Успешный проект "Газ в обмен на флот" выглядел для российского зрителя таким нарастающим итогом киргизского бунта, что впору стало говорить об историческом джек-поте, который сорвала многострадальная российская дипломатия. Однако эйфория носит какой-то сдержанный характер, будто бы власть что-то про эту победу знает.
Конечно, это очень щекочет некогда не в меру уязвленное самолюбие – когда вчерашних пламенных революционеров под улюлюканье избирателя прокатывают на выборах или ждут на площади для растерзания гикающей толпой. Но, по большому счету, никаких иных удовольствий реванш не сулит. Можно сколько угодно смеяться над Курманбеком Бакиевым, с искрометной незатейливостью сочетавшим российский бонус за изгнание американской военной базы с американскими взносами за то, чтобы базы остались. Новая киргизская власть, может быть, исполнит этот трюк более элегантно, но никаких других у нее все равно нет, с чем, кажется, Москва смирилась, избавив Бишкек от необходимости путаться в искушениях.
И на счастливом лице российской власти явственно просматривается тень некоторой сосредоточенности. Надо торопиться. "Мы бы на эти деньги съели и вашего президента, и вашего премьера," – жизнерадостно сказал премьер Путин и, как всегда, проговорился. То есть, украинские массы, конечно, могут сколько угодно спорить на тему национал-предательства, а российские - воспевать новейшую историю возвращения Севастополя. В принципиальную важность этого сюжета не поверили даже чуткие ко всяким восточным военным маневрам европейцы. Кажущиеся титаническими суммы, означенные в харьковских договоренностях, могут показаться сущей сдачей с тех платежей, которые стороны вот-вот договорятся распиливать в рамках того, что в соглашении названо "расширением сотрудничества в энергетике". Расширено оно будет, естественно, за счет посредника, и его будущему размаху позавидует, возможно, сам "Росукрэнерго", во времена которого (хоть формально он торговал едва ли не себе в убыток) по обе стороны границы пилились, по экспертным оценкам, сотни тысяч долларов в день. Придумает ли хоть кто-нибудь для Европы более надежные гарантии незамерзания?
А вся небывалость харьковского триумфа состоит всего-навсего в том, что Янукович просто поменял олигархическую схему своей поддержки. Вместо Рината Ахметова, который когда-то командировал его в Киев на госслужбу и который совершенно не рвется быть навеки с Россией, новый президент сделал ставку на Дмитрия Фирташа, ветерана "Росукрэнерго" и вообще давнего надежного газового друга Кремля. Проблема только в том, что Украина – страна вечного и бурного самовоспроизведения политических бизнес-балансов. И если уже завтра отдельные, но чрезвычайно влиятельные крепкие хозяйственники из Донецка окажутся сторонниками вступления Украины в НАТО, никто уже не назовет это "оранжевой революцией". Что будет совершенно правильно: дело не в терминах, не в цветах, и не в фамилиях. Хотя о расколе Украины на запад и восток тогда опять непременно вспомнят.
Да и, кстати, никто, похоже, не собирается слишком уж обольщаться одним из лозунгов киргизского бунта "Даешь в состав России!". Во-первых, что практически делать с этим ласкающим российский слух тезисом? Не то что в состав России, просто особо теплые отношения с нищей страной, имеющей не самые простые, а то и просто враждебные отношения с соседями, куда для России более важными, являются предметом глубокого размышления. А, во-вторых, после очередной революции российскому МИДу уже пришлось со всей возможной деликатностью попросить киргизов не громить недвижимость и бизнес, принадлежащий живущим в Киргизии россиянам. И это не национализм – это простое и понятное геополитическое чувство обнищавшего и люмпенизированного крестьянства, которое в Киргизии в любую минуту готово делать большую политику. Сегодня новая киргизская власть в поисках денег вполголоса обсуждает вариант возвращения собственности, в первую очередь, в энергетике, тем иностранцам, которые ее лишились стараниями Бакиева и его сына Максима. Но, во-первых, сами лишенцы, надолго обогащенные горьким опытом, не слишком торопятся, а, во-вторых, не торопятся говорить об этом громко и сами революционеры – не зря ведь они, в полном соответствии с оранжевым жанром, если не вчера, то позавчера сами были той властью, которую сегодня свергли.
Словом, долгожданные внешнеполитические прорывы несколько запоздали. Примерно на эпоху. На ту, в которой уже все обо всем старом, вроде большой страны и дружбы с Россией, подзабыли, а обо все новом догадались. О том, например, что особость отношений – это лишь вопрос полемики о дележе тех или иных доходов между теми или иными людьми, а признание Абхазии и Южной Осетии – тема для торговли с Западом, в которой так преуспел еще один братский президент – Александр Лукашенко. На эту протоптанную им тропу в Страсбурге уже ступил и Янукович. И Запад, давно знающий Лукашенко, вздохнув, все понял. А уж в Москве белорусского президента знают куда лучше, и, возможно, потребуется совсем немного времени, чтобы сформулировать все прискорбные сходства. Но это будет потом. После "Росукрэнерго-2". Тем, кто на нем готовится наварить, следует поторопиться. Они, впрочем, и торопятся.
Конечно, это очень щекочет некогда не в меру уязвленное самолюбие – когда вчерашних пламенных революционеров под улюлюканье избирателя прокатывают на выборах или ждут на площади для растерзания гикающей толпой. Но, по большому счету, никаких иных удовольствий реванш не сулит. Можно сколько угодно смеяться над Курманбеком Бакиевым, с искрометной незатейливостью сочетавшим российский бонус за изгнание американской военной базы с американскими взносами за то, чтобы базы остались. Новая киргизская власть, может быть, исполнит этот трюк более элегантно, но никаких других у нее все равно нет, с чем, кажется, Москва смирилась, избавив Бишкек от необходимости путаться в искушениях.
И на счастливом лице российской власти явственно просматривается тень некоторой сосредоточенности. Надо торопиться. "Мы бы на эти деньги съели и вашего президента, и вашего премьера," – жизнерадостно сказал премьер Путин и, как всегда, проговорился. То есть, украинские массы, конечно, могут сколько угодно спорить на тему национал-предательства, а российские - воспевать новейшую историю возвращения Севастополя. В принципиальную важность этого сюжета не поверили даже чуткие ко всяким восточным военным маневрам европейцы. Кажущиеся титаническими суммы, означенные в харьковских договоренностях, могут показаться сущей сдачей с тех платежей, которые стороны вот-вот договорятся распиливать в рамках того, что в соглашении названо "расширением сотрудничества в энергетике". Расширено оно будет, естественно, за счет посредника, и его будущему размаху позавидует, возможно, сам "Росукрэнерго", во времена которого (хоть формально он торговал едва ли не себе в убыток) по обе стороны границы пилились, по экспертным оценкам, сотни тысяч долларов в день. Придумает ли хоть кто-нибудь для Европы более надежные гарантии незамерзания?
А вся небывалость харьковского триумфа состоит всего-навсего в том, что Янукович просто поменял олигархическую схему своей поддержки. Вместо Рината Ахметова, который когда-то командировал его в Киев на госслужбу и который совершенно не рвется быть навеки с Россией, новый президент сделал ставку на Дмитрия Фирташа, ветерана "Росукрэнерго" и вообще давнего надежного газового друга Кремля. Проблема только в том, что Украина – страна вечного и бурного самовоспроизведения политических бизнес-балансов. И если уже завтра отдельные, но чрезвычайно влиятельные крепкие хозяйственники из Донецка окажутся сторонниками вступления Украины в НАТО, никто уже не назовет это "оранжевой революцией". Что будет совершенно правильно: дело не в терминах, не в цветах, и не в фамилиях. Хотя о расколе Украины на запад и восток тогда опять непременно вспомнят.
Да и, кстати, никто, похоже, не собирается слишком уж обольщаться одним из лозунгов киргизского бунта "Даешь в состав России!". Во-первых, что практически делать с этим ласкающим российский слух тезисом? Не то что в состав России, просто особо теплые отношения с нищей страной, имеющей не самые простые, а то и просто враждебные отношения с соседями, куда для России более важными, являются предметом глубокого размышления. А, во-вторых, после очередной революции российскому МИДу уже пришлось со всей возможной деликатностью попросить киргизов не громить недвижимость и бизнес, принадлежащий живущим в Киргизии россиянам. И это не национализм – это простое и понятное геополитическое чувство обнищавшего и люмпенизированного крестьянства, которое в Киргизии в любую минуту готово делать большую политику. Сегодня новая киргизская власть в поисках денег вполголоса обсуждает вариант возвращения собственности, в первую очередь, в энергетике, тем иностранцам, которые ее лишились стараниями Бакиева и его сына Максима. Но, во-первых, сами лишенцы, надолго обогащенные горьким опытом, не слишком торопятся, а, во-вторых, не торопятся говорить об этом громко и сами революционеры – не зря ведь они, в полном соответствии с оранжевым жанром, если не вчера, то позавчера сами были той властью, которую сегодня свергли.
Словом, долгожданные внешнеполитические прорывы несколько запоздали. Примерно на эпоху. На ту, в которой уже все обо всем старом, вроде большой страны и дружбы с Россией, подзабыли, а обо все новом догадались. О том, например, что особость отношений – это лишь вопрос полемики о дележе тех или иных доходов между теми или иными людьми, а признание Абхазии и Южной Осетии – тема для торговли с Западом, в которой так преуспел еще один братский президент – Александр Лукашенко. На эту протоптанную им тропу в Страсбурге уже ступил и Янукович. И Запад, давно знающий Лукашенко, вздохнув, все понял. А уж в Москве белорусского президента знают куда лучше, и, возможно, потребуется совсем немного времени, чтобы сформулировать все прискорбные сходства. Но это будет потом. После "Росукрэнерго-2". Тем, кто на нем готовится наварить, следует поторопиться. Они, впрочем, и торопятся.
