Александр Генис: Недавно вышедшая книга американской исследовательницы Сьюзан Губар “Биография Иуды”, вновь подняла волну обсуждений крупнейшей в библеистике сенсации – “Евангелия от Иуды Искариота”. Этот древний текст уже обсуждался во всем мире, комментировался он и на нашем радио, но споры, разговоры и мнения не утихают. Новая – и очень спорная - книга позволяет и нам вернуться к этому апокрифическому Евангелию.
Я напомню, что в апреле 2006 года широкую публику ознакомили с одной из наиболее значительных археологических находок нашего времени – Евангелием от Иуды. Этот коптский кодекс на папирусе был обнаружен в Египте в конце 70-х годов ХХ века. Историю о том, как документ был найден, украден, возвращен, продан и перепродан, восстановлен и переведен, подробно описал Герберт Кросни. Его расследование вышло в свет под эгидой Национального географического общества в Вашингтоне, которое финансировало реставрацию и перевод кодекса.
Теперь, когда мы вспомнили о сопутствующих обстоятельствах, я предложил Владимиру Гандельсману подготовить по материалам американской прессы рассказ о том, как мир приспособился – или не приспособился – к жизни с новым образом старого грешника.
Но, сперва, Володя, давайте, вкратце изложим революционную суть этого Евангелия. Ведь это, по сути, реабилитация Иуды!
Владимир Гандельсман: Верно. И одновременно вопрос: заслужил ли Иуда свою судьбу? Если Иисус известил Иуду, что он его предаст, и попросил не медлить с этим делом, - отвечает ли он за своё действие? Кроме того, если его действия способствуют тому, что человечество будет спасено, не должно ли человечество его поблагодарить? Речь о том, что Иуда просто исполнил то, что повелел Иисус. Дабы свершилось то, что свершилось.
Александр Генис: Церковь говорит: нет. Если вы предаете друга, вы - грешник, независимо от того, что за этим последует. А если этот друг - сын Божий, тем страшнее грех. Две тысячи лет Иуда олицетворяет чистое Зло.
Владимир Гандельсман: Но в данном Евангелии он оправдан. Оправдание Иуды – главная весть Евангелия от Иуды. Но еще более шокирующая весть – фигура Христа. Он здесь некий шутник и совсем не прекрасен. Трижды на коротком отрезке Евангелия он потешается (взрывается смехом) над глупостью учеников. Первый раз – они заняты Евхаристией. - Что тут смешного? – спрашивают они Его, - ведь мы делаем то, что мы должны делать... - Да, - говорит Иисус, – возможно, в соответствии с вашим богом. - Но Ты сын нашего Бога, - говорят они. - Почему вы думаете, что знаете меня? - говорит Иисус. - Никто из вас не знает. То есть Иисус хочет сказать, что они чужие ему. На следующий день ученики спрашивают о Царствии Небесном. Он опять смеется. Забудьте об этом. Смертному нет туда пути. Ученики не находят ни слова в ответ.
Александр Генис: И не удивительно, потому что этот Иисус отрицает свою единственную миссию: спасение человечества.
Владимир Гандельсман: Потом он, правда, слегка смягчается и говорит, что некоторые из смертных достигнут Царства Небесного. Иисусовы дела с учениками занимают половину сохранившегося текста Евангелия от Иуды. Остальное – Иисусовы рассуждения на космологические темы.
Александр Генис: Публикация этого диковинного документа не могла пройти бесследно для современных христиан.
Владимир Гандельсман: Вот об этом и стоит поговорить. Дело в том, что множество американских религиозных мыслителей гораздо либеральней своих церквей. Они хотят более открытого христианства, христианства, не хоронящегося за каменной стеной доктрин. Для таких людей Евангелие от Иуды – настоящий подарок. Как и другие гностические Евангелия, оно показывает, что нет никаких непоколебимых доктрин, что их и не было в начале.
Александр Генис: Ну да, ведь Христос не был христианином.
Владимир Гандельсман: Конечно, этот, что ли, взнос в толерантность, американские ученые весьма оценили. Но есть тут кое-что еще, не совсем приятное: праведное ликованье, что ли. Что за радость получить старинный документ, в котором человек, означенный Библией как враг христиан, оказывается лучшим другом Христа! Получается, что священники всего не знали! Это своего рода призыв к левым. Евангелие от Иуды для всех левых – краеугольный камень и спасение – не только мужчины угнетали женщин, не только колонизаторы гнобили туземцев, но и Церковь затыкала рты всем не согласным с ней голосам! Ну и не менее важный факт в этом деле – связь с проблемой антисемитизма. Начиная со смерти Христа, Иуда был для многих и многих символом еврейства: его лукавость, его жадность до денег и прочее.
Александр Генис: Знаток Библии, ученый Луис Пайнкауд сказал, что нынешнее увлечение реабилитацией Иуды – это следствие коллективной вины за клевету на евреев и, в конце концов, на Холокост.
Владимир Гандельсман: Есть и такое мнение, что провозглашаемая невиновность Иуды - это такая как бы стартовая площадка для тех, кто борется с антисемитизмом. Тема горячо обсуждается в прессе. Есть исследовательница, ее фамилия Губар, - по ее словам, в двадцатом веке, когда антисемитизм достиг кульминации, образ Иуды в европейском понимании был центральным для нацистов в их решении истребить евреев: Иуда - муза Холокоста. Нацисты подчеркивали иудаизм Иуды и пытались забыть еврейство Христа. В 1899 году Хуастон Стюарт Чемберлен, английский писатель, женатый на дочери Вагнера и принявший немецкое гражданство, опубликовал книгу, где провозгласил, что Иисус не был евреем. Галилея, писал он, была населена языческими племенами, и Иисус происходил оттуда. Немецкие теологи приняли этот аргумент, и тем самым облегчили задачу фашизма. Губар верит, что образ Иуды, человека, готового сделать что угодно за деньги, этот образ всегда за кадром нацистской пропаганды (в частности, фильм “Jew Suss” (1940). Этот фильм демонстрировался для СС и граждан оккупированных городов перед, так сказать, “зачистками”. К сожалению, мы не можем коснуться всех художественных воплощений Иуды – это и Борхес, и Сарамаго, и наши Андреев и Булгаков...
Александр Генис: Но мы можем заметить, что, как у того же Леонида Андреева, Иуду в 20-м веке часто изображали как героя или, по крайней мере, как страдальца и жертву. Так что находка Евангелия – совсем по Борхесу - как бы напрашивалась... Она была просто необходима постмодернизму и, вообще, современности.
Владимир Гандельсман: Вы знаете, если говорить о книге Губар, то она терпит поражение задолго до того, как подходит к современности. Губар – ученый-литературовед, а в литературе Иуда не столь важная фигура, как в живописи и, конечно, в теологии. Губар говорит, что художники Ренессанса отказывались от ранних стилизованных изображений поцелуя Иуды и изображали его более реалистически, более эмоционально, - она намекает на гомосексуализм, конечно, - но все это неправда. Якобы это проглядывает в картине Караваджо “Взятие Христа под стражу”. По Губар это значит, что к 16-му столетию Иуда был переосмыслен как любовник Христа. Но у Караваджо множество таких вещей на других картинах, и многие ученые считают, что сам художник был гомосексуалистом, – об этом в книге Губар ни слова.
Александр Генис: То есть, в рамках этой концепции Иуда становится символом всех меньшинств.
Владимир Гандельсман: Конечно. Можно сюда записать инвалидов или сумасшедших. Возникает альтернатива – пересмотреть Библию. Кто-то полагает, что Ветхий Завет с его вкладом в насилие – этим плодом монотеизма и нетерпимости – был так разрушителен, что следует стереть этот текст и произвести альтернативную Библию, приемлющую множественность взамен монотеизма. Необходимо включить и Евангелие от Марии Магдалины, и Евангелие от Фомы, - все гностические апокрифы... Хорошо. Но если мы начнем переписывать Библию, где конец? Что такое Ветхий Завет, если не история монотеизма? И что за Страсти Христовы без грешника, который привел это в движение?
Александр Генис: Остается сказать, как отнеслась христианская церковь к появлению Евангелия от Иуды?
Владимир Гандельсман: Через неделю после обнародования Евангелия от Иуды Папа римский Бенедикт XVI заявил: “Иуда был жадный лжец, который поставил свою страсть к деньгам выше своих взаимоотношений с Иисусом и своей любви к Богу. Для Иуды реальны только власть и успех, любовь в счет не идет”.
Александр Генис: Коротко и ясно.
Владимир Гандельсман: Было бы наивно ожидать, что церковь легко откажется от вековой доктрины. Интересно, что не все католики находятся в согласии с папой. Еще в марте 2005 года в австрийском городе Линце в бывшем храме урсулинок была выставлена художественная инсталляция “Реквием по нашему другу Иуде Искариоту”. В сопровождающем тексте говорится, что Иуда должен быть причислен к лику святых. Он не совершил самоубийства, это другие апостолы с ним расправились. Иуда изображен с нимбом вокруг головы и назван предстателем за всех самоубийц, за всех исключенных и отлученных, за всех осмеянных и отступников.
