Марина Тимашева: Вот приходит ''новость культуры'' из моей ''альма матер'': оказывается, из официального списка специальностей изымается профессия театроведа. То есть моей специальности больше нет. В школе сначала ликвидируют сочинение по литературе, потом и сам этот предмет переводят в ''необязательные'', то есть, говоря ещё не забытым русским языком, уничтожают Наконец, обнародуются некие новые ''стандарты'', о которых в резолюции математиков, вывешенной на сайте мехмата МГУ, сказано: ''план подготовки рабов, обслуживающих сырьевой придаток''. В общем, образовательные новости похожи на фронтовые. Или на ту книгу про нашествия кочевников, которую мы недавно обсуждали с Ильей Смирновым.
Илья Смирнов: Точное сравнение. Сегодня сожгли Ростов, завтра Владимир. Ошиблись, наверное. Хотели раздать детям мороженое, женщинам цветы, но по ошибке сожгли и разграбили.
Нужно правильно понимать, что происходит в сфере образования. Слово ''реформы'' здесь совершенно неуместно. Мы не называем Герострата реформатором архитектуры, а Гришку Распутина реформатором православия. Реформы могут быть ошибочными, неудачными, но само слово предполагает, хотя бы в проекте, желание сделать что-то полезное. Кстати, и литературу уничтожают именно для того, чтобы люди не понимали смысла произносимых слов, кроме самых элементарных: подай, нажми, культовый парниша Так вот, в данном случае происходят никакие не ''реформы'', а сознательный, целенаправленный, организованный погром. Или, если хотите, военные действия.
Уже первый ельцинский министр образования ополчился на ''сциентистов'' - это такая уничижительная кличка, образованная от слова ''наука'' - и на ''знаниевую педагогику'' ''Отказ от технократических и сциентистских традиций, которые за последние 200 лет сложились в мировой системе образования под влиянием рационалистического взгляда на мир… Отказ от ''знаниевой'' парадигмы образования' Извините за чиновничий жаргон. Это натуральный язык источников. К началу 90-х восходит и требование министра Э.Д. Днепрова ''делать выбор в пользу принципиально новых, интегративных курсов с глубоким интеллектуально-культурным потенциалом…” (Развитие образования в России. Национальный доклад. Под редакцией министра образования Э.Д. Днепрова. Министерство образования РФ, М, 1992, с. 48). Пример такого особо глубокого (даже дна не видно) ''интегративного курса'' - как раз пресловутое ''Место России в мире'' в новых стандартах. Взамен истории и географии. Так что не очень-то стандарты и новые. План военных действий разработан и обнародован давно. Просто реализация затянулась из-за сопротивления ''совков'' с их сознанием, изуродованным ''лишними'' знаниями и ''рационалистическим взглядом на мир''.
Марина Тимашева: Как я понимаю, Вы с Вашим постоянным соавтором Авесханом Македонским как раз из этих недобитых ''сциентистов''.
Илья Смирнов: Я на этот фронт попал в середине 90-х, когда получил от газеты ''Первое сентября'' (вполне либеральной) предложение отслеживать новинки официальной учебной и методической литературы по своей специальности. Начал читать. И узнал, что город Старая Русса основан при фараонах, что мусульмане — язычники, а эсеры — пацифисты, но при этом именно они убили Столыпина и Азефа; что Древняя Греция единое государство со столицей в Афинах; что варяги не из Скандинавии, а прямо из Трипольской культуры, само же их название — от слова “веревка”; что под Вологдой говорили на санскрите, а челядью на Руси назывались дети свободных людей, что в неолитической керамике зашифрована структура ДНК, а в египетских пирамидах — расстояние от Земли до Солнца, что у человека могли быть, кроме “обезьяноподобных”, ещё и какие-то “иные зоологические предки” и так далее, и тому подобное. В результате я получил наглядное, по источникам представление – что предлагается господами ''реформаторами'' взамен ''знаниевой парадигме''.
Марина Тимашева: Давайте по ходу разговора я буду выступать в роли ''адвоката дьявола''' и формулировать контраргументы ТОЙ стороны – которые эсеры-пацифисты от санскритского слова ''веревка''. Итак: разве в советском образовании было всё хорошо?
Илья Смирнов: Советская система образования была не идеальной, но вполне конкурентоспособной, Индекс Развития Человеческого Потенциала (довольно серьезный интегральный показатель, применяемый ООН), составлял 0,920 - против 0,961 у США, и в начале перестройки СССР занимал 26-е место (США - 19-е). Однако американский ВВП на душу населения был больше советского почти в три раза. Как же СССР компенсировал отставание в экономике? Как раз за счет ''человеческого капитала'', ''научно-образовательного комплекса'' (Рязанов В.Т. Кризис индустриализма. - Постиндустриальный мир и Россия. М, Эдиториал УРСС, ИМЭМО РАН, 2001, с. 512 -513).
Марина Тимашева: Интересно, а сейчас на каком месте Российская Федерация?
Илья Смирнов: К середине 90-х съехала на 52 –е, сейчас, вроде бы, 65-е. Итак, пороки советской образовательной системы были всем понятны еще в 80-е годы, как правило, они происходили от идеологии: это агитпроп типа ''истории КПСС'', это ''трудовое воспитание'' студентов деревенскими мужиками, которые стояли в очереди за портвейном, пока городские придурки бесплатно копали картошку, наконец, это всеобщее среднее образование, которым Л.И. Брежнев, видимо, хотел хвастать перед американскими коллегами на саммитах Хочешь ты учиться, не хочешь, а учитель обязан тебе выписать аттестат.
Подчеркиваю: все эти идеологические нашлёпки от базовой системы отделялись достаточно легко. Но задачу-то поставили совсем другую: ''смена модели'', ''смена философии образования''. И понеслась: ''концентры''...
Марина Тимашева: Вы по ходу дела переводите их жаргон на русский язык.
Илья Смирнов: Это такая оригинальная система школьного преподавания, чтобы два раза проходить одно и то же. При этом болтая о ''перегрузках''. Модули. Это обрывки, второпях надерганные из разных отраслей знания. В качестве иллюстрации даю ссылку на фельетон Авесхана Македонского ''Как Вовочка изучал на уроке женские ножки'', где подробно разобран один такой ''модульный курс'' Замена традиционных научных дисциплин на модули – важная составляющая Болонского лохотрона.
Марина Тимашева: А Вы это именно так расцениваете?
Илья Смирнов: А как ещё это расценивать, если вводилось оно с обоснованием: ''интеграция в общеевропейскую зону высшего образования'' Пустите Дуньку в Европу. Двери на Запад, которые якобы откроются для наших выпускников. Но ведь двери не закрывались — ни для математиков с мехмата, ни для физиков из МФТИ. То есть для тех, кто получил нормальное научное образование. Что же касается специалистов по “маркетингу” и ''Пи-ар технологиям'' — боюсь, иностранцам нет рыночного резона импортировать это добро из России. Своего некуда девать.
Вообще-то высшее образование как система уже уничтожено, диплом больше ничего не значит. Помните, в первой половине 90-х началось массовое переименование институтов в университеты? Вроде, ерунда, хоть горшком назови. Но институт имел определенный профиль, по которому он мог обеспечить какой-то (где лучше, где хуже, но хоть какой-то) уровень преподавания. Университетами назывались для того, чтобы ''преподавать'' - в кавычках – то, что преподавать не могли, да и не собирались. А вокруг еще как поганки размножались коммерческие ''Рога и копыта'' по торговле дипломами. В 90-е годы количество вузов выросло на 75 %, а число студентов почти в полтора раза (до 4 миллионов человек) ''Общество обсуждает стратегию образования'' - ЗАО ''Журнал "Эксперт"'', М, 2000, с. 10). Единственный позитивный показатель в отрасли. Если, конечно, можно назвать это ''отраслью''.
Марина Тимашева: Но ведь на практике мы понимаем разницу между дипломом какой-нибудь ''Межпланетной Академии Креативно -Инновационного Менеджмента'' и старым добрым дипломом МГУ.
Илья Смирнов: Зайдите на сайт МГУ. Не мехмата, а всего университета. И посмотрите, какие новые факультеты и подразделения открыты за 20 лет. Не думаю, что Высшая школа инновационного бизнеса или Высшая школа современных социальных наук, в скобочках ''факультет'' по части ''креативности'' чем-то уступает межпланетным и даже межгалактическим конкурентам.
То есть, сегодня можно говорить даже не о вузах, а об отдельных факультетах и кафедрах, которые пытаются оказывать сопротивление на местах. Любые меры общего характера, игнорирующие тот факт, что высшего образования в традиционном смысле больше нет – всё это обернётся только во вред. Между тем, ''слева'' народ поднимают на борьбу с реформами именно под лозунгами: даешь бюджетное финансирование вузов, не глядя, учат там чему-нибудь или нет, даешь стипендии на уровне прожиточного минимума, опять же, не глядя, кого спонсируем, будущего врача или менчендайзера Это не альтернатива, а те же яйца, вид слева, программа дальнейшей деградации.
Марина Тимашева: Давайте я Вам представлю еще один контраргумент. Пишут, что сейчас технологии так быстро меняются, что фундаментальное образование якобы только мешает, всё равно ведь надо переучиваться.
Илья Смирнов: Ну, и каким образом знание физики мешает инженеру осваивать новое оборудование? Или курс общей химии, органической химии - как мешают фармакологу работать с новыми препаратами? Намного труднее переучиваться как раз ''болонкам'', которых дрессировали нажимать кнопочки, не понимая смысл. Вы же сами работаете не совсем по специальности: и что, сильно мешает Вам фундаментальная искусствоведческая подготовка? Мешает Вам писать репортаж с пресс-конференции английского режиссера то, что Вы знаете, кто такой Шекспир? В отличие от продвинутых коллег, закончивших Высшую Школу Инновационной журналистики на базе педучилища номер 13.
Но вернемся на театр военных действий. Следующей целью стала средняя школа, полуразгромленная, но еще не окончательно потерявшая связь со здравым смыслом и своей нормальной социальной функцией. Пропагандистскую артподготовку обеспечило многосерийное любительское шоу под названием ''Школа'' на Первом Государственном канале, и после того, как высокопоставленные руководители, не только светские, но даже духовные, выразили деятелям субкультуры свою вельможную поддержку в конфликте с оскорбленными учителями, после этого стало понятно, что среднее образование будут добивать. И вот подтверждение – новые ''стандарты''.
Марина Тимашева: Давайте всё-таки уточним мотивы. Многие считают, что за этим вскрываются ''гримасы капитализма'', ''коммерции и барыша'', то есть капиталисты экономят на образовании для народа.
Илья Смирнов: Я считаю эту точку зрения ошибочной. Убийственно ошибочной. Смотрите. Сокращая часы на науки, тут же вставляют в расписание какую-нибудь белиберду. Сэкономив на математиках и литераторах, готовы потратить те же деньги на ''специалистов по ЕГЭ'' или на ''тьюторов''
Марина Тимашева: А это что за нанотехнология?
Илья Смирнов: ''тот, кто организует условия для складывания и реализации индивидуальной образовательной траектории учащегося'', то есть, грубо говоря, специальный чиновник на окладе поможет неграмотному старшекласснику сделать осознанный выбор между ковырянием в носу и тем, что оставят от математики.
Давайте я сейчас для полной ясности позиций выступлю от имени капиталиста, такого классического мистера Твистера.
Учить простонародье – только портить. Разве что особо талантливых, из которых можно вырастить полезных для моего концерна специалистов. Всем остальным – бесплатно грамота и арифметика, а что сверх того, за деньги. Нет денег – иди работать. У меня вот в доме 4 бассейна и 208 унитазов, а чистить некому. Слишком грамотная прислуга считает ниже своего достоинства чистить мой драгоценный унитаз.
Похоже?
Именно, что похоже. Нормальному капиталисту не придет в голову, что нужно искусственно растягивать ''школьные годы чудесные'', 11, 12, кто больше, маринуя за партами взрослых дяденек и тетенек.
Где твоя мама, деточка? – Моя мама учится в 17-м ''Б''.
Не придут в нормальную буржуйскую голову факультеты несуществующих наук, хореографии бессмысленных телодвижений, вроде заполнения крестиками – ноликами простыней пресловутого ЕГЭ. Или грандиозные имитации того, что глубокие инвалиды по интеллекту якобы способны осваивать программу средней, потом высшей школы, кто больше? И всё за государственный счет, то есть за счет его, капиталиста, налогов. Он ведь именно себя считает всеобщим кормильцем.
То, что мы имеем под вывеской ''образовательных реформ'', тоже отражает классовую психологию. Только другого класса. Он связан с капитализмом происхождением, но по мере глобализации уже очень далеко ушел.
Марина Тимашева: Произнося слово ''глобализация'', Вы ясно указываете на то, что это проблемы не отдельной страны.
Илья Смирнов: Естественно. Болонья, вроде, не в Краснодарском крае. Вы лучше меня знаете, что сейчас в очень благополучных странах родители вынуждены экономить, чтобы заплатить за частную школу, потому что в государственной, которую они уже оплатили своими налогами, учить их детей не хотят.
Марина Тимашева: И как этому можно противостоять?
Илья Смирнов: С Вашего позволения, ответ будет в двух частях.
Что следовало бы.
Признать, что т.н. ''образовательные реформы'' не состоялись, и лучшее, что сегодня можно сделать – вернуться к тем принципам, на которых была основана система образования в СССР. Наверное, с большим простором для ранней специализации в школе. Но это должна быть специализация от пристойного базового: фигурально выражаясь, от уровня парты к уровню кафедры для одаренных, но не от половой доски к плинтусу. В высшем образовании - вернуться к традиционному (нормальному!) представлению о том, чем должны заниматься вузы: готовить специалистов, необходимых обществу, а не организовывать частный досуг. Никто не обязан экономить на собственных детях, чтобы оплачивать ''обучение'' чужих отпрысков на менеджеров по рекламе. И обучение за счет бюджета, конечно, должно налагать определенные обязательства. Работающие сверстники из налогов оплачивали твои лекции, лабораторные, твой льготный проездной, и если потом тебе расхотелось работать врачом, а захотелось, например, спекулировать на бирже, - что ж, вольному воля. Верни долг и делай, что хочешь.
Чем более это всё очевидно, тем меньше надежды, что будет осуществлено.
Поэтому перехожу ко второй части. Реальной.
Как заметила преподаватель литературы Мария Вячеславовна Чистякова в статье ''Прошу уволить меня в соответствии с новыми стандартами'', ''родители должны понять, что культура их собственного ребенка - это с введением новых государственных образовательных стартов старшей школы только их задача и ничья более''.
Да, по всему "цивилизованному" миру в образовании происходит откат назад от уровня прав, завоеванных прадедами. Попытки противостоять, опираясь на законы, конституционные гарантии парламентские голосования и прочие "демократические институты", оборачиваются даже не поражением - просто ПШИКОМ.
Полевое сражение мы проигрываем.
В этих условиях, боюсь, реальной опорой становятся ячейки местной самоорганизации. Отдельные школы (знаю в Москве такую гимназию, где просто игнорировали "концентры"), кафедры и факультеты, группы родителей, которым не всё равно, молодежные объединения, выросшие снизу "назло" властям, как когда-то рок-музыка (вы хотите видеть нас дебилами, а мы станем астрономию изучать!) и, конечно же, СЕМЬИ.
В "продвинутых" странах именно семьи решают отдать ребенка не в государственную школу, а сэкономить на лишней жестянке на колёсах - и оплатить частную.
Кстати, заметьте. Нормальное образование часто сосредоточено именно в частных и религиозных школах.
Не потому, что там корыстный расчет и средневековые предрассудки. А потому что группа граждан, огражденная особыми правами от чиновничьих шаловливых ручонок.
Видимо, придется какое-то время выживать - так, как выживали вольнодумцы при инквизиции и генетики при Лысенко.
Но именно ''право на разум'' может стать той ценностью, вокруг которой произойдет естественное – снизу и от практики – объединение нормальных людей разных взглядов, верующих и неверующих, левых и правых. Люди, которым не наплевать на собственных детей, в конце концов, объединятся и укажут зловещим теням бюрократического постмодернизма их ''место в мире''.
Марина Тимашева: О, так называемой, реформе образования мы разговаривали с Ильей Смирновым. Между тем, недавно Олег Табаков, Николай Петров, Владимир Спиваков, Андрей Кончаловский, Владислав Казенин и Дмитрий Бертман обратились с открытым письмом к Президенту и Премьеру, в котором они требуют ''категорически запретить Министерству образования и науки вмешиваться в учебный процесс'' творческих учебных учреждений. Хорошая идея.
