Ирина Лагунина: 23 января ташкентский фотограф-документалист и кинооператор Умида Ахмедова была официально извещена о том, что следствие по ее делу завершено.
Обвинение, которое будет рассмотрено в ближайшее время в суде, строится на двух статьях Уголовного кодекса Республики Узбекистан: статье 139, часть. 3, п. «г» - «Клевета из корыстных или иных низменных побуждений», по которой предусмотрено наказание в виде лишения свободы до трех лет, и на статье 140, ч. 2 – «Оскорбление в печатном или иным способом размноженном тексте либо в средствах массовой информации». Наказание по этой статье - штраф от 200 до 400 минимальных размеров заработной платы или исправительные работы от одного года до двух лет. С Умидой Ахмедовой беседовал мой коллега Торокул Дооров. Само возбуждение дела, не говоря уже о переданном в суд обвинении, вызывает недоумение и удивление.
Умида Ахмедова: Каково мое было удивление! Я человек не последний в своей стране. Обо много делали в солидных журналах узбекских, я часто говорила по-узбекски, никогда не была в оппозиции и вообще я очень аполитичный человек, далека от политики. Я всегда снимала и работала на благо родины. И телевидение, и пресса всегда ко мне хорошо относились. Мы много говорили о фотографиях. Для меня это гром среди ясного неба был.
Ирина Лагунина: Теперь я поясню: уголовное дело в отношении фотографа было возбуждено по «фактам» клеветы и оскорбления узбекского народа с помощью документального фильма «Бремя девственности» и фотоальбома «Женщины и мужчины: от рассвета до заката». Этот альбом был издан при поддержке «Гендерной программы посольства Швейцарии», он состоит из 110 фотографий. Некоторые из них можно увидеть на сайте ferghana.ru http://www.fergana.info/details.php?image_id=1220 или на нашем сайте svobodanews.ru. http://www.svobodanews.ru/content/blog/1911613.html
Вот как сама Ахмедова говорит об этом альбоме.
Умида Ахмедова: Фотоальбом – это набор художественных фотографий из жизни людей. Там нет чернухи, там нет социальных проблем. Люди делают свадьбу, люди просто работают, люди живут и все, как жили всю жизнь.
Ирина Лагунина: Представляет ли себе фотограф, почему ее работа вызвала столь пристальное и неожиданное внимание властей?
Умида Ахмедова: Три-четыре версии у меня. Но сейчас мои эмоции, мои подозрения, что откуда и почему идет, не хочу оглашать. Дело в том, что изначально скорее всего это пошло против "Гендерной программы посольства Швейцарии", где исследователи, авторы, которые занимаются гендерными исследованиями, написали книги на тему отношений мужчин и женщин, разные истории. В том числе туда попали то, что я при поддержке швейцарского посольства делала "Мужчины и женщины" и "Бремя девственности". "Мужчины и женщины" вообще 2006 года, а книга "От рассвета до заката" 2007 года. Более того, эти фотографии были в журналах, на выставках. Фотоальбом был подарен таким организациям, как "Музей кино", министерству культуры, аппарату президента. Эту книгу видели многие, телевидение не раз говорило об этом, показывало. Абсурдная ситуация. Возможно, люди одни знают, другие не знают. Как это работает? Не знаю.
Ирина Лагунина: С Умидой Ахмедовой беседовал мой коллега Торокул Дооров. Информационное агентство Фергана.ру развернуло сбор подписей под обращением в защиту узбекского фотографа. Подпись поставили тысячи людей – из России, Узбекистана, США, Канады, Германии и так далее, и так далее. Рассказать об Умиде Ахмедовой я попросила главного редактора Ферганы.ру Даниила Кислова.
Даниил Кислов: Я знаю Умиду лет пять, наверное, мы с ней дружим. Я считаю, что она один из достойных фотографов, один из достойных художников узбекских. Ее кадры показывают документально обычную ординарную сегодняшнюю жизнь простых людей, узбеков. Видимо, именно потому, что в ее фото есть та самая неприглядная, не сделанная, а документальная, правдивая реальность жизни. Именно поэтому она получает такой прессинг властей.
Ирина Лагунина: Вы считаете, что это больше всего связано с ее профессиональной работой? Потому что она сама считает, что это связано с тем, что проект, в котором она принимала участие, финансировался швейцарским посольством.
Даниил Кислов: Я думаю, что эти мотивы идут рядом. Можно еще привлечь деятельность ее мужа Карпова Олега, который долгое время руководит ташкентским Музеем кино, который недавно был закрыт под предлогом того, что там показываются вредные для узбекской аудитории фильмы, какие-то фильмы от американского посольства, от европейских организаций, которые якобы воспитывают народ узбекский не так, как это нужно или дают ему не то искусство, которое необходимо. Тут следует еще отметить такой факт, что наряду с Умидой по делу, по обвинению в клевете и оскорблению узбекского народа проходит несколько человек, по нашим данным, это чуть ли не 10-15 человек, принимавших участие в проектах различных западных доноров, в том числе в изданиях книг и альбомов. Однако, нам очень мало известно об этих людях, потому что они предпочли не высовываться. В одном из своих интервью Умида так и говорит: ну так получилось, что я прыгнула, я вышла за рамки в Узбекистане принятых отношений между личностью и государством, между художником и властью. Она стала сопротивляться, она стала заявлять о том, что она невиновна и о том, что ее профессиональная деятельность, за которую ее именно и других людей судят, что ее профессиональная деятельность не несет в себе никаких признаков преступления или правонарушения.
Ирина Лагунина: Тем не менее, когда я смотрю на эти фотографии, на эту галерею, которая есть в том числе у вас на сайте "Фергана.ру", мне кажется, эта женщина выдающаяся для своей страны. И то количество подписей под письмом в ее защиту, которое получили вы, начав кампанию в интернете, показывает, что это явление для Узбекистана и может быть для региона экстраординарное.
Даниил Кислов: Надо понимать, что это первое дело в государствах Центральной Азии после развала СССР, когда власть обвиняет художника непосредственно за его работу, за его деятельность.
Ирина Лагунина: Давайте поговорим немножко подробнее, а в чем собственно обвиняется эта женщина?
Даниил Кислов: Умиду Ахмедову обвиняют в нарушении закона по двум статьям Уголовного кодекса. Одна из них говорит о том, что она оскорбила кого-то, а вторая говорит о клевете. На самом деле само обвинение, которое базируется на экспертизе этих мнимых экспертов, оно тоже в себе, на мой взгляд, содержит юридическую ошибку, поскольку в узбекском УК открытым белым текстом написано, что должно быть какое-то оскорбленное лицо, должна быть какая-то персона, которая подает иск или, по крайней мере, которая ущерблена чьей-либо деятельностью. Более того, Умида подавала прошение или, как это называется, заявление по этому поводу, что назовите мне конкретное лицо, конкретную персону, которая посчитала себя уязвленной, оскорбленной моими фотографиями. Это прошение было отклонено, что лишний раз доказывает, что никакого такого оскорбленного лица нет. А та формулировка, которая фигурирует в уголовном деле, что было оскорблен целый узбекский народ, это, по меньшей мере, лукавство, а по большей мере это тоже нарушение закона. Налицо идеологический заказ. Узбекская власть давно и успешно борется с любым инакомыслием. Нам известны факты арестов и осужденных журналистов, изгнанных писателей, осужденных поэтов, осужденных корреспондентов иностранных СМИ, опять же высланных. Это достаточно многочисленные факты прессинга инакомыслящих узбекскими властями. Это все идет в русле идеологической битвы, которую правительство Узбекистана ведет не один год. Оно запрещает интернет, например, достаточно трудно выйти на наш сайт или на любой более-менее нейтральный, не будем говорить об оппозиционных сайтах в интернете, из Узбекистана, это надо делать через прокси-сервер или через какие-то хитрые пути. Сегодня, видимо, градус агонии тоталитарного режима узбекского достиг такой величины, что ребята, которые сидят где-то высоко, считают, что пора уже начать управлять даже творчеством художников. И даже такие безобидные, на мой взгляд, вещи, которые делает Умида, они подвергаются давлению. Умида не фотографировала пытки в узбекских тюрьмах, она не показывает общественности нищету узбекских провинций, окраин, она не показывает женщин, которые за работу в течение дня, за очень трудную, тяжелую работу на полях получают один доллар или два доллара. Она не показывает детей, брошенных в детских домах, детей-калек, которые не получают помощи ни от государства, ни от общества. Она в принципе не делает ничего такого, что можно было бы назвать оппозиционной политической деятельностью. Она не выступает против режима, она всегда была умеренным фотографом, который просто документировал жизнь. Жизнь, которая ей достаточно хорошо известна, потому что она узбечка и она прожила там 50 лет.
Обвинение, которое будет рассмотрено в ближайшее время в суде, строится на двух статьях Уголовного кодекса Республики Узбекистан: статье 139, часть. 3, п. «г» - «Клевета из корыстных или иных низменных побуждений», по которой предусмотрено наказание в виде лишения свободы до трех лет, и на статье 140, ч. 2 – «Оскорбление в печатном или иным способом размноженном тексте либо в средствах массовой информации». Наказание по этой статье - штраф от 200 до 400 минимальных размеров заработной платы или исправительные работы от одного года до двух лет. С Умидой Ахмедовой беседовал мой коллега Торокул Дооров. Само возбуждение дела, не говоря уже о переданном в суд обвинении, вызывает недоумение и удивление.
Умида Ахмедова: Каково мое было удивление! Я человек не последний в своей стране. Обо много делали в солидных журналах узбекских, я часто говорила по-узбекски, никогда не была в оппозиции и вообще я очень аполитичный человек, далека от политики. Я всегда снимала и работала на благо родины. И телевидение, и пресса всегда ко мне хорошо относились. Мы много говорили о фотографиях. Для меня это гром среди ясного неба был.
Ирина Лагунина: Теперь я поясню: уголовное дело в отношении фотографа было возбуждено по «фактам» клеветы и оскорбления узбекского народа с помощью документального фильма «Бремя девственности» и фотоальбома «Женщины и мужчины: от рассвета до заката». Этот альбом был издан при поддержке «Гендерной программы посольства Швейцарии», он состоит из 110 фотографий. Некоторые из них можно увидеть на сайте ferghana.ru http://www.fergana.info/details.php?image_id=1220 или на нашем сайте svobodanews.ru. http://www.svobodanews.ru/content/blog/1911613.html
Вот как сама Ахмедова говорит об этом альбоме.
Умида Ахмедова: Фотоальбом – это набор художественных фотографий из жизни людей. Там нет чернухи, там нет социальных проблем. Люди делают свадьбу, люди просто работают, люди живут и все, как жили всю жизнь.
Ирина Лагунина: Представляет ли себе фотограф, почему ее работа вызвала столь пристальное и неожиданное внимание властей?
Умида Ахмедова: Три-четыре версии у меня. Но сейчас мои эмоции, мои подозрения, что откуда и почему идет, не хочу оглашать. Дело в том, что изначально скорее всего это пошло против "Гендерной программы посольства Швейцарии", где исследователи, авторы, которые занимаются гендерными исследованиями, написали книги на тему отношений мужчин и женщин, разные истории. В том числе туда попали то, что я при поддержке швейцарского посольства делала "Мужчины и женщины" и "Бремя девственности". "Мужчины и женщины" вообще 2006 года, а книга "От рассвета до заката" 2007 года. Более того, эти фотографии были в журналах, на выставках. Фотоальбом был подарен таким организациям, как "Музей кино", министерству культуры, аппарату президента. Эту книгу видели многие, телевидение не раз говорило об этом, показывало. Абсурдная ситуация. Возможно, люди одни знают, другие не знают. Как это работает? Не знаю.
Ирина Лагунина: С Умидой Ахмедовой беседовал мой коллега Торокул Дооров. Информационное агентство Фергана.ру развернуло сбор подписей под обращением в защиту узбекского фотографа. Подпись поставили тысячи людей – из России, Узбекистана, США, Канады, Германии и так далее, и так далее. Рассказать об Умиде Ахмедовой я попросила главного редактора Ферганы.ру Даниила Кислова.
Даниил Кислов: Я знаю Умиду лет пять, наверное, мы с ней дружим. Я считаю, что она один из достойных фотографов, один из достойных художников узбекских. Ее кадры показывают документально обычную ординарную сегодняшнюю жизнь простых людей, узбеков. Видимо, именно потому, что в ее фото есть та самая неприглядная, не сделанная, а документальная, правдивая реальность жизни. Именно поэтому она получает такой прессинг властей.
Ирина Лагунина: Вы считаете, что это больше всего связано с ее профессиональной работой? Потому что она сама считает, что это связано с тем, что проект, в котором она принимала участие, финансировался швейцарским посольством.
Даниил Кислов: Я думаю, что эти мотивы идут рядом. Можно еще привлечь деятельность ее мужа Карпова Олега, который долгое время руководит ташкентским Музеем кино, который недавно был закрыт под предлогом того, что там показываются вредные для узбекской аудитории фильмы, какие-то фильмы от американского посольства, от европейских организаций, которые якобы воспитывают народ узбекский не так, как это нужно или дают ему не то искусство, которое необходимо. Тут следует еще отметить такой факт, что наряду с Умидой по делу, по обвинению в клевете и оскорблению узбекского народа проходит несколько человек, по нашим данным, это чуть ли не 10-15 человек, принимавших участие в проектах различных западных доноров, в том числе в изданиях книг и альбомов. Однако, нам очень мало известно об этих людях, потому что они предпочли не высовываться. В одном из своих интервью Умида так и говорит: ну так получилось, что я прыгнула, я вышла за рамки в Узбекистане принятых отношений между личностью и государством, между художником и властью. Она стала сопротивляться, она стала заявлять о том, что она невиновна и о том, что ее профессиональная деятельность, за которую ее именно и других людей судят, что ее профессиональная деятельность не несет в себе никаких признаков преступления или правонарушения.
Ирина Лагунина: Тем не менее, когда я смотрю на эти фотографии, на эту галерею, которая есть в том числе у вас на сайте "Фергана.ру", мне кажется, эта женщина выдающаяся для своей страны. И то количество подписей под письмом в ее защиту, которое получили вы, начав кампанию в интернете, показывает, что это явление для Узбекистана и может быть для региона экстраординарное.
Даниил Кислов: Надо понимать, что это первое дело в государствах Центральной Азии после развала СССР, когда власть обвиняет художника непосредственно за его работу, за его деятельность.
Ирина Лагунина: Давайте поговорим немножко подробнее, а в чем собственно обвиняется эта женщина?
Даниил Кислов: Умиду Ахмедову обвиняют в нарушении закона по двум статьям Уголовного кодекса. Одна из них говорит о том, что она оскорбила кого-то, а вторая говорит о клевете. На самом деле само обвинение, которое базируется на экспертизе этих мнимых экспертов, оно тоже в себе, на мой взгляд, содержит юридическую ошибку, поскольку в узбекском УК открытым белым текстом написано, что должно быть какое-то оскорбленное лицо, должна быть какая-то персона, которая подает иск или, по крайней мере, которая ущерблена чьей-либо деятельностью. Более того, Умида подавала прошение или, как это называется, заявление по этому поводу, что назовите мне конкретное лицо, конкретную персону, которая посчитала себя уязвленной, оскорбленной моими фотографиями. Это прошение было отклонено, что лишний раз доказывает, что никакого такого оскорбленного лица нет. А та формулировка, которая фигурирует в уголовном деле, что было оскорблен целый узбекский народ, это, по меньшей мере, лукавство, а по большей мере это тоже нарушение закона. Налицо идеологический заказ. Узбекская власть давно и успешно борется с любым инакомыслием. Нам известны факты арестов и осужденных журналистов, изгнанных писателей, осужденных поэтов, осужденных корреспондентов иностранных СМИ, опять же высланных. Это достаточно многочисленные факты прессинга инакомыслящих узбекскими властями. Это все идет в русле идеологической битвы, которую правительство Узбекистана ведет не один год. Оно запрещает интернет, например, достаточно трудно выйти на наш сайт или на любой более-менее нейтральный, не будем говорить об оппозиционных сайтах в интернете, из Узбекистана, это надо делать через прокси-сервер или через какие-то хитрые пути. Сегодня, видимо, градус агонии тоталитарного режима узбекского достиг такой величины, что ребята, которые сидят где-то высоко, считают, что пора уже начать управлять даже творчеством художников. И даже такие безобидные, на мой взгляд, вещи, которые делает Умида, они подвергаются давлению. Умида не фотографировала пытки в узбекских тюрьмах, она не показывает общественности нищету узбекских провинций, окраин, она не показывает женщин, которые за работу в течение дня, за очень трудную, тяжелую работу на полях получают один доллар или два доллара. Она не показывает детей, брошенных в детских домах, детей-калек, которые не получают помощи ни от государства, ни от общества. Она в принципе не делает ничего такого, что можно было бы назвать оппозиционной политической деятельностью. Она не выступает против режима, она всегда была умеренным фотографом, который просто документировал жизнь. Жизнь, которая ей достаточно хорошо известна, потому что она узбечка и она прожила там 50 лет.
