В конце прошлой недели после очередной попытки дипломатического зигзага со стороны Тегерана, администрация Барака Обамы дала понять, что ее терпение и, казалось, почти неограниченный запас доброй воли в общении с Ираном иссякает. Представитель Белого дома в пятницу в ответ на вопрос, не пришло ли время для применения более жестких санкций в качестве инструмента убеждения иранского руководства, заявил, что время президента для ведения переговоров ограничено.
Такой тон был до сих пор не характерен для администрации Обамы. Еще будучи кандидатом, Барак Обама обещал действовать методом убеждения, а не угроз. После его прихода в Белый дом этот метод стал базисом для строительства новых отношений с Ираном. В последние недели казалось, что этот метод может сработать. Однако в пятницу многочисленные дипломатические источники неофициально подтвердили информацию о том, что иранцы требуют новой принципиальной уступки по соглашению об отправке иранского слабообогащенного урана в Россию и Францию.
Новое требование, по мнению профессионалов, выхолащивает смысл соглашения. "Нью-Йорк Таймс" в своем заголовке на первой полосе пятничного выпуска газеты резюмировала ситуацию совершенно однозначно: "Тегеран отвергает ядерную договоренность". Для Белого дома это не сиюминутная деталь: это тупик шестилетнего переговорного процесса, начатого в октябре 2003 года представителями европейской тройки – Великобритании, Франции, Германии и Ираном. Европейцы, как и администрация Обамы, исходили из того, что дипломатия, язык убеждения может сработать. Теперь, если Иран в самом деле откажется от договора, который бы позволял ему вести обогащение урана в обмен на переправку уже имеющихся запасов в Россию и Францию, у президента Обамы, скорее всего, не останется выбора кроме введения санкций и пересмотра своих взглядов на эффективность дипломатии.
Ситуацию в интервью Радио Свобода прокомментировал известный американский политолог Генри Сокольски, глава Центра по нераспространению оружия массового поражения:
- Переговоры как таковые - это нормально. И, конечно, с Ираном их можно продолжать. Но это не значит, что только ими и следует ограничиваться. Надо понимать, что Иран сейчас находится на скамейке штрафников. Один за другим проходят крайние сроки ответов Тегерана на требования международного сообщества. Крайний срок ответа на последнее предложение истек в прошлую пятницу. Думаю, что, не отказываясь от переговоров, пора начинать постепенно усиливать давление в этой дипломатической игре санкций, давая понять иранскому руководству, что Иран будет расплачиваться за невыполнение резолюции ООН о приостановке обогащения урана.
Кому-то такой подход кажется нереалистичным. Но ведь существует резолюция Совета Безопасности с соотвествующим требованием. И если члены Совета Безопасности готовы ради договоренности с Ираном пойти на смягчение этого требования в будущем, нынешняя резолюция, требующая прекратить обогащение, должна быть выполнена. Тегеран должен продемонстрировать готовность идти на уступки.
- Чем бы вы объяснили позицию России, которая, в сущности, по-прежнему не решается на применение санкций против Ирана?
- Я думаю, это не так уж и важно. Важнее то, что кроме продолжения переговоров, международное сообщество должно действовать и в других направлениях, показывая неудовлетворение тем, что до сих пор решение вопроса с иранской ядерной программой практически не сдвинулось с места. Стала ли в последние недели позиция России по Ирану ближе к американской позиции? Подтверждением этому может стать лишь готовность России присоединиться к нашему намерению ввести умеренные дополнительные торговые санкции против Ирана. Но у меня пока нет впечатления, что Россия готова это сделать. Иранцы же, в сущности, намерены продолжать нарушение резолюции ООН. Они говорят, что будут вести переговоры, но не согласятся ни с чем, что помешало бы им совершить технический прорыв и открыть дорогу к созданию ядерного оружия.
Какова мотивировка действий Москвы в данной ситуации, почему она предпочитает, по сути, подыгрывать Тегерану вопреки всеобщим интересам - известно только российским властям. Остается лишь надеяться, что в Совете Безопасности Россия займет более реалистичную позицию. Думаю, что России в первую очередь надо осознать важность принятия резолюции о санкциях.
- Каковы, по вашему мнению, варианты действий ведущих стран в этой ситуации?
- Существуют самые различные варианты действий. Я бы начал с умеренных, таких, как введение дополнительных торговых санкций. Такой сценарий возможен, независимо от того, присоединится ли к ним Россия и состоится ли единогласное решение Совета безопасности ООН. США, Евросоюз и разделяющие их позицию страны могут предпринять совместные действия вне зависимости от мнения членов Совбеза. Мне кажется, что момент для ведения эффективной кампании нейтрализации ядерной программы Тегерана уже упущен. Слишком далеко он зашел по дороге обогащения урана, времени на проведение масштабной выверенной дипломатической кампании нет. В такой ситуации остаются два варианта: или бездействовать, или все-таки попытаться что-то предпринять. И мы должны держаться этой линии, заставив Иран пойти на уступки, хотя бы для того, чтобы отбить желание у дргих следовать по иранскому пути.
Белый дом, согласно источникам из окружения президента, смирился с необходимостью введения новых санкций. Администрация дала знать Конгрессу о своей поддержке нового законопроекта, который предоставит президенту право наказывать фирмы, которые продают и доставляют нефтепродукты в Ирак, штрафовать страховые компании, страхующие иранские танкеры. Белый дом предпочел бы действовать с партнерами по Совету безопасности, но в окружении Барака Обамы все меньше верят в то, что удастся добиться согласия на санкции со стороны России и Китая.
Такой тон был до сих пор не характерен для администрации Обамы. Еще будучи кандидатом, Барак Обама обещал действовать методом убеждения, а не угроз. После его прихода в Белый дом этот метод стал базисом для строительства новых отношений с Ираном. В последние недели казалось, что этот метод может сработать. Однако в пятницу многочисленные дипломатические источники неофициально подтвердили информацию о том, что иранцы требуют новой принципиальной уступки по соглашению об отправке иранского слабообогащенного урана в Россию и Францию.
Новое требование, по мнению профессионалов, выхолащивает смысл соглашения. "Нью-Йорк Таймс" в своем заголовке на первой полосе пятничного выпуска газеты резюмировала ситуацию совершенно однозначно: "Тегеран отвергает ядерную договоренность". Для Белого дома это не сиюминутная деталь: это тупик шестилетнего переговорного процесса, начатого в октябре 2003 года представителями европейской тройки – Великобритании, Франции, Германии и Ираном. Европейцы, как и администрация Обамы, исходили из того, что дипломатия, язык убеждения может сработать. Теперь, если Иран в самом деле откажется от договора, который бы позволял ему вести обогащение урана в обмен на переправку уже имеющихся запасов в Россию и Францию, у президента Обамы, скорее всего, не останется выбора кроме введения санкций и пересмотра своих взглядов на эффективность дипломатии.
Ситуацию в интервью Радио Свобода прокомментировал известный американский политолог Генри Сокольски, глава Центра по нераспространению оружия массового поражения:
Иран сейчас находится на скамейке штрафников. Один за другим проходят крайние сроки ответов Тегерана на требования международного сообщества
- Переговоры как таковые - это нормально. И, конечно, с Ираном их можно продолжать. Но это не значит, что только ими и следует ограничиваться. Надо понимать, что Иран сейчас находится на скамейке штрафников. Один за другим проходят крайние сроки ответов Тегерана на требования международного сообщества. Крайний срок ответа на последнее предложение истек в прошлую пятницу. Думаю, что, не отказываясь от переговоров, пора начинать постепенно усиливать давление в этой дипломатической игре санкций, давая понять иранскому руководству, что Иран будет расплачиваться за невыполнение резолюции ООН о приостановке обогащения урана.
Кому-то такой подход кажется нереалистичным. Но ведь существует резолюция Совета Безопасности с соотвествующим требованием. И если члены Совета Безопасности готовы ради договоренности с Ираном пойти на смягчение этого требования в будущем, нынешняя резолюция, требующая прекратить обогащение, должна быть выполнена. Тегеран должен продемонстрировать готовность идти на уступки.
- Чем бы вы объяснили позицию России, которая, в сущности, по-прежнему не решается на применение санкций против Ирана?
- Я думаю, это не так уж и важно. Важнее то, что кроме продолжения переговоров, международное сообщество должно действовать и в других направлениях, показывая неудовлетворение тем, что до сих пор решение вопроса с иранской ядерной программой практически не сдвинулось с места. Стала ли в последние недели позиция России по Ирану ближе к американской позиции? Подтверждением этому может стать лишь готовность России присоединиться к нашему намерению ввести умеренные дополнительные торговые санкции против Ирана. Но у меня пока нет впечатления, что Россия готова это сделать. Иранцы же, в сущности, намерены продолжать нарушение резолюции ООН. Они говорят, что будут вести переговоры, но не согласятся ни с чем, что помешало бы им совершить технический прорыв и открыть дорогу к созданию ядерного оружия.
Какова мотивировка действий Москвы в данной ситуации, почему она предпочитает, по сути, подыгрывать Тегерану вопреки всеобщим интересам - известно только российским властям. Остается лишь надеяться, что в Совете Безопасности Россия займет более реалистичную позицию. Думаю, что России в первую очередь надо осознать важность принятия резолюции о санкциях.
- Каковы, по вашему мнению, варианты действий ведущих стран в этой ситуации?
- Существуют самые различные варианты действий. Я бы начал с умеренных, таких, как введение дополнительных торговых санкций. Такой сценарий возможен, независимо от того, присоединится ли к ним Россия и состоится ли единогласное решение Совета безопасности ООН. США, Евросоюз и разделяющие их позицию страны могут предпринять совместные действия вне зависимости от мнения членов Совбеза. Мне кажется, что момент для ведения эффективной кампании нейтрализации ядерной программы Тегерана уже упущен. Слишком далеко он зашел по дороге обогащения урана, времени на проведение масштабной выверенной дипломатической кампании нет. В такой ситуации остаются два варианта: или бездействовать, или все-таки попытаться что-то предпринять. И мы должны держаться этой линии, заставив Иран пойти на уступки, хотя бы для того, чтобы отбить желание у дргих следовать по иранскому пути.
Белый дом, согласно источникам из окружения президента, смирился с необходимостью введения новых санкций. Администрация дала знать Конгрессу о своей поддержке нового законопроекта, который предоставит президенту право наказывать фирмы, которые продают и доставляют нефтепродукты в Ирак, штрафовать страховые компании, страхующие иранские танкеры. Белый дом предпочел бы действовать с партнерами по Совету безопасности, но в окружении Барака Обамы все меньше верят в то, что удастся добиться согласия на санкции со стороны России и Китая.
