Взрыв на центральном рынке Владикавказа уже унес жизни 16 человек. Каковы вообще причины взрывов на Северном Кавказе? Стоит ли говорить об активизации террористической деятельности в начале осени и связаны ли взрывы в Дагестане с терактом во Владикавказе? На эти вопросы отвечает эксперт по Северному Кавказу, журналист Иван Сухов:
– Выдвигать точные версии пока рано, однако уже сейчас можно высказать ряд догадок. Этот взрыв может быть связан с какими-то внутренними североосетинскими политическими вопросами, с попытками местных политических групп дискредитировать действующее руководство – либо руководство республики, либо руководство силовых структур. Также это может быть частью диверсионной войны, которая идет на всем Северном Кавказе. В последнем случае это связано и с теми событиями, которые в последние дни имели место в Дагестане, и со всеми остальными, происходящими в горных регионах Северокавказского федерального округа.
Осенью, как правило, происходит некое обострение, и это мы можем наблюдать уже не первый год. С чем это связано, трудно сказать. Но есть несколько факторов, не имеющих никаких календарных привязок, которые обещают нам "горячие месяцы" впереди: во-первых, денег на Кавказе становится все меньше. В последние несколько "жирных" для России лет, с ее изобильным бюджетом и с высокими ценами на нефть, денег хватало всем, и Кавказ, несмотря на то, что оттуда приходили тревожные новости, все равно пребывал в некотором состоянии равновесия. Да, там были боевики, которые время от времени проводили какие-то акции, но эти боевики тоже получали деньги из федерального бюджета. Деньги, которыми чиновники, сидящие на федеральном бюджете, покупали у них собственную безопасность. Сейчас количество денег на Кавказе сокращается. Понятно, что на этой площадке, где все, включая боевиков, делят между собой федеральные дотации, началось "толкание локтями". Думаю, этот процесс будет только усиливаться со временем.
Есть еще одно соображение, которое высказывают некоторые эксперты: с назначением Хлопонина на Северном Кавказе начата серьезная реформа управления. Хлопонин несколько дней назад представил Путину свою концепцию развития региона. Там, в основном, говорится об инвестициях и о том, что будет дополнительный приток денег в регион, но все эти инвестиционные планы пока никак не сопрягаются ни с какими институциональными реформами. То есть пока в системе управления Северным Кавказом не предполагается никаких изменений, а если и предполагается, то эпизодически и совсем не в том масштабе, который хотелось бы видеть. Если реформы проведены не будут, то все эти инвестиции окажутся бессмысленными. Но попытка их провести будет встречена колоссальным сопротивлением, и в том случае, если Кремль решится действительно реформировать управление на Северном Кавказе, даже в самом лучшем варианте, момент падения управляемости будет неизбежен. Очень вероятно, что уже сейчас мы имеем начало этого периода падения управляемости.
– Выдвигать точные версии пока рано, однако уже сейчас можно высказать ряд догадок. Этот взрыв может быть связан с какими-то внутренними североосетинскими политическими вопросами, с попытками местных политических групп дискредитировать действующее руководство – либо руководство республики, либо руководство силовых структур. Также это может быть частью диверсионной войны, которая идет на всем Северном Кавказе. В последнем случае это связано и с теми событиями, которые в последние дни имели место в Дагестане, и со всеми остальными, происходящими в горных регионах Северокавказского федерального округа.
Осенью, как правило, происходит некое обострение, и это мы можем наблюдать уже не первый год. С чем это связано, трудно сказать. Но есть несколько факторов, не имеющих никаких календарных привязок, которые обещают нам "горячие месяцы" впереди: во-первых, денег на Кавказе становится все меньше. В последние несколько "жирных" для России лет, с ее изобильным бюджетом и с высокими ценами на нефть, денег хватало всем, и Кавказ, несмотря на то, что оттуда приходили тревожные новости, все равно пребывал в некотором состоянии равновесия. Да, там были боевики, которые время от времени проводили какие-то акции, но эти боевики тоже получали деньги из федерального бюджета. Деньги, которыми чиновники, сидящие на федеральном бюджете, покупали у них собственную безопасность. Сейчас количество денег на Кавказе сокращается. Понятно, что на этой площадке, где все, включая боевиков, делят между собой федеральные дотации, началось "толкание локтями". Думаю, этот процесс будет только усиливаться со временем.
Есть еще одно соображение, которое высказывают некоторые эксперты: с назначением Хлопонина на Северном Кавказе начата серьезная реформа управления. Хлопонин несколько дней назад представил Путину свою концепцию развития региона. Там, в основном, говорится об инвестициях и о том, что будет дополнительный приток денег в регион, но все эти инвестиционные планы пока никак не сопрягаются ни с какими институциональными реформами. То есть пока в системе управления Северным Кавказом не предполагается никаких изменений, а если и предполагается, то эпизодически и совсем не в том масштабе, который хотелось бы видеть. Если реформы проведены не будут, то все эти инвестиции окажутся бессмысленными. Но попытка их провести будет встречена колоссальным сопротивлением, и в том случае, если Кремль решится действительно реформировать управление на Северном Кавказе, даже в самом лучшем варианте, момент падения управляемости будет неизбежен. Очень вероятно, что уже сейчас мы имеем начало этого периода падения управляемости.
