Александр Генис: Фильм года назовет ведущий нашего “Кинообозрения” Андрей Загданский. Андрей, на мой взгляд, в этом году Голливуд себя показал очень средне. А по-вашему?
Андрей Загданский: Я бы так не сказал. Мне кажется, что было несколько картин, достойных самого пристального внимания, и любопытно, что в этом году три наиболее интересных американских режиссера сделали свои картины. Речь идет о режиссерах среднего-старшего поколения. Это, во-первых, Джим Джармуш “Границы контроля”. Я очень люблю этого режиссера.
Александр Генис: Я тоже очень люблю Джармуша. Я писал когда-то о его первом фильме, а теперь он - седой ветеран.
Андрей Загданский: Да, он уже переходит к старшему поколению. Судите о себе. Джармуш сделал, с моей точки зрения, наиболее экспериментальный из своих фильмов, который не был оценен по достоинству. Мне картина понравилась. Он превратил историю в куда более экспериментальную, чем может принять широкая, массовая аудитория. Но картина, как и сама идея принципиальной экранизации фильма не как цепочки событий, а как цепочки ваших или моих воспоминаний - как бы это выглядело спустя время - мне кажется очень интересной. Может быть, я что-то придумываю, но я убежден, что это именно то, что пытался сделать Джармуш – создать не картину, а отпечаток во времени картины. Картина “Серьезный человек” настолько серьезна философски и настолько мрачна, что о ней как-то даже и вспоминать со временем не очень хочется, настолько она не оставляет никакой надежды.
Александр Генис: При этом, вы знаете, из всех фильмов, о которых мы говорили в этом году, единственная картина, которую я хочу пересмотреть внимательнейшим образом - именно братьев Коэн, потому что мне кажется, что я не ухватил весь тот мрачный юмор, который там присутствовал, поскольку они делали фильм для себя. Это действительно отпечаток их очень мизантропической философии. Но не более мизантропической, чем Книга Иова Библии, которая, в сущности, является прототипом этого фильма.
Андрей Загданский: Когда вы пересмотрите фильм, вы мне скажете свои впечатления от второго просмотра и первого. Я, может быть, тоже пересмотрю картину. Фильмы меняются во времени, одно дело - первое впечатление после просмотра, другое дело - как ты вспоминаешь, как ты чувствуешь фильм спустя две-три недели или месяц. Мне кажется, картина закрывает себя, она не протягивает руку. Во всяком случае, такое мое впечатление на сегодняшний день. И еще одна картина, о которой я хочу сказать - фильм “ The Hurt Locker” режиссера- Кэтрин Бигело. Это драма войны в Ираке, главный герой это сапер - человек, который должен разминировать взрывные устройства, то самое главное действие, которое, насколько мы понимаем с вами, довольно часто происходит на улицах иракских городов. И вот эта картина захватила меня совершенно восхитительным режиссерским мастерством. До какой степени вы в состоянии создать напряжение на экране, передать атмосферу, драму, ужас конкретных ситуаций и заразить этим состоянием вашего зрителя - мне кажется, в этом смысле картина была просто великолепно сделана.
Александр Генис: Вы знаете, вы очень точно сказали о том, что фильмы прорастают сквозь нас. И это тот самый фильм, который пророс, и я вспомню этот фильм каждый день, хотя смотрели мы его летом. Тогда он мне показался и длинным, и слишком мелодраматичным, и каким угодно. Теперь я понимаю, что этот фильм лучше всего открывает всю бездну, которая ждет Запад в борьбе с терроризмом. Потому что есть в этой картине самое страшное. Это не смерть, ведь это война, это все естественно. Самое страшное - это зрители. Что бы ни делали саперы, на них все время смотрят - женщины, мужчины, дети, террористы, мы не знаем кто, но за ними все время следят. И мы понимаем, что это взгляд зрителей, которые с азартом ждут, рванет или не рванет. И, в сущности, это не война, а коррида - американские солдаты играют роль не матадоров, а быков, и это самое мрачное из того, что я видел в этом году на экране.
Андрей Загданский: Я помню, мы с вами говорили об этой картине, и вы спросили меня, каковы шансы на будущее этого фильма. Я сказал, что такое количество фильмов о войне в Ираке, что мне кажется, что этот фильм либо опоздал немножко в своей волне, либо вышел чуть раньше, поскольку он слишком серьезный, слишком глубокий, слишком настоящий. И вот прошло немного времени, и мне кажется, что фильм сделан не раньше и не позже, а в самое точное время. И я бы назвал лучшей режиссерской работой года эту картину и работу Кэтрин Бигело. Но если говорить о фильме года, то я бы назвал самой острой, самой неожиданной, самой оглушительной картину Квентина Тарантино “Бесславные ублюдки”. Знаете, почему?
Александр Генис: Потому что это картина, где зритель мстит вместе с героями.
Андрей Загданский: В этой картине происходит нечто сопоставимое с тотемическим убийством. Это не просто убийство Гитлера, это не просто Квентин Тарантино переписывает историю, а он создает новый кинематографический ритуал: в этом скандальном убийстве, в этом опрокидывании той истории, которую мы с вами знаем, есть некоторое новое качество, некоторая новая ступень, которую кино одолело вместе с Квентином Тарантино. Можно, оказывается, не считаться с историей и делать искусство. И это вызывает мое восхищение, я аплодирую картине. Поэтому фильм года – “Бесславные ублюдки” Квентина Тарантино.
