Президент Соединенных Штатов принимает поздравления в связи с присуждением ему Нобелевской премии мира. Однако многие наблюдатели обращают внимание на то обстоятельство, что эта престижная награда создает для американского президента политические проблемы. Ситуацию в эфире программы "Время Свободы" обсуждают обозреватель Радио Свобода Ефим Фиштейн и московский внешнеполитический аналитик Андрей Пионтковский.
Для многих политиков, экспертов и наблюдателей такой выбор Нобелевского комитета оказался неожиданным. Часть комментариев сводится к тому, что для Барака Обамы это очень большой политический и человеческий аванс. С этим мнением согласен Ефим Фиштейн:
- Пресс-секретарь Белого дома, описывая ситуацию, сказал, что когда ночью Барака Обаму пришлось разбудить и сообщить ему о присуждении Нобелевской премии мира, он был крайне смущен. Честно говоря, его смущение я понимаю. Это ведь не премия за что-то уже совершенное, это премия за благие намерения, за благие пожелания. Теперь, как мне кажется, Бараку Обаме будет крайне сложно принимать непопулярные решения, не вполне соответствующие премии мира.
Например, ему предстоит в ближайшие дни сообщить миру об американской стратегии в Афганистане. Скорее всего, эта стратегия сводится к решительному увеличению количества американских войск в Афганистане, иначе с проблемой не справиться. Но как же совместить решительное наращивание военной силы в уже охваченном конфликтом регионе с премией мира? То же самое с Ираком. Давно прошли те времена, когда Обама обещал в какие-то сроки вывести войска, сейчас они остаются там. Пока еще окончательных сроков до сих пор не видно. Как совместить это с премией мира? К сожалению, наша реальность не состоит из одних прорывов. Здесь, мне кажется, Обаме будет крайне сложно оказаться на гипотетическом уровне премии мира.
Каковы сейчас перспективы Обамы-миротворца? На этот вопрос Андрей Пионтковский ответил так:
- Фактически принятие этой, скажем прямо, совершенно незаслуженной премии в известной степени лишает президента США как минимум психологической свободы. Я с определенным скептицизмом отношусь к Обаме как к политику, но с большой симпатией как к человеку, сделавшему такую ослепительную профессиональную карьеру благодаря своим личным выдающимся качествам. В этом присуждении есть для него такой неприятный душок того, что американцы называют специальной льготой для этнических меньшинств. Но он не нуждается в таких подпорках.
А что касается миротворчества... Я прочел формулировку Нобелевского комитета. Там написано: "Присуждена президенту США Бараку Обаме за исключительные дипломатические усилия в борьбе с распространением ядерного оружия и за мирное урегулирование на Ближнем Востоке". Мирное урегулирование на Ближнем Востоке - это часть мира между евреями и арабами, между Израилем и Палестиной, но в таком удручающем состоянии эта проблема не была последние 10 лет. Это не вина Обамы. Он это унаследовал, но он ничего пока не сделал, кроме того, что направил туда посла Митчелла.
То есть, со всех сторон, как ни посмотреть, эта премия - очень неудачный подарок для Обамы. Я более или менее представляю, какая будет на это реакция в Штатах. Его противники обрушат на президента вал насмешек. Его сторонники не будут испытывать восторга и гордости. Они тоже будут, скорее, смущены этой незаслуженной премией.
Может такое случиться, что политик возьмет и откажется от Нобелевской премии? Ефим Фиштейн полагает, что вряд ли этого можно ожидать от Обамы:
- Это был бы слишком радикальный ход. В истории литературы, например, мы знаем случаи отказа - Жан-Поль Сартр позволил себе такой жест. Обама вряд ли это сделает. Подчеркну одно обстоятельство. Впервые в истории Нобелевская премия мира была присуждена американскому президенту действующему, но еще не закончившему даже первый год своего президентства! То есть, не после выхода на заслуженный покой, не после свершений великих, а перед лицом свершений! Ведь даже в области нераспространения ядерного оружия Обама пока еще даже не подписал с Россией основополагающий договор о сокращении вооружений. Это только предстоит. А что, если сорвется? Не говоря уже о всей системе нераспространения ядерного оружия, к которой пока многие государства не присоединились, а другие нарушают договоренности.
И вот во всех этих областях, включая ближневосточное урегулирование, вполне возможно, скорее произойдет срыв, чем прорыв. Что тогда? Тогда получится, что эта премия - черная метка. Боюсь, что Нобелевский комитет поставил под удар и себя, потому что вряд ли его престиж от этого возрастет.
- Не надо быть тонким политическим прорицателем, чтобы предположить, что прямо в эти часы в Белом доме большое количество умных мужчин в галстуках и, видимо, даже без пиджаков, сидят и вырабатывают какую-то стратегию ответа. Если бы вы присоединились к этой группе, что бы вы предложили Бараку Обаме делать в такой ситуации?
Андрей Пионтковский предлагает следующее:
- Да, они занимаются тем, что американцы в таких случаях называют ограничением ущерба. Отказ был бы неверным ходом. Я думаю, что лучшая стратегия - постараться сделать так, чтобы общественное мнение об этом скорее забыло. Вежливо поблагодарить и больше не вспоминать. Но, к сожалению для Обамы, вспоминать это будут все его политические противники в США при каждой его неудаче. Что касается ядерного разоружения, то упоминание его в этой формулировке еще более нелепо, чем ссылка на ситуацию на Ближнем Востоке. Опять же не по вине Обамы. Иран вышел на финишную прямую в достижении своей цели. Обама пока ничего не смог сделать, чтобы изменить эту тенденцию. Если уж говорить о том, что он сделал, то его идея ядерного нуля, которую он так торжественно проповедовал недавно на заседании Совета безопасности, не только прекраснодушная иллюзия, она нелепа и опасна! Никакое русское правительство - ни путинское, ни антипутинское - никогда не откажется от ядерного оружия. Хотя бы по той простой причине, что в этом случае мы станем абсолютно беспомощными перед нашим восточным соседом.
Для многих политиков, экспертов и наблюдателей такой выбор Нобелевского комитета оказался неожиданным. Часть комментариев сводится к тому, что для Барака Обамы это очень большой политический и человеческий аванс. С этим мнением согласен Ефим Фиштейн:
- Пресс-секретарь Белого дома, описывая ситуацию, сказал, что когда ночью Барака Обаму пришлось разбудить и сообщить ему о присуждении Нобелевской премии мира, он был крайне смущен. Честно говоря, его смущение я понимаю. Это ведь не премия за что-то уже совершенное, это премия за благие намерения, за благие пожелания. Теперь, как мне кажется, Бараку Обаме будет крайне сложно принимать непопулярные решения, не вполне соответствующие премии мира.
К сожалению, наша реальность не состоит из одних прорывов. Здесь, мне кажется, Обаме будет крайне сложно оказаться на гипотетическом уровне премии мира
Например, ему предстоит в ближайшие дни сообщить миру об американской стратегии в Афганистане. Скорее всего, эта стратегия сводится к решительному увеличению количества американских войск в Афганистане, иначе с проблемой не справиться. Но как же совместить решительное наращивание военной силы в уже охваченном конфликтом регионе с премией мира? То же самое с Ираком. Давно прошли те времена, когда Обама обещал в какие-то сроки вывести войска, сейчас они остаются там. Пока еще окончательных сроков до сих пор не видно. Как совместить это с премией мира? К сожалению, наша реальность не состоит из одних прорывов. Здесь, мне кажется, Обаме будет крайне сложно оказаться на гипотетическом уровне премии мира.
Каковы сейчас перспективы Обамы-миротворца? На этот вопрос Андрей Пионтковский ответил так:
- Фактически принятие этой, скажем прямо, совершенно незаслуженной премии в известной степени лишает президента США как минимум психологической свободы. Я с определенным скептицизмом отношусь к Обаме как к политику, но с большой симпатией как к человеку, сделавшему такую ослепительную профессиональную карьеру благодаря своим личным выдающимся качествам. В этом присуждении есть для него такой неприятный душок того, что американцы называют специальной льготой для этнических меньшинств. Но он не нуждается в таких подпорках.
А что касается миротворчества... Я прочел формулировку Нобелевского комитета. Там написано: "Присуждена президенту США Бараку Обаме за исключительные дипломатические усилия в борьбе с распространением ядерного оружия и за мирное урегулирование на Ближнем Востоке". Мирное урегулирование на Ближнем Востоке - это часть мира между евреями и арабами, между Израилем и Палестиной, но в таком удручающем состоянии эта проблема не была последние 10 лет. Это не вина Обамы. Он это унаследовал, но он ничего пока не сделал, кроме того, что направил туда посла Митчелла.
То есть, со всех сторон, как ни посмотреть, эта премия - очень неудачный подарок для Обамы. Я более или менее представляю, какая будет на это реакция в Штатах. Его противники обрушат на президента вал насмешек. Его сторонники не будут испытывать восторга и гордости. Они тоже будут, скорее, смущены этой незаслуженной премией.
Может такое случиться, что политик возьмет и откажется от Нобелевской премии? Ефим Фиштейн полагает, что вряд ли этого можно ожидать от Обамы:
- Это был бы слишком радикальный ход. В истории литературы, например, мы знаем случаи отказа - Жан-Поль Сартр позволил себе такой жест. Обама вряд ли это сделает. Подчеркну одно обстоятельство. Впервые в истории Нобелевская премия мира была присуждена американскому президенту действующему, но еще не закончившему даже первый год своего президентства! То есть, не после выхода на заслуженный покой, не после свершений великих, а перед лицом свершений! Ведь даже в области нераспространения ядерного оружия Обама пока еще даже не подписал с Россией основополагающий договор о сокращении вооружений. Это только предстоит. А что, если сорвется? Не говоря уже о всей системе нераспространения ядерного оружия, к которой пока многие государства не присоединились, а другие нарушают договоренности.
И вот во всех этих областях, включая ближневосточное урегулирование, вполне возможно, скорее произойдет срыв, чем прорыв. Что тогда? Тогда получится, что эта премия - черная метка. Боюсь, что Нобелевский комитет поставил под удар и себя, потому что вряд ли его престиж от этого возрастет.
- Не надо быть тонким политическим прорицателем, чтобы предположить, что прямо в эти часы в Белом доме большое количество умных мужчин в галстуках и, видимо, даже без пиджаков, сидят и вырабатывают какую-то стратегию ответа. Если бы вы присоединились к этой группе, что бы вы предложили Бараку Обаме делать в такой ситуации?
Андрей Пионтковский предлагает следующее:
- Да, они занимаются тем, что американцы в таких случаях называют ограничением ущерба. Отказ был бы неверным ходом. Я думаю, что лучшая стратегия - постараться сделать так, чтобы общественное мнение об этом скорее забыло. Вежливо поблагодарить и больше не вспоминать. Но, к сожалению для Обамы, вспоминать это будут все его политические противники в США при каждой его неудаче. Что касается ядерного разоружения, то упоминание его в этой формулировке еще более нелепо, чем ссылка на ситуацию на Ближнем Востоке. Опять же не по вине Обамы. Иран вышел на финишную прямую в достижении своей цели. Обама пока ничего не смог сделать, чтобы изменить эту тенденцию. Если уж говорить о том, что он сделал, то его идея ядерного нуля, которую он так торжественно проповедовал недавно на заседании Совета безопасности, не только прекраснодушная иллюзия, она нелепа и опасна! Никакое русское правительство - ни путинское, ни антипутинское - никогда не откажется от ядерного оружия. Хотя бы по той простой причине, что в этом случае мы станем абсолютно беспомощными перед нашим восточным соседом.
