Михаил Зурабов – без пяти минут посол РФ на Украине. Какие задачи ставятся перед ним на новом месте работы? Самое время вспомнить о предыдущих достижениях нынешнего ньюсмейкера.
Имя Михаила Зурабова широкая общественность узнала лишь в начале 2000-х, когда по поручению президента Путина он, глава Пенсионного фонда России (ПФР), продавливал через отчаянно сопротивлявшуюся Госдуму проект пенсионной реформы (ныне благополучно похороненной). Но преобразованием социальной сферы г-н Зурабов начал заниматься гораздо раньше. Просто заслуженная слава запоздало настигла его.
В начале 90-х, создав страховую компанию МАКС, Зурабов одним из первых освоил новое дело обязательного медстрахования. Через несколько лет сагитировал московское правительство на эксперимент по лекарственному страхованию льготников. Он выступил первопроходцем в деле построения околомедицинского бизнеса на совершенно легально выделенных бюджетных деньгах.
Михаил Зурабов, как только народ узнал о его существовании, сразу стал чудовищно непопулярен. Последние 9 лет именно на него оппозиционеры пытаются сваливать вину за провальные социальные инициативы власти. Это не совсем справедливо. Потому что лично Михаил Юрьевич в качестве идеолога глобальных преобразований не отметился. Он всегда лишь подхватывает инициативу и "организует процесс", по ходу дела внося коррективы. Кстати, обладая математическим складом ума, незаурядными менеджерскими и лоббистскими способностями, делает это мастерски. А там пойди разберись, отчего случились неприятности: то ли идея была порочной, то ли коррективы подкачали…
Так, вовсе не Зурабов был инициатором перевода натуральных льгот в денежную форму (пресловутая "монетизация", сопровождавшаяся скандалами и протестами). Но "социальный пакет", выводящий часть льгот из-под монетизации, - зурабовское изобретение. Благодаря "соцпакету" удалось успокоить население. Но, как утверждают специалисты, именно из-за "соцпакета" и идея упорядочения льгот была загублена, и экономии государственных средств не получилось, и льготникам лучше не стало. К тому же, как и ожидалось, пышным цветом расцвела коррупция – например, при отборе фармацевтических фирм, допущенных к поставкам лекарств для "пакета".
Отцом провалившейся пенсионной реформы Зурабова тоже называют несправедливо: концепция перехода на накопительную пенсионную систему сочинялась не им. Но именно глава ПФР уламывал депутатов – и уломал. При этом он постарался направить локомотив реформы по "правильным" рельсам: приложил максимум усилий к тому, чтобы не дать бизнес-структурам прицепить к нему свои вагоны. Благодаря активности Зурабова закон об инвестировании накопительной части пенсии на несколько лет отсек от реформы негосударственные пенсионные фонды. Благодаря его же пассивности (в частности, с информированием населения о том, куда можно передать свои пенсионные накопления) доля людей, доверивших их частным управляющим компаниям, оказалась смехотворно мала. "Не дам унавоживать рынок деньгами будущих пенсионеров!" - говорил Зурабов, ссылаясь на неразвитость российского фондового рынка, отсутствие надежных механизмов инвестирования. Но доходность государственных ценных бумаг, в которые было предписано инвестировать средства ПФР, оказалась ниже уровня инфляции. То есть, деньги будущих пенсионеров, оставленные в распоряжении ПФР, попросту сгорали. При этом именно Зурабов выступал противником создания такого налогового режима, который бы побуждал граждан вносить деньги на добровольное пенсионное страхование в негосударственные фонды. В результате на реформе был поставлен крест. Зато Пенсионный фонд России на протяжении нескольких лет имел в своем распоряжении средства, равные трети бюджета страны.
Другой процесс, в котором много лет активно участвовал Михаил Зурабов, - реформирование системы финансирования здравоохранения. В отцы-основатели его и тут не запишешь: закон, разрешивший коммерческую деятельность в сфере добровольного и обязательного медстрахования (ДМС и ОМС), появился в 1991 году, когда Михаил Юрьевич трудился в структурах Минатома и медициной не увлекался. Однако он вовремя сориентировался и вскоре после принятия закона создал страховую компанию МАКС. Ныне процветающий МАКС занимается более чем полусотней видов страхования. Но первые большие деньги он сделал именно на обязательном медстраховании. С тех пор Зурабов прикипел душой к медицинским финансам. Даже возглавляя Пенсионный фонд, плотно интересовался готовящимся под эгидой Минэкономразвития проектом нового закона об ОМС. А став в 2004 году министром здравоохранения и соцразвития, лично занялся его совершенствованием. Правда, и эта реформа до конца не доведена. Опять же непонятно, по чьей вине.
Ради справедливости надо сказать, что прибыли свои МАКС все-таки отрабатывал. Многие страховые компании, вышедшие на "медицинский" рынок позже, в основном выполняли роль посредников, за хороший процент передающих государственные, по сути, средства лечебным учреждениям. МАКС же на начальном этапе развития медстрахования стал своеобразным информационно-методическим центром по внедрению ОМС в Москве: создавал информационно-программное обеспечение, разрабатывал стандарты, обучал персонал поликлиник... Экономист-кибернетик по образованию, Зурабов увлеченно делал – и тогда, и на всех своих последующих должностях – то, на чем неизменно спотыкались все российские реформаторы: вбивал концепции в технологичную форму. К тому же, обладая фантастическим даром убеждения, он умел внушить окружающим, что предлагаемая им технология – единственно верная.
Может, именно за технологичность ценит власть Михаила Зурабова: он умеет организовать процесс, придав ему видимую стройность и динамичность. А результаты… Ну, уж как получится. Всё равно солиднее, чем хаотичные метания "вправо-влево" и расплывчатые "концепции", которыми кормят российскую социальную сферу на протяжении многих лет. Есть у Зурабова ещё одно весьма ценимое во власти свойство: выходить сухим из воды, не доводить дело до криминальных скандалов. В новейшей истории он, пожалуй, единственный успешный предприниматель, сумевший на долгие годы сосредоточить в своих руках огромные государственные деньги, делать крупный бизнес исключительно на них и ни разу серьезно не проколоться. Плюс – и это признают многие, кто лично общался с Зурабовым, – у этого человека гигантское личное обаяние.
Показательно, как усердно на самом верху защищали министра Зурабова, когда оппозиция (а потом и "партия власти") жаждали его крови. В разгар "монетизации", например, редакторы всех центральных газет получили недвусмысленную рекомендацию: имя Зурабова не поминать. Большинство изданий "совету" подчинились. То, что Зурабов не должен возглавлять Минздравсоцразвития, медицинская общественность твердила с самого первого его министерского дня, а защитники "простого народа" (КПРФ и т.п.) – с момента начала монетизации льгот. В предвыборном 2007 году к этим требованиям присоединилась "Единая Россия", а затем и "Справедливая Россия" – похоже, не без намерения нажить дополнительный политический капитал на критике сверхнепопулярного министра. Президент Путин не то чтобы защищал Зурабова от нападок, но и публично ни разу не порицал.
Кстати, в 1998 году президенту Ельцину (как писал он в своих мемуарах) приносили папку с информацией о преступных связях и взяточничестве тогдашнего замминистра здравоохранения Зурабова. Президент поручил главе ФСБ Владимиру Путину проверить информацию. Ответ: Зурабов чист! Из Минздрава его почему-то все же убрали, но сделали президентским советником. А через полгода - главой ПФР.
Опять же, за три с лишним года, которые Зурабов возглавлял Минздравсоцразвития, как только не пытались опорочить его. Летом 2006-го в прессе промелькнула информация, что на закупках медоборудования для нацпроекта "Здоровье" кто-то здорово погрел руки (с прямым намеком на очень приближенных к министру лиц) – и тишина. Потом случился коррупционный скандал в подведомственном Минздравсоцразвитию Фонде обязательного медстрахования, сопровождающийся аналогичными намеками, – и опять все заглохло. И в связи с финансовыми нарушениями в Росздраве (подчиненное министерству агентство) пытались имя министра поминать, и срыв строительства центров высоких медицинских технологий в регионах с ним связывать, и надувательство льготников в ходе "дополнительного лекарственного обеспечения". Зря старались. Министр даже не оправдывался. Ограничивался миролюбивыми комментариями: есть некоторые недостатки, работаем, исправляем.
В результате Зурабов покинул министерский пост без скандала – вместе со всем правительством Фрадкова, подавшим в отставку в сентябре 2007 года. В состав правительства Зубкова его не включили, но сделали советником президента Путина (а потом – президента Медведева). И никто из знающих людей ни секунды не сомневался, что это – лишь временная передышка для гениального технолога. Он уже отсиживался в советниках президента Ельцина после увольнения с должности замминистра здравоохранения – перед новым карьерным рывком…
Ясно одно: Зурабова всегда бросают на тот участок, где надо что-то разрулить, но никто не знает – как именно. Но возникает вопрос: посол на Украине – не слишком ли мелко для полного сил 55-летнего предпринимателя и государственного деятеля? В связи с этим вспоминаются досужие споры на тему "зачем это ему", возникающие в связи с каждым витком зурабовской карьеры. Спорящие неизменно делятся на два лагеря. Одни категорично заявляют: "Зурабов – там, где деньги". Другие возражают: "Денег, что ли, у него мало? У человека море идей и энергии, хочет реализовать, войти в историю как реформатор".
Остается понять, какой из этих вариантов лучше для российско-украинских отношений. Или менее для них опасен.
Имя Михаила Зурабова широкая общественность узнала лишь в начале 2000-х, когда по поручению президента Путина он, глава Пенсионного фонда России (ПФР), продавливал через отчаянно сопротивлявшуюся Госдуму проект пенсионной реформы (ныне благополучно похороненной). Но преобразованием социальной сферы г-н Зурабов начал заниматься гораздо раньше. Просто заслуженная слава запоздало настигла его.
Он выступил первопроходцем в деле построения околомедицинского бизнеса на совершенно легально выделенных бюджетных деньгах
В начале 90-х, создав страховую компанию МАКС, Зурабов одним из первых освоил новое дело обязательного медстрахования. Через несколько лет сагитировал московское правительство на эксперимент по лекарственному страхованию льготников. Он выступил первопроходцем в деле построения околомедицинского бизнеса на совершенно легально выделенных бюджетных деньгах.
Михаил Зурабов, как только народ узнал о его существовании, сразу стал чудовищно непопулярен. Последние 9 лет именно на него оппозиционеры пытаются сваливать вину за провальные социальные инициативы власти. Это не совсем справедливо. Потому что лично Михаил Юрьевич в качестве идеолога глобальных преобразований не отметился. Он всегда лишь подхватывает инициативу и "организует процесс", по ходу дела внося коррективы. Кстати, обладая математическим складом ума, незаурядными менеджерскими и лоббистскими способностями, делает это мастерски. А там пойди разберись, отчего случились неприятности: то ли идея была порочной, то ли коррективы подкачали…
Так, вовсе не Зурабов был инициатором перевода натуральных льгот в денежную форму (пресловутая "монетизация", сопровождавшаяся скандалами и протестами). Но "социальный пакет", выводящий часть льгот из-под монетизации, - зурабовское изобретение. Благодаря "соцпакету" удалось успокоить население. Но, как утверждают специалисты, именно из-за "соцпакета" и идея упорядочения льгот была загублена, и экономии государственных средств не получилось, и льготникам лучше не стало. К тому же, как и ожидалось, пышным цветом расцвела коррупция – например, при отборе фармацевтических фирм, допущенных к поставкам лекарств для "пакета".
Отцом провалившейся пенсионной реформы Зурабова тоже называют несправедливо: концепция перехода на накопительную пенсионную систему сочинялась не им. Но именно глава ПФР уламывал депутатов – и уломал. При этом он постарался направить локомотив реформы по "правильным" рельсам: приложил максимум усилий к тому, чтобы не дать бизнес-структурам прицепить к нему свои вагоны. Благодаря активности Зурабова закон об инвестировании накопительной части пенсии на несколько лет отсек от реформы негосударственные пенсионные фонды. Благодаря его же пассивности (в частности, с информированием населения о том, куда можно передать свои пенсионные накопления) доля людей, доверивших их частным управляющим компаниям, оказалась смехотворно мала. "Не дам унавоживать рынок деньгами будущих пенсионеров!" - говорил Зурабов, ссылаясь на неразвитость российского фондового рынка, отсутствие надежных механизмов инвестирования. Но доходность государственных ценных бумаг, в которые было предписано инвестировать средства ПФР, оказалась ниже уровня инфляции. То есть, деньги будущих пенсионеров, оставленные в распоряжении ПФР, попросту сгорали. При этом именно Зурабов выступал противником создания такого налогового режима, который бы побуждал граждан вносить деньги на добровольное пенсионное страхование в негосударственные фонды. В результате на реформе был поставлен крест. Зато Пенсионный фонд России на протяжении нескольких лет имел в своем распоряжении средства, равные трети бюджета страны.
Другой процесс, в котором много лет активно участвовал Михаил Зурабов, - реформирование системы финансирования здравоохранения. В отцы-основатели его и тут не запишешь: закон, разрешивший коммерческую деятельность в сфере добровольного и обязательного медстрахования (ДМС и ОМС), появился в 1991 году, когда Михаил Юрьевич трудился в структурах Минатома и медициной не увлекался. Однако он вовремя сориентировался и вскоре после принятия закона создал страховую компанию МАКС. Ныне процветающий МАКС занимается более чем полусотней видов страхования. Но первые большие деньги он сделал именно на обязательном медстраховании. С тех пор Зурабов прикипел душой к медицинским финансам. Даже возглавляя Пенсионный фонд, плотно интересовался готовящимся под эгидой Минэкономразвития проектом нового закона об ОМС. А став в 2004 году министром здравоохранения и соцразвития, лично занялся его совершенствованием. Правда, и эта реформа до конца не доведена. Опять же непонятно, по чьей вине.
Ради справедливости надо сказать, что прибыли свои МАКС все-таки отрабатывал. Многие страховые компании, вышедшие на "медицинский" рынок позже, в основном выполняли роль посредников, за хороший процент передающих государственные, по сути, средства лечебным учреждениям. МАКС же на начальном этапе развития медстрахования стал своеобразным информационно-методическим центром по внедрению ОМС в Москве: создавал информационно-программное обеспечение, разрабатывал стандарты, обучал персонал поликлиник... Экономист-кибернетик по образованию, Зурабов увлеченно делал – и тогда, и на всех своих последующих должностях – то, на чем неизменно спотыкались все российские реформаторы: вбивал концепции в технологичную форму. К тому же, обладая фантастическим даром убеждения, он умел внушить окружающим, что предлагаемая им технология – единственно верная.
Может, именно за технологичность ценит власть Михаила Зурабова: он умеет организовать процесс, придав ему видимую стройность и динамичность. А результаты… Ну, уж как получится. Всё равно солиднее, чем хаотичные метания "вправо-влево" и расплывчатые "концепции", которыми кормят российскую социальную сферу на протяжении многих лет. Есть у Зурабова ещё одно весьма ценимое во власти свойство: выходить сухим из воды, не доводить дело до криминальных скандалов. В новейшей истории он, пожалуй, единственный успешный предприниматель, сумевший на долгие годы сосредоточить в своих руках огромные государственные деньги, делать крупный бизнес исключительно на них и ни разу серьезно не проколоться. Плюс – и это признают многие, кто лично общался с Зурабовым, – у этого человека гигантское личное обаяние.
Показательно, как усердно на самом верху защищали министра Зурабова, когда оппозиция (а потом и "партия власти") жаждали его крови. В разгар "монетизации", например, редакторы всех центральных газет получили недвусмысленную рекомендацию: имя Зурабова не поминать. Большинство изданий "совету" подчинились. То, что Зурабов не должен возглавлять Минздравсоцразвития, медицинская общественность твердила с самого первого его министерского дня, а защитники "простого народа" (КПРФ и т.п.) – с момента начала монетизации льгот. В предвыборном 2007 году к этим требованиям присоединилась "Единая Россия", а затем и "Справедливая Россия" – похоже, не без намерения нажить дополнительный политический капитал на критике сверхнепопулярного министра. Президент Путин не то чтобы защищал Зурабова от нападок, но и публично ни разу не порицал.
Кстати, в 1998 году президенту Ельцину (как писал он в своих мемуарах) приносили папку с информацией о преступных связях и взяточничестве тогдашнего замминистра здравоохранения Зурабова. Президент поручил главе ФСБ Владимиру Путину проверить информацию. Ответ: Зурабов чист! Из Минздрава его почему-то все же убрали, но сделали президентским советником. А через полгода - главой ПФР.
Опять же, за три с лишним года, которые Зурабов возглавлял Минздравсоцразвития, как только не пытались опорочить его. Летом 2006-го в прессе промелькнула информация, что на закупках медоборудования для нацпроекта "Здоровье" кто-то здорово погрел руки (с прямым намеком на очень приближенных к министру лиц) – и тишина. Потом случился коррупционный скандал в подведомственном Минздравсоцразвитию Фонде обязательного медстрахования, сопровождающийся аналогичными намеками, – и опять все заглохло. И в связи с финансовыми нарушениями в Росздраве (подчиненное министерству агентство) пытались имя министра поминать, и срыв строительства центров высоких медицинских технологий в регионах с ним связывать, и надувательство льготников в ходе "дополнительного лекарственного обеспечения". Зря старались. Министр даже не оправдывался. Ограничивался миролюбивыми комментариями: есть некоторые недостатки, работаем, исправляем.
В результате Зурабов покинул министерский пост без скандала – вместе со всем правительством Фрадкова, подавшим в отставку в сентябре 2007 года. В состав правительства Зубкова его не включили, но сделали советником президента Путина (а потом – президента Медведева). И никто из знающих людей ни секунды не сомневался, что это – лишь временная передышка для гениального технолога. Он уже отсиживался в советниках президента Ельцина после увольнения с должности замминистра здравоохранения – перед новым карьерным рывком…
Ясно одно: Зурабова всегда бросают на тот участок, где надо что-то разрулить, но никто не знает – как именно. Но возникает вопрос: посол на Украине – не слишком ли мелко для полного сил 55-летнего предпринимателя и государственного деятеля? В связи с этим вспоминаются досужие споры на тему "зачем это ему", возникающие в связи с каждым витком зурабовской карьеры. Спорящие неизменно делятся на два лагеря. Одни категорично заявляют: "Зурабов – там, где деньги". Другие возражают: "Денег, что ли, у него мало? У человека море идей и энергии, хочет реализовать, войти в историю как реформатор".
Остается понять, какой из этих вариантов лучше для российско-украинских отношений. Или менее для них опасен.
