Марина Тимашева: Российский актер Константин Лавроненко сыграл главную роль в чешском фильме "Каинек", премьера которого на днях состоялась в Праге. С актером встретилась Александра Вагнер.
Александра Вагнер: В фильме "Каинек" рассказана история реального человека - Иржи Каинека, - обвиненного в убийстве двух человек и приговоренного к пожизненному заключению. Эта лента вновь поднимает вопрос о самом известном чешском преступнике. Иржи Каинек никогда не признал свою вину и всегда говорил, что два убийства, в совершении которых его признали виновным - дело рук коррумпированных полицейских. Одновременно с выходом фильма возобновился и судебный процесс по этому делу, поэтому в Чехии к фильму приковано много внимания, а так как Константин Лавроненко исполнил в нем главную роль, то и к нему внимание приковано тоже. Фотография актера сейчас висит на главных улицах Праги и рекламирует фильм "Каинек", а журналисты пишут о совпадении: актер и прототип его кино-героя не только похожи, но и одного возраста.
Российский зритель Константина Лавроненко знает если не по имени, то по исполнению главных ролей в двух фильмах режиссера Андрея Звягинцева - "Возвращение" и "Изгнание". За роль в последнем названном фильме актер получил приз за лучшее исполнение мужской роли на Каннском кинофестивале. Сотрудничество со Звягинцевым принесло ему международную известность, что, возможно, и стало причиной его приглашения в Чехию. Мой первый вопрос как раз о сотрудничестве с иностранными режиссерами. Скажите, за границей вам работать сложнее, чем в России?
Константин Лавроненко: Вообще, когда ты работаешь не в России, это опыт вдвойне, может, даже, втройне. Хотя в Чехии я говорил, в основном, по-русски, только отдельные фразы произносил по-чешски. Но, когда ты говоришь не на своем языке , это добавляет и какой-то сложности, и ощущение, что ты абсолютно голый, тебе не за что спрятаться. И это придает какую-то дополнительную энергию.
Александра Вагнер: Вы познакомились с Иржи Каинеком - прототипом главного героя фильма, роль которого вы исполняли. Расскажите об этой встрече.
Константин Лавроненко: Еще до съемок мне сказали, что мы поедем в тюрьму и встретимся. Было непонятно, как же это все произойдет, трудно было себе представить. Если более конкретно, то был Петр Якл-младший, автор сценария Марек, переводчица, я, актриса Таня Вильхельмова. И они спросили у Иржи: ''Что тебе привезти?''. Он сказал: ''Привезите мне гуся''. И перед тем, как мы с ним встретились, мы пришли в кабинет к директору тюрьмы, но, к сожалению, сказали, что мы не можем передать ему гуся, что как-то так удивило меня. Мы пришли, комната разделена на две части, сначала впустили Иржи за такую решетку, которая во всю стену. Когда мы вошли, фактически с первых мгновений, все напряжение исчезло. Нас представили, мы пожали руки, сели, я сел в метре от него. Он держится очень достойно, улыбка на лице. В основном, он говорил. Он спокойно и ясно рассказывал, как это все происходило. Очень сильная личность, одно то, что он долгие годы противостоят аппарату, который подавляет все человеческое в человеке. В любой стране, любая система тюремная, мне кажется, она на это направлена. Трудно сказать, что кого-то она перевоспитывает. С одной стороны - да, человек отвечает за свои поступки, но очень много ошибок, и люди иногда страдают безвинно. Я сейчас не только говорю об Иржи Каинке.
Александра Вагнер: Помогло ли вам личное знакомство для понимания вашей роли?
Константин Лавроненко: Нет, надо все-таки разъединять фильм и реальную историю. Человек, все-таки, это не документальная история, не документальное кино. Я не могу сказать ни ''да'', ни ''нет'' в том смысле, что встреча как человека меня настолько ранила, что я не мог оставаться спокойным. И это, в принципе, важно для актера быть неспокойным, что бы он ни делал. Я, конечно, думал о другом. О том, чтобы все-таки это был человек со всеми своим проблемами, переживаниями, чтобы это был определенный живой человек со своей тайной и загадкой, как в любом другом фильме. Как в жизни мы встречаем людей, либо общаемся с ними, либо нет, но все равно для нас каждый человек - загадка.
Александра Вагнер: Вы сказали, что вас взволновала судьба Каинека. Что конкретно вам показалось в его жизни необычным?
Константин Лавроненко: То, что каждый день на протяжении очень долгого времени - это трудно себе представить! - он делает все вопреки всему, чтобы его не съела вот эта чернуха тюремная. Он следит за собой, он следит за чистотой, он стирает рубашки, моет камеру, чего, в принципе, он не должен делать. Он говорит: ''Я здесь незаслуженно''. Он говорит это не только словами, он говорит это всей своей жизнью. Его за это ненавидят, его за это уважают, но это — личность. И то, что объективного процесса не было, где были бы представлены все факты... И то, что сейчас появились какие-то шансы, я знаю, буквально в последнее время — мы все надеемся на какой-то объективный, абсолютно открытый процесс, где вся общественность будет знать, что же происходит.
Александра Вагнер: Как роль Иржи Каинека, так и другие ваши роли - это, как правило, мужественные персонажи. Вы служили в армии. Этот опыт помог для воплощения маскулинного образа?
Константин Лавроненко: Просто как это время обратить в пользу? Я помню абсолютно сознательное решение я принял, что два года жизни я должен прослужить, чтобы потом снова пытаться поступить в театральный. Я занимался спортом, я много читал, все, что можно делал. Конечно, последний год я служил в ансамбле, и достаточно было творческих моментов. Но я для себя определил так внутренне: я здесь случайный человек, и я делал все, чтобы не стать (в плохом смысле) солдафоном. Потому что люди находят удовольствие в командовании над другими людьми.
Александра Вагнер: Как актер кино вы начали довольно поздно - сыграли первую роль в 42 года. Сложно ли было начинать все снова? До этого вы длительное время играли в театре.
Константин Лавроненко: Я начал, когда мне было года 4, наверное. Сколько я себя помню, я хотел быть артистом всю жизнь и, конечно, артистом становятся не сразу после окончания театрального института, это только шанс, возможность для молодого человека, если он хочет стать артистом. Это такой долгий путь работы над собой, в основном, и учебы, когда человеку 30 и больше. Я так издалека начал. У меня был большой опыт в театре. У меня было много опыта в различных театрах, я имею в виду разной формы - малая сцена, большая сцена и какие-то эксперименты. Это длилось долго. У нас были какие-то поездки на фестивали в Европу. И даже мысли какие-то о кино перестали возникать у меня. Я про себя понимал, что с кино у меня не получилось, и забыл про это. Но в 42 года поступило продолжение. И фильм ''Возвращение''. Само название имеет очень много смыслов, мы даже по этому поводу много говорили с режиссером, потому что фильм ''Возвращение'' стал переломным моментом в жизни многих людей, которые над ним работали — продюсера, режиссера, оператора, композитора, и для меня.
Александра Вагнер: Вы упомянули фильм "Возвращение" - иными словами, вашу работу с режиссером Андреем Звягинцевым. Расскажите о вашем сотрудничестве, как оно начиналось?
Константин Лавроненко: Для меня очень важен, в первую очередь, сценарий, который я читаю. Если он меня волнует как человека, если он меня, как мы называем, ''цепляет за душу'', тогда я встречаюсь с режиссером. И когда Андрей рассказал мне о сценарии, и он дал мне сценарий, чего никогда не делает, ни в этом фильме, ни в следующем (в принципе, не всем дает сценарий сразу читать), вдруг желание это, просто невероятное, гигантское, оно возникло, и я вдруг захотел сниматься в кино. Но не так, как начинающий артист, лишь бы что, только бы сниматься, а конкретно в этом фильме. То есть я был первый, кого пригласили на кастинг вообще из всех актеров, и последний, кого утвердили. Хотя мне все кругом, и операторы все время говорили, что я нравлюсь. У нас было много всяких проб на протяжении девяти месяцев. Я понимал, что вроде бы все хорошо, но пока режиссер не скажет ''все!'', еще ничего не решено. И Андрей сам говорил: ''Я должен был пройти как бы весь цикл, весь круг проб, чтобы потом прийти к тебе, абсолютно утвердившись в этом - ты, и никто другой''. Это было достаточно мучительно - девять месяцев ожидания.
Александра Вагнер: В одном из своих интервью вы сказали, что в театре разочаровались, а потому сосредоточились на кино. Что конкретно вас не привлекает в современном российском театре?
Константин Лавроненко: Мне кажется, что, во всяком случае, российский театр и вообще существование актёрское, оно немножко ушло в сторону словоговорения, и происходит подмена каких-то вещей глубинных, все достаточно плоско и поверхностно. На мой взгляд, происходит большая коммерциализация искусства, когда деньги вдруг стали главными. Я не против денег, но все должно быть на своих местах.
Александра Вагнер: Как вы определяете для себя основную задачу кинематографа в том, что касается актерского мастерства?
Константин Лавроненко: Кино, как произведение искусства, я не думаю, что оно должно выносить какие-то вердикты или рассматривать: плохой-хороший, виновен-не виновен. Мне кажется, искусство - вне этих определений. Оно только какие-то вопросы должно задавать, а потом каждый человек сам для себя будет искать ответы на вопросы, если он услышит их. Вот я думаю, что фильм и должен это сделать.
