Ирина Лагунина: Мы уже сообщали о том, что в начале этой недели сенатор США, председатель Комиссии по безопасности и сотрудничеству в Европе, ее еще называют Хельсинкской комиссией Конгресса, обратился к Государственному секретарю США Хиллари Клинтон с предложением отказать в визах официальным российским лицам, причастным к делу юриста инвестиционного фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского, который скончался в следственном изоляторе «Матросская тишина» 16 ноября прошлого года. Моя коллега Елена Власенко позвонила в Государственный департамент США с вопросом о том, какова судьба этого послания сенатора и как будет реагировать на призыв законодателя исполнительная власть. Вот что ответила ей представитель государственного департамента Николь Топмсон.
Николь Топмсон: Мы получили письмо от сенатора Кардина в пятницу и в настоящее время изучаем его рекомендации. Мы уважаем права человека, соблюдение закона и борьбу с коррупцией. И Хельсинкская комиссия США играет жизненно важную роль в продвижении этих ценностей, которые отражены в соответствующих договорах Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).
Мы по-прежнему глубоко обеспокоены смертью в тюрьме Сергея Магнитского, который представлял интересы граждан Америки и Великобритании в антикоррупционных делах в России. И по-прежнему ожидаем скорейшего завершения полноценного расследования обстоятельств смерти господина Магнитского. Оно включает расследование той информации, согласно которой с Сергеем Магнитским в тюрьме жестоко обращались, в частности, ему не оказывалась медицинская помощь. Также мы ожидаем скорейшего привлечения к суду ответственных за эти действия. Мы приносим соболезнования семье и друзьям господина Магнитского.
После смерти господина Магнитского Россия инициировала несколько официальных расследований обстоятельств обращения с заключенными. Более двадцати представителей тюремной системы были уволены. В декабре суд прекратил производство по жалобам в связи со смертью Сергея Магнитского, но до сих пор никому не было предъявлено обвинение в уголовном преступлении.
Президент Медведев призывал к реформам, чтобы не допустить повторения подобных нарушений прав заключенных, в том числе с помощью ограничения практики заключения под стражу по экономическим преступлениям. И мы с нетерпением ждем проведения этих реформ
Ирина Лагунина: Заявила в разговоре с моей коллегой Еленой Власенко представитель Госдепартамента США Николь Томпсон.
Первым в списке сенатора идет Алексей Аничин, глава Следственного комитета МВД, который, как говорится в обращении, несет ответственность за сокрытие показаний Сергея Магнитского в 2008 году о роли сотрудников МВД в хищении 230 миллионов долларов бюджетных средств и за организацию репрессий против Магнитского по сфабрикованному обвинению. Есть и имена этих самых следователей и сотрудников МВД, которых Сергей Магнитский обвинял в хищении – это Артем Кузнецов и Павел Карпов. Упомянут и человек по имени Олег Сильченко. О предыстории ареста и смерти Сергея Магнитского мы говорим с главой юридической фирмы Firestone Duncan, в которой он работал, Джеймисоном Файерстоуном. Что он испытал, когда прочитал о письме сенатора Бена Кардина?
Джеймисон Файерстоун: Ощущение было потрясающее. Я почувствовал гордость за свою правительство. Послушайте, ведь дело Магнитского предельно простое. Какие-то российские официальные лица решили украсть 230 миллионов долларов из российской казны. То есть это отношения между российскими гражданами и российским правительством. И Сергей сделал то, что должен был сделать – он сообщил о краже. И кто-то из этих официальных лиц, - так получилось, что они были офицерами МВД – решили, что надо заставить его замолчать. И они, зная, на что идут, арестовали ни в чем не повинного человека, поместили его в тюрьму, пытали его для того, чтобы он либо изменил свои показания, либо умер. Он умер. И мне кажется это диким, внушающим даже чувство неловкости, что российское правительство подает эту историю таким образом, что – как жалко, что юрист умер в тюрьме из-за того, что кто-то не выполнял свои обязанности и не предоставил ему медицинскую помощь. Все, кто просмотрел его показания и жалобы, кто видел его документы, все, кто когда бы то ни было говорил с людьми в тюрьмах, понимают, что Магнитский умер не потому, что ему по чьей-то халатности не предоставили медицинскую помощь. Он умер потому, что его подвергали систематическим пыткам, чтобы он изменил свои показания. И мне кажется странным, что президент Медведев, которого я уважаю за его стремление побороть правовой нигилизм и коррупцию, не поддерживает тех людей, которые пытаются вести эту борьбу. Сергей сделал то, о чем просил его президент Медведев. Он выступил против правового нигилизма. И именно коррумпированные офицеры его и убили. Так что теперь пришло время президенту Медведеву выступить и сказать: мы защитим тебя, мы воздадим тебе за то, что ты сделал, мы признаем то, что коррумпированные офицеры арестовали невиновного человека, чтобы заставить его замолчать, и мы привлечем к ответственности эти коррумпированных офицеров. Мне кажется это сумасшествием, что дело подается как смерть из-за халатности. И мир начинает это признавать. И именно поэтому и звучит это послание: если российские официальные лица хотят красть друг у друга, то это их личное дело, но им лучше при этом сидеть дома.
Ирина Лагунина: Но на самом деле сейчас как бы речь идет о двух делах. Одно – это то, что Сергей Магнитский подвергался в СИЗО пыткам. А Россия подписала конвенцию о запрещении пыток, так что правозащитная общественность требует сейчас применить эту конвенцию и наказать виновных. Второе дело – это те махинации, которые вскрыл Магнитский.
Джеймисон Файерстоун: Нет, это не два разных дела. И я должен прояснить здесь некоторые детали, которые мало кто знает. Просто чтобы люди понимали, насколько вопиющим является этот случай. Два офицера МВД – Павел Карпов и Артем Кузнецов установили отношения с человеком, ранее осужденным за убийство. Его зовут Виктор Маркелов. Эти отношения были документированы судом. В 2006 году офицеров Карпова и Кузнецова обвинили в том, что они похитили человека по имени Мекиев. Это 2006 год – до того, как началась наша история. Офицеры Карпов, Кузнецов и Маркелов похищают человека, чтобы вымогать у него деньги. Проходит год, и те же самые Кузнецов и Карпов поставлены во главе рейда в офисе Hermitage в Москве, и все документы компании попадают к нем. Что происходит через месяц после того, как документы Hermitage попали к ним? Тот же самый человек, который ранее был осужден за убийство, - из всех преступников России именно Виктор Маркелов становится владельцем трех бывших компаний, принадлежавших раньше Hermitage, и требует возврата налогов. Юрист Сергей Магнитский узнает обо всем этом и выступает с заявлением, что все это не может быть простым совпадением. Что происходит дальше? Коллега Кузнецова и Карпова майор Олег Сильченко арестовывает Сергея Магнитского по делу, открытому против него Кузнецовым. И вот дальше я расскажу вам чудовищную историю, которую, возможно, вы не знаете. В то время, когда Магнитский пишет письма Сильченко с просьбой разобраться, как были похищены деньги, Сильченко берет на себя второе дело – дело о похищенных деньгах. Вернее, он открывает новое дело и просто усаживает обратно в тюрьму уже известного нам убийцу Маркелова. Он не спрашивает, каким образом документы, изъятые из офиса Hermitage офицерами Кузнецовым и Карповым, попали к этому самому Маркелову. И он не задает также вопроса, а не странно ли это что все эти люди совместно проходили по одному уголовному делу за год до этого. Так что майор Сильченко просто исполнил приказ – заставить свидетеля замолчать, держать его в тюрьме и подвергать пыткам. И все это время он работал по другому делу над тем, чтобы имена офицеров МВД ни в коем случае нигде не фигурировали. Вот это так просто и так чудовищно. И единственные люди, кто не хочет этого видеть – это МВД, потому что МВД дошло до такой степени коррупции, что уже стало нефункциональным.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с создателем и руководителем юридической фирмы Firestone Duncan, в которой работал Сергей Магнитский, Джеймисоном Файерстоуном.
Кстати, недавно фонд Hermitage отозвал дело против компании «Плутон», которой руководил Виктор Маркелов и которая в свое время, после обыска в московском офисе, в ходе которого были изъяты все документы, стала владелицей трех фирм «Махаон», «Парфенион» и «Рилэнд». Это дело рассматривалось в Казани. Как идут разбирательства по гражданским искам Hermitage в России? С этим вопросом я обратилась к главе фонда Уильяму Браудеру.
Уилльям Браудер: Гражданские дела? Мы начинаем их одно за другим выигрывать. Мы выиграли, например, одно очень важное дело в Москве. Кстати, мы сняли дело в казанском суде именно из-за того, что оно задерживало московское. И по мере того, как мы выигрываем эти дела в арбитражных судам, нам становится все более и более понятной криминальная группа, которая стояла за кражей наших компаний, за кражей 230 миллионов долларов из российской налоговой казны и за смертью Магнитского. Но где нам на самом деле нужен успех, так это в привлечении к ответственности тех людей, кто повинен в смерти Сергея Магнитского. Он умер в возрасте 37 лет. Это была несправедливая смерть невинного человека. Он должен получить правосудие. И мы добьемся того, что он его получит.
Ирина Лагунина: Вы также представили сейчас дело в Нью-йоркский суд. Почему вы решили воспользоваться этим механизмом?
Уилльям Браудер: Дело, которое находится сейчас на рассмотрении нью-йоркского суда, было заведено для того, чтобы получить информацию о тех, кто стоял за теми махинациями, которые вскрыл Сергей Магнитский. Сейчас идет расследование, мы получаем от ряда банков данные о денежных переводах. А это исключительно важно и полезно для того, чтобы отследить деньги. Процесс еще не завершен, так что я не могу вдаваться в детали. Но, подчеркну, это предоставляет нам дополнительную информацию о том, куда ушли деньги.
Ирина Лагунина: Уильям Браудер, глава фонда Hermitage. Кстати, мы беседовали с Уильямом Браудером в октябре прошлого года, когда Сергей Магнитский был еще жив. Я тогда спросила его, как он собирается отслеживать деньги – ведь 230 миллионов не такая уж большая сумма. Он мне объяснил, что достаточно большая, чтобы оставить след.
Николь Топмсон: Мы получили письмо от сенатора Кардина в пятницу и в настоящее время изучаем его рекомендации. Мы уважаем права человека, соблюдение закона и борьбу с коррупцией. И Хельсинкская комиссия США играет жизненно важную роль в продвижении этих ценностей, которые отражены в соответствующих договорах Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).
Мы по-прежнему глубоко обеспокоены смертью в тюрьме Сергея Магнитского, который представлял интересы граждан Америки и Великобритании в антикоррупционных делах в России. И по-прежнему ожидаем скорейшего завершения полноценного расследования обстоятельств смерти господина Магнитского. Оно включает расследование той информации, согласно которой с Сергеем Магнитским в тюрьме жестоко обращались, в частности, ему не оказывалась медицинская помощь. Также мы ожидаем скорейшего привлечения к суду ответственных за эти действия. Мы приносим соболезнования семье и друзьям господина Магнитского.
После смерти господина Магнитского Россия инициировала несколько официальных расследований обстоятельств обращения с заключенными. Более двадцати представителей тюремной системы были уволены. В декабре суд прекратил производство по жалобам в связи со смертью Сергея Магнитского, но до сих пор никому не было предъявлено обвинение в уголовном преступлении.
Президент Медведев призывал к реформам, чтобы не допустить повторения подобных нарушений прав заключенных, в том числе с помощью ограничения практики заключения под стражу по экономическим преступлениям. И мы с нетерпением ждем проведения этих реформ
Ирина Лагунина: Заявила в разговоре с моей коллегой Еленой Власенко представитель Госдепартамента США Николь Томпсон.
Первым в списке сенатора идет Алексей Аничин, глава Следственного комитета МВД, который, как говорится в обращении, несет ответственность за сокрытие показаний Сергея Магнитского в 2008 году о роли сотрудников МВД в хищении 230 миллионов долларов бюджетных средств и за организацию репрессий против Магнитского по сфабрикованному обвинению. Есть и имена этих самых следователей и сотрудников МВД, которых Сергей Магнитский обвинял в хищении – это Артем Кузнецов и Павел Карпов. Упомянут и человек по имени Олег Сильченко. О предыстории ареста и смерти Сергея Магнитского мы говорим с главой юридической фирмы Firestone Duncan, в которой он работал, Джеймисоном Файерстоуном. Что он испытал, когда прочитал о письме сенатора Бена Кардина?
Джеймисон Файерстоун: Ощущение было потрясающее. Я почувствовал гордость за свою правительство. Послушайте, ведь дело Магнитского предельно простое. Какие-то российские официальные лица решили украсть 230 миллионов долларов из российской казны. То есть это отношения между российскими гражданами и российским правительством. И Сергей сделал то, что должен был сделать – он сообщил о краже. И кто-то из этих официальных лиц, - так получилось, что они были офицерами МВД – решили, что надо заставить его замолчать. И они, зная, на что идут, арестовали ни в чем не повинного человека, поместили его в тюрьму, пытали его для того, чтобы он либо изменил свои показания, либо умер. Он умер. И мне кажется это диким, внушающим даже чувство неловкости, что российское правительство подает эту историю таким образом, что – как жалко, что юрист умер в тюрьме из-за того, что кто-то не выполнял свои обязанности и не предоставил ему медицинскую помощь. Все, кто просмотрел его показания и жалобы, кто видел его документы, все, кто когда бы то ни было говорил с людьми в тюрьмах, понимают, что Магнитский умер не потому, что ему по чьей-то халатности не предоставили медицинскую помощь. Он умер потому, что его подвергали систематическим пыткам, чтобы он изменил свои показания. И мне кажется странным, что президент Медведев, которого я уважаю за его стремление побороть правовой нигилизм и коррупцию, не поддерживает тех людей, которые пытаются вести эту борьбу. Сергей сделал то, о чем просил его президент Медведев. Он выступил против правового нигилизма. И именно коррумпированные офицеры его и убили. Так что теперь пришло время президенту Медведеву выступить и сказать: мы защитим тебя, мы воздадим тебе за то, что ты сделал, мы признаем то, что коррумпированные офицеры арестовали невиновного человека, чтобы заставить его замолчать, и мы привлечем к ответственности эти коррумпированных офицеров. Мне кажется это сумасшествием, что дело подается как смерть из-за халатности. И мир начинает это признавать. И именно поэтому и звучит это послание: если российские официальные лица хотят красть друг у друга, то это их личное дело, но им лучше при этом сидеть дома.
Ирина Лагунина: Но на самом деле сейчас как бы речь идет о двух делах. Одно – это то, что Сергей Магнитский подвергался в СИЗО пыткам. А Россия подписала конвенцию о запрещении пыток, так что правозащитная общественность требует сейчас применить эту конвенцию и наказать виновных. Второе дело – это те махинации, которые вскрыл Магнитский.
Джеймисон Файерстоун: Нет, это не два разных дела. И я должен прояснить здесь некоторые детали, которые мало кто знает. Просто чтобы люди понимали, насколько вопиющим является этот случай. Два офицера МВД – Павел Карпов и Артем Кузнецов установили отношения с человеком, ранее осужденным за убийство. Его зовут Виктор Маркелов. Эти отношения были документированы судом. В 2006 году офицеров Карпова и Кузнецова обвинили в том, что они похитили человека по имени Мекиев. Это 2006 год – до того, как началась наша история. Офицеры Карпов, Кузнецов и Маркелов похищают человека, чтобы вымогать у него деньги. Проходит год, и те же самые Кузнецов и Карпов поставлены во главе рейда в офисе Hermitage в Москве, и все документы компании попадают к нем. Что происходит через месяц после того, как документы Hermitage попали к ним? Тот же самый человек, который ранее был осужден за убийство, - из всех преступников России именно Виктор Маркелов становится владельцем трех бывших компаний, принадлежавших раньше Hermitage, и требует возврата налогов. Юрист Сергей Магнитский узнает обо всем этом и выступает с заявлением, что все это не может быть простым совпадением. Что происходит дальше? Коллега Кузнецова и Карпова майор Олег Сильченко арестовывает Сергея Магнитского по делу, открытому против него Кузнецовым. И вот дальше я расскажу вам чудовищную историю, которую, возможно, вы не знаете. В то время, когда Магнитский пишет письма Сильченко с просьбой разобраться, как были похищены деньги, Сильченко берет на себя второе дело – дело о похищенных деньгах. Вернее, он открывает новое дело и просто усаживает обратно в тюрьму уже известного нам убийцу Маркелова. Он не спрашивает, каким образом документы, изъятые из офиса Hermitage офицерами Кузнецовым и Карповым, попали к этому самому Маркелову. И он не задает также вопроса, а не странно ли это что все эти люди совместно проходили по одному уголовному делу за год до этого. Так что майор Сильченко просто исполнил приказ – заставить свидетеля замолчать, держать его в тюрьме и подвергать пыткам. И все это время он работал по другому делу над тем, чтобы имена офицеров МВД ни в коем случае нигде не фигурировали. Вот это так просто и так чудовищно. И единственные люди, кто не хочет этого видеть – это МВД, потому что МВД дошло до такой степени коррупции, что уже стало нефункциональным.
Ирина Лагунина: Мы беседовали с создателем и руководителем юридической фирмы Firestone Duncan, в которой работал Сергей Магнитский, Джеймисоном Файерстоуном.
Кстати, недавно фонд Hermitage отозвал дело против компании «Плутон», которой руководил Виктор Маркелов и которая в свое время, после обыска в московском офисе, в ходе которого были изъяты все документы, стала владелицей трех фирм «Махаон», «Парфенион» и «Рилэнд». Это дело рассматривалось в Казани. Как идут разбирательства по гражданским искам Hermitage в России? С этим вопросом я обратилась к главе фонда Уильяму Браудеру.
Уилльям Браудер: Гражданские дела? Мы начинаем их одно за другим выигрывать. Мы выиграли, например, одно очень важное дело в Москве. Кстати, мы сняли дело в казанском суде именно из-за того, что оно задерживало московское. И по мере того, как мы выигрываем эти дела в арбитражных судам, нам становится все более и более понятной криминальная группа, которая стояла за кражей наших компаний, за кражей 230 миллионов долларов из российской налоговой казны и за смертью Магнитского. Но где нам на самом деле нужен успех, так это в привлечении к ответственности тех людей, кто повинен в смерти Сергея Магнитского. Он умер в возрасте 37 лет. Это была несправедливая смерть невинного человека. Он должен получить правосудие. И мы добьемся того, что он его получит.
Ирина Лагунина: Вы также представили сейчас дело в Нью-йоркский суд. Почему вы решили воспользоваться этим механизмом?
Уилльям Браудер: Дело, которое находится сейчас на рассмотрении нью-йоркского суда, было заведено для того, чтобы получить информацию о тех, кто стоял за теми махинациями, которые вскрыл Сергей Магнитский. Сейчас идет расследование, мы получаем от ряда банков данные о денежных переводах. А это исключительно важно и полезно для того, чтобы отследить деньги. Процесс еще не завершен, так что я не могу вдаваться в детали. Но, подчеркну, это предоставляет нам дополнительную информацию о том, куда ушли деньги.
Ирина Лагунина: Уильям Браудер, глава фонда Hermitage. Кстати, мы беседовали с Уильямом Браудером в октябре прошлого года, когда Сергей Магнитский был еще жив. Я тогда спросила его, как он собирается отслеживать деньги – ведь 230 миллионов не такая уж большая сумма. Он мне объяснил, что достаточно большая, чтобы оставить след.
