Рассказ о районе Брикстон – продолжение цикла "Другой Лондон", посвященного тем сторонам жизни британской столицы, которые не всегда удается увидеть обычному туристу.
В британской столице есть места, которые не отличаются ни открыточной красотой, ни упорядоченностью, но, тем не менее, жить в них можно, более того – интересно. Таков и Брикстон.
Когда приезжаешь сюда из центра, кажется, будто попал в совершенно другой город. Подобное впечатление вызывают многие районы Лондона, но Брикстон – место особое. Здесь даже климат как будто другой: жарче, чем у реки или в парке. Возможно, этому ощущению способствует общая атмосфера Брикстона – вавилонская, разноцветная толчея на улицах. Брикстон сделался средоточием постколониальной миграции вскоре после Второй мировой войны, когда Британия приняла закон о гражданстве для подданных Ее Величества, живущих в странах Содружества. Первый корабль эмигрантов с Ямайки привез сюда в 1948-м группу людей, которые осели в Брикстоне, превратив его в центр афро-карибского сообщества.
Если в послевоенные годы работы для эмигрантов хватало, то к 80-м ситуация ухудшилась – началась экономическая рецессия (примерно как сейчас, только тогда виноваты во всем были консерваторы). В 81-м году в Англии неоднократно вспыхивали беспорядки. Охватили они и Брикстон – место не самое благополучное: тут сыграла роль и высокая преступность, и расовые трения. Последней каплей стал указ, по которому полиции разрешалось останавливать и обыскивать людей на улице по одному лишь подозрению в чем-то нехорошем. В таких условиях достаточно было мелкого инцидента – полиция подобрала на улице темнокожего юношу с ножевой раной, – чтобы Брикстон взорвался. Молодежь, вооружившись бутылками и кирпичами, атаковала полицейские кордоны; было немало пострадавших с обеих сторон. Волнения продолжались пару дней, в течение которых на улицах Брикстона действительно было жарко – тут сожгли несколько десятков зданий.
Сегодня в Брикстоне тоже бывает неспокойно, в определенных местах и в определенные моменты. В насилии есть своя система – как правило, дерутся подростки или разбираются между собой местные банды. Это отнюдь не единственный район Лондона, где легко раздобыть наркотики. Дилеры метят каждый свою территорию, вешая на деревья старые кроссовки. Но в целом жизнь в Брикстоне ненамного опаснее, чем в среднем лондонском предместье. Тут селятся и "белые воротнички", и люди, сидящие на пособии – представлен весь спектр.
Одна из причин популярности Брикстона – помимо близости к центру и разумных цен на жилье – в том, что тут есть замечательные дома. Многие здания, построенные в конце 19-го века и разбитые впоследствии на квартиры для рабочих, весьма неплохо сохранились. Внутри типичный дом выглядит так: парадное забито велосипедами (здесь это любимый вид передвижения, особенно когда закрывают на ремонт единственную ветку метро). Все несколько обветшало, но как-то держится. Из-за дверей просачиваются запахи еды. Несколько пролетов по лестнице (лифта нет, потолки высокие) – и ты оказываешься на коммунальной крыше. И сразу понимаешь, что карабкаться стоило: прямо перед тобой – столетняя башня с часами; железнодорожный мост до того близко, что с каждой электричкой удивляешься, как можно было на нее опоздать; внизу нахохлилась Брикстонская тюрьма, в которую легко попасть окурком; небоскребы Сити в отдалении привычно игнорируешь.
В Брикстоне есть большой кинотеатр, есть зал, где проходят рок- и поп-концерты. Билеты всегда можно купить с рук у спекулянтов, которые торгуют ими на глазах у полиции. Но самое интересное тут – рынок, на котором продают все, от экзотических плодов до паленых дисков. И люди тут попадаются самые разные. Вот, например, пожилая женщина, придирчиво рассматривающая бананы на лотке. Она рассказывает:
- Я сюда примерно раз в неделю прихожу, не то чтобы за покупками – посмотреть; если что приглянется, покупаю. Манго – вот их я люблю. Знаете, в магазинах манго не найти, они такие... не очень хорошие. А тут я могу походить, посмотреть. Есть один лоток, я всегда сразу туда иду, там они такие сладкие, слаще сахара. Я у них постоянно покупаю, так мне всегда парочку сверху дают. Жаль только, скоро сезон кончится. Другая моя слабость – бананы, правда, здесь, на мой взгляд, они не такие вкусные, как я привыкла. Там, откуда я родом, бананы, когда поспеют – или, как тут бы сказали, переспеют, – у них шкурка такими пятнышками покрывается. А здешние чернеют. Родом я из Гвианы – это в Южной Америке.
А вот юноша восточного вида с полной сумкой зелени:
- Тут есть китайская лавка, там продают то, чего нет в супермаркетах; есть всякие магазинчики – тайские, ливанские, турецкие лавки…
Девушка, нагруженная пакетами, набирает в еще один какие-то невиданные фрукты – а может, овощи – словно обыкновенную картошку. Делится опытом:
- На рынке есть то, чего в супермаркете нет. Я с Ямайки, прихожу за ямайскими продуктами, они ж не такие – где их еще купишь-то. Ну, разные, в общем, продукты. Какие? Да всякие: аки, калалу – короче, такие, которых в супермаркете не найти.
Впечатляют на рынке и одеяния людей, вышедших за покупками, будто в свет. Прохаживаются дамы в радужных тюрбанах. Немолодой джентльмен в сюртуке и галстуке с достоинством лавирует среди ящиков и мусорных куч. Но самые яркие наряды у уличных проповедников. Ловцы человеческих душ, блистая очками, призывают к миру и согласию, перекрикивая дорожный шум.
Люди всевозможных рас ходят по улицам Брикстона, не мешая друг другу, насколько позволяет теснота, но и не очень-то смешиваясь. Попадаются, однако, примеры истинного мультикультурализма. Особенно бойко торговля на рынке в эту субботу шла с лотка под вывеской "Global Fusion. Вегетарианские блюда по креольскому рецепту". Когда под конец базарного дня нераспроданные пироги нарезали и стали раздавать за так, народ повалил еще активнее, бледнолицые вперемежку с темнокожими. А за прилавком сноровисто крутилась троица с плаката "Дружба народов": черный-пречерный африканец, азиат и светловолосый европеец.
(Сюжет из рубрики "Истории Запада и Востока" программы "Время свободы – дневной выпуск".)
В британской столице есть места, которые не отличаются ни открыточной красотой, ни упорядоченностью, но, тем не менее, жить в них можно, более того – интересно. Таков и Брикстон.
Когда приезжаешь сюда из центра, кажется, будто попал в совершенно другой город. Подобное впечатление вызывают многие районы Лондона, но Брикстон – место особое. Здесь даже климат как будто другой: жарче, чем у реки или в парке. Возможно, этому ощущению способствует общая атмосфера Брикстона – вавилонская, разноцветная толчея на улицах. Брикстон сделался средоточием постколониальной миграции вскоре после Второй мировой войны, когда Британия приняла закон о гражданстве для подданных Ее Величества, живущих в странах Содружества. Первый корабль эмигрантов с Ямайки привез сюда в 1948-м группу людей, которые осели в Брикстоне, превратив его в центр афро-карибского сообщества.
Если в послевоенные годы работы для эмигрантов хватало, то к 80-м ситуация ухудшилась – началась экономическая рецессия (примерно как сейчас, только тогда виноваты во всем были консерваторы). В 81-м году в Англии неоднократно вспыхивали беспорядки. Охватили они и Брикстон – место не самое благополучное: тут сыграла роль и высокая преступность, и расовые трения. Последней каплей стал указ, по которому полиции разрешалось останавливать и обыскивать людей на улице по одному лишь подозрению в чем-то нехорошем. В таких условиях достаточно было мелкого инцидента – полиция подобрала на улице темнокожего юношу с ножевой раной, – чтобы Брикстон взорвался. Молодежь, вооружившись бутылками и кирпичами, атаковала полицейские кордоны; было немало пострадавших с обеих сторон. Волнения продолжались пару дней, в течение которых на улицах Брикстона действительно было жарко – тут сожгли несколько десятков зданий.
Это отнюдь не единственный район Лондона, где легко раздобыть наркотики. Дилеры метят каждый свою территорию, вешая на деревья старые кроссовки
Сегодня в Брикстоне тоже бывает неспокойно, в определенных местах и в определенные моменты. В насилии есть своя система – как правило, дерутся подростки или разбираются между собой местные банды. Это отнюдь не единственный район Лондона, где легко раздобыть наркотики. Дилеры метят каждый свою территорию, вешая на деревья старые кроссовки. Но в целом жизнь в Брикстоне ненамного опаснее, чем в среднем лондонском предместье. Тут селятся и "белые воротнички", и люди, сидящие на пособии – представлен весь спектр.
Одна из причин популярности Брикстона – помимо близости к центру и разумных цен на жилье – в том, что тут есть замечательные дома. Многие здания, построенные в конце 19-го века и разбитые впоследствии на квартиры для рабочих, весьма неплохо сохранились. Внутри типичный дом выглядит так: парадное забито велосипедами (здесь это любимый вид передвижения, особенно когда закрывают на ремонт единственную ветку метро). Все несколько обветшало, но как-то держится. Из-за дверей просачиваются запахи еды. Несколько пролетов по лестнице (лифта нет, потолки высокие) – и ты оказываешься на коммунальной крыше. И сразу понимаешь, что карабкаться стоило: прямо перед тобой – столетняя башня с часами; железнодорожный мост до того близко, что с каждой электричкой удивляешься, как можно было на нее опоздать; внизу нахохлилась Брикстонская тюрьма, в которую легко попасть окурком; небоскребы Сити в отдалении привычно игнорируешь.
В Брикстоне есть большой кинотеатр, есть зал, где проходят рок- и поп-концерты. Билеты всегда можно купить с рук у спекулянтов, которые торгуют ими на глазах у полиции. Но самое интересное тут – рынок, на котором продают все, от экзотических плодов до паленых дисков. И люди тут попадаются самые разные. Вот, например, пожилая женщина, придирчиво рассматривающая бананы на лотке. Она рассказывает:
- Я сюда примерно раз в неделю прихожу, не то чтобы за покупками – посмотреть; если что приглянется, покупаю. Манго – вот их я люблю. Знаете, в магазинах манго не найти, они такие... не очень хорошие. А тут я могу походить, посмотреть. Есть один лоток, я всегда сразу туда иду, там они такие сладкие, слаще сахара. Я у них постоянно покупаю, так мне всегда парочку сверху дают. Жаль только, скоро сезон кончится. Другая моя слабость – бананы, правда, здесь, на мой взгляд, они не такие вкусные, как я привыкла. Там, откуда я родом, бананы, когда поспеют – или, как тут бы сказали, переспеют, – у них шкурка такими пятнышками покрывается. А здешние чернеют. Родом я из Гвианы – это в Южной Америке.
А вот юноша восточного вида с полной сумкой зелени:
- Тут есть китайская лавка, там продают то, чего нет в супермаркетах; есть всякие магазинчики – тайские, ливанские, турецкие лавки…
Девушка, нагруженная пакетами, набирает в еще один какие-то невиданные фрукты – а может, овощи – словно обыкновенную картошку. Делится опытом:
- На рынке есть то, чего в супермаркете нет. Я с Ямайки, прихожу за ямайскими продуктами, они ж не такие – где их еще купишь-то. Ну, разные, в общем, продукты. Какие? Да всякие: аки, калалу – короче, такие, которых в супермаркете не найти.
Впечатляют на рынке и одеяния людей, вышедших за покупками, будто в свет. Прохаживаются дамы в радужных тюрбанах. Немолодой джентльмен в сюртуке и галстуке с достоинством лавирует среди ящиков и мусорных куч. Но самые яркие наряды у уличных проповедников. Ловцы человеческих душ, блистая очками, призывают к миру и согласию, перекрикивая дорожный шум.
Люди всевозможных рас ходят по улицам Брикстона, не мешая друг другу, насколько позволяет теснота, но и не очень-то смешиваясь. Попадаются, однако, примеры истинного мультикультурализма. Особенно бойко торговля на рынке в эту субботу шла с лотка под вывеской "Global Fusion. Вегетарианские блюда по креольскому рецепту". Когда под конец базарного дня нераспроданные пироги нарезали и стали раздавать за так, народ повалил еще активнее, бледнолицые вперемежку с темнокожими. А за прилавком сноровисто крутилась троица с плаката "Дружба народов": черный-пречерный африканец, азиат и светловолосый европеец.
(Сюжет из рубрики "Истории Запада и Востока" программы "Время свободы – дневной выпуск".)
