Принцип, о котором я говорю, один известный предприниматель сформулировал мне так в частном разговоре. Предприниматель сказал: "Я понимаю, когда джигиты стреляют друг друга за нефть. Но детей в это втягивать нельзя". Так вот действительно: никогда, ни при каких обстоятельствах нельзя использовать детей в борьбе против конкурентов, оппонентов, противников. Даже против злейших врагов нельзя использовать детей, какой бы ожесточенной ни была борьба. Детей нельзя втягивать. Я даже не буду объяснять, почему. Просто нельзя и всё.
У Евгении Чириковой, лидера движения в защиту Химкинского леса врагов достаточно. Евгению мало сказать, что не любит администрация города Химок. Евгению ненавидит, полагаю, компания, прокладывающая дорогу через химкинский лес. Да и федеральным властям Евгения, надо думать, поперек горла, особенно с тех пор, как стала фактически оппозиционным политиком федерального масштаба, ухитряясь при этом гнуть исключительно свою линию про химкинский лес и не влезать во внутриопозиционные дрязги.
Евгению по-разному пугали. Избивали активистов ее движения. Забирали ее в милицию. Насылали проверки на бизнес ее мужа. И вполне очевидно, что во всех этих случаях Евгения реагировала правильно, то есть ровно так, как советует реагировать Солженицын, когда вас арестовывают – кричать. Совершенно очевидно, что сдаваться Евгения не собирается, что фантазии устраивать всё новые и новые акции протеста Евгении не занимать, и что запугать ее трудно.
Но пару дней назад в органы опеки по месту жительства Евгении Чириковой поступило заявление якобы от соседей Чириковой по подъезду. В заявлении говорилось, что Чирикова избивает, дескать, своих детей.
Дальше своим ходом завертелась бюрократическая машинка, причем так завертелась, что и обвинить то никого нельзя в жестокости или варварстве. Когда поступает заявление об избиении детей, сотрудник органов опеки должен, просто должен пойти и проверить факты.
Сотрудник опеки пошла. Позвонила в дверь тем самым соседям, которые якобы написали заявление. Соседи клятвенно заверяли, что никакого заявления они не писали, и ничего о жестоком обращении Чириковой с детьми не знают.
Но заявление то есть. Сотрудник органов опеки обязана, просто обязана проверить факты и отразить проверенные факты в бумагообороте, каковой бумагооборот регламентирован в законном порядке.
Я хочу сказать, что если на вас Бог знает кто написал заявление, что вы, дескать, избиваете детей, то оправдываться по этому обвинению вы неминуемо будете еще несколько месяцев, даже если заявителей не найдется, и даже если вы милейшая Евгения Чирикова, женщина субтильного телосложения, про которую ни один здравомыслящий человек даже и предположить не может, будто она способна ударить ребенка.
Но бумагооборот. Бумагооборот – дело святое. А дети – это уязвимая тема для всякого человека, кроме совсем уж упырей.
Беда заключается еще и в том, что стоит только Евгении Чириковой оправдаться по обвинениям в избиении детей, так немедленно кто-нибудь (опять неизвестный) напишет в опеку, что Чирикова, дескать, недостаточно регулярно водит детей в школу. Или что Чирикова разрешает детям просмотр взрослых интернет-сайтов. Или что плохо одевает детей. Или что плохо кормит…
И каждый раз сотрудник органов опеки будет просто обязана пойти и проверить факты.
Защищающее детей законодательство так устроено, что презумпции невиновности в нем как бы и не существует. По любому поводу родитель должен оправдываться, даже если в причинении ущерба ребенку обвиняет родителя Бог знает какой вурдалак.
Законодательство так устроено во всем мире. Потому что никому в мире не приходит в голову, что детей можно использовать в борьбе с оппонентами, конкурентами или даже врагами.
В истории человечества по пальцам можно перечесть случаи, когда дети использовались в политической или конкурентной борьбе: царь Ирод, Адольф Гитлер, Шамиль Басаев – вот в какой компании оказался человек, написавший в органы опеки навет на Евгению Чирикову.
У меня даже нет аргументов. Я даже не могу объяснить, почему нельзя спекулировать на детях. Я даже не могу сказать, что будет тому, кто использует детей в конкурентной борьбе.
Просто нельзя этого делать. Просто нельзя и всё.
У Евгении Чириковой, лидера движения в защиту Химкинского леса врагов достаточно. Евгению мало сказать, что не любит администрация города Химок. Евгению ненавидит, полагаю, компания, прокладывающая дорогу через химкинский лес. Да и федеральным властям Евгения, надо думать, поперек горла, особенно с тех пор, как стала фактически оппозиционным политиком федерального масштаба, ухитряясь при этом гнуть исключительно свою линию про химкинский лес и не влезать во внутриопозиционные дрязги.
Евгению по-разному пугали. Избивали активистов ее движения. Забирали ее в милицию. Насылали проверки на бизнес ее мужа. И вполне очевидно, что во всех этих случаях Евгения реагировала правильно, то есть ровно так, как советует реагировать Солженицын, когда вас арестовывают – кричать. Совершенно очевидно, что сдаваться Евгения не собирается, что фантазии устраивать всё новые и новые акции протеста Евгении не занимать, и что запугать ее трудно.
Но пару дней назад в органы опеки по месту жительства Евгении Чириковой поступило заявление якобы от соседей Чириковой по подъезду. В заявлении говорилось, что Чирикова избивает, дескать, своих детей.
Дальше своим ходом завертелась бюрократическая машинка, причем так завертелась, что и обвинить то никого нельзя в жестокости или варварстве. Когда поступает заявление об избиении детей, сотрудник органов опеки должен, просто должен пойти и проверить факты.
Сотрудник опеки пошла. Позвонила в дверь тем самым соседям, которые якобы написали заявление. Соседи клятвенно заверяли, что никакого заявления они не писали, и ничего о жестоком обращении Чириковой с детьми не знают.
Но заявление то есть. Сотрудник органов опеки обязана, просто обязана проверить факты и отразить проверенные факты в бумагообороте, каковой бумагооборот регламентирован в законном порядке.
Я хочу сказать, что если на вас Бог знает кто написал заявление, что вы, дескать, избиваете детей, то оправдываться по этому обвинению вы неминуемо будете еще несколько месяцев, даже если заявителей не найдется, и даже если вы милейшая Евгения Чирикова, женщина субтильного телосложения, про которую ни один здравомыслящий человек даже и предположить не может, будто она способна ударить ребенка.
Но бумагооборот. Бумагооборот – дело святое. А дети – это уязвимая тема для всякого человека, кроме совсем уж упырей.
Беда заключается еще и в том, что стоит только Евгении Чириковой оправдаться по обвинениям в избиении детей, так немедленно кто-нибудь (опять неизвестный) напишет в опеку, что Чирикова, дескать, недостаточно регулярно водит детей в школу. Или что Чирикова разрешает детям просмотр взрослых интернет-сайтов. Или что плохо одевает детей. Или что плохо кормит…
И каждый раз сотрудник органов опеки будет просто обязана пойти и проверить факты.
Защищающее детей законодательство так устроено, что презумпции невиновности в нем как бы и не существует. По любому поводу родитель должен оправдываться, даже если в причинении ущерба ребенку обвиняет родителя Бог знает какой вурдалак.
Законодательство так устроено во всем мире. Потому что никому в мире не приходит в голову, что детей можно использовать в борьбе с оппонентами, конкурентами или даже врагами.
В истории человечества по пальцам можно перечесть случаи, когда дети использовались в политической или конкурентной борьбе: царь Ирод, Адольф Гитлер, Шамиль Басаев – вот в какой компании оказался человек, написавший в органы опеки навет на Евгению Чирикову.
У меня даже нет аргументов. Я даже не могу объяснить, почему нельзя спекулировать на детях. Я даже не могу сказать, что будет тому, кто использует детей в конкурентной борьбе.
Просто нельзя этого делать. Просто нельзя и всё.
