Московская милиция проверяет на причастность к экстремизму "Новую Польшу" - общественно-литературный журнал, который более десяти лет выпускают польские интеллектуалы. Скорее всего, заявление в милицию было направлено Станиславом Куняевым - видным деятелем "патриотического" движения.
Сообщению, опубликованному на днях в "Газете Выборчей", поначалу поверить трудно: милиция Москвы подозревает в экстремизме "Новую Польшу" - журнал, который с 1999 года выпускают польские интеллектуалы, влюбленные в Россию.
- Да, все верно, - подтверждает Елена Паршкова, директор издательства "МИК", распространяющего журнал. - Вызывали в милицию, ведется следствие. Позвонили 17 февраля из ГУВД по городу Москве, Петровка 38. Спросили, где мы находимся, как нас найти. Все записали - и после этого сказали: "Знаете, что вы - редакция экстремистского журнала "Новая Польша"? Вы не отказываетесь?" Я говорю: "Мы не отказываемся, что мы распространяем журнал "Новая Польша", но экстремистским его не назовешь. Это не антироссийский, а наоборот, пророссийский журнал". Прислали мне по факсу запрос, в котором было сказано: предоставить наши учредительные документы, данные о типографии (мы в последние годы здесь и печатаем, чтобы с таможней не возиться), а также - все адреса, где мы журнал по Москве распространяем. Я говорю: "Я пришлю весь файл, куда мы распространяем". Отвечают: "Нет, нас не интересует Российская Федерация". Вот только по Москве он экстремистский…
После этого позвонил следователь и сказал: "Вы обязаны явиться на Петровку, 38". Я пошла. Два часа с лишним объясняла, что журнал не экстремистский, что люди, которые его делают, очень любят Россию, и что журнал изначально создавался для сближения двух народов.
- И как в милиции отреагировали? Для них это материи далекие; им, наверное, трудно оценить.
- Им написал человек по фамилии Куняев – так я поняла; мне не сказали, на основании чего они делают эту проверку. Товарищ Куняев уже не первый раз на страницах своего журнала "Наш современник" ругает журнал "Новая Польша", называет его антироссийским. И вот он, видимо, написал заявление в милицию. На мое предложение - "Давайте, я вам дам журнал, почитайте, никакого экстремизма", следователь сказал: "Когда мы сочтем нужным, мы пошлем вам запросы, и вы нам обязаны будете предоставить эти журналы".
- То есть атмосфера разговора не была доброжелательной?
- Следователь, молодой мальчик, по-человечески ко мне отнесся хорошо. Но в заключение нашего разговора сказал: "Мне не нравится, что о России пишут плохие вещи". Я говорю: "Люди моего возраста - гораздо большие патриоты, чем вы, молодые. Мне тоже многое не нравится, но, тем не менее, это не тот случай. Журнал, наоборот, пророссийский, для сближения наших народов. Общественно-политический, литературный журнал: там рассказывают о польской культуре, публикуют хронику событий жизни в Польше". Его тираж - 3900 экземпляров. Получают этот журнал только люди, которые интересуются взаимоотношениями с Польшей; капля в море.
- После этого посещения милиции было ли какое-то продолжение?
- Да. Через неделю прокуратура вызывала меня, но неудачно - я болела. И после этого они пока не звонили. Но нам сказали, что прокуратура обязательно должна вынести какое-то определение.
* * *
Следует представить антигероя этой истории. Случись она 20 лет назад, в таком представлении не было бы нужды: Станислав Куняев был заметным полемистом консервативного лагеря, его журнал "Наш современник" сражался с "Огоньком" и другими перестроечными изданиями, за битвой следили миллионы читателей, тиражи были огромные. Все это забылось, и я вообще не был уверен, что журнал "Наш современник" по-прежнему существует. Он как-то исчез из литературного поля, нет его в "Журнальном зале" – сетевом ресурсе, где собраны электронные версии литературной периодики. Теперь – после этой польской истории - я решил посмотреть в Интернете последние номера куняевского издания. Надо сказать, впечатление - сильное. Там публикуются сочинения вроде "Молитвы сталиниста". Автор сообщает, что он "жил не валютой пресловутой, а солнцем сталинских идей" и просит Сталина хоть на день встать из гроба, разобраться и загнать в Гулаг "тех, кто начал перестройку".
Если бы подобные стишки были напечатаны в 1989 году - наверное, они естественно смотрелись бы в контексте тогдашних наивных черно-белых споров. Сегодня этот ветхий графоманский трэш выглядит дико – подозреваю, что стенгазета дома престарелых постыдилась бы такое печатать. Не подать ли жалобу в милицию на господина Куняева от имени русской литературы за то, что позорит ее, столько десятилетий тиражируя смехотворный вздор?
Но нет худа без добра. Абсурдные претензии господина Куняева привлекли внимание к действительно замечательному изданию – ежемесячнику "Новая Польша", который выпускают преданные русской культуре польские интеллектуалы и их российские коллеги. Непростую задачу поставил перед собой журнал, который сейчас изучают московские следователи, – наладить диалог между Россией и Польшей.
- Мы праздновали только что наше десятилетие и издаем сейчас 117–й номер этого ежемесячника, - говорит главный редактор "Новой Польши" Ежи Помяновский. - Он создан был по просьбе самого замечательного человека, которого я имел честь знать за всю мою долгую жизнь (Ежи Помяновский родился в 1921 году. – РС). Я говорю о Ежи Гедройце, редакторе парижской "Культуры". Он около 50 лет издалека руководил польскими диссидентами, польской интеллигенцией. Гедройц был для них высочайшим авторитетом - хотя он был лишь только редактором ежемесячного независимого издания. Гедройц хотел, чтобы я редактировал "Новую Польшу" – он знал, что я жил в СССР около девяти лет и знал страну от уровня 600 в шахте "Краснополье" в Донбассе, куда я попал после кампании 1939 года, до московских литературных кругов: я был в Москве в редакции польского пресс-агентства в последние годы войны.
"Новая Польша" в течение этих десяти лет занималась информированием русской интеллигенции о том, что происходит в польской литературе, польском искусстве и в польской общественной жизни. Я был верен Ежи Гедройцу и считал, что "Новая Польша" должна не уговаривать, не поучать русских. Журнал лишь хочет предоставить в распоряжение русской интеллигенции польский опыт и знание о процессе демократической трансформации вообще, а особенно - в культуре. Мы хотим предложить России то, что Гедройц назвал "нашим польским паспортом на Запад". "Новая Польша" - это орган диалога между русской и польской интеллигенцией; в этом я вижу цель нашего существования.
Но все-таки произошел совершенно немыслимый случай. Оказывается, некий Станислав Куняев обратился в московское Главное управление внутренних дел, в его отдел по борьбе с экстремизмом, обвиняя "Новую Польшу" во всех возможных грехах. Я должен сказать с большим сожалением: надо уметь выбирать себе не только друзей, но и противников. Наш выбор в этом случае был ошибочным. К сожалению, господин Куняев - человек в полемике недобросовестный и притом лживый. Все его атаки и обвинения, которые он обращает против "Новой Польши", основаны на приведении не наших мнений, а главным образом цитат из других журналов – цитат, которые наш замечательный сотрудник Виктор Кулерский представляет в своем обзоре польской печати. Конечно, он цитирует там всевозможные мнения: ведь мы хотим дать нашим русским читателям полное представление о польском обществе.
Я считаю его совершенно неожиданный и, надеюсь, бесполезный шаг просто-напросто попыткой саботажа встречи Владимира Путина и Дональда Туска, наших премьер-министров, в Катыни 7 апреля этого года. Надеюсь, что Куняев встрече наших премьеров не помешает и что следствие Московской прокуратуры кончится упразднением не только этого искусственного дела, но также и упразднением всех попыток Куняева и подобных ему националистов и врагов диалога между польской и русской интеллигенцией, между поляками и россиянами. Раз и навсегда.
- В начале прошлого десятилетия вы написали книгу "К Востоку от Запада"; она была переведена и на русский язык. Книгу о том, как полякам и русским любить и уважать друг друга. Есть ли в ваших планах книги, связанные с Россией?
- Книга, над которой я сейчас работаю, будет посвящена замечательным людям, которых я имел честь встретить в моей долгой уже жизни. Большая часть этих людей – россияне. Я имел большое счастье не только быть переводчиком Александра Исаевича Солженицына, но и встречаться с ним лично. Наша переписка дала мне очень много. Я никогда не выступал против его заявлений, которые приводит вышеупомянутый Куняев, - заявлений, в которых Солженицын критически относится к участию старой Польши в русской истории. Считаю, что Солженицын – как человек, который привел к падению коммунизма, обнаружил всю суть сталинского режима - имел полное право критиковать все то, что ему не нравилось в польской истории. Но загляните в третий том "Архипелага". Он написал о польском инженере, который до сих пор живет в Катовице, ему почти сто лет. Солженицын написал о том, какой этот заключенный дал пример всем своим товарищам по несчастью, не желая прекратить голодовку в концлагере Экибастуза. Заканчивает Солженицын этот отрывок так: "Если бы все были настолько стойкими и отважными, как этот поляк, - какой тиран, какой деспот мог бы продолжать свое черное дело?". Эти слова Солженицына для меня ценнее всех тех польских самовосхвалений, которыми полны некоторые польские журналы.
Я пишу также о моих встречах с Борисом Пастернаком, с Анной Андреевной Ахматовой. Приведу лишь только один случай. Когда-то я спросил Бориса Леонидовича Пастернака, кого он считает крупнейшим современным русским поэтом. Вопрос не был каверзным - я действительно хотел знать, кого он любит, и полагал, что он назовет то ли Цветаеву, то ли Ахматову. А он сказал мне: "Я считаю самым замечательным крупнейшим современным поэтом Илью Сельвинского". "Почему?" - спросил я с удивлением. "А потому, - ответил Борис Леонидович,- что он работает над потолком. У каждого есть свой потолок, данный Богом ему. Некоторые не достают до него и остаются посредственными людьми или писателями. У Сельвинского есть талант, но он перемог его, он прыгнул выше этого потолка, он старается быть гораздо большим поэтом, чем это ему позволил Господь Бог. Вот за это я его ценю". Эти слова - один из уроков, без которых я остался бы, может быть, лишь скромным обывателем.
По материалам программы Дмитрия Волчека "Поверх барьеров".
Сообщению, опубликованному на днях в "Газете Выборчей", поначалу поверить трудно: милиция Москвы подозревает в экстремизме "Новую Польшу" - журнал, который с 1999 года выпускают польские интеллектуалы, влюбленные в Россию.
- Да, все верно, - подтверждает Елена Паршкова, директор издательства "МИК", распространяющего журнал. - Вызывали в милицию, ведется следствие. Позвонили 17 февраля из ГУВД по городу Москве, Петровка 38. Спросили, где мы находимся, как нас найти. Все записали - и после этого сказали: "Знаете, что вы - редакция экстремистского журнала "Новая Польша"? Вы не отказываетесь?" Я говорю: "Мы не отказываемся, что мы распространяем журнал "Новая Польша", но экстремистским его не назовешь. Это не антироссийский, а наоборот, пророссийский журнал". Прислали мне по факсу запрос, в котором было сказано: предоставить наши учредительные документы, данные о типографии (мы в последние годы здесь и печатаем, чтобы с таможней не возиться), а также - все адреса, где мы журнал по Москве распространяем. Я говорю: "Я пришлю весь файл, куда мы распространяем". Отвечают: "Нет, нас не интересует Российская Федерация". Вот только по Москве он экстремистский…
После этого позвонил следователь и сказал: "Вы обязаны явиться на Петровку, 38". Я пошла. Два часа с лишним объясняла, что журнал не экстремистский, что люди, которые его делают, очень любят Россию, и что журнал изначально создавался для сближения двух народов.
- И как в милиции отреагировали? Для них это материи далекие; им, наверное, трудно оценить.
- Им написал человек по фамилии Куняев – так я поняла; мне не сказали, на основании чего они делают эту проверку. Товарищ Куняев уже не первый раз на страницах своего журнала "Наш современник" ругает журнал "Новая Польша", называет его антироссийским. И вот он, видимо, написал заявление в милицию. На мое предложение - "Давайте, я вам дам журнал, почитайте, никакого экстремизма", следователь сказал: "Когда мы сочтем нужным, мы пошлем вам запросы, и вы нам обязаны будете предоставить эти журналы".
- То есть атмосфера разговора не была доброжелательной?
- Следователь, молодой мальчик, по-человечески ко мне отнесся хорошо. Но в заключение нашего разговора сказал: "Мне не нравится, что о России пишут плохие вещи". Я говорю: "Люди моего возраста - гораздо большие патриоты, чем вы, молодые. Мне тоже многое не нравится, но, тем не менее, это не тот случай. Журнал, наоборот, пророссийский, для сближения наших народов. Общественно-политический, литературный журнал: там рассказывают о польской культуре, публикуют хронику событий жизни в Польше". Его тираж - 3900 экземпляров. Получают этот журнал только люди, которые интересуются взаимоотношениями с Польшей; капля в море.
- После этого посещения милиции было ли какое-то продолжение?
- Да. Через неделю прокуратура вызывала меня, но неудачно - я болела. И после этого они пока не звонили. Но нам сказали, что прокуратура обязательно должна вынести какое-то определение.
* * *
Следует представить антигероя этой истории. Случись она 20 лет назад, в таком представлении не было бы нужды: Станислав Куняев был заметным полемистом консервативного лагеря, его журнал "Наш современник" сражался с "Огоньком" и другими перестроечными изданиями, за битвой следили миллионы читателей, тиражи были огромные. Все это забылось, и я вообще не был уверен, что журнал "Наш современник" по-прежнему существует. Он как-то исчез из литературного поля, нет его в "Журнальном зале" – сетевом ресурсе, где собраны электронные версии литературной периодики. Теперь – после этой польской истории - я решил посмотреть в Интернете последние номера куняевского издания. Надо сказать, впечатление - сильное. Там публикуются сочинения вроде "Молитвы сталиниста". Автор сообщает, что он "жил не валютой пресловутой, а солнцем сталинских идей" и просит Сталина хоть на день встать из гроба, разобраться и загнать в Гулаг "тех, кто начал перестройку".
Если бы подобные стишки были напечатаны в 1989 году - наверное, они естественно смотрелись бы в контексте тогдашних наивных черно-белых споров. Сегодня этот ветхий графоманский трэш выглядит дико – подозреваю, что стенгазета дома престарелых постыдилась бы такое печатать. Не подать ли жалобу в милицию на господина Куняева от имени русской литературы за то, что позорит ее, столько десятилетий тиражируя смехотворный вздор?
Но нет худа без добра. Абсурдные претензии господина Куняева привлекли внимание к действительно замечательному изданию – ежемесячнику "Новая Польша", который выпускают преданные русской культуре польские интеллектуалы и их российские коллеги. Непростую задачу поставил перед собой журнал, который сейчас изучают московские следователи, – наладить диалог между Россией и Польшей.
- Мы праздновали только что наше десятилетие и издаем сейчас 117–й номер этого ежемесячника, - говорит главный редактор "Новой Польши" Ежи Помяновский. - Он создан был по просьбе самого замечательного человека, которого я имел честь знать за всю мою долгую жизнь (Ежи Помяновский родился в 1921 году. – РС). Я говорю о Ежи Гедройце, редакторе парижской "Культуры". Он около 50 лет издалека руководил польскими диссидентами, польской интеллигенцией. Гедройц был для них высочайшим авторитетом - хотя он был лишь только редактором ежемесячного независимого издания. Гедройц хотел, чтобы я редактировал "Новую Польшу" – он знал, что я жил в СССР около девяти лет и знал страну от уровня 600 в шахте "Краснополье" в Донбассе, куда я попал после кампании 1939 года, до московских литературных кругов: я был в Москве в редакции польского пресс-агентства в последние годы войны.
"Новая Польша" в течение этих десяти лет занималась информированием русской интеллигенции о том, что происходит в польской литературе, польском искусстве и в польской общественной жизни. Я был верен Ежи Гедройцу и считал, что "Новая Польша" должна не уговаривать, не поучать русских. Журнал лишь хочет предоставить в распоряжение русской интеллигенции польский опыт и знание о процессе демократической трансформации вообще, а особенно - в культуре. Мы хотим предложить России то, что Гедройц назвал "нашим польским паспортом на Запад". "Новая Польша" - это орган диалога между русской и польской интеллигенцией; в этом я вижу цель нашего существования.
Но все-таки произошел совершенно немыслимый случай. Оказывается, некий Станислав Куняев обратился в московское Главное управление внутренних дел, в его отдел по борьбе с экстремизмом, обвиняя "Новую Польшу" во всех возможных грехах. Я должен сказать с большим сожалением: надо уметь выбирать себе не только друзей, но и противников. Наш выбор в этом случае был ошибочным. К сожалению, господин Куняев - человек в полемике недобросовестный и притом лживый. Все его атаки и обвинения, которые он обращает против "Новой Польши", основаны на приведении не наших мнений, а главным образом цитат из других журналов – цитат, которые наш замечательный сотрудник Виктор Кулерский представляет в своем обзоре польской печати. Конечно, он цитирует там всевозможные мнения: ведь мы хотим дать нашим русским читателям полное представление о польском обществе.
Я считаю его совершенно неожиданный и, надеюсь, бесполезный шаг просто-напросто попыткой саботажа встречи Владимира Путина и Дональда Туска, наших премьер-министров, в Катыни 7 апреля этого года. Надеюсь, что Куняев встрече наших премьеров не помешает и что следствие Московской прокуратуры кончится упразднением не только этого искусственного дела, но также и упразднением всех попыток Куняева и подобных ему националистов и врагов диалога между польской и русской интеллигенцией, между поляками и россиянами. Раз и навсегда.
- В начале прошлого десятилетия вы написали книгу "К Востоку от Запада"; она была переведена и на русский язык. Книгу о том, как полякам и русским любить и уважать друг друга. Есть ли в ваших планах книги, связанные с Россией?
- Книга, над которой я сейчас работаю, будет посвящена замечательным людям, которых я имел честь встретить в моей долгой уже жизни. Большая часть этих людей – россияне. Я имел большое счастье не только быть переводчиком Александра Исаевича Солженицына, но и встречаться с ним лично. Наша переписка дала мне очень много. Я никогда не выступал против его заявлений, которые приводит вышеупомянутый Куняев, - заявлений, в которых Солженицын критически относится к участию старой Польши в русской истории. Считаю, что Солженицын – как человек, который привел к падению коммунизма, обнаружил всю суть сталинского режима - имел полное право критиковать все то, что ему не нравилось в польской истории. Но загляните в третий том "Архипелага". Он написал о польском инженере, который до сих пор живет в Катовице, ему почти сто лет. Солженицын написал о том, какой этот заключенный дал пример всем своим товарищам по несчастью, не желая прекратить голодовку в концлагере Экибастуза. Заканчивает Солженицын этот отрывок так: "Если бы все были настолько стойкими и отважными, как этот поляк, - какой тиран, какой деспот мог бы продолжать свое черное дело?". Эти слова Солженицына для меня ценнее всех тех польских самовосхвалений, которыми полны некоторые польские журналы.
Я пишу также о моих встречах с Борисом Пастернаком, с Анной Андреевной Ахматовой. Приведу лишь только один случай. Когда-то я спросил Бориса Леонидовича Пастернака, кого он считает крупнейшим современным русским поэтом. Вопрос не был каверзным - я действительно хотел знать, кого он любит, и полагал, что он назовет то ли Цветаеву, то ли Ахматову. А он сказал мне: "Я считаю самым замечательным крупнейшим современным поэтом Илью Сельвинского". "Почему?" - спросил я с удивлением. "А потому, - ответил Борис Леонидович,- что он работает над потолком. У каждого есть свой потолок, данный Богом ему. Некоторые не достают до него и остаются посредственными людьми или писателями. У Сельвинского есть талант, но он перемог его, он прыгнул выше этого потолка, он старается быть гораздо большим поэтом, чем это ему позволил Господь Бог. Вот за это я его ценю". Эти слова - один из уроков, без которых я остался бы, может быть, лишь скромным обывателем.
По материалам программы Дмитрия Волчека "Поверх барьеров".
