Средневековый армянский монастырь Сурб Хач в Крыму, неоднократно разоренный и покинутый, возвращается к жизни: здесь появился первый монах, возобновились богослужения. О новой жизни древнего монастыря – зарисовка из цикла "Крым зимой".
У въезда с восточной стороны в городок Старый Крым сначала замечаешь одиноких торговцев с ведрами яблок и пирамидами домашних солений. Когда-то именно этот главный город золотоордынского улуса с именем Эски Кырым, что означает "Ров", и дал название не только Крымскому ханству, но и всему Крымскому полуострову. Я приехал сюда, чтобы посмотреть, как живет нынешней зимой средневековый армянский монастырь Сурб Хач, который находится в трех-четырех километрах к юго-востоку от городской окраины, на склоне горы Святого Креста. На вопрос, как туда добраться, в полученных от торговцев директивах звонко зазвучали советские топонимы: улицы Ленина, Свердлова и Коммуны, потом надо примерно два с половиной километра подниматься вверх по недавно проложенной асфальтовой дороге.
Родник в Сурб ХачМонастырский комплекс похож на крепость и состоит из соборной церкви, пристроенного к храму притвора с колокольней, кухни, трапезной, и двух ярусов монашеских келий. Совсем недавно здесь появился первый и пока единственный монах – отец Хайрик:
– Сейчас я только один, как монах, как иеромонах. Но у нас есть служащие здесь, четыре человека.
Монастырь был построен в XIV веке силами и на средства армян, поселившихся в восточной Таврике в XI веке. Они бежали сюда, спасаясь от нашествия турок-сельджуков.
– Многие из Трабзона и Западной Армении были вынуждены оставить свои дома и переселялись в эти края, – продолжает отец Хайрик. – К сожалению, три раза была депортация армян, и не только армян, но и других малых наций тоже. То есть тут были выселены не только крымские татары, но многие забывают, что и болгары, и греки... Раньше здесь, в старом Крыму, все были армянские деревни, сейчас только 3-4 армянские семьи здесь живут.
Стены монастыря Сурб ХачНазвание монастыря – "Сурб Хач", то есть "Святой Крест" – связано с хачкаром, или каменным крестом VI века, который был привезен в Таврику первыми беженцами из Армении морским путем. С тех пор монастырская жизнь прерывалась здесь не раз, иногда – на века. В последний раз монастырь Сурб-Хач был ликвидирован в 1925 году советской властью. Богослужения восстановились здесь через 85 лет.
– Сейчас уже, слава богу, три раза в день "часы" делаем: утреннее, дневное, вечернее, – рассказывает отец Хайрик. – Иногда бывает, что только с ангелами, которых не видно, но они присутствуют. Иногда бывает, что посещают паломники.
Пока отец Хайрик молился в древнейшем строении монастыря, храме Сурб Ншан ("Святого Знамения"), я подошел познакомиться с реставратором – каменщиком по имени Сергей.
– Вообще, как зима здесь переносится?
– Тяжеловато. Несколько месяцев погода стоит нормальная, неплохая, а потом, бывает, заметает. Вездеходы проходят, джипы периодически проходят, конечно, но тоже проблематично.
– Вы же тут живете. Как быт у вас налажен, где вы берете воду, где берете продукты?
– Слава богу. Там есть родник, из него воду берем. Дрова есть, электрификация у нас появилась. Потихоньку все нормализуется, слава богу. Это царская жизнь в сравнении с жизнью церковных отцов, которые здесь жили раньше, - говорит Сергей.
Особенность этого монастыря в том, что он открыт для всех – христиан, инославных и даже мусульман.
– Этот храм принадлежит армянам, но открыты ворота для всех верующих, паломников, – объясняет отец Хайрик. – В Новый год татары приехали сюда, потому что в Старом Крыму очень много татар. Они приехали, зашли, помолились и ушли. Удивительно. Когда был в Эчмиадзине, иранцы тоже посещали церковь. И татары тоже приходят, особенно когда свадьбы у них бывают, как паломничество, приходят сюда, молятся и уходят.
Я спросил у русского крымчанина, каменщика Сергея, какой храм он посещает.
– Я хожу, естественно, в эту церковь. Если у меня есть свободное время, я также могу зайти в православную церковь, но различий, собственно говоря, я для себя не делаю никаких. Потому что моя субъективная точка зрения заключается в том, что это есть христианство. Я не делаю никаких различий между, скажем, Русской православной и Армянской апостольской церковью, - ответил Сергей.
Я заметил, что Русская православная церковь никогда не допускала причащения армянских верующих, считая их еретиками-монофизитами и инославными. Отец Хайрик смотрит на это как на древнее историческое недоразумение Халкидонского собора:
Хачкары - ("крест-камень") - вид армянских архитектурных памятников, каменные стелы с резным изображением креста, обычно устанавливаемая у дорог, при монастырях, храмах.
– Иногда, когда мы даем причащение, мы говорим: ты христианин (если человек, скажем, не из нашей паствы), принимаешь Господа нашего Иисуса Христа, Отца и Сына, и Святого Духа? И если человек крещеный, мы принимаем. И нет такой проблемы.
Я поинтересовался у Сергея, что удерживает его в этом монастыре:
– Ну, во-первых, это моя родина. Во-вторых, место само по себе просто замечательное. Оглянитесь вокруг, посмотрите – красота, чистый воздух, покой, тишина. Здесь я, даже когда работаю физически, отдыхаю душой.
Притвор храма Сурб Ншан выложен могильными плитами с полустершимися армянскими надписями. Входя в храм, вы не можете их миновать и неизбежно вынуждены ступать по ним. Так через века выполняется последняя воля скончавшихся в монастыре праведников – служить надежной опорой для подошвы приходящего к Богу человека.
(Первая зарисовка из цикла "Крым зимой" - "Зоопарк как форма протеста".)
У въезда с восточной стороны в городок Старый Крым сначала замечаешь одиноких торговцев с ведрами яблок и пирамидами домашних солений. Когда-то именно этот главный город золотоордынского улуса с именем Эски Кырым, что означает "Ров", и дал название не только Крымскому ханству, но и всему Крымскому полуострову. Я приехал сюда, чтобы посмотреть, как живет нынешней зимой средневековый армянский монастырь Сурб Хач, который находится в трех-четырех километрах к юго-востоку от городской окраины, на склоне горы Святого Креста. На вопрос, как туда добраться, в полученных от торговцев директивах звонко зазвучали советские топонимы: улицы Ленина, Свердлова и Коммуны, потом надо примерно два с половиной километра подниматься вверх по недавно проложенной асфальтовой дороге.
– Сейчас я только один, как монах, как иеромонах. Но у нас есть служащие здесь, четыре человека.
Монастырь был построен в XIV веке силами и на средства армян, поселившихся в восточной Таврике в XI веке. Они бежали сюда, спасаясь от нашествия турок-сельджуков.
– Многие из Трабзона и Западной Армении были вынуждены оставить свои дома и переселялись в эти края, – продолжает отец Хайрик. – К сожалению, три раза была депортация армян, и не только армян, но и других малых наций тоже. То есть тут были выселены не только крымские татары, но многие забывают, что и болгары, и греки... Раньше здесь, в старом Крыму, все были армянские деревни, сейчас только 3-4 армянские семьи здесь живут.
– Сейчас уже, слава богу, три раза в день "часы" делаем: утреннее, дневное, вечернее, – рассказывает отец Хайрик. – Иногда бывает, что только с ангелами, которых не видно, но они присутствуют. Иногда бывает, что посещают паломники.
Пока отец Хайрик молился в древнейшем строении монастыря, храме Сурб Ншан ("Святого Знамения"), я подошел познакомиться с реставратором – каменщиком по имени Сергей.
– Вообще, как зима здесь переносится?
– Тяжеловато. Несколько месяцев погода стоит нормальная, неплохая, а потом, бывает, заметает. Вездеходы проходят, джипы периодически проходят, конечно, но тоже проблематично.
– Вы же тут живете. Как быт у вас налажен, где вы берете воду, где берете продукты?
– Слава богу. Там есть родник, из него воду берем. Дрова есть, электрификация у нас появилась. Потихоньку все нормализуется, слава богу. Это царская жизнь в сравнении с жизнью церковных отцов, которые здесь жили раньше, - говорит Сергей.
Особенность этого монастыря в том, что он открыт для всех – христиан, инославных и даже мусульман.
– Этот храм принадлежит армянам, но открыты ворота для всех верующих, паломников, – объясняет отец Хайрик. – В Новый год татары приехали сюда, потому что в Старом Крыму очень много татар. Они приехали, зашли, помолились и ушли. Удивительно. Когда был в Эчмиадзине, иранцы тоже посещали церковь. И татары тоже приходят, особенно когда свадьбы у них бывают, как паломничество, приходят сюда, молятся и уходят.
Я спросил у русского крымчанина, каменщика Сергея, какой храм он посещает.
– Я хожу, естественно, в эту церковь. Если у меня есть свободное время, я также могу зайти в православную церковь, но различий, собственно говоря, я для себя не делаю никаких. Потому что моя субъективная точка зрения заключается в том, что это есть христианство. Я не делаю никаких различий между, скажем, Русской православной и Армянской апостольской церковью, - ответил Сергей.
Я заметил, что Русская православная церковь никогда не допускала причащения армянских верующих, считая их еретиками-монофизитами и инославными. Отец Хайрик смотрит на это как на древнее историческое недоразумение Халкидонского собора:
Я поинтересовался у Сергея, что удерживает его в этом монастыре:
– Ну, во-первых, это моя родина. Во-вторых, место само по себе просто замечательное. Оглянитесь вокруг, посмотрите – красота, чистый воздух, покой, тишина. Здесь я, даже когда работаю физически, отдыхаю душой.
Притвор храма Сурб Ншан выложен могильными плитами с полустершимися армянскими надписями. Входя в храм, вы не можете их миновать и неизбежно вынуждены ступать по ним. Так через века выполняется последняя воля скончавшихся в монастыре праведников – служить надежной опорой для подошвы приходящего к Богу человека.
(Первая зарисовка из цикла "Крым зимой" - "Зоопарк как форма протеста".)
