Доку Умаров, именующий себя верховным амиром "Имарата Кавказ", – вооруженного подполья на Северном Кавказе, – разметил на сайте "Кавказ-центр" видеообращение, в котором он угрожает России новыми терактами. Эксперты теряются в догадках: по одним оценкам, это попытка боевиков вселить страх в людей, по другим – к этим угрозам стоит относиться серьезно.
По данным сайта "Кавказ онлайн", Доку Умаров в видеообращении заявляет о том, что он планирует совершать акты терроризма раз в неделю или раз в месяц, оставляя их регулярность "на усмотрение Аллаха", и обещает превратить нынешний год в "год крови и слез". Видеозапись никак не датирована, и не понятно, была ли она сделана до взрыва в московском аэропорту "Домодедово" или после. И, естественно, возникает вопрос – действительно ли на пленке Доку Умаров. На эту тему рассуждает эксперт по Северному Кавказу, обозреватель "Новой газеты" Ольга Боброва. С ней беседовала наша коллега Ольга Вахоничева:
– Во-первых, достаточно низкое качество съемки, во-вторых, – заметная разница в возрасте. Фотографии совместить достаточно сложно. Однако мне кажется, что, вероятно, это Умаров. Я сужу по каким-то там сугубо антропологическим характеристикам.
– Очень много разных сведений о том, что он был убит…
– Да, это вопрос. Даже в том случае, если он сейчас уже мертв, ему ничто не мешало сделать эту запись прежде. Потому что мы понимаем, что сама по себе доставка смертника в Москву занимает достаточно много времени. Даже в том случае, если Доку Умаров сейчас мертв, это никоим образом не исключает, что он мог участвовать в подготовке и отправке этого смертника. Но то, что Умаров говорит в видеообращении, разительным образом отличается от того, что он говорил раньше, как он себя вел, как он позиционировал теракты, когда делал основной упор на религиозные предпосылки к совершению этих деяний. Сейчас он излагает исключительно понятные любому обывателю причины для того, чтобы отправить смертника в Москву и там его взорвать, – сказала Ольга Боброва.
Вместе с Доку Умаровым в ролике фигурирует амир Хамзат, командующий батальоном смертников "Рийядус Салихийн", а также юноша, именующий себя "Сейфуллах". Заметно его внешнее сходство с фотографией Магомеда Евлоева из ингушского села Али-Юрт, который был объявлен предполагаемым смертником, взорвавшим себя в "Домодедово". Говорит Ольга Боброва:
– Кто-то обманывает – или спецслужбы, или Доку Умаров. Одна из версий категорически исключала участие чеченцев в теракте в Домодедово, и мы помним, кто ее озвучил. И тут такое счастье – выступление Умарова спустя достаточное количество времени. Кто же говорит неправду? Возникает вопрос – действительно ли оба эти человека являются теми, за кого себя выдают? Если мы допускаем, что на видеозаписи не Доку Умаров, а человек, похожий на Умарова, не Магомед Евлоев, а человека, похожий на Евлоева, –получается какая-то очень тяжелая конспирологическая версия, – уверена Ольга Боброва.
А вот что думает на эту тему Александр Черкасов, сотрудник правозащитной организации "Мемориал".
– То, что Умаров говорит, ничему не противоречит. Даже прошлое его взятие на себя ответственности за взрывы в московском метро выглядело чуть менее естественно. Почему? Все-таки дагестанские группы работают более автономно, чем ингушские. Известно, что год назад Умаров обретался где-то в районе ингушско-чеченской границы. Там была операция в районе села Аршты. Так что Умаров и то, что он говорит, похоже на реальность. Другое дело, насколько можно доверять его словам, насколько его слова представляют собой правдивое заявление, а насколько пропагандистское. Ведь террор – это не только смерть, это ужас среди противников, то есть среди нас, – говорит Александр Черкасов.
Как же обычным гражданам это различить, где правда, а где ложь? Является ли это информационной войной между спецслужбами и террористами? Александр Черкасов продолжает:
– Во-первых, чтобы не оказаться жертвой информационной войны, нужно понимать, что заявления и спецслужб, и официальных лиц в первые часы, дни после теракта обусловлены, прежде всего, тем, что нужно что-то заявить, чтобы продемонстрировать свой контроль над ситуацией. Но есть информация другого рода. Понятно, при серьезном расследовании теракта идет изучение разных версий. И почему чекисты не должны расследовать версию о возможной причастности к этому теракту разных групп, я не понимаю. Наоборот, это было бы профессионально.
Другое дело, утечка в СМИ, утечка какой-то предварительной информации. Заявления начальства – да бог с ним, с начальством. У него другие задачи. Мы не знаем, когда эта пленка была записана. Более того, вспомним, что пленка с заявлением Доку Умарова об ответственности за взрывы в московском метро появилась дня через три после взрыва. И это, скорее всего, связано со сложностями курьерской доставки. Дело в том, что все виды, что называется, документальной электросвязи (телефон, интернет и т. д.) – это опасная вещь, потому что они полностью подконтрольны, потому что через пользование сотовым телефоном или компьютером можно вычислить местоположение террористов. А курьерская доставка, когда материал кто-то ногами несет, очевидно, и делает подполье до сих пор чуть более стабильным, но она же делает его по определению сетевым.
По данным сайта "Кавказ онлайн", Доку Умаров в видеообращении заявляет о том, что он планирует совершать акты терроризма раз в неделю или раз в месяц, оставляя их регулярность "на усмотрение Аллаха", и обещает превратить нынешний год в "год крови и слез". Видеозапись никак не датирована, и не понятно, была ли она сделана до взрыва в московском аэропорту "Домодедово" или после. И, естественно, возникает вопрос – действительно ли на пленке Доку Умаров. На эту тему рассуждает эксперт по Северному Кавказу, обозреватель "Новой газеты" Ольга Боброва. С ней беседовала наша коллега Ольга Вахоничева:
– Во-первых, достаточно низкое качество съемки, во-вторых, – заметная разница в возрасте. Фотографии совместить достаточно сложно. Однако мне кажется, что, вероятно, это Умаров. Я сужу по каким-то там сугубо антропологическим характеристикам.
– Очень много разных сведений о том, что он был убит…
– Да, это вопрос. Даже в том случае, если он сейчас уже мертв, ему ничто не мешало сделать эту запись прежде. Потому что мы понимаем, что сама по себе доставка смертника в Москву занимает достаточно много времени. Даже в том случае, если Доку Умаров сейчас мертв, это никоим образом не исключает, что он мог участвовать в подготовке и отправке этого смертника. Но то, что Умаров говорит в видеообращении, разительным образом отличается от того, что он говорил раньше, как он себя вел, как он позиционировал теракты, когда делал основной упор на религиозные предпосылки к совершению этих деяний. Сейчас он излагает исключительно понятные любому обывателю причины для того, чтобы отправить смертника в Москву и там его взорвать, – сказала Ольга Боброва.
Вместе с Доку Умаровым в ролике фигурирует амир Хамзат, командующий батальоном смертников "Рийядус Салихийн", а также юноша, именующий себя "Сейфуллах". Заметно его внешнее сходство с фотографией Магомеда Евлоева из ингушского села Али-Юрт, который был объявлен предполагаемым смертником, взорвавшим себя в "Домодедово". Говорит Ольга Боброва:
– Кто-то обманывает – или спецслужбы, или Доку Умаров. Одна из версий категорически исключала участие чеченцев в теракте в Домодедово, и мы помним, кто ее озвучил. И тут такое счастье – выступление Умарова спустя достаточное количество времени. Кто же говорит неправду? Возникает вопрос – действительно ли оба эти человека являются теми, за кого себя выдают? Если мы допускаем, что на видеозаписи не Доку Умаров, а человек, похожий на Умарова, не Магомед Евлоев, а человека, похожий на Евлоева, –получается какая-то очень тяжелая конспирологическая версия, – уверена Ольга Боброва.
А вот что думает на эту тему Александр Черкасов, сотрудник правозащитной организации "Мемориал".
– То, что Умаров говорит, ничему не противоречит. Даже прошлое его взятие на себя ответственности за взрывы в московском метро выглядело чуть менее естественно. Почему? Все-таки дагестанские группы работают более автономно, чем ингушские. Известно, что год назад Умаров обретался где-то в районе ингушско-чеченской границы. Там была операция в районе села Аршты. Так что Умаров и то, что он говорит, похоже на реальность. Другое дело, насколько можно доверять его словам, насколько его слова представляют собой правдивое заявление, а насколько пропагандистское. Ведь террор – это не только смерть, это ужас среди противников, то есть среди нас, – говорит Александр Черкасов.
Как же обычным гражданам это различить, где правда, а где ложь? Является ли это информационной войной между спецслужбами и террористами? Александр Черкасов продолжает:
– Во-первых, чтобы не оказаться жертвой информационной войны, нужно понимать, что заявления и спецслужб, и официальных лиц в первые часы, дни после теракта обусловлены, прежде всего, тем, что нужно что-то заявить, чтобы продемонстрировать свой контроль над ситуацией. Но есть информация другого рода. Понятно, при серьезном расследовании теракта идет изучение разных версий. И почему чекисты не должны расследовать версию о возможной причастности к этому теракту разных групп, я не понимаю. Наоборот, это было бы профессионально.
Другое дело, утечка в СМИ, утечка какой-то предварительной информации. Заявления начальства – да бог с ним, с начальством. У него другие задачи. Мы не знаем, когда эта пленка была записана. Более того, вспомним, что пленка с заявлением Доку Умарова об ответственности за взрывы в московском метро появилась дня через три после взрыва. И это, скорее всего, связано со сложностями курьерской доставки. Дело в том, что все виды, что называется, документальной электросвязи (телефон, интернет и т. д.) – это опасная вещь, потому что они полностью подконтрольны, потому что через пользование сотовым телефоном или компьютером можно вычислить местоположение террористов. А курьерская доставка, когда материал кто-то ногами несет, очевидно, и делает подполье до сих пор чуть более стабильным, но она же делает его по определению сетевым.
