Хосни Мубарак должен открыть Египту дорогу к демократии, обеспечив подготовку проведения демократических выборов и отказавшись от участия в них. По мнению США, такой вариант развития событий будет наилучшим.
Представители администрации Обамы дали понять, что Вашингтон предпочел бы, чтобы 82-летний президент Египта Хосни Мубарак не выставлял свою кандидатуру на запланированных на сентябрь президентских выборах в этой стране. Это было заявлено на условиях анонимности, дабы не способствовать еще большей дестабилизации обстановки в Египте. Публично же представители администрации Обамы не будут обсуждать вопрос о дальнейшей судьбе Мубарака. По словам пресс-секретаря Белого Дома Роберта Гиббса, "правительство Соединенных Штатов не определяет, кто будет внесен в избирательные бюллетени".
Каковы возможные варианты действий администрации Обамы в свете политического кризиса в Египте? На этот вопрос отвечает старший сотрудник вашингтонского аналитического фонда "Наследие" Джеймс Филлипс:
– У администрации президента США небогатый выбор: она имеет больше влияния на режим Мубарака, чем на египетскую оппозицию, поэтому пока речь идет о том, чтобы побудить Мубарака к более решительным шагам в реформировании политической системы Египта. Но если Мубарак будет медлить, протестующие усилят давление. Проблема сейчас состоит в том, что слишком резкие перемены могут открыть дорогу к власти радикалам. Радикальные исламистские группы, даже называя себя демократическими, могут использовать демократические методы только один раз – для прихода к власти.
– Египет – крупнейший союзник США на Ближнем Востоке. Первую поездку в регион в качестве президента Обама совершил именно в эту страну. Кое-кто из оппонентов президента говорит о том, что египетские события свидетельствует о его внешнеполитическом провале.
– Думаю, некоторые основания для таких выводов есть. В конце концов, режим, отношения с которым президент считает крайне важными, оказался в кризисе, и приход к власти радикальных сил будет серьезным ударом по безопасности США. Это будет ощутимая внешнеполитическая потеря для США. С другой стороны, если маневры администрации в ходе этого кризиса окажутся успешными, если ей удастся помочь народу Египта реформировать свое правительство, тогда она заработает внешнеполитические очки. Но мы сейчас не знаем, что произойдет в ближайшие дни.
31 января администрация Обамы направила в Каир бывшего посла США в Египте Фрэнка Уизнера. Цель поездки – убедить египетское руководство в необходимости экономических и политических реформ, в обеспечении условий для проведения свободных и честных выборов.
Между тем, специалисты уже сейчас предупреждают о том, что кризис в Египте чреват не только серьезнейшими геополитическими, но и экономическими последствиями. Если события будут развиваться по самому пессимистическому сценарию, крах египетского режима может дать толчок событиям, которые могут привести к возобновлению глоабльного финансового кризиса. В ближайшее время, по словам аналитиков, самой заметной приметой кризиса станут стабильно высокие цены на нефть. Американский экономист, директор исследовательского общества "Атлас" Эдвард Хаджингс напоминает, что, не являясь сколько-нибудь заметным производителем нефти, Египет осуществляет контроль над Суэцким каналом, по которому ежегодно транспортируется около трех процентов добытой в мире нефти:
– По территории Египта также проходит важный нефтепровод. Любая угроза срыва этих поставок, а она неизбежна в условиях революционной ситуации, чревата рывком цен на нефть. Но и при отсутствии такого скачка цен можно предположить, что сто долларов за баррель может стать нормой в недалеком будущем. Еще один повод для беспокойства вызывает вероятное распространения подобных потрясений по всему региону. Это чревато нестабильностью, ростом цен на природные ресурсы и финансовым коллапсом тех стран, у которых нет нефти или газа и при этом накопились громадные государственные долги. Для западных стран, пытающихся стимулировать свой собственный экономический рост, подъем цен на топливо – худший из сценариев. Мы можем столкнуться с феноменом семидесятых годов: стагфляцией, то есть экономической стагнацией, ростом инфляции из-за скачка цен на природные ресурсы и хронической высокой безработицей.
– Выступления в Тунисе, Египте, Йемене уже называют первыми продуктовыми бунтами, вызванными нескончаемым ростом цен на продовольствие. Одной из причин этого называется, как это ни парадоксально, рост цен на нефть. Вы с этим согласны?
– Это лишь одна из причин. От удорожания продуктов страдают все бедные страны, но мы пока не видели подобных бунтов, скажем в Латинской Америке, где есть серьезные социальные проблемы. Причина особой остроты ситуации в арабском мире заключается, на мой взгляд, в том, что крайняя бедность (в Египте по официальным данным безработица достигает двадцати пяти процентов) сочетается с полным отсутствием политической свободы, людям не на что надеяться. Коррумпированная власть довела их до состояния нищеты и не предоставила никаких политических отдушин для выхода гнева. В этих странах нет политических механизмов, которые позволили бы населению оказать реальное давление на власти. И сейчас, в случае падения авторитарного режима, в стране не окажется умеренных политических сил, способных взять власть в свои руки.
Представители администрации Обамы дали понять, что Вашингтон предпочел бы, чтобы 82-летний президент Египта Хосни Мубарак не выставлял свою кандидатуру на запланированных на сентябрь президентских выборах в этой стране. Это было заявлено на условиях анонимности, дабы не способствовать еще большей дестабилизации обстановки в Египте. Публично же представители администрации Обамы не будут обсуждать вопрос о дальнейшей судьбе Мубарака. По словам пресс-секретаря Белого Дома Роберта Гиббса, "правительство Соединенных Штатов не определяет, кто будет внесен в избирательные бюллетени".
Каковы возможные варианты действий администрации Обамы в свете политического кризиса в Египте? На этот вопрос отвечает старший сотрудник вашингтонского аналитического фонда "Наследие" Джеймс Филлипс:
– У администрации президента США небогатый выбор: она имеет больше влияния на режим Мубарака, чем на египетскую оппозицию, поэтому пока речь идет о том, чтобы побудить Мубарака к более решительным шагам в реформировании политической системы Египта. Но если Мубарак будет медлить, протестующие усилят давление. Проблема сейчас состоит в том, что слишком резкие перемены могут открыть дорогу к власти радикалам. Радикальные исламистские группы, даже называя себя демократическими, могут использовать демократические методы только один раз – для прихода к власти.
– Египет – крупнейший союзник США на Ближнем Востоке. Первую поездку в регион в качестве президента Обама совершил именно в эту страну. Кое-кто из оппонентов президента говорит о том, что египетские события свидетельствует о его внешнеполитическом провале.
– Думаю, некоторые основания для таких выводов есть. В конце концов, режим, отношения с которым президент считает крайне важными, оказался в кризисе, и приход к власти радикальных сил будет серьезным ударом по безопасности США. Это будет ощутимая внешнеполитическая потеря для США. С другой стороны, если маневры администрации в ходе этого кризиса окажутся успешными, если ей удастся помочь народу Египта реформировать свое правительство, тогда она заработает внешнеполитические очки. Но мы сейчас не знаем, что произойдет в ближайшие дни.
31 января администрация Обамы направила в Каир бывшего посла США в Египте Фрэнка Уизнера. Цель поездки – убедить египетское руководство в необходимости экономических и политических реформ, в обеспечении условий для проведения свободных и честных выборов.
Между тем, специалисты уже сейчас предупреждают о том, что кризис в Египте чреват не только серьезнейшими геополитическими, но и экономическими последствиями. Если события будут развиваться по самому пессимистическому сценарию, крах египетского режима может дать толчок событиям, которые могут привести к возобновлению глоабльного финансового кризиса. В ближайшее время, по словам аналитиков, самой заметной приметой кризиса станут стабильно высокие цены на нефть. Американский экономист, директор исследовательского общества "Атлас" Эдвард Хаджингс напоминает, что, не являясь сколько-нибудь заметным производителем нефти, Египет осуществляет контроль над Суэцким каналом, по которому ежегодно транспортируется около трех процентов добытой в мире нефти:
– По территории Египта также проходит важный нефтепровод. Любая угроза срыва этих поставок, а она неизбежна в условиях революционной ситуации, чревата рывком цен на нефть. Но и при отсутствии такого скачка цен можно предположить, что сто долларов за баррель может стать нормой в недалеком будущем. Еще один повод для беспокойства вызывает вероятное распространения подобных потрясений по всему региону. Это чревато нестабильностью, ростом цен на природные ресурсы и финансовым коллапсом тех стран, у которых нет нефти или газа и при этом накопились громадные государственные долги. Для западных стран, пытающихся стимулировать свой собственный экономический рост, подъем цен на топливо – худший из сценариев. Мы можем столкнуться с феноменом семидесятых годов: стагфляцией, то есть экономической стагнацией, ростом инфляции из-за скачка цен на природные ресурсы и хронической высокой безработицей.
– Выступления в Тунисе, Египте, Йемене уже называют первыми продуктовыми бунтами, вызванными нескончаемым ростом цен на продовольствие. Одной из причин этого называется, как это ни парадоксально, рост цен на нефть. Вы с этим согласны?
– Это лишь одна из причин. От удорожания продуктов страдают все бедные страны, но мы пока не видели подобных бунтов, скажем в Латинской Америке, где есть серьезные социальные проблемы. Причина особой остроты ситуации в арабском мире заключается, на мой взгляд, в том, что крайняя бедность (в Египте по официальным данным безработица достигает двадцати пяти процентов) сочетается с полным отсутствием политической свободы, людям не на что надеяться. Коррумпированная власть довела их до состояния нищеты и не предоставила никаких политических отдушин для выхода гнева. В этих странах нет политических механизмов, которые позволили бы населению оказать реальное давление на власти. И сейчас, в случае падения авторитарного режима, в стране не окажется умеренных политических сил, способных взять власть в свои руки.
