Марина Тимашева: В Саратовском академическом театре оперы и балета состоялась премьера оперы Римского-Корсакова "Садко". Главные партии исполняют: солист Большого театра Анатолий Зайченко, Ольга Кочнева и - Варяжский гость - Виктор Григорьев. Рассказывает Ольга Бакуткина.
Ольга Бакуткина: Столь любимые зрителями арии Варяжского, Индийского и Веденецкого гостей не звучали на сцене Саратовского академического театра оперы и балета почти 80 лет. Последняя постановка оперы “Садко” датируется 1934 годом. Как сегодня шла работа над спектаклем рассказывает дирижер-постановщик, народный артист России Юрий Кочнев.
Юрий Кочнев: В отличие от постановок, которые за последние годы были в Мариинском и Большом театрах, а это были возобновления старых спектаклей с декорациями прекрасных художников начала 20-го века, мы сделали абсолютно новую сценографию, которая выполнена художником Юрием Хариковым.
Ольга Бакуткина: Белое пространство сцены, черные силуэты деревьев на заднике и нависающий над новгородской толпой лик Николы Чудотворца в варежках и с красным носом - то ли святой, то ли Дед Мороз. Подводное царство вообще оказалось где-то за Полярным кругом - мерцающие звезды на черном небе и бесконечные белые просторы. Сцену оживляют три белых медведя, они же помогают перемещать декорацию. Режиссерская концепция Вадима Милкова перенесла народные гуляния в первом действии с городской площади в респектабельную баню, а девушки, развлекающие заморских гостей во втором действии, устраивают модное дефиле, вышагивая походкой моделей в коротких тулупчиках и валенках, похожих на модные сегодня сапожки “угги”. В антракте публика шепталась: “Это Морская царевна или Снегурочка?”, “Почему в Новгороде медведи белые?”. И все же элегантность и красота, а еще легкое озорство решения столь привычно сказочно-оперной постановки, взяли верх. Большинство зрителей с новой концепцией согласились.
Зритель: Честно говоря, если ставить все оперы традиционно, можно легко скатиться в музейность. А уж форма - пускай экспериментируют, лишь бы это было убедительно, логично, понятно. Важно же передать суть взаимоотношений между людьми.
Зрительница: Мы привыкли, что такая Россия весенняя, солнечная, и вдруг мы сейчас оказались среди зимы - и дома покосившиеся, и даже море промерзло до дна, и Морская царевна похожа, скорее, на космического пришельца. Мы видим перед собой не традиционных персонажей русских сказок или былин, а практически можно сказать, что вот этот похож на депутата, этот похож на героя постоянных каких-то театральных программ, и так далее. То есть абсолютно такое публицистическое высказывание режиссерское. Речь идет не о любви, не о страсти, а о том, что мы оказались на краю. Вот этот холод, мертвечина, и Садко, который своим темпераментом, горячим сердцем пытается вырваться из этого пространства - вот у меня такое ощущение есть.
Ольга Бакуткина: Рассказ режиссера Вадима Милкова о концепции спектакля подтверждает, что его замысел понят публикой.
Вадим Милков: “Садко” - потому что в ней запечатлено типичное состояние русского народа. Только что принято было христианство, видимо, а еще язычество живо, еще морской царь, а уже Николай Чудотворец... И сегодня у нас, в нашем православном мире, мы продолжаем отмечать Масленицу, мы занимаемся идолопоклонничеством. И до тех пор, пока это все вместе, опера “Садко” не потеряет своей актуальности.
Ольга Бакуткина: А для вас Садко это кто - бунтарь?
Вадим Милков: Я думаю, что это первый диссидент в нашей стране - он как бы против всех, и он побеждает. Она заканчивается такой молитвой, которая перерастает в народное празднество.
Ольга Бакуткина: Аплодисменты не стихали долго, публика стоя приветствовала артистов. Такой успех - редкость даже для премьерного спектакля, а это значит, что былинная история Садко, отстаивающего право личности на свободу, не теряет свой актуальности.
Марина Тимашева: Сдается мне, что в музыке речь все же больше о любви, чем о диссидентах, и я надеюсь (Ольга Бакуткина не уточнила), что белые медведи – не настоящие, а просто переодетые рабочие сцены.
