Главные новости об английской жизни я узнаю, когда звоню родным в Подмосковье. Звоню вечером домой – а мне говорят: “У вас там завтра в Лондоне забастовка в метро намечается!” Или: “Знаешь, что на площади перед Парламентом студенты собираются митинговать против повышения платы за учёбу?” Оперативные сведения о Великобритании мои родные узнают из сообщений государственного российского радио и телевидения.
Или вот, например, телеканал “Россия” сообщил, что в резиденции британского премьер-министра на Даунинг-Стрит, 10 завелась крыса. Пришли телевизионщики с британской Би-Би-Си на Даунинг-Стрит, 10 записывать ответственное видеобращение британского премьер-министра – а крыса прямо перед ними невозмутимо прошествовала по лестнице в кабинет, где премьер по телевидению обращался. Про что обращался, “Россия” не сказала, но вот про крысу – подробно и в нескольких выпусках федеральных новостей.
Днём позже “Россия” сообщила: завели кота. В новостях звучало: на Даунинг-Стрит, 10 появился новый служащий - наняли кота. Кот был вызволен из приюта и теперь будет изгонять крыс из резиденции премьера. И вся страна наша замерла в ожидании, впившись в телеэкраны: как назовут?
Вскоре отпустило: от “России” узнали - “Назвали Ларри”. Уф-ф, полегчало-то как – хоть будем знать самое важное, спасибо федеральному каналу, держит нас в курсе главных в жизни событий.
А в это время ещё не успевшая сбрить бородёнки часть России обсуждала изо всех сил интервью помощницы председателя Хамовнического райсуда Москвы Натальи Васильевой. Про то, что председатель Хамсуда Виктор Данилкин приговор по второму делу Ходорковского-Лебедева писал не сам, а читал на крайнем заседании черновик, присланный ему из Мосгорштампа.
Обсуждали слова Натальи горячо, потому что впервые о лжи в судебной системе сказал не тот, кто, по словам Бродского, “составлял содержимое тюрьмы”, а представитель самОй судебной системы. Человек, которого сложно упрекнуть в том, что она-де “обозлена на справедливый суд и потому лепит чернуху”. ОТКРОВЕННО сказанные слова обсуждали – потому так и забирало за душу. И очень ВАЖНЫЕ слова – свидетельство вот уж на самом деле непредвзятого очевидца, наблюдающего самую кухню, самое “изнутри” того процесса вершения справедливости, который потом отливается в граните в словах, начинающих каждый приговор: “Именем Российской Федерации...”
И если ВОТ ТАК делается это “Именем Федерации...”, то где правда, где справедливость, где суд, в конце концов?! Вот уж точно по поговорке “Тем, кто любит колбасу и уважает закон, не следует видеть, как делается то и другое”. Потому что если увидешь, перестанешь есть колбасу – и возникнет ОЧЕНЬ много вопросов к тем, кто воплощает собой Закон. Закон – и Государство в конечном итоге. А это уже ОЧЕНЬ важно. Потому и обсуждали. А “Россия” в это время рассказывала про кота Ларри в Великобритании.
Васильева про несчастного судью Виктора Данилкина рассказала, судя по всему, даже далеко не всё, что могла. Из чего, кстати, для меня лично бесспорно, что Наталья НА САМОМ ДЕЛЕ по-женски хотела ЗАЩИТИТЬ своего начальника. Ведь уверяя, что “в протоколе (судебного заседания – И.С.) изменений не будет”, она, мягко говоря, делала довольно смелое предположение: протоколы, являющиеся процессуально главным доказательством для вышестоящей инстанции (Мосгорсуда!) обычно правят так, что только дым стоит!
У меня, например, в деле говоривших в мою пользу очень важных свидетелей “поправляли” в протоколе весьма радикально. Свидетель из Генштаба говорит - “Нет, там нет правдивых сведений” (надо оправдывать), а в протоколе через месяц читаем - “Да, там всё правдиво” (и на основании этого надо осудить).
Ну хорошо, быть может, в случае Лебедева-Ходорковского, где адвокаты вели (добились-таки разрешения реализовать закреплённое в УПК право!) аудиозапись всего процесса, изменений в протоколе и правда не будет... Пускай и в этом Наталья будет права...
Важно мне не это. Важно то, что я сразу же обзвонил в Емеле своих уже освободившихся из “зазаборья” товарищей, познакомив их с интервью Васильевой. Через описанные Натальей дикие с точки зрения процессуального закона вещи прошли все – и один ответил мне в письме очень объёмно и выпукло: “Кстати, что немало бесит, так это то, что поголовное большинство категорически не хочет верить во все эти дикости! Орут, что это все вранье! И таких целая страна. А кто-то этим пользуется...” И вот это как раз по-настоящему – ВАЖНО. “Большинство категорически не хочет верить.” А государство – канал “Россия” - рассказывает про кота Ларри, а не про то, что определяет настоящее – и будущее – состояние нашей страны.
“В доме повешенного не говорят о верёвке”, и если государство так упрямо избегает неизбежного после выступления Натальи Васильевой разговора о проблемах своей судебной системы, означать это может только одно: это государство уже совсем не уверено в том, что оно действительно ЖИВО. Потому и возникает вокруг такая каша – из Ларри, Вити и Наташи.
Или вот, например, телеканал “Россия” сообщил, что в резиденции британского премьер-министра на Даунинг-Стрит, 10 завелась крыса. Пришли телевизионщики с британской Би-Би-Си на Даунинг-Стрит, 10 записывать ответственное видеобращение британского премьер-министра – а крыса прямо перед ними невозмутимо прошествовала по лестнице в кабинет, где премьер по телевидению обращался. Про что обращался, “Россия” не сказала, но вот про крысу – подробно и в нескольких выпусках федеральных новостей.
Днём позже “Россия” сообщила: завели кота. В новостях звучало: на Даунинг-Стрит, 10 появился новый служащий - наняли кота. Кот был вызволен из приюта и теперь будет изгонять крыс из резиденции премьера. И вся страна наша замерла в ожидании, впившись в телеэкраны: как назовут?
Вскоре отпустило: от “России” узнали - “Назвали Ларри”. Уф-ф, полегчало-то как – хоть будем знать самое важное, спасибо федеральному каналу, держит нас в курсе главных в жизни событий.
А в это время ещё не успевшая сбрить бородёнки часть России обсуждала изо всех сил интервью помощницы председателя Хамовнического райсуда Москвы Натальи Васильевой. Про то, что председатель Хамсуда Виктор Данилкин приговор по второму делу Ходорковского-Лебедева писал не сам, а читал на крайнем заседании черновик, присланный ему из Мосгорштампа.
Обсуждали слова Натальи горячо, потому что впервые о лжи в судебной системе сказал не тот, кто, по словам Бродского, “составлял содержимое тюрьмы”, а представитель самОй судебной системы. Человек, которого сложно упрекнуть в том, что она-де “обозлена на справедливый суд и потому лепит чернуху”. ОТКРОВЕННО сказанные слова обсуждали – потому так и забирало за душу. И очень ВАЖНЫЕ слова – свидетельство вот уж на самом деле непредвзятого очевидца, наблюдающего самую кухню, самое “изнутри” того процесса вершения справедливости, который потом отливается в граните в словах, начинающих каждый приговор: “Именем Российской Федерации...”
И если ВОТ ТАК делается это “Именем Федерации...”, то где правда, где справедливость, где суд, в конце концов?! Вот уж точно по поговорке “Тем, кто любит колбасу и уважает закон, не следует видеть, как делается то и другое”. Потому что если увидешь, перестанешь есть колбасу – и возникнет ОЧЕНЬ много вопросов к тем, кто воплощает собой Закон. Закон – и Государство в конечном итоге. А это уже ОЧЕНЬ важно. Потому и обсуждали. А “Россия” в это время рассказывала про кота Ларри в Великобритании.
Васильева про несчастного судью Виктора Данилкина рассказала, судя по всему, даже далеко не всё, что могла. Из чего, кстати, для меня лично бесспорно, что Наталья НА САМОМ ДЕЛЕ по-женски хотела ЗАЩИТИТЬ своего начальника. Ведь уверяя, что “в протоколе (судебного заседания – И.С.) изменений не будет”, она, мягко говоря, делала довольно смелое предположение: протоколы, являющиеся процессуально главным доказательством для вышестоящей инстанции (Мосгорсуда!) обычно правят так, что только дым стоит!
У меня, например, в деле говоривших в мою пользу очень важных свидетелей “поправляли” в протоколе весьма радикально. Свидетель из Генштаба говорит - “Нет, там нет правдивых сведений” (надо оправдывать), а в протоколе через месяц читаем - “Да, там всё правдиво” (и на основании этого надо осудить).
Ну хорошо, быть может, в случае Лебедева-Ходорковского, где адвокаты вели (добились-таки разрешения реализовать закреплённое в УПК право!) аудиозапись всего процесса, изменений в протоколе и правда не будет... Пускай и в этом Наталья будет права...
Важно мне не это. Важно то, что я сразу же обзвонил в Емеле своих уже освободившихся из “зазаборья” товарищей, познакомив их с интервью Васильевой. Через описанные Натальей дикие с точки зрения процессуального закона вещи прошли все – и один ответил мне в письме очень объёмно и выпукло: “Кстати, что немало бесит, так это то, что поголовное большинство категорически не хочет верить во все эти дикости! Орут, что это все вранье! И таких целая страна. А кто-то этим пользуется...” И вот это как раз по-настоящему – ВАЖНО. “Большинство категорически не хочет верить.” А государство – канал “Россия” - рассказывает про кота Ларри, а не про то, что определяет настоящее – и будущее – состояние нашей страны.
“В доме повешенного не говорят о верёвке”, и если государство так упрямо избегает неизбежного после выступления Натальи Васильевой разговора о проблемах своей судебной системы, означать это может только одно: это государство уже совсем не уверено в том, что оно действительно ЖИВО. Потому и возникает вокруг такая каша – из Ларри, Вити и Наташи.
