Ирина Лагунина: В конце минувшей недели на саммит в казахстанский город Актау собрались главы четырёх прикаспийских государств – России, Азербайджана, Туркменистана и Казахстана. До открытия саммита его участники намеривались обсудить проблему раздела Каспия, но после громких протестов Ирана, президента которого в Актау не пригласили, прозвучало заявления президентов Казахстана и Туркменистана о том, что эта тема будет обсуждаться только в пятистороннем формате. Главы прикаспийских государств – членов СНГ, согласно официальным сообщениям, ограничились обсуждением экономических проблем и двухсторонних связей между прикаспийскими государствами. Однако эксперты не исключают, что в ходе закрытых встреч в Актау президенты затронули и вопросы статуса Каспийского моря, поскольку позиция Ирана по этому вопросу остаётся обособленной и сильно отличается от позиций остальных прикаспийских государств. Рассказывает Олег Кусов.
Олег Кусов: Статус Каспия остаётся одним из существенных вопросов во взаимоотношениях всех прикаспийских. После распада СССР новые государства предложили свои варианты раздела моря, некоторым из них удалось прийти к компромиссам в ходе двухсторонних соглашений. Самым несговорчивым оказался Иран, который потребовал увеличение своего участка акватории и шельфа с 13 до 20-ти %. Этот вариант не устраивает Азербайджан и Туркменистан. На компромиссы, предлагаемые Баку и Ашхабадом, Иран не идёт.
Не удивительно, что в ходе предстоящего диалога глав четырёх государств в Актау проблема раздела Каспия анонсировалась в качестве ключевой. Протест Тегерана, прозвучавший сразу после начала саммита, официально внёс коррективы в его повестку дня. Однако эксперты полагают, что к этой теме главы четырёх государств всё же вернулись в ходе закрытых от прессы встреч. Говорит политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Саммит был неформальный и не все, что было внутри этого саммита, попало в прессу. И наверняка четыре президента обсуждали не только правовые вопросы статуса карты. Здесь уместно отметить, что беседа наверняка сводилась к тому, чтобы убедить туркменскую сторону присоединиться к уже тройственному союзу Азербайджана, России и Казахстана, которые между собой договорились о всех статусных вопросах и уже разделили акваторию Каспия, дно, определили для себя принципы раздела минеральных ресурсов шельфа Каспийского. Наверняка в беседах с Бердымухамедовым эти вопросы обсуждались. Но опять-таки в СМИ все эти обсуждения не были выданы. И в итоге в СМИ оказалась только информация о том, что президент Медведев подчеркнув, уводя беседу, чтобы лишний раз не вызывать раздражение Ирана, уводил беседу в экономическую сферу в международной политике. Договорились президенты о саммите «большой двадцатки», который будет в Питсбурге, о неформальном саммите СНГ в Кишиневе, который предстоит. А так же дискуссиям об экономическом кризисе, о финансовых системах и прочих делах, достаточно удаленных от сути каспийского форума.
Олег Кусов: Главный редактор интернет-издания "Вестник Кавказа" Алексей Власов тоже полагает, что в той или иной форме ключевые вопросы каспийского взаимодействия на саммите всё-таки обсуждались.
Алексей Власов: Основное все-таки, видимо, связано с закрытой частью переговорного процесса. Именно достижение определенных договоренностей предварительных по сближению позиций в отношении стратегии взаимодействия на Каспии. Почему такая оговорка – публичная, не публичная форма подведения итогов саммита? Наверное, потому что понятна возможная реакция еще одного участника большой каспийской игры, в данном случае Тегерана, который был крайне недоволен тем, что вопросы каспийского взаимодействия решаются без его участия. Но на этот счет в Баку и в Астане прозвучали фразы, что, во-первых, каспийская тема не являлась ключевым вопросом, и встречались страны СНГ, к числу которых Иран не относится. На самом деле, я думаю, необходимо было выйти, попытаться, по крайней мере, на формат четыре плюс один для того, чтобы подвязав позицию Ашхабада к мнению Астаны, Москвы и Баку, уже консолидировано на последующих саммитах вести переговорный процесс с Тегераном. И есть такое ощущение, что по каким-то позициям удалось добиться результатов в этом направлении.
Олег Кусов: Официальный Тегеран выразил свой протест в резкой форме. Продолжает политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Во-первых, министр иностранных дел Ирана выступил с достаточно гневным заявлением, назвав саммит нелегальным, нелегитимным в том случае, если в нем не участвует Иран. Послы стран четверки были вызваны в МИД, где им были выданы ноты соответствующие. Потом рассказывалось о том, что саммит, который проводится без участия Ирана, он не может нести всеобъемлющего характера и, соответственно, решения, которые будут там приняты, Иран будет жестким образом оппонировать. Вот эта интрига саммита, который планировался сначала как статусный, четыре государства могут определить между собой статус Каспийского моря. Она вынужденно исчезла из-за противодействия Ирана. В итоге все начало саммита президенты четырех стран, в частности, Нурсултан Назарбаев и Дмитрий Медведев вынуждены были делать заявления, доказывающие о том, что без Ирана никаких решений по статусным вопросам не будет принято и только в режиме пятерки, в формате пятерки будет проходить обсуждение статусных вопросов.
Олег Кусов: Президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде полагает, что и Россия пыталась вести свою обособленную игру в ходе саммита, в том числе и по другим важным вопросам каспийского взаимодействия. Обособленной позицией отличается и Иран, подчёркивает Вафа Гулазаде.
Вафа Гулузаде: Иран был изолирован, и это вполне справедливо, потому что позиция Ирана полностью противоположна позиции остальных прикаспийских государств, то есть России, Казахстана, Туркменистана. Иран требует раздела Каспия снова на зоны по 20%, в то время как все остальные прикаспийские страны договорились между собой. Я думаю, что Россия будет продолжать свои усилия, об этом говорит визит Медведева в Туркменистан и предстоящий визит в Казахстан. И предстоящий такой же саммит в Баку, саммит прикаспийских государств. Так что, я думаю, что каждый остался при своих интересах. И не думаю, что здесь произошло что-то чрезвычайное. Я думаю, что Туркменистан будет участвовать в «Набукко», Азербайджан так же будет участвовать в «Набукко», хотя об этом Азербайджан пока открыто не заявляет. А насколько России удастся свернуть активность вокруг «Набукко» и свести дело к прокладке «Южного потока», думаю, что в данном случае «Набукко» будет реализован полностью, потому что за «Набукко» стоять интересы всей Европы. Они обожглись на монополии России на энергоносители, поэтому будут стараться не допустить того, чтобы все это повторилось, газовые, нефтяные кризисы.
Олег Кусов: Уже в ближайшее время станет понятно, насколько Москве удалось добиться своего в ходе саммита в Актау, полагает главный редактор интернет-издания "Вестник Кавказа" Алексей Власов.
Алексей Власов: Проверить, добилась Россия или не добилась ожидаемых результатов, можно будет только определить спустя некоторое время. Поскольку, как я уже отметил, видимо, часть переговоров шла в непубличной форме. Если брать каспийский сюжет в рамках четверки или пятерки, то, видимо, максимальный успех – это согласие на создание полноценной организации каспийского экономического сотрудничества и некая форма договоренностей о том, что внешние силы, внешние игроки будут ограничены в решении проблем каспийского региона, то есть проблемы будут решаться только в рамках диалога на уровне пяти государств, прикаспийской пятерки. Если Россия в том или ином формате в ближайшие несколько месяцев зафиксирует согласие со стороны других государств региона, я думаю, что можно сказать, что эта встреча в Актау была шагом на пути реализации стратегических задач, стоящих перед российской дипломатией. Если нет, то тогда да, возможно сказать, что Актау показала в середине сентября, что эта платформа российской дипломатии была нереалистична. Пока вопрос остается открытым.
Олег Кусов: Вафа Гулузаде конкретизирует вопросы, которые Москва не смогла решить с пользой для себя в Актау.
Вафа Гулузаде: Те цели, которые ставила Россия, то есть право вето в вопросах судоходства и право вето в вопросах прокладки нефтегазопроводов по дну Каспийского моря, этого, конечно, Россия не добилась. Поэтому после встречи было объявлено о том, что обсуждались торговые вопросы, а так же вопросы двусторонних отношений.
Олег Кусов: Сблизились ли в Актау позиции Москвы, Баку, Ашхабада и Астаны в принципиальных вопросах каспийского взаимодействия? Сегодня об этом судить экспертам преждевременно, так считает политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Встреча не предполагала подписания тех или иных документов, ничего не было объявлено. И опять-таки встреча носила консультационный характер. Я больше чем уверен, четыре президента могли, у них была возможность подискутировать, поговорить, обменяться мнениями именно на эту тему. Другое дело, что не вынесение, не обнародование этой информации опять-таки служит указанием деликатности и понимания момента. Может быть даже достигнуты какие-то соглашения, но о них можно будет узнать, исходя из отслеживания развития ситуации в ближайшее время, может быть месяц, может быть два, может полгода. Так или иначе это всплывет, если мнение будет дрейфовать к позиции трех стран, которые договорились о статусе Каспия. Это будет видно по косвенным признакам, договорились на саммите в Актау четыре президента между собой или нет.
Олег Кусов: Россия не оставляла попытки навязать свои приоритеты партнёрам по СНГ, но саммит в Актау показал, что этого не произошло, убеждён президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде.
Вафа Гулузаде: Я думаю, что это были переговоры с попыткой убедить. Если бы был прорыв какой-то, это было бы сенсацией, это стало бы известно. Однако никакого прорыва нет, каждый остался при своих интересах. То есть мы являемся партнерами, и Россия, и Азербайджан, и Туркмения, и Казахстан в области энергоносителей и транспортировки энергоносителей. Но каждый имеет свои национальные интересы. И Россия уже не обладает возможностями такого давления, чтобы заставить любую из этих стран отказаться от своих национальных интересов. Там, где это не противоречит нашим национальным интересам, мы с Россией. Мы договорились по разделу дна каспийского моря, у нас проблем не было. Мы по многим вопросам договаривались, по вопросам продажи газа, продажи нефти, находим общий язык. Сейчас трудности у России с Туркменией. Пока что, я думаю, визит Дмитрия Медведева не урегулировал противоречия между Туркменией и Россией. Но есть какие-то договоренности, которые могут привести к урегулированию. Но вместе с тем Туркмения будет проводить абсолютно независимую политику в области своих национальных богатств. Она будет поставлять и в Китай, и в Индию и в «Набукко», несмотря на то, что Россия хотела бы полностью владеть всеми огромными газовыми запасами и Туркмении, и Азербайджана, а также контролировать казахстанскую нефть и выступать против того, чтобы эта нефть в один прекрасный момент не пошла по маршруту Актау – Баку, то есть по маршруту подводного трубопровода. Так что ситуация такова: Россия борется за право быть монополистом, а все сопротивляются, защищая национальные интересы.
Олег Кусов: Так считает президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде.
Следующая встреча глав прикаспийских государств должна пройти в Баку. Как заявил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, на ней иранская сторона уже будет участвовать в обсуждении важных вопросов.
Олег Кусов: Статус Каспия остаётся одним из существенных вопросов во взаимоотношениях всех прикаспийских. После распада СССР новые государства предложили свои варианты раздела моря, некоторым из них удалось прийти к компромиссам в ходе двухсторонних соглашений. Самым несговорчивым оказался Иран, который потребовал увеличение своего участка акватории и шельфа с 13 до 20-ти %. Этот вариант не устраивает Азербайджан и Туркменистан. На компромиссы, предлагаемые Баку и Ашхабадом, Иран не идёт.
Не удивительно, что в ходе предстоящего диалога глав четырёх государств в Актау проблема раздела Каспия анонсировалась в качестве ключевой. Протест Тегерана, прозвучавший сразу после начала саммита, официально внёс коррективы в его повестку дня. Однако эксперты полагают, что к этой теме главы четырёх государств всё же вернулись в ходе закрытых от прессы встреч. Говорит политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Саммит был неформальный и не все, что было внутри этого саммита, попало в прессу. И наверняка четыре президента обсуждали не только правовые вопросы статуса карты. Здесь уместно отметить, что беседа наверняка сводилась к тому, чтобы убедить туркменскую сторону присоединиться к уже тройственному союзу Азербайджана, России и Казахстана, которые между собой договорились о всех статусных вопросах и уже разделили акваторию Каспия, дно, определили для себя принципы раздела минеральных ресурсов шельфа Каспийского. Наверняка в беседах с Бердымухамедовым эти вопросы обсуждались. Но опять-таки в СМИ все эти обсуждения не были выданы. И в итоге в СМИ оказалась только информация о том, что президент Медведев подчеркнув, уводя беседу, чтобы лишний раз не вызывать раздражение Ирана, уводил беседу в экономическую сферу в международной политике. Договорились президенты о саммите «большой двадцатки», который будет в Питсбурге, о неформальном саммите СНГ в Кишиневе, который предстоит. А так же дискуссиям об экономическом кризисе, о финансовых системах и прочих делах, достаточно удаленных от сути каспийского форума.
Олег Кусов: Главный редактор интернет-издания "Вестник Кавказа" Алексей Власов тоже полагает, что в той или иной форме ключевые вопросы каспийского взаимодействия на саммите всё-таки обсуждались.
Алексей Власов: Основное все-таки, видимо, связано с закрытой частью переговорного процесса. Именно достижение определенных договоренностей предварительных по сближению позиций в отношении стратегии взаимодействия на Каспии. Почему такая оговорка – публичная, не публичная форма подведения итогов саммита? Наверное, потому что понятна возможная реакция еще одного участника большой каспийской игры, в данном случае Тегерана, который был крайне недоволен тем, что вопросы каспийского взаимодействия решаются без его участия. Но на этот счет в Баку и в Астане прозвучали фразы, что, во-первых, каспийская тема не являлась ключевым вопросом, и встречались страны СНГ, к числу которых Иран не относится. На самом деле, я думаю, необходимо было выйти, попытаться, по крайней мере, на формат четыре плюс один для того, чтобы подвязав позицию Ашхабада к мнению Астаны, Москвы и Баку, уже консолидировано на последующих саммитах вести переговорный процесс с Тегераном. И есть такое ощущение, что по каким-то позициям удалось добиться результатов в этом направлении.
Олег Кусов: Официальный Тегеран выразил свой протест в резкой форме. Продолжает политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Во-первых, министр иностранных дел Ирана выступил с достаточно гневным заявлением, назвав саммит нелегальным, нелегитимным в том случае, если в нем не участвует Иран. Послы стран четверки были вызваны в МИД, где им были выданы ноты соответствующие. Потом рассказывалось о том, что саммит, который проводится без участия Ирана, он не может нести всеобъемлющего характера и, соответственно, решения, которые будут там приняты, Иран будет жестким образом оппонировать. Вот эта интрига саммита, который планировался сначала как статусный, четыре государства могут определить между собой статус Каспийского моря. Она вынужденно исчезла из-за противодействия Ирана. В итоге все начало саммита президенты четырех стран, в частности, Нурсултан Назарбаев и Дмитрий Медведев вынуждены были делать заявления, доказывающие о том, что без Ирана никаких решений по статусным вопросам не будет принято и только в режиме пятерки, в формате пятерки будет проходить обсуждение статусных вопросов.
Олег Кусов: Президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде полагает, что и Россия пыталась вести свою обособленную игру в ходе саммита, в том числе и по другим важным вопросам каспийского взаимодействия. Обособленной позицией отличается и Иран, подчёркивает Вафа Гулазаде.
Вафа Гулузаде: Иран был изолирован, и это вполне справедливо, потому что позиция Ирана полностью противоположна позиции остальных прикаспийских государств, то есть России, Казахстана, Туркменистана. Иран требует раздела Каспия снова на зоны по 20%, в то время как все остальные прикаспийские страны договорились между собой. Я думаю, что Россия будет продолжать свои усилия, об этом говорит визит Медведева в Туркменистан и предстоящий визит в Казахстан. И предстоящий такой же саммит в Баку, саммит прикаспийских государств. Так что, я думаю, что каждый остался при своих интересах. И не думаю, что здесь произошло что-то чрезвычайное. Я думаю, что Туркменистан будет участвовать в «Набукко», Азербайджан так же будет участвовать в «Набукко», хотя об этом Азербайджан пока открыто не заявляет. А насколько России удастся свернуть активность вокруг «Набукко» и свести дело к прокладке «Южного потока», думаю, что в данном случае «Набукко» будет реализован полностью, потому что за «Набукко» стоять интересы всей Европы. Они обожглись на монополии России на энергоносители, поэтому будут стараться не допустить того, чтобы все это повторилось, газовые, нефтяные кризисы.
Олег Кусов: Уже в ближайшее время станет понятно, насколько Москве удалось добиться своего в ходе саммита в Актау, полагает главный редактор интернет-издания "Вестник Кавказа" Алексей Власов.
Алексей Власов: Проверить, добилась Россия или не добилась ожидаемых результатов, можно будет только определить спустя некоторое время. Поскольку, как я уже отметил, видимо, часть переговоров шла в непубличной форме. Если брать каспийский сюжет в рамках четверки или пятерки, то, видимо, максимальный успех – это согласие на создание полноценной организации каспийского экономического сотрудничества и некая форма договоренностей о том, что внешние силы, внешние игроки будут ограничены в решении проблем каспийского региона, то есть проблемы будут решаться только в рамках диалога на уровне пяти государств, прикаспийской пятерки. Если Россия в том или ином формате в ближайшие несколько месяцев зафиксирует согласие со стороны других государств региона, я думаю, что можно сказать, что эта встреча в Актау была шагом на пути реализации стратегических задач, стоящих перед российской дипломатией. Если нет, то тогда да, возможно сказать, что Актау показала в середине сентября, что эта платформа российской дипломатии была нереалистична. Пока вопрос остается открытым.
Олег Кусов: Вафа Гулузаде конкретизирует вопросы, которые Москва не смогла решить с пользой для себя в Актау.
Вафа Гулузаде: Те цели, которые ставила Россия, то есть право вето в вопросах судоходства и право вето в вопросах прокладки нефтегазопроводов по дну Каспийского моря, этого, конечно, Россия не добилась. Поэтому после встречи было объявлено о том, что обсуждались торговые вопросы, а так же вопросы двусторонних отношений.
Олег Кусов: Сблизились ли в Актау позиции Москвы, Баку, Ашхабада и Астаны в принципиальных вопросах каспийского взаимодействия? Сегодня об этом судить экспертам преждевременно, так считает политолог Евгений Кришталёв.
Евгений Кришталев: Встреча не предполагала подписания тех или иных документов, ничего не было объявлено. И опять-таки встреча носила консультационный характер. Я больше чем уверен, четыре президента могли, у них была возможность подискутировать, поговорить, обменяться мнениями именно на эту тему. Другое дело, что не вынесение, не обнародование этой информации опять-таки служит указанием деликатности и понимания момента. Может быть даже достигнуты какие-то соглашения, но о них можно будет узнать, исходя из отслеживания развития ситуации в ближайшее время, может быть месяц, может быть два, может полгода. Так или иначе это всплывет, если мнение будет дрейфовать к позиции трех стран, которые договорились о статусе Каспия. Это будет видно по косвенным признакам, договорились на саммите в Актау четыре президента между собой или нет.
Олег Кусов: Россия не оставляла попытки навязать свои приоритеты партнёрам по СНГ, но саммит в Актау показал, что этого не произошло, убеждён президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде.
Вафа Гулузаде: Я думаю, что это были переговоры с попыткой убедить. Если бы был прорыв какой-то, это было бы сенсацией, это стало бы известно. Однако никакого прорыва нет, каждый остался при своих интересах. То есть мы являемся партнерами, и Россия, и Азербайджан, и Туркмения, и Казахстан в области энергоносителей и транспортировки энергоносителей. Но каждый имеет свои национальные интересы. И Россия уже не обладает возможностями такого давления, чтобы заставить любую из этих стран отказаться от своих национальных интересов. Там, где это не противоречит нашим национальным интересам, мы с Россией. Мы договорились по разделу дна каспийского моря, у нас проблем не было. Мы по многим вопросам договаривались, по вопросам продажи газа, продажи нефти, находим общий язык. Сейчас трудности у России с Туркменией. Пока что, я думаю, визит Дмитрия Медведева не урегулировал противоречия между Туркменией и Россией. Но есть какие-то договоренности, которые могут привести к урегулированию. Но вместе с тем Туркмения будет проводить абсолютно независимую политику в области своих национальных богатств. Она будет поставлять и в Китай, и в Индию и в «Набукко», несмотря на то, что Россия хотела бы полностью владеть всеми огромными газовыми запасами и Туркмении, и Азербайджана, а также контролировать казахстанскую нефть и выступать против того, чтобы эта нефть в один прекрасный момент не пошла по маршруту Актау – Баку, то есть по маршруту подводного трубопровода. Так что ситуация такова: Россия борется за право быть монополистом, а все сопротивляются, защищая национальные интересы.
Олег Кусов: Так считает президент Фонда политических исследований государств Каспийского региона Вафа Гулузаде.
Следующая встреча глав прикаспийских государств должна пройти в Баку. Как заявил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, на ней иранская сторона уже будет участвовать в обсуждении важных вопросов.
