публично и показательно лишили главного политического ресурса, де-факто уволив Сергея Миронова с поста спикера Совета федерации. А двух других партий, выдвигавших Медведева на выборах-2008, вообще не существует: Аграрную партию поглотила та же "Единая Россия", а кремлевский либеральный проект партия "Гражданская сила" и вовсе сгинула. Ее останки вместе с останками "Союза правых сил" стали партией "Правое дело", но на нее Медведев опираться не обещал".
Интересный расклад. Что имел в виду Дмитрий Медведев, когда сказал, что будет опираться на те же политические силы, которые его выдвигали в 2008 году?
Борис Вишневский: А какого ответа вы ждали от Дмитрия Анатольевич? Нет таких политических сил, на которых я могу опираться? Вряд ли бы он так ответил. Естественно, он отвели максимально обтекаемо, так как мог, не говоря ничего конкретно, но оставляя себе на всякий случай пути для отступления. И самое главное, вопрос о том – на кого будет опираться Дмитрий Анатольевич на президентских выборах? – он производный от вопроса – будет ли он в них участвовать? А этот вопрос у нас решает вовсе не Медведев, а Путин.
Виктор Резунков: Хотел бы все-таки обратить внимание на речь, скажем так, прощальную, которую сказал Сергей Миронов в петербургском парламенте в ответ на критику всех фракций в его адрес. Ее, кстати, мало кто напечатал. Конечно, напечатало ее "Эхо Петербурга", если говорить о Петербурге, напечатал журнал "Город 812". Большие выдержки из этой речи напечатала "Фонтанка.ру" и практически центральные питерские газеты особо больше эту речь не поместили. Прочитаю маленькую выдержку из этой речи, потому что любопытно, что говорит старый друг Владимира Путина, что говорит третий человек: "Сегодня вы запретите мне быть членом Совета Федерации. А завтра и послезавтра нельзя будет учить людей, лечить и работать водителем маршрутки без вашего билета. Если вам дать волю, вы восстановите 6-ю статью Конституции. Вы забываете, чем эта монополия закончилась в 1991.
Деятельность нынешнего губернатора Петербурга не приемлет большая и лучшая часть петербуржцев. А председатель ЗАКСа лжет с трибуны ЗАКСа под телекамеры. Надо, наконец, вспомнить слова и начать жить не по лжи. Вам не нравится то, что я говорю о Матвиенко, Тюльпанове, "Единой России". Вы привыкли к продолжительным аплодисментам. Ваше голосование меня не волнует. Меня и моих настоящих сторонников, а не предателей, волнует судьба россиян. В стране коррупция, кумовство, а вы считаете, что так и надо, и ведет страну к политическому тупику. А коммунисты и либеральные демократы у вас на подтанцовке.
Но у меня есть надежда, что скоро в нашей стране обязательно наступят перемены. Люди хотят этих перемен, они хотят знать, что нас ожидает, и какую страну мы строим. Если кто-то думает, что лимит революций закончился в ХХ веке, то я в этом не уверен. А вдруг это не так?!"
Борис, вы член бюро партии "Яблоко", а Миронова теперь обвинили в том, что он теперь стал "яблочником".
Борис Вишневский: Сказали, что он идет у "яблочников" на поводу, выступая против губернатора.
Виктор Резунков: Смотрите, какая речь. Сильно прозвучала, вообще, абстрагируясь от всех политических ваших расхождений и т. д.?
Борис Вишневский: Если это был бы не Миронов, прозвучало бы неплохо. Но ведь слова же не отделимы от личности. Я давно и хорошо знаю Сергея Михайловича. Он милый, вполне такой к себе располагающий человек в общении, не высокомерен. Но у него один главный недостаток – он очень любит Путина. Почему у меня его вчерашняя речь (а я был на этом собрании в это время, ее слушал) вызвала только улыбку? Потому что архитектором всей этой системы, которая сегодня так не нравится Сергею Михайловичу, является именно Владимир Владимирович Путин. Когда он говорит о коррупции в Петербурге и в стране, у меня возникает резонный вопрос – а благодаря кому она существует-то вся эта коррупция? Кто у нас главные олигархи? Это личные друзья Путина. Я что-то не слышал, чтобы Сергей Михайлович хоть когда-нибудь об этом заикнулся. Хотя Интернет буквально этим всем наполнен.
Виктор Резунков: При этом надо отметить, что Сергей Михайлович не олигарх, разумеется.
Борис Вишневский: Нет, Сергей Михайлович, естественно, не олигарх, у него другая роль в этой системе. Когда Сергей Михайлович говорит, что вы лишаете меня возможности быть в Совете Федерации, но это тоже, на мой взгляд, такие сказки для маленьких детей. Мне не нравится, что в Законодательном Собрании Санкт-Петербурга большинство имеет "Единая Россия" и ее союзники. Но оно у нее есть. И я не вижу ничего не логичного в том, что это большинство не желает иметь своим представителем в Совете Федерации человека, который его же постоянно и поливает. Пусть Сергей Михайлович где-нибудь выиграет выборы, и после этого "Справедливая Россия" направляет своего человека в Совет Федерации как представителя этого законодательного органа. Его ведь не лишают возможности быть в политике.
Сергей Михайлович говорит о его друзья и соратники, преследование за инакомыслие, политических репрессиях. Да, упаси Господи! Какие политические репрессии?! Человек из кресла главы Совета Федерации сейчас пересядет в кресло вице-спикера Госдумы. Весь этот механизм уже одобрен даже "Единой Россией". Это означает, что перед нами разыгрывают некоторый спектакль. Цель этого спектакля, на мой взгляд, это просто направить те протестные настроения, которые есть у граждан, в безопасную для власти сторону – в сторону такой вот оппозиции, которая вроде бы и против "Единой России", но за Путина. Вот я этого не понимаю.
Вся власть в стране – сегодня это Путин. Если ты против Путина, ты – оппозиция. Если ты не против Путина, ты – оппозиция его величества, как Сергей Михайлович Миронов.
Дмитрий Мотрич: Что касается Сергея Михайловича. Вы не думаете, Борис, что любая любовь не вечна. Бывает, что и человека, с которым долго прожил, разлюбишь. Может быть, после этого у Сергея Михайловича как-то любви к Владимиру Владимировичу поубавиться. Тем более что Путины было достаточно шевельнуть пальцем, чтобы вся эта кампания по снятию Миронова прекратилась бы мгновенно раз и навсегда. А он этого не сделал. Фактически сдал своего. Не так?
Виктор Резунков: Но при этом Сергей Михайлович сегодня объявил о том, что он не обижен на Владимира Путина, потому что на обиженных воду возят, как сообщает Интернет-издание "Газета.ру".
Борис Вишневский: Ничто не указывает на то, что эта любовь прошла. Нет никаких признаков. Вот сегодня Сергей Михайлович у нас сказал, что они не будут добиваться, у них нет ни желания, ни возможности сменить власть в стране. Они в Петербурге будут ее менять.
Виктор Резунков: РИА-Новости сообщает: "Эсеры будут добиваться смены губернатора Петербурга, заявил Сергей Миронов. В Петербурге наша избирательная кампания пойдет под флагом смены власти в городе, власти законодательной. Миронов заявил, что эсеры в Петербурге будут побеждать и рекомендовать президенту своих кандидатов в губернаторы. Таким образом, мы поменяем Валентину Ивановну Матвиенко. С точки зрения смены власти в Москве у нас нет пока ни желания, ни намерения".
Борис Вишневский: Вы меня извините, конечно, но тем, кто знакомится с этим заявлением Сергея Михайловича, надо понимать, что им морочат голову. И вот почему. Мне кажется, что человек, который еще до вчерашнего дня возглавлял верхнюю палату парламента, должен был знать хотя бы те законы, которые подписывает и одобряет руководимый им орган. Так вот, по закону, который одобрил Совет Федерации, представление на нового губернатора должно быть подано до 7 ноября 2011 года. И его будет направлять действующий состав Законодательного Собрания. То собрание, которое будет избрано в декабре, оно лишено этих полномочий по федеральному закону, не по городскому. Его дело будет через 5 лет представить новому президенту нового губернатора, если только до этого времени сама эта система не изменится. Кстати, когда отменяли губернаторские выборы, Сергей Михайлович активно это поддержал.
Дмитрий Мотрич: У меня тут возникла мысль, конечно, достаточно неожиданная. А для чего вообще делается вся эта спецоперация по устранению Миронова, по развалу фактически фракции "Справедливая Россия" в Законодательном Собрании? Ведь не забыли еще и о том, что вчера помимо отставки Миронова, произошло еще одно знаковое событие, масштабом помельче, но тем не менее. Поменялся лидер фракции "Справедливая Россия" в Законодательном Собрании нашем. И фактически можно сказать, что фракция практически развалилась.
Виктор Резунков: Да, она состоит из людей, которые в "Справедливой России" не состоят, их выгнали оттуда, а называются при этом "Справедливая Россия".
Борис Вишневский: Она состоит не только не из них. Это такая особенность нашего законодательства. Я бы сказал, что здесь еще дело в личной непорядочности депутатов.
Дмитрий Мотрич: Сначала я думал, что, может быть, это все делается для того, чтобы окончательно потопить "Справедливую Россию" как ставший совершенно ненужным уже проект, то есть вторая нога власти, как сейчас принято говорить, не нужна и добиться того, что возможно "Справедливая Россия" просто исчезнет с политического поля, что ее не будет ни в питерском ЗАКСе, ни в будущей Госдуме, может быть, в том числе и затем, чтобы "Справедливая Россия" не смогла выдвинуть кого-нибудь не того в президенты, например, того же Медведева в пику Путину. Но вот сейчас в процессе нашей беседы, у меня неожиданно возникла мысль. А что если нам, в лице Миронова, как раз готовят следующего президента? Вот такой обиженный властью, обиженный депутатами будет борец за справедливость, народный заступник, по той же схеме, как в свое время, собственно говоря, происходило с Ельциным. Его успеху немало способствовало именно то обстоятельство, что он был обижен тогдашней партией власти, обижен коммунистами. И вот сейчас на фоне роста недовольства, снижения рейтинга правящей партии, роста недовольства властью вообще, в том числе и лично Владимиром Владимировичем Путиным, вполне может быть такая красивая комбинация, что следующим местоблюстителем будет у нас Сергей Михайлович. Для этой должности он вполне подходит, не хуже Дмитрия Анатольевича.
Борис Вишневский: С чем бы согласился – то, что не хуже Дмитрия Анатольевича, потому что хуже, по-моему, просто уже некуда. Что касается аналогий с Ельциным. Не годятся. Во-первых, уж точно не Путин будет делать из Миронова нового Ельцина в качестве оппонента для себя. Во-вторых, Ельцин был способен бросить вызов Михаилу Сергеевичу Горбачеву. Сергей Михайлович, я в этом уверен, бросить вызов Путину не сможет никогда.
Виктор Резунков: Николай пишет: "Прослушав пресс-конференцию Медведева, пришел к выводу, что Путин с его коррупционной вертикалью и продажным "Народным фронтом" будет единолично править Россией еще 12 лет".
Александр пишет: "Речь Миронова в ЗАКСе прозвучала неплохо, напоминая речь Кастро в суде – история меня оправдает. Чтобы выйти на выборы к народным трибунам, совсем неплохо".
Прочитаю, что "Фонтанка" сообщает сегодня. Отзыв Валентины Ивановны Матвиенко, губернатора Петербурга: "Маски сорваны. Начинается политический сезон. Я надеюсь, что кампания пройдет без грязных технологий, честно, открыто и аргументировано. По крайней мере, вчерашним решением по Сергею Миронову "Единая Россия" подтвердила готовность к политической борьбе на равных условиях, без использования административного ресурса. К политической конкуренции на одинаковых условиях. А за тот срежиссированный спектакль, который вчера был устроен в Мариинском дворце, эсерам должно быть стыдно. Нужно уметь сохранять и держать удар, в любой ситуации держать себя достойно".
Прошу прощения за иронию, но у меня кроме смеха эти слова почему-то больше ничего не вызывают.
Борис Вишневский: Валентина Ивановна, конечно, у нас это ровно тот человек в городе, который нам обеспечивает и равные условия, и политическую конкуренцию. Я хотел бы напомнить, что мои коллеги из "Яблока" в 2007 году были вообще не допущены до выборов только за то, что они осмелились выступить против назначения Валентины Ивановны на второй срок. "Справедливая Россия", кстати, ее активно поддержала тогда.
Дмитрий Мотрич: Да, конечно, высокая оценка из уст Валентины Ивановны не может не порадовать. Кому же еще, собственно говоря, быть арбитром честности на политическом поле, как не всеми нами уважаемой Валентине Ивановне. Это, конечно, замечательно. И то, что эсеры бедные теперь еще и виноваты, мало того, что о них достаточно сильно вытерли ноги, теперь вот выясняется, что они еще и не достаточно восторженно на это прореагировали. Риторика вполне в духе советского времени.
Виктор Резунков: Ольга из Московской области.
Слушатель: "Когда у вас в эфире говорят, как долго продержится этот режим. И говорят о том, что цены на нефть на это будут влиять. Наш народ любит ушами, а уши их очень заняты всеми этими первым, вторым и третьим каналами, которые в руках Путина. И очень хорошо народ обработан в плане того, что Путин у нас – это наше все. Окружение наше против России. Я думаю, что у Путина очень большой запас прочности, в лице наших граждан".
Борис Вишневский: В отличие от ситуации четвертьвековой давности, сейчас есть Интернет. Вспомните, что было в Египте, где революция началась через социальные сети. И сейчас уже одной только власти над первым и вторым каналами не добиться полного контроля над общественным мнением. Я думаю, что нас ждет нечто очень похожее. Потому что вот это ощущение всеобщей ненависти к сложившейся системе оно, как мне кажется, нарастает.
Виктор Резунков: Борис, вы стали более радикальным.
Борис Вишневский: Жизнь меняется.
Виктор Резунков: Дмитрий, вы считаете, что тоже жизнь меняется?
Дмитрий Мотрич: Я в отличие от Бориса продолжаю оставаться пессимистом. Мне кажется, что в ближайшие несколько лет никаких перемен к лучшем ни революционных, ни эволюционных, на самом деле, не предвидится. И даже то, что Интернет стремительно развивается, боюсь, что это не вызовет людей на улицы. Посмотрим, как у нас проходят все наши "Марши несогласных", все эти мероприятия, где выходит, дай Бог, тысяча человек. Все-таки этого очень мало для того, чтобы реально изменить ситуацию. Может быть, потом, в будущем, лет через 5-10, действительно. А пока, мне кажется, что народ благополучно и сладко спит, убаюканный нашими замечательными телеканалами. Боюсь, что этот сон будет продолжаться еще довольно долго.
Виктор Резунков: Федор из Петербурга.
Слушатель: В день рождения Старовойтовой наша власть доску Романову установила. Это в городе, где нищие пенсионеры. Это в городе, где колоссальные проблемы. Что вы будете делать? Как будете противостоять этому безобразию?
Борис Вишневский: Я считаю, что это плевок в лицо всем нам, кто помнит романовское время. Я и мои коллеги из "Яблока" будем с этим бороться – будем требовать, чтобы сняли, будем проводить публичные акции, будем использовать все допустимые законом методы. Так этого не оставим, это я твердо обещаю.
Виктор Резунков: Что вы думаете все-таки по поводу будущего "Справедливой России"? Сегодня на пресс-конференции Сергей Миронов заявил, что сотрудники администрации президента уже обзванивают депутатов-эсеров, предлагая им выйти из партии, обещая всякие разные должности.
Борис Вишневский: Я думаю, что все зависит от истинных намерений организаторов этой комбинации. Судя по тому, что обзванивают депутатов и предлагают им выйти, на мой взгляд, все-таки более вероятен вариант, при котором этот проект решили просто слить. Его создавали, чтобы отнимать голоса у коммунистов. Он начал отнимал их у "Единой России".
Кроме этого, как известно, на заседании петербургского парламента Сергей Миронов выступил с прощальным, если так можно выразиться, словом, в котором, как отметили политологи, он использовал перестроечную риторику, не говоря уж о том, что в этом выступлении содержалась жесткая критика не только "Единой России", не только губернатора Петербурга Валентины Матвиенко, но и всей вертикали власти, построенной в стране. От третьего человека во власти, от друга Владимира Путина такой речи вряд ли кто-то мог ожидать. А впрочем, может быть, я ошибаюсь. Эту речь, кстати сказать, перепечатали единичные издания. Почему Сергей Миронов решился на такой шаг – от безысходности или в соответствии с разработанным в Кремле планом?
Во всем этом, анализируя последние публикации российской прессы на эту темы, мы и попытаемся разобраться. У нас в петербургской студии РС в гостях политический обозреватель "Новой газеты" в Петербурге, член бюро партии "Яблоко" Борис Вишневский и по телефону у нас на связи политический обозреватель газеты "Северная столица", тележурналист Дмитрий Мотрич.
Сразу хотел бы обратить внимание на публикацию известной журналистки Натальи Геворкян на страницах Интернет-издания "Газета.ру", которая пишет: "Некоторые коллеги, задававшие вопросы, меня удивили, признаюсь, меньше, чем президент. Они вели себя обычно – так, как нормально или привычно вести себя на пресс-конференции Путина. И по лизоблюдской форме, и по бессмысленному содержанию. Дама из Уфы отняла чудовищно много времени неуместными комплиментами, не говоря уже о крайне спорной и уж совсем не журналистской формулировке: "И мы тогда с коллегами совершенно искренне пожелали вам победы (на президентских выборах – НГ), и так случилось, что народ России был с вами солидарен, и в итоге вы стали самым молодым президентом России"… Или не ведает, что говорит, коллега из Уфы, или вовсе не журналист. Из малосимпатичного еще вопрос коллеги с Russia Today, который сводился к чистому и малоприличному самопиару компании. По поводу незаданных вопросов чуть позднее.
А что, никого не интересовали вопросы коррупции и "партии жуликов и воров"? Эту ли партию хотел бы возглавить Медведев? Никого не волновал вопрос о том, заходит ли Медведев на блог Навального? Только швейцарского журналиста интересует развитие истории с Магнитским? А 300 тысяч сидящих за экономические преступления – это не к Медведеву? А смотрит ли он "Поэта и гражданина", а также "Гражданина поэта", не интересно? Под него ли верстается "Правое дело" с возможным олигархом во главе, не захотелось узнать?"
Что скажете? Какая у вас оценка журналистов? Какие бы вы вопросы хотели бы тоже задать или не хотели?
Борис Вишневский: За последние годы был воспитан целый пул специально обученных журналистов, которые приходят на такие пресс-конференции, которые задают вовсе не глупые, как говорит Наталья Геворкян, бессмысленные, чудовищные или не журналистские вопросы. Все это спектакль. Естественно, ни один неконтролируемый вопрос, по крайней мере, никем из российских журналистов на такой пресс-конференции никогда задан не будет. Потому что те, кто могли бы его задать, просто не допускаются на такие мероприятия. Это ведь неслучайно, что ни на пресс-конференциях Путина, ни Медведева ничего того, что перечислила Наташа Геворкян, не звучит. Вот таких отбирают журналистов. Ну, что тут еще сказать. Я даже готов допустить, что у них где-то в кармане лежит членский билет Союза журналистов. Вполне возможно. Бессмысленно было ждать от этой пресс-конференции острых вопрос и соответствующих ответов.
Виктор Резунков: Дмитрий, ваше мнение.
Дмитрий Мотрич: На самом деле, мне ребят, честно говоря, даже по-своему жалко, потому что работа в кремлевском пуле (у меня есть там несколько знакомых), это далеко не всегда праздник. Из-за этой видимости близости к власти им приходится платить очень дорогую цену. Я говорю даже не столько о мучениях, которые они там испытывают в ожидании первого лица, когда их привозят на различные мероприятия, очень сильно заранее, иногда забывают покормить и т. д., а о том, что фактически это утрата профессии. Человек, долгие годы занимающийся вот таким пиаробслуживанием власти, задающим заранее написанные, заранее подготовленные, согласованные вопросы, он, к сожалению, утрачивает навык критического мышления, навык нормальной журналистской работы. И, боюсь, что когда закончится работа в кремлевском пуле (все рано или поздно заканчивается), то будет достаточно сложно реализовать себя просто в обычной журналистике. Поэтому мне в какой-то степени даже их жаль. У них тяжелая нужная для власти работа, но, конечно, просто так случайные люди с улицы с вопросами туда не попадают. Поэтому ненужных вопросов не ожидалось и не прозвучало.
Виктор Резунков: Приведу выдержки и статьи, такое своеобразное интервью, которое опубликовано на Интернет-издании "Слон.ру" - на какие вопросы не ответил Медведев. "Слон.ру" предложил президенту ответить на вопросы, возникшие у людей, не привыкших их ни с кем заранее согласовывать. Например, Станислав Белковский: "Планируете ли вы, несмотря на все скандалы вокруг органов прокуратуры РФ, вновь внести кандидатуру Юрия Чайки на пост Генерального прокурора?". Юлия Латынина, известный журналист, задает вопрос: "Дмитрий Анатольевич, верите ли вы в то, что, как следует из судебного приговора, Михаил Ходорковский физически украл всю нефть, ведрами вероятно, у собственной компании?". Дмитрий Быков задает вопрос: "Дмитрий Анатольевич, каковы ваши карьерные планы после 2012 года?". Алексей Навальный: "Дмитрий Анатольевич, почему публично вводили в заблуждение людей, утверждая, что расследование по делу "Даймлера" не идет из-за того, что американская сторона не передала необходимых документов, хотя США давно их переслали?". Борис Немцов: "Дмитрий Анатольевич, когда вы уволите Владимира Путина?". Эдуард Лимонов: "У меня вопросов к президенту нет". А известный певец Юрий Шевчук говорит: "У меня вопросы к президенту кончились".
Как вам это нравится, Борис?
Борис Вишневский: У меня, на самом деле, тоже очень мало вопросов к президенту. Может быть, один я бы ему задал, если бы мне довелось с ним беседовать.
Виктор Резунков: Какой?
Борис Вишневский: Я бы спросил: "Дмитрий Анатольевич, когда вы будете президентом? Ведь сейчас все же понимают, что вы не президент, а местоблюститель, человек, которого пустили посидеть на этом месте на 4 годика, пока Путин пережидает время, положенное по Конституции, чтобы вернуться обратно". При огромных полномочиях де-юре, Дмитрий Анатольевич практически ничего не сделал для того, чтобы решить важные и острые вопросы в нашей стране, причем, даже те, которые не требуют бюджетных средств. Для того чтобы отменить политическую цензуру на телевидении, денег не надо. Однако пальцем Дмитрий Анатольевич для этого не пошевелил. Поэтому бессмысленно спрашивать у него, а когда вы уволите Путина. Это все равно, что спросить у сына, когда ты уволишь папу.
Виктор Резунков: Газета "Коммерсант" приводит мнение о пресс-конференции Дмитрия Медведева корреспондента радио "Коммерсант FM" Юрия Мацарского, который задал вопрос о Ходорковском. "Здесь собралось много людей, которые были готовы задать острые вопросы – не только про оленеводство и 6 соток, но из 800 задали, по моим подсчетам, меньше 3 десятков. В первую это очередь это те люди, с которыми Медведев общался ранее – у них был приоритет. Может, они раньше уже получили ответы на острые вопросы, и теперь могли позволить себе решить личные проблемы.
Мацарский отметил, что пообщался с несколькими коллегами-журналистами о впечатлениях от пресс-конференции. "Отношение не очень однозначное к пресс-конференции. Во-первых, никто не понимает, зачем же собственно она была проведена. Все ожидали от Медведева каких-то откровений, по крайней мере, прямых обещаний идти или не идти на очередные президентские выборы. Это во-первых. А во-вторых, и на это в первую очередь обращают внимание иностранные журналисты, не очень понятна позиция Медведева. Он с одной стороны говорит о либерализме, об улучшении качества жизни, об увеличении свобод граждан, но тут же вдруг начинает говорить о возможной необходимости наращивания ядерного потенциала. Коллеги из Швейцарии и Украины, по-моему, даже несколько обижены ответами Дмитрия Медведева на их вопросы, которые касались взаимоотношений России и Украины и участия Швейцарии в расследовании обстоятельств дела Магнитского".
Вот, что еще приводит "Независимая газета". Она приводит мнение члена научного совета Московского центра Карнеги Алексея Машенко: "У меня такое ощущение, что президенту дали по рукам. Журналисты ждут какой-то конкретики. Они ждут, чтобы он сказал: да, мы будем конкурировать. А он не сказал ни да, ни нет, и это ближе к нет. Но всегда можно дать задний ход. И вообще я не понимаю, зачем он на это пошел. Не давая конкретного ясного ответа, он выглядит слабовато".
Дмитрий, согласны с такой концепцией?
Дмитрий Мотрич: Я думаю, что задавать вопросы есть смысл тому человеку, который принимает решение. Дмитрий Анатольевич, к сожалению, за три с лишним года своего нахождения у власти, ясно дал понять, что решение он не принимает и, по всей видимости, уже не собирается решения принимать. Я говорю не только о праве президента уволить премьер-министра или, как совершенно верно заметил Борис, отменить политическую цензуру на телевидении, но вот даже какие-то простейшие вещи, которые президент мог бы сделать одним движением пальца, например, пресловутую отмену техосмотра, он не делает, хотя имеет право принять такое решение, а только говорит хорошие, правильные вещи о том, что нужно собраться, нужно подумать. Ну, о чем тут думать?! Нужно просто принимать решение и все. Слово президента в нашей стране пока еще закон. Но решение он принимать не хочет, поэтому, мне кажется, что и любые вопросы, что по поводу Ходорковского, что по поводу политического будущего, задавать достаточно бессмысленно.
Не очень-то и интересно, откровенно говоря, будущее политические перспективы Дмитрия Анатольевича. Кем уж он там станет – главой Конституционного суда или будет вакантным место председателя Совета Федерации – это, в конце концов, личный его вопрос. И интересовать он может, собственно говоря, только его семью.
Борис Вишневский: Именно по этим причинам я вообще не считаю пресс-конференцию Дмитрия Анатольевича важным политическим событием. Ну, встретился с журналистами, ну, ответил на пустые вопросы большей частью. Он не может ответить на вопрос в прямом эфире – готов ли он уволить премьер-министра, потому что он вообще не может об этом помыслить. Тень не может уволить того, кто ее отбрасывает. Я думаю, что говорить о том, что он будет конкурировать с Путиным на выборах, для него было бы также невозможно, как для левой руки сказать, что она сейчас начнет жестоко бороться с правой. Не будет между ними никакой конкуренции.
Кстати, обращаю внимание наших слушателей на очень простую вещь. Кто будет выдвигать-то Дмитрия Анатольевича? "Единая Россия" будет выдвигать Путина – это понятно. Выдвигать без сбора подписей могут только парламентские партии. ЛДПР и коммунисты вряд ли на это согласятся. "Справедливая Россия" уже сказала, что выдвигать его не будет. Как он будет идти в президенты, если даже вдруг очень захочет? Пойдет собирать 2 млн. подписей по улицам?
Виктор Резунков: Почему? "Справедливая Россия", по-моему, не сказала, что его выдвигать не будет. Она не будет поддерживать того кандидата, которого будет выдвигать "Единая Россия".
Борис Вишневский: Нет, насколько я помню, некоторое время назад они сказали, что они и Медведева тоже не будет выдвигать от себя. Собственно, кому интересно, кого будет выдвигать "Справедливая Россия"? Дело в том, что Дмитрий Анатольевич человек, который так же, как и Путин, пришел на свой пост, когда для него это были первые выборы в его жизни.
Виктор Резунков: Борис, вас послушать, складывается впечатление, что политический ландшафт настолько выжжен, что вообще никаких событий не происходит.
Борис Вишневский: Нет, события происходят, но они происходят вне этого ландшафта.
Виктор Резунков: Например?
Борис Вишневский: Происходит становление гражданской активности очень серьезное. Давайте вспомним наш родной Петербург, когда граждане пять лет боролись с "Охта-центром", а президент Дмитрий Медведев за этим наблюдал, как юный натуралист за муравейником. Он говорил, а вот я бы нашел другое место, а может быть надо подумать. Вместо того чтобы принять решение, на которое он имел право, он занимал такую позицию заинтересованного наблюдателя. То тут, то там снизу граждане начинают и бороться с коррупцией, и отстаивать свои права, и объединяться с целью защиты этих прав. Вот это реальное политическое движение, потому что люди понимают, что их проблемы не решаются не потому, что тот или иной чиновник туп, вороват или некомпетентен, а потому что такова политическая система. Я думаю, что политические изменения в стране неизбежно произойдут так же, как они произошли больше 20 лет назад. Потому что так дальше жить уже нельзя, напоминаю известную фразу из конца 80-х.
Виктор Резунков: Дмитрий, согласны с Борисом?
Дмитрий Мотрич: В целом – да. Но я не соглашусь в части гражданской активности. Я боюсь, что Борис немного выдает желаемое за действительное. Этой активности сейчас, конечно, еще очень и очень далеко до той, которая была в конце 80-х – начале 90-х годов. Говорят, что достаточно буквально 3% политически активного населения для того, чтобы изменить ситуацию. Боюсь, что сейчас у нас нет и этих 3%.
Борис Вишневский: Дмитрий, много народу в нашей стране, скажем, в 1988 году были бы готовы сказать, что через два года все радикально изменится? Думаю, что очень мало кто в это верил.
Дмитрий Мотрич: Да, действительно, очень мало, кто в это верил. Но к 1988 году все уже так тихо ненавидели в большинстве эту систему… Люди ходили на партийные собрания, вступали в комсомол. Все это было, но все это было совершенно внешне. На кухнях этот строй поносили к этому времени уже достаточно много лет. В общем, все созрело для того, чтобы он действительно благополучно загнулся. Сейчас, мне кажется, такой ситуации все-таки пока еще нет.
Борис Вишневский: Но она очень похожа.
Дмитрий Мотрич: Будем надеяться, хотя мне кажется, что все-таки, например, та же борьба с "Охта-центром". Крайне узок был круг тех людей, кто действительно боролся с этим "Охта-центром", да и запретили его строительство, точнее, отменили строительство вовсе не благодаря усилиям этих уважаемых людей, а просто потому что посчитали деньги у "Газпрома" и поняли, что дороговато обойдется этот проект, и решили его благополучно похоронить, при этом подсластив пилюлю, сказав, что идея навстречу пожеланиям трудящихся.
Борис Вишневский: Дмитрий, эта гипотеза опровергается очень просто. Тот же "Газпром" сейчас ровно то же самое собирается строить в Лахте. Значит, дело было вовсе не в экономии денег "Газпрома". Дело было именно в том, что общественная активность плюс международный резонанс уже начали серьезно мешать.
Виктор Резунков: Хотел бы обратить внимание вот еще на что. Редакция "Газеты.ру" опубликовала редакционную статью, в которой обратила вот на что внимание. "А на вопрос, на какие политические силы Дмитрий Медведев опирался бы, если бы был избран на второй срок, он заговорил о тех, кто его выдвигал на первый. Но на первый срок формально Дмитрия Медведева выдвигали "Единая Россия", которую пока безраздельно контролирует Путин, "Справедливая Россия", которую прямо в день пресс-конференции президента публично и показательно лишили главного политического ресурса, де-факто уволив Сергея Миронова с поста спикера Совета федерации. А двух других партий, выдвигавших Медведева на выборах-2008, вообще не существует: Аграрную партию поглотила та же "Единая Россия", а кремлевский либеральный проект партия "Гражданская сила" и вовсе сгинула. Ее останки вместе с останками "Союза правых сил" стали партией "Правое дело", но на нее Медведев опираться не обещал".
Интересный расклад. Что имел в виду Дмитрий Медведев, когда сказал, что будет опираться на те же политические силы, которые его выдвигали в 2008 году?
Борис Вишневский: А какого ответа вы ждали от Дмитрия Анатольевич? Нет таких политических сил, на которых я могу опираться? Вряд ли бы он так ответил. Естественно, он отвели максимально обтекаемо, так как мог, не говоря ничего конкретно, но оставляя себе на всякий случай пути для отступления. И самое главное, вопрос о том – на кого будет опираться Дмитрий Анатольевич на президентских выборах? – он производный от вопроса – будет ли он в них участвовать? А этот вопрос у нас решает вовсе не Медведев, а Путин.
Виктор Резунков: Хотел бы все-таки обратить внимание на речь, скажем так, прощальную, которую сказал Сергей Миронов в петербургском парламенте в ответ на критику всех фракций в его адрес. Ее, кстати, мало кто напечатал. Конечно, напечатало ее "Эхо Петербурга", если говорить о Петербурге, напечатал журнал "Город 812". Большие выдержки из этой речи напечатала "Фонтанка.ру" и практически центральные питерские газеты особо больше эту речь не поместили. Прочитаю маленькую выдержку из этой речи, потому что любопытно, что говорит старый друг Владимира Путина, что говорит третий человек: "Сегодня вы запретите мне быть членом Совета Федерации. А завтра и послезавтра нельзя будет учить людей, лечить и работать водителем маршрутки без вашего билета. Если вам дать волю, вы восстановите 6-ю статью Конституции. Вы забываете, чем эта монополия закончилась в 1991.
Деятельность нынешнего губернатора Петербурга не приемлет большая и лучшая часть петербуржцев. А председатель ЗАКСа лжет с трибуны ЗАКСа под телекамеры. Надо, наконец, вспомнить слова и начать жить не по лжи. Вам не нравится то, что я говорю о Матвиенко, Тюльпанове, "Единой России". Вы привыкли к продолжительным аплодисментам. Ваше голосование меня не волнует. Меня и моих настоящих сторонников, а не предателей, волнует судьба россиян. В стране коррупция, кумовство, а вы считаете, что так и надо, и ведет страну к политическому тупику. А коммунисты и либеральные демократы у вас на подтанцовке.
Но у меня есть надежда, что скоро в нашей стране обязательно наступят перемены. Люди хотят этих перемен, они хотят знать, что нас ожидает, и какую страну мы строим. Если кто-то думает, что лимит революций закончился в ХХ веке, то я в этом не уверен. А вдруг это не так?!"
Борис, вы член бюро партии "Яблоко", а Миронова теперь обвинили в том, что он теперь стал "яблочником".
Борис Вишневский: Сказали, что он идет у "яблочников" на поводу, выступая против губернатора.
Виктор Резунков: Смотрите, какая речь. Сильно прозвучала, вообще, абстрагируясь от всех политических ваших расхождений и т. д.?
Борис Вишневский: Если это был бы не Миронов, прозвучало бы неплохо. Но ведь слова же не отделимы от личности. Я давно и хорошо знаю Сергея Михайловича. Он милый, вполне такой к себе располагающий человек в общении, не высокомерен. Но у него один главный недостаток – он очень любит Путина. Почему у меня его вчерашняя речь (а я был на этом собрании в это время, ее слушал) вызвала только улыбку? Потому что архитектором всей этой системы, которая сегодня так не нравится Сергею Михайловичу, является именно Владимир Владимирович Путин. Когда он говорит о коррупции в Петербурге и в стране, у меня возникает резонный вопрос – а благодаря кому она существует-то вся эта коррупция? Кто у нас главные олигархи? Это личные друзья Путина. Я что-то не слышал, чтобы Сергей Михайлович хоть когда-нибудь об этом заикнулся. Хотя Интернет буквально этим всем наполнен.
Виктор Резунков: При этом надо отметить, что Сергей Михайлович не олигарх, разумеется.
Борис Вишневский: Нет, Сергей Михайлович, естественно, не олигарх, у него другая роль в этой системе. Когда Сергей Михайлович говорит, что вы лишаете меня возможности быть в Совете Федерации, но это тоже, на мой взгляд, такие сказки для маленьких детей. Мне не нравится, что в Законодательном Собрании Санкт-Петербурга большинство имеет "Единая Россия" и ее союзники. Но оно у нее есть. И я не вижу ничего не логичного в том, что это большинство не желает иметь своим представителем в Совете Федерации человека, который его же постоянно и поливает. Пусть Сергей Михайлович где-нибудь выиграет выборы, и после этого "Справедливая Россия" направляет своего человека в Совет Федерации как представителя этого законодательного органа. Его ведь не лишают возможности быть в политике.
Сергей Михайлович говорит о его друзья и соратники, преследование за инакомыслие, политических репрессиях. Да, упаси Господи! Какие политические репрессии?! Человек из кресла главы Совета Федерации сейчас пересядет в кресло вице-спикера Госдумы. Весь этот механизм уже одобрен даже "Единой Россией". Это означает, что перед нами разыгрывают некоторый спектакль. Цель этого спектакля, на мой взгляд, это просто направить те протестные настроения, которые есть у граждан, в безопасную для власти сторону – в сторону такой вот оппозиции, которая вроде бы и против "Единой России", но за Путина. Вот я этого не понимаю.
Вся власть в стране – сегодня это Путин. Если ты против Путина, ты – оппозиция. Если ты не против Путина, ты – оппозиция его величества, как Сергей Михайлович Миронов.
Дмитрий Мотрич: Что касается Сергея Михайловича. Вы не думаете, Борис, что любая любовь не вечна. Бывает, что и человека, с которым долго прожил, разлюбишь. Может быть, после этого у Сергея Михайловича как-то любви к Владимиру Владимировичу поубавиться. Тем более что Путины было достаточно шевельнуть пальцем, чтобы вся эта кампания по снятию Миронова прекратилась бы мгновенно раз и навсегда. А он этого не сделал. Фактически сдал своего. Не так?
Виктор Резунков: Но при этом Сергей Михайлович сегодня объявил о том, что он не обижен на Владимира Путина, потому что на обиженных воду возят, как сообщает Интернет-издание "Газета.ру".
Борис Вишневский: Ничто не указывает на то, что эта любовь прошла. Нет никаких признаков. Вот сегодня Сергей Михайлович у нас сказал, что они не будут добиваться, у них нет ни желания, ни возможности сменить власть в стране. Они в Петербурге будут ее менять.
Виктор Резунков: РИА-Новости сообщает: "Эсеры будут добиваться смены губернатора Петербурга, заявил Сергей Миронов. В Петербурге наша избирательная кампания пойдет под флагом смены власти в городе, власти законодательной. Миронов заявил, что эсеры в Петербурге будут побеждать и рекомендовать президенту своих кандидатов в губернаторы. Таким образом, мы поменяем Валентину Ивановну Матвиенко. С точки зрения смены власти в Москве у нас нет пока ни желания, ни намерения".
Борис Вишневский: Вы меня извините, конечно, но тем, кто знакомится с этим заявлением Сергея Михайловича, надо понимать, что им морочат голову. И вот почему. Мне кажется, что человек, который еще до вчерашнего дня возглавлял верхнюю палату парламента, должен был знать хотя бы те законы, которые подписывает и одобряет руководимый им орган. Так вот, по закону, который одобрил Совет Федерации, представление на нового губернатора должно быть подано до 7 ноября 2011 года. И его будет направлять действующий состав Законодательного Собрания. То собрание, которое будет избрано в декабре, оно лишено этих полномочий по федеральному закону, не по городскому. Его дело будет через 5 лет представить новому президенту нового губернатора, если только до этого времени сама эта система не изменится. Кстати, когда отменяли губернаторские выборы, Сергей Михайлович активно это поддержал.
Дмитрий Мотрич: У меня тут возникла мысль, конечно, достаточно неожиданная. А для чего вообще делается вся эта спецоперация по устранению Миронова, по развалу фактически фракции "Справедливая Россия" в Законодательном Собрании? Ведь не забыли еще и о том, что вчера помимо отставки Миронова, произошло еще одно знаковое событие, масштабом помельче, но тем не менее. Поменялся лидер фракции "Справедливая Россия" в Законодательном Собрании нашем. И фактически можно сказать, что фракция практически развалилась.
Виктор Резунков: Да, она состоит из людей, которые в "Справедливой России" не состоят, их выгнали оттуда, а называются при этом "Справедливая Россия".
Борис Вишневский: Она состоит не только не из них. Это такая особенность нашего законодательства. Я бы сказал, что здесь еще дело в личной непорядочности депутатов.
Дмитрий Мотрич: Сначала я думал, что, может быть, это все делается для того, чтобы окончательно потопить "Справедливую Россию" как ставший совершенно ненужным уже проект, то есть вторая нога власти, как сейчас принято говорить, не нужна и добиться того, что возможно "Справедливая Россия" просто исчезнет с политического поля, что ее не будет ни в питерском ЗАКСе, ни в будущей Госдуме, может быть, в том числе и затем, чтобы "Справедливая Россия" не смогла выдвинуть кого-нибудь не того в президенты, например, того же Медведева в пику Путину. Но вот сейчас в процессе нашей беседы, у меня неожиданно возникла мысль. А что если нам, в лице Миронова, как раз готовят следующего президента? Вот такой обиженный властью, обиженный депутатами будет борец за справедливость, народный заступник, по той же схеме, как в свое время, собственно говоря, происходило с Ельциным. Его успеху немало способствовало именно то обстоятельство, что он был обижен тогдашней партией власти, обижен коммунистами. И вот сейчас на фоне роста недовольства, снижения рейтинга правящей партии, роста недовольства властью вообще, в том числе и лично Владимиром Владимировичем Путиным, вполне может быть такая красивая комбинация, что следующим местоблюстителем будет у нас Сергей Михайлович. Для этой должности он вполне подходит, не хуже Дмитрия Анатольевича.
Борис Вишневский: С чем бы согласился – то, что не хуже Дмитрия Анатольевича, потому что хуже, по-моему, просто уже некуда. Что касается аналогий с Ельциным. Не годятся. Во-первых, уж точно не Путин будет делать из Миронова нового Ельцина в качестве оппонента для себя. Во-вторых, Ельцин был способен бросить вызов Михаилу Сергеевичу Горбачеву. Сергей Михайлович, я в этом уверен, бросить вызов Путину не сможет никогда.
Виктор Резунков: Николай пишет: "Прослушав пресс-конференцию Медведева, пришел к выводу, что Путин с его коррупционной вертикалью и продажным "Народным фронтом" будет единолично править Россией еще 12 лет".
Александр пишет: "Речь Миронова в ЗАКСе прозвучала неплохо, напоминая речь Кастро в суде – история меня оправдает. Чтобы выйти на выборы к народным трибунам, совсем неплохо".
Прочитаю, что "Фонтанка" сообщает сегодня. Отзыв Валентины Ивановны Матвиенко, губернатора Петербурга: "Маски сорваны. Начинается политический сезон. Я надеюсь, что кампания пройдет без грязных технологий, честно, открыто и аргументировано. По крайней мере, вчерашним решением по Сергею Миронову "Единая Россия" подтвердила готовность к политической борьбе на равных условиях, без использования административного ресурса. К политической конкуренции на одинаковых условиях. А за тот срежиссированный спектакль, который вчера был устроен в Мариинском дворце, эсерам должно быть стыдно. Нужно уметь сохранять и держать удар, в любой ситуации держать себя достойно".
Прошу прощения за иронию, но у меня кроме смеха эти слова почему-то больше ничего не вызывают.
Борис Вишневский: Валентина Ивановна, конечно, у нас это ровно тот человек в городе, который нам обеспечивает и равные условия, и политическую конкуренцию. Я хотел бы напомнить, что мои коллеги из "Яблока" в 2007 году были вообще не допущены до выборов только за то, что они осмелились выступить против назначения Валентины Ивановны на второй срок. "Справедливая Россия", кстати, ее активно поддержала тогда.
Дмитрий Мотрич: Да, конечно, высокая оценка из уст Валентины Ивановны не может не порадовать. Кому же еще, собственно говоря, быть арбитром честности на политическом поле, как не всеми нами уважаемой Валентине Ивановне. Это, конечно, замечательно. И то, что эсеры бедные теперь еще и виноваты, мало того, что о них достаточно сильно вытерли ноги, теперь вот выясняется, что они еще и не достаточно восторженно на это прореагировали. Риторика вполне в духе советского времени.
Виктор Резунков: Ольга из Московской области.
Слушатель: "Когда у вас в эфире говорят, как долго продержится этот режим. И говорят о том, что цены на нефть на это будут влиять. Наш народ любит ушами, а уши их очень заняты всеми этими первым, вторым и третьим каналами, которые в руках Путина. И очень хорошо народ обработан в плане того, что Путин у нас – это наше все. Окружение наше против России. Я думаю, что у Путина очень большой запас прочности, в лице наших граждан".
Борис Вишневский: В отличие от ситуации четвертьвековой давности, сейчас есть Интернет. Вспомните, что было в Египте, где революция началась через социальные сети. И сейчас уже одной только власти над первым и вторым каналами не добиться полного контроля над общественным мнением. Я думаю, что нас ждет нечто очень похожее. Потому что вот это ощущение всеобщей ненависти к сложившейся системе оно, как мне кажется, нарастает.
Виктор Резунков: Борис, вы стали более радикальным.
Борис Вишневский: Жизнь меняется.
Виктор Резунков: Дмитрий, вы считаете, что тоже жизнь меняется?
Дмитрий Мотрич: Я в отличие от Бориса продолжаю оставаться пессимистом. Мне кажется, что в ближайшие несколько лет никаких перемен к лучшем ни революционных, ни эволюционных, на самом деле, не предвидится. И даже то, что Интернет стремительно развивается, боюсь, что это не вызовет людей на улицы. Посмотрим, как у нас проходят все наши "Марши несогласных", все эти мероприятия, где выходит, дай Бог, тысяча человек. Все-таки этого очень мало для того, чтобы реально изменить ситуацию. Может быть, потом, в будущем, лет через 5-10, действительно. А пока, мне кажется, что народ благополучно и сладко спит, убаюканный нашими замечательными телеканалами. Боюсь, что этот сон будет продолжаться еще довольно долго.
Виктор Резунков: Федор из Петербурга.
Слушатель: В день рождения Старовойтовой наша власть доску Романову установила. Это в городе, где нищие пенсионеры. Это в городе, где колоссальные проблемы. Что вы будете делать? Как будете противостоять этому безобразию?
Борис Вишневский: Я считаю, что это плевок в лицо всем нам, кто помнит романовское время. Я и мои коллеги из "Яблока" будем с этим бороться – будем требовать, чтобы сняли, будем проводить публичные акции, будем использовать все допустимые законом методы. Так этого не оставим, это я твердо обещаю.
Виктор Резунков: Что вы думаете все-таки по поводу будущего "Справедливой России"? Сегодня на пресс-конференции Сергей Миронов заявил, что сотрудники администрации президента уже обзванивают депутатов-эсеров, предлагая им выйти из партии, обещая всякие разные должности.
Борис Вишневский: Я думаю, что все зависит от истинных намерений организаторов этой комбинации. Судя по тому, что обзванивают депутатов и предлагают им выйти, на мой взгляд, все-таки более вероятен вариант, при котором этот проект решили просто слить. Его создавали, чтобы отнимать голоса у коммунистов. Он начал отнимал их у "Единой России".
