Сегодня, во Всемирный день Земли и охраны природы, в Верховном суде России пройдет судебное заседание, на котором будет оспариваться постановление премьер-министра Владимира Путина, легализующее деятельность Байкальского целлюлозно-бумажного комбината.
Истцом по этому делу выступает эколог и правозащитник Андрей Маргулев. Сейчас БЦБК работает в тестовом режиме. Его официальное открытие неоднократно переносилось и, по последней информации, запланировано на май.
13 января 2010 года российское правительство издало постановление об изменении перечня видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкальской природной территории. Из списка был исключен пункт о запрете производства бумаги и картонных изделий в режиме сброса сточных вод. По мнению экологов, этот документ нарушает международные обязательства России по охране универсальной всемирной ценности - объекта всемирного природного наследия озера Байкал, а также противоречит требованиям федерального закона "Об охране озера Байкал". Об этом в интервью Радио Свобода рассказал Андрей Маргулев:
– По закону об озере Байкал невозможно существование систем, которые сбрасывают стоки в озеро. И тем не менее, они были. Виной тому Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат. Его все время собирались закрыть. На этот счет существовала федеральная целевая программа "Охрана озера Байкал и байкальской природной территории", которая предусматривала переход на полностью замкнутый цикл - с использованием только бессточных систем водопользования. К сожалению, был выполнен только один этап этой федеральной программы. В 2005 году она распоряжением правительства Российской Федерации была прекращена. После этого давались многократные обещания, что будут построены, наконец, системы водопользования. В 2008 году, когда был закрыт БЦБК, они даже заработали, но оказалось, что они не способны выполнять свои функции. Вода в них очень быстро минерализовалась и не годилась для дальнейшего использования, то есть система не была замкнутой. В результате для того, чтобы как-то выйти из положения, взяли и изъяли этот пункт из перечня видов деятельности, запрещенных в байкальской природной территории.
По мнению эколога и правозащитника Андрея Маргулева, история с Байкальским целлюлозно-бумажным комбинатом - это типичное проявление коррупционного управления:
– А как иначе определить ситуацию, когда деньги, взятые в ссуду у Всемирного банка на целевую программу, расходовались на совершенно второстепенные мероприятия. А когда дело дошло до важных мероприятий, программа была закрыта. Непонятно, на что уходили деньги, потому что построенная замкнутая экосистема оказалась никуда не годной.
Эксперт по природоохранному законодательству Михаил Крейндлин сообщил в интервью Радио Свобода, что Гринпис России также подал иск в Верховный суд об отмене постановления российского правительства, касающегося деятельности байкальского ЦБК:
– С юридической точки зрения мы считаем, что постановление правительства незаконно. Оно нарушает правовые акты более высокого ранга, а именно - федеральный закон об охране озера Байкал, федеральный закон об охране окружающей среды и входит в противоречие с Конвенцией об охране Всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО. Более того, в соответствии с Конституцией, если даже норма международного договора или конвенции отличается от норм российского законодательства, то действует норма Конвенции. Соответственно, вопрос БЦБК с самого начала рассматривался на сессии Комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО и перед Россией постоянно ставилась задача решить вопрос с комбинатом. Когда в 2008-м он был закрыт, то специально на последней сессии Комитета Всемирного наследия было высказано одобрение действиям России по закрытию БЦБК.
Официальной причиной подписания постановления, легализующего деятельность Байкальского ЦБК, было желание решить социальные проблемы жителей города Байкальска, многие из которых остались без работы после закрытия комбината. Но Михаил Крейндлин считает, что это далеко не так:
– Это не выдерживает критики, потому что значительная часть рабочих завода за год нашла себе работу в других местах. Осталось порядка 700 человек, которые сейчас могут быть приняты на комбинат. А ведь даже незначительных средств, вложенных в развитие альтернативных производств в том же Байкальске, оказалось бы достаточно для того, чтобы решить все эти социальные вопросы без запуска БЦБК, – убежден Михаил Крейндлин.
Официальные представители БЦБК обещают, что разработают замкнутый цикл водооборота в течение трех лет. Экологи и экономисты не верят, что на БЦБК произойдут серьезные технологические изменения – вкладывать деньги в развитие убыточного предприятия никто не возьмется.
Истцом по этому делу выступает эколог и правозащитник Андрей Маргулев. Сейчас БЦБК работает в тестовом режиме. Его официальное открытие неоднократно переносилось и, по последней информации, запланировано на май.
13 января 2010 года российское правительство издало постановление об изменении перечня видов деятельности, запрещенных в центральной экологической зоне Байкальской природной территории. Из списка был исключен пункт о запрете производства бумаги и картонных изделий в режиме сброса сточных вод. По мнению экологов, этот документ нарушает международные обязательства России по охране универсальной всемирной ценности - объекта всемирного природного наследия озера Байкал, а также противоречит требованиям федерального закона "Об охране озера Байкал". Об этом в интервью Радио Свобода рассказал Андрей Маргулев:
– По закону об озере Байкал невозможно существование систем, которые сбрасывают стоки в озеро. И тем не менее, они были. Виной тому Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат. Его все время собирались закрыть. На этот счет существовала федеральная целевая программа "Охрана озера Байкал и байкальской природной территории", которая предусматривала переход на полностью замкнутый цикл - с использованием только бессточных систем водопользования. К сожалению, был выполнен только один этап этой федеральной программы. В 2005 году она распоряжением правительства Российской Федерации была прекращена. После этого давались многократные обещания, что будут построены, наконец, системы водопользования. В 2008 году, когда был закрыт БЦБК, они даже заработали, но оказалось, что они не способны выполнять свои функции. Вода в них очень быстро минерализовалась и не годилась для дальнейшего использования, то есть система не была замкнутой. В результате для того, чтобы как-то выйти из положения, взяли и изъяли этот пункт из перечня видов деятельности, запрещенных в байкальской природной территории.
По мнению эколога и правозащитника Андрея Маргулева, история с Байкальским целлюлозно-бумажным комбинатом - это типичное проявление коррупционного управления:
– А как иначе определить ситуацию, когда деньги, взятые в ссуду у Всемирного банка на целевую программу, расходовались на совершенно второстепенные мероприятия. А когда дело дошло до важных мероприятий, программа была закрыта. Непонятно, на что уходили деньги, потому что построенная замкнутая экосистема оказалась никуда не годной.
Эксперт по природоохранному законодательству Михаил Крейндлин сообщил в интервью Радио Свобода, что Гринпис России также подал иск в Верховный суд об отмене постановления российского правительства, касающегося деятельности байкальского ЦБК:
– С юридической точки зрения мы считаем, что постановление правительства незаконно. Оно нарушает правовые акты более высокого ранга, а именно - федеральный закон об охране озера Байкал, федеральный закон об охране окружающей среды и входит в противоречие с Конвенцией об охране Всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО. Более того, в соответствии с Конституцией, если даже норма международного договора или конвенции отличается от норм российского законодательства, то действует норма Конвенции. Соответственно, вопрос БЦБК с самого начала рассматривался на сессии Комитета Всемирного наследия ЮНЕСКО и перед Россией постоянно ставилась задача решить вопрос с комбинатом. Когда в 2008-м он был закрыт, то специально на последней сессии Комитета Всемирного наследия было высказано одобрение действиям России по закрытию БЦБК.
Официальной причиной подписания постановления, легализующего деятельность Байкальского ЦБК, было желание решить социальные проблемы жителей города Байкальска, многие из которых остались без работы после закрытия комбината. Но Михаил Крейндлин считает, что это далеко не так:
– Это не выдерживает критики, потому что значительная часть рабочих завода за год нашла себе работу в других местах. Осталось порядка 700 человек, которые сейчас могут быть приняты на комбинат. А ведь даже незначительных средств, вложенных в развитие альтернативных производств в том же Байкальске, оказалось бы достаточно для того, чтобы решить все эти социальные вопросы без запуска БЦБК, – убежден Михаил Крейндлин.
Официальные представители БЦБК обещают, что разработают замкнутый цикл водооборота в течение трех лет. Экологи и экономисты не верят, что на БЦБК произойдут серьезные технологические изменения – вкладывать деньги в развитие убыточного предприятия никто не возьмется.
