Украинский выборный сезон в Москве проходит сдержанно, почти ничем не выдавая кремлевских симпатий, и формула "Кто бы ни выиграл, ничего не изменится" кажется, по сравнению с наблюдавшимся пять лет назад, почти верхом политического благоразумия. "Ничего не изменится, главное – не Ющенко" – говорится голосом усталых заклинателей, и это правда, но здесь тот удивительный случай, когда в правде заключены нюансы, начисто ее опровергающие.
С прикладной точки зрения и в самом деле может показаться, что выборы спустя пять лет после революции новой революцией быть не могут. Что, напротив, это подведение итога, пусть и вечно по-украински промежуточного. При полной преемственности власти, кто бы к ней в итоге ни прорвался. И именем Виктора Ющенко, скорее всего, никто и никогда не назовет ни улицу, ни пароход. Что по-своему справедливо, потому что символом Виктор Ющенко уже стал.
Пять лет назад Виктор Ющенко поверил в свою миссию. Истово, искренне и с упрямством, которое украинские шутники приписывают селянскому украинскому характеру. Он действительно верил, что призван привести Украину с сумрачного востока в Европу и в НАТО, и вел ее с тем угрюмым чувством неотвратимости, которое и должно быть присуще человеку, который верит, что призван. Он был идеальным воплощением той оранжевой революции, которой она хотела выглядеть – продолжением романтики, которой была овеяна Европа 90-х. И он стал не менее идеальным образом той Украины, которую рисует российский агитпроп и которой, конечно, противостоит Янукович и немного Тимошенко. И потому все равно, кто победит, лишь бы не Ющенко, которому все было объяснено в знаменитом письме Медведева.
Только вот при чем тут Ющенко, если, как сказано, ничего не изменится?
Изменится одно: при всем своем революционном прошлом новый президент уже не будет иметь к революции никакого отношения. Она закончилась – причем очень давно, задолго до первых раскатов внутриоранжевых битв между Ющенко и Тимошенко. Революция – это вообще не вопрос того, кто победил. Революция – это новые правила игры, и едва они необратимо утверждаются, революцию можно считать завершенной по той простой причине, что свои задачи она выполнила. Потом оранжевые могут сколько угодно превращать украинскую политику в нескончаемую буффонаду, но правила игры теперь заключены в том, что даже фаворит президентских выборов Янукович – это не контрреволюция, а закономерный итог Майдана.
Порукой тому, что ничего не изменится и при любом украинском президенте нам не суждено познать таинство газового транзита, может служить сюжет с повторяющимся прощением Украины за ее недобор газа. Россия регулярно о своей братской снисходительности рапортует, Украина униженно молчит, но при этом никто и ни разу не прокомментировал сомнения некоторых аналитиков в том, что такой пункт на самом деле в газовых договоренностях существует. И это так понятно: пеня с миллиардов кубов газа, если ее грамотно структурировать, – это миллиарды долларов, и кто найдет те сметы, по которым они проходят?
Кто будет что-то менять?
Никто. Как никто не отменит "Восточного партнерства" и ГУАМа. И взаимовыгодный спор хозяйствующих субъектов по-прежнему будет органично вплетаться в ткань нашей шумной истории любви-ненависти.
Все так. Но с одним исключением. Все это будет без Ющенко. Без символа. Без ссылок на оранжевое и без обиды на Сороса. В общем, без сиюминутного. Со все более растущим пониманием, что это – уже навсегда.
Внутри системы российско-украинских координат не меняется ничего. Но, поскольку меняется сама их система, меняется практически все.
Собственно, об этом все сказано между строк письма Медведева. Это - последний привет уходящей эпохи, в которой поздравляли Януковича, обижались на НАТО, боролись за торжество русского языка в Украине. Это письмо – словно инвентаризация всего того, что сделала украинская революция с Россией, но, как правильно подчеркивали мидовские аналитики, было адресовано исключительно президенту Украины, но никак не ее народу.
А теперь придется обнаружить, что спор между Тимошенко и Януковичем протекает по десяткам поводов, рациональных и не очень, но только не по части актуальности тезиса "Навеки с Россией". Новый президент будет избавлен от чувства миссии, он уже не будет президентом революции, на которую в Москве так привычно списывали все.
То, что происходило в Украине пять лет, уже нельзя будет считать оранжевым недоразумением. Придется сделать запоздалое, но оттого не менее ценное открытие: это и есть настоящая Украина. Мы, конечно, будем снова и снова смеяться жизнелюбию украинских депутатов и разоблачать русофобов из Львова. Будем негодовать по поводу натовских учений и переживать за уже, в общем-то, решенную судьбу Черноморского флота.
Точно так же, как и прежде. Только вот президентские письма писать уже будет некому.
С прикладной точки зрения и в самом деле может показаться, что выборы спустя пять лет после революции новой революцией быть не могут. Что, напротив, это подведение итога, пусть и вечно по-украински промежуточного. При полной преемственности власти, кто бы к ней в итоге ни прорвался. И именем Виктора Ющенко, скорее всего, никто и никогда не назовет ни улицу, ни пароход. Что по-своему справедливо, потому что символом Виктор Ющенко уже стал.
Пять лет назад Виктор Ющенко поверил в свою миссию. Истово, искренне и с упрямством, которое украинские шутники приписывают селянскому украинскому характеру. Он действительно верил, что призван привести Украину с сумрачного востока в Европу и в НАТО, и вел ее с тем угрюмым чувством неотвратимости, которое и должно быть присуще человеку, который верит, что призван. Он был идеальным воплощением той оранжевой революции, которой она хотела выглядеть – продолжением романтики, которой была овеяна Европа 90-х. И он стал не менее идеальным образом той Украины, которую рисует российский агитпроп и которой, конечно, противостоит Янукович и немного Тимошенко. И потому все равно, кто победит, лишь бы не Ющенко, которому все было объяснено в знаменитом письме Медведева.
Только вот при чем тут Ющенко, если, как сказано, ничего не изменится?
Изменится одно: при всем своем революционном прошлом новый президент уже не будет иметь к революции никакого отношения. Она закончилась – причем очень давно, задолго до первых раскатов внутриоранжевых битв между Ющенко и Тимошенко. Революция – это вообще не вопрос того, кто победил. Революция – это новые правила игры, и едва они необратимо утверждаются, революцию можно считать завершенной по той простой причине, что свои задачи она выполнила. Потом оранжевые могут сколько угодно превращать украинскую политику в нескончаемую буффонаду, но правила игры теперь заключены в том, что даже фаворит президентских выборов Янукович – это не контрреволюция, а закономерный итог Майдана.
Порукой тому, что ничего не изменится и при любом украинском президенте нам не суждено познать таинство газового транзита, может служить сюжет с повторяющимся прощением Украины за ее недобор газа. Россия регулярно о своей братской снисходительности рапортует, Украина униженно молчит, но при этом никто и ни разу не прокомментировал сомнения некоторых аналитиков в том, что такой пункт на самом деле в газовых договоренностях существует. И это так понятно: пеня с миллиардов кубов газа, если ее грамотно структурировать, – это миллиарды долларов, и кто найдет те сметы, по которым они проходят?
Кто будет что-то менять?
Никто. Как никто не отменит "Восточного партнерства" и ГУАМа. И взаимовыгодный спор хозяйствующих субъектов по-прежнему будет органично вплетаться в ткань нашей шумной истории любви-ненависти.
Все так. Но с одним исключением. Все это будет без Ющенко. Без символа. Без ссылок на оранжевое и без обиды на Сороса. В общем, без сиюминутного. Со все более растущим пониманием, что это – уже навсегда.
Внутри системы российско-украинских координат не меняется ничего. Но, поскольку меняется сама их система, меняется практически все.
Собственно, об этом все сказано между строк письма Медведева. Это - последний привет уходящей эпохи, в которой поздравляли Януковича, обижались на НАТО, боролись за торжество русского языка в Украине. Это письмо – словно инвентаризация всего того, что сделала украинская революция с Россией, но, как правильно подчеркивали мидовские аналитики, было адресовано исключительно президенту Украины, но никак не ее народу.
А теперь придется обнаружить, что спор между Тимошенко и Януковичем протекает по десяткам поводов, рациональных и не очень, но только не по части актуальности тезиса "Навеки с Россией". Новый президент будет избавлен от чувства миссии, он уже не будет президентом революции, на которую в Москве так привычно списывали все.
То, что происходило в Украине пять лет, уже нельзя будет считать оранжевым недоразумением. Придется сделать запоздалое, но оттого не менее ценное открытие: это и есть настоящая Украина. Мы, конечно, будем снова и снова смеяться жизнелюбию украинских депутатов и разоблачать русофобов из Львова. Будем негодовать по поводу натовских учений и переживать за уже, в общем-то, решенную судьбу Черноморского флота.
Точно так же, как и прежде. Только вот президентские письма писать уже будет некому.
