Владимир Тольц: Возникший в фултонской речи Черчилля зловещий образ "железного занавеса", которым отгорожен СССР от остального мира, давно уже стал архаизмом, размытым словесным общим местом, используемым для описания одной из сторон забываемого прошлого. Еще в последние советские десятилетия сам этот «занавес» основательно проржавел и даже местами прохудился. Полностью он никогда и не отгораживал «одну шестую» часть советской суши от остального мира. И в сталинские времена, и при Хрущеве, и в брежневскую пору прекратить на 100% поездки советских граждан за рубеж было конечно невозможно. Ездили в командировки, ездили дипломаты, торговые работники, шпионы, ездили артисты на гастроли - демонстрировать процветание советской культуры. И те, кто обязаны были за всеми ними следить, - а как же без этого, - тоже ездили. Еще при Хрущеве появился даже зарубежный туризм. И все эти тоненькие , в общем-то, струйки выезда во внешний мир порождали для власти дополнительные заботы – как бы не остались там выезжанты, как бы не вляпались в какую историю, как бы не пали «жертвой провокации» и т.п.
Ольга Эдельман: Само по себе это тревожное, опасливое отношение к "загранице" мне кажется одним из самых причудливых изгибов, мифов советского сознания. Когда-то, анализируя высказывания советских людей о "загранице", я уже писала, что относились к ней как к сказочному Тридесятому царству. Которое, как считают фольклористы, - не что иное, как тот свет, загробный мир. Попасть туда трудно, на границе сидит Баба Яга-костяная нога в своей вертящейся избушке на курьих ножках, или Серый Волк, которые дают герою разные советы - чтобы налево шел, направо не шел, коня брал, а уздечку не трогал, и так далее. Ну а там, в Тридесятом царстве, с ним может случиться все что угодно, и хорошее, и ужасное.
Владимир Тольц: Ну, что там сказки! Мы, как известно, были рождены, чтоб сделать их былью. Об одной из технологических операций такого рода и пойдет сегодня речь.
Как известно, советские люди перед поездкой за рубеж, даже если это была коротенькая туристическая поездка в страну социалистического лагеря, проходили специальный инструктаж. В коллекции одного из моих коллег по радио оказалась магнитофонная запись с рассказом о таком инструктаже, сделанная по горячим следам. Точной даты и имени рассказчицы мы не знаем.
- Стали говорить, что, прежде всего залог нашего хорошего отдыха, это строжайший режим.
- И что же разрешили взять с собой?
- Об этом говорилось целый час. Говорили так: записных книжек ни в коем случае. Никаких адресов у вас с собой быть не должно. Взять необходимую одежду. Одну банку кофе, ни в коем случае, товарищи, две банки кофе! Водку, какой разговор, нет, конечно! Вы знаете, что за это бывает. Но самое интересное, что все разговоры о доме, о работе мы должны оставить здесь. От политических вопросов уходить, на них не отвечать, говорить только о своих впечатлениях о Болгарии.
- А программа ваших экскурсий, куда вас будут возить, что показывать?
- Экскурсии в города не запланированы, будем сидеть на берегу, ну и включены в программу посещение памятников, вечного огня, комсомольцев, от них отказывать нельзя, эта программа строго обязательна.
- Ну а как с покупками в магазинах?
- Да, мы еще раз просим, товарищи, сказала нам дама, не создавать очереди в магазинах. У нас есть дефицит и у них есть дефицит, и когда наши туристы набрасываются на что-то такое дефицитное и создают очереди, получается очень некрасиво. И еще, я вас должна предупредить, что болгарские мужчины очень красивы, им нравятся наши женщины, я вас строго предупреждаю, уж, пожалуйста, оставайтесь с нашими мужчинами. Ибо болгарские мужчины не всегда остаются такими джентльменами, как наши мужчины. Они могут в самый неподходящий момент оставить вас одних, а вам придется расплачиваться.
Ольга Эдельман: Я, слушая эту запись, пыталась представить себе рассказчицу и угадать, кем она была. Звучный, поставленный голос, выразительная речь - мне кажется, она могла быть вузовским преподавателем. Или актрисой, но актриса, пожалуй, скорее, имела шанс поехать на гастроли, а не отдыхать в Болгарию. В сущности, не важно. Очевидно, что дама принадлежала к московским (скорее всего) интеллигентным кругам, иронизировавшим над властью.
- А присутствующие задавали какие-нибудь вопросы?
- Присутствующие очень долго задавали вопросы, что можно взять с собой, что нельзя взять с собой. На что получили ответ: ни в коем случае, товарищи! Потом когда мы подошли к экскурсоводу и тоже посыпались вопросы, естественно, то одна женщина спросила: «Скажите, а пионерскую форму для наших мальчиков надо с собой брать?» Экскурсовод сказала, что «Не стоит, ибо официальных встреч не запланировано. Женщина, берите с собой самое нарядное за рубеж, на нас все смотрят! Ласты для детей можно взять, но вы же понимаете, что забирать будет неудобно, придется там оставить. Да, еще, товарищи, возьмите с собой фотоаппараты, транзисторы, ибо мы можем очень неприятно выглядеть. Вот приземлится наш спутник, а мы окажемся в таком положении, что даже не знаем. Вдруг кто-то спросит, а мы не знаем, что наш спутник приземлился. Все время мы должны помнить о том, что мы туристы, что залог хорошего отдыха это строжайшая дисциплина. Прошу, товарищи, чтобы каждый час экскурсовод ваш знал, где вы находитесь». Мы сидели там три часа все это слушали, а я готова была взорваться. Не знаю, как я выдержала всю эту пытку.
Ольга Эдельман: Не могу понять, почему "неудобно" везти обратно ласты и маски. Изгибы советского мышления иногда оказывается уже невозможно объяснить. Но вот насчет приемников, которые все должны с собой взять. Это выглядит совсем уже бредом, однако, говорят, что советские туристы очень успешно продавали за границей советские транзисторы. Может, эта рекомендация - отнюдь не бред, а напротив, дружеский намек гражданам?
Владимир Тольц: Ну, не знаю. Но вот что мне рассказал про эту торговлю бывалый выездной – мой товарищ, писатель, журналист и фотограф Юрий Рост.
Юрий Рост: Продавали многое, я помню на Олимпийских Играх в 1972 году, когда мы ехали на автобусе. Я ехал в составе группы, которая должна была поддерживать наших олимпийских спортсменов. Там были Пьеха, Крамаров, Магомаев, много было всякого народу. А некоторые граждане, не буду называть их имена, потому что это очень уважаемые люди, взяли с собой коже, потому что была такая легенда, что этот кофе очень любят за границей. Ну, по всей вероятности, они думали, что в Германии кофе мало, поэтому они решили не продавать в Польше в Чехословакии в ГДР. Выяснилось, когда они вышли в Мюнхен, что кофе там достаточно. И поэтому этот кофе лежал, я помню эти пакетики замечательные, может еще кто-нибудь помнит, такие пакетики замечательные по 200 грамм, он назывался «Арабика», на нем был изображен чайничек с дымком и кофейными зернами. И когда эти уважаемые люди уезжали в спешке после теракта из Мюнхена, они мне отдали этот кофе, подарили. Потому что я ехал обратно через страны народной демократии, и они рассчитывали, что мы там поиздержались, и продадим этот кофе. И немножко там купим какой-нибудь напиток. И мы с замечательным актером и моим другом Гоги Харабадзе решили почему-то в Польше продать этот кофе. Потому что в ГДР у нас не было времени. Он меня пригласил к известному Брехтовскому такому актера Экки Хартушаале. И мы там выпили, и совершенно нам кофе не надо было там продавать, потому что нас угостили там настолько, что мы там заснули. Утром я проснулся на большом кожаном диване и Гоги мне гордо говорит: «Теперь ты можешь всем говорить, что ты спал на диване Брехта.» Дальше мы приехали в Польшу, взяли этот кофе, завернули в полотенце и поехали торговать. Цены нам показались оскорбительными. Ну, в общем, можно было продать этот кофе и купить там не знаю «болонью» плащ, но нам это было не нужно. Нас оскорбил уровень цен, по которым они хотели купить. И мы этот кофе сгрузили в чемодан Гоги, у которого ничего не было кроме бархатного костюма, который ему подарила дочь, темно-синий, очень красивый. И приехали обратно в Советский Союз. А на таможне заходили таможенники. Ты в Бресте не был никогда? Там огромные столы стоят такие низкие. Подъезжают автобусы, заходят таможенники и смотрят, кто как себя в автобусе ведет. Если человек нервничает, они спрашивают, где ваш чемодан? Один автобус был сплошь из грузинских комсомольцев. И они вошли в этот автобус, смотрят чемодана, говорят, это чей чемодан, это чей чемодан? Вдруг один чемодан оказывается бесхозный. Они его снимают с полки и несут. Руководитель делегации, впоследствии тоже наш друг, спрашивает Гоги – это твой чемодан? - Да. – Что ты там везешь? Гоги говорит, ничего там не везу. Но он сыграл нервничающего человека. Он говорит – ты позоришь республику. В общем, вытащили этот чемодан, положили на стеллаж. Кроме таможенников там было большое количество людей, потому что всем интересно, что купил, и что провез. Таможенники торжественно, предвкушая контрабанду жуткую, заставляют Харабадзе открыть чемодан. Он открывает чемодан, а там он весь забит этими пластиковыми пакетиками с кофе «Арабика». По 90 копеек 200 грамм. И все замерли, немая сцена, Гоголь чистый. Они так начали эти пакетик разбирать, видит там костюм, больше ничего нет, ну, белье какое-то. Они говорят – это что? Он говорит – кофе! Они говорят – Почему кофе? Таможенники тоже не дураки, они понимают, что проехали туда три страны, где можно продать, и обратно. Почему, говорят? Он посмотрел так, красавец, и говорит – Знаете, очень кофе люблю.
Владимир Тольц: Вспоминает Юрий Рост. Важно заметить, что все эти инструктажи делались не по разумению местных райкомовских работников, а регулировались общими документами. На этот счет существовали разработанные в ЦК КПСС специальные инструкции. Например, был такой документ - "Основные правила поведения советских граждан, выезжающих за границу". Его время от времени подправляли в соответствии с веяниями времени. Сейчас мы кое-что из него прочтем, это редакция 1979 года. Тогда правила уже делились на две части - для едущих в капиталистические или в социалистические страны. Хотя разница между двумя текстами незначительная, и главным образом в преамбуле. А собственно предписания практически идентичные. Ну, раз у нас речь шла о Болгарии, давайте прочтем некоторые пункты из правил для поездки в соцстраны.
ОСНОВНЫЕ ПРАВИЛА
поведения советских граждан,
выезжающих в социалистические страны
Советские граждане, выезжающие в социалистические страны, должны руководствоваться следующим:
1. ... Пребывание советского человека в странах социалистического содружества должно всемерно способствовать дальнейшему укреплению братской дружбы и сотрудничества между Советским Союзом и социалистическими странами. Находясь в социалистической стране, советский гражданин обязан высоко нести честь и достоинство гражданина СССР...
2. Во взаимоотношениях с представителями органов власти и населением социалистических стран следует держаться дружественно и корректно, с достоинством и тактом.
Строго соблюдать установленные в этой стране законы и правила, определяющие права и обязанности иностранцев ... С уважением относиться к национальным традициям ее народов, национальной культуре и обычаям; любое проявление высокомерия, зазнайства, кичливости или пренебрежения является совершенно недопустимым. ...
4. Во время пребывания за границей необходимо постоянно проявлять высокую политическую бдительность, помнить о том, что разведывательные органы империалистических государств стремятся засылать в социалистические страны свою агентуру, получить интересующие их сведения и нанести ущерб дружественным отношениям между социалистическими странами. Советские граждане обязаны строжайшим образом хранить государственную тайну. ... Не следует проводить в гостиницах и на частных квартирах служебных совещаний и приемов посетителей по вопросам, не подлежащим оглашению.
Не рекомендуется устанавливать связей с гражданами капиталистических стран, находящимися в стране пребывания, если это не вызывается служебной необходимостью. О всех контактах с иностранцами следует докладывать своему руководителю. ...
Владимир Тольц: Разрабатывая такого рода инструкции, советские власти исходили из двух основных навязчивых представлений. Во-первых, за границей повсюду шпионы, в том числе и соцстраны ими наводнены, и надо ограждать от них советских граждан. Во-вторых, выезжающие должны быть рекламой советского образа жизни, пропагандировать его и словесно, и своим примером. То и другое, учитывая сомнительность реальных советских достижений, вело к одному требованию: не болтать и вообще вести себя тихо и прилично, опасаясь всего и вся. В инструкции о поведении советских граждан за границей много раз подчеркивается, что выехавший должен находиться под постоянным контролем советских официальных представителей, сообщать им обо всех своих перемещениях, обо всех контактах с иностранцами, о любых нестандартных ситуациях. Это, якобы, исключительно для безопасности самих советских людей.
Ольга Эдельман: Забавно, что выписка из протокола Секретариата ЦК об утверждении новой редакции этих правил увенчана, как и все документы ЦК, ритуальным лозунгом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Но вот, вы знаете, на мой взгляд, в свете описанных Вами основных задач некоторые пункты этих правил выдают истинные заботы партийных отцов народа. Их истинные тревоги и беспокойство, причем те, что оформились уже в брежневскую эпоху, или, может быть, стали чувствоваться еще при Хрущеве.
9. В бытовом и культурном отношении жизнь советских граждан за границей должна быть примерной и скромной. Получение какого бы то ни было дополнительного вознаграждения за труд или пользование различными безвозмездными материальными услугами, не предусмотренными соглашениями между соответствующими организациями СССР и страны пребывания, запрещается. ...
Следует строго сочетать свои расходы с получаемой зарплатой, не допускать долгов и покупок в кредит, в то же время не проявлять излишней экономии за счет ухудшения бытовых условий жизни, питания и т.п.
Советские люди во время пребывания за границей должны внимательно и постоянно следить за своим внешним видом, быть всегда опрятными и аккуратными, содержать в чистоте жилище, не допускать нарушений правил проживания в гостиницах.
Всякого рода разъезды по стране пребывания по служебным и личным делам допускаются только с разрешения руководителя советского учреждения, делегации или группы. Водить автомашину в стране пребывания советские люди могут только при наличии международных или местных водительских прав.
13. ... Советские граждане, выезжающие в социалистические страны как члены семьи (жена, взрослые дети и родители), обязаны строго руководствоваться данными правилами, а также иметь в виду следующее:
в быту вести себя скромно, не проявлять любопытства к делам своих работающих родственников; в семейном кругу не допускать ссор и семейных неурядиц;
скромно, вежливо, культурно и предупредительно вести себя в кругу местного населения, в частности при посещении магазинов, лавок, рынков и других общественных мест, не проявлять болтливости, не идти на случайные знакомства;
не увлекаться приобретением разного рода вещей и ценностей;
во время пребывания за границей категорически запрещается продавать или обменивать вывезенные за границу и приобретенные там личные вещи.
Владимир Тольц: Вы имеете в виду, Оля, что в ЦК КПСС беспокоились не столько о пропаганде советского образа жизни, сколько о том, что граждане первого в мире социалистического государства не умеют себя вести и будут выглядеть неприлично и неприглядно? Действительно, в правилах многажды сказано, что вести себя надо "культурно".
Ольга Эдельман: Ну да, судя по списку того, что нельзя делать, ожидалось, что наши граждане немедленно начнут хамить местным жителям, скандалить в общественных местах, ходить растрепанными и грязными, сметать с прилавков товары с неприличной жадностью. Кроме того, заметьте, в правила включены наставления о том, что за границей надо соблюдать законы страны пребывания, водить машину только при наличии водительских прав. Также в инструкции перечислялись документы, необходимые для оформления выезда за рубеж, один пункт напоминал, что надо убедиться в наличии визы в паспорте и проверить срок ее действия. Самые элементарные вещи.
Владимир Тольц: Ну, Оля, если вспомнить ваши собственные рассуждения о Тридесятом царстве, то напоминание, что в иностранных государствах вообще-то существуют законы и порядки, могло оказаться нелишним.
Говорил со мной, как с братом, про коварный зарубеж,
Про поездку к демократам в польский город Будапешт:
"Там у них уклад особый, нам так сразу не понять,
Ты уж их, браток, попробуй хоть немного уважать.
Будут с водкою дебаты, отвечай:
Нет, ребята-демократы, только чай.
От подарков их сурово отвернись,
Мол, у самих добра такого завались.
Владимир Тольц: Я спрашиваю известного фотографа и журналиста Юрия Роста. Ты много ездил в за границу еще в советскую пору. Как вас тогда инструктировали?
Юрий Рост: Одни раз нас куда-то пригласили, сейчас не помню, куда, это была поездка в Америку, по-моему, по линии Комитета Молодежных организаций. Я с газетой ехал, там были довольно известные люди, такой математик Шовкат Алинов, Коля Караченцов, полно народу. Это был 74-ый год. Собрали нас в комнате, были два представителя завода ЗИЛ, как полагается, то есть такой спектр людей вышел. И стал нам рассказывать, что нас будут подстерегать представители НТС, еще каких-то организаций, что они нам будут давать литературу читать, чтоб мы не брали эту литературу. То есть будут втягивать нас в свой круг. Мы сидели, слушали. Человек такой вполне современный, даже вежливый был, долго разговаривал. Потом представитель завода, знатный токарь говорит: «А чего нам надо особенно опасаться?» Он так внимательно посмотрел на этого молодого человека, и говорит: «То, чего вам надо опасаться особенно, стоит от 50 долларов, а у вас всего на руках будет 43». Вот и весь инструктаж. Потом этот парень, как только мы прилетели в Нью-Йорк, они купили сразу по магнитофону и дальше потеряли абсолютно интерес к Америке, потому что задача была выполнена. И дальше они просто тихо выпивали в своем номере, изредка выходя к народу.
Владимир Тольц: Когда это кончилось вообще надо понять?
Юрий Рост: Я думаю, что самые главные инструктажи были, когда были такие корпоративные поездки от предприятий в страны народной демократии. Почему-то самая большая опасность исходила оттуда. Ну, наверное, чтобы что-нибудь не продавали, не покупали, Поскольку в Америку нечего было везти, то инструктаж был такой специфический.
Владимир Тольц: Ну, вот и войдите в положение начальства – и того, что писало инструкции по поведению совграждан за бугром, и того, что обязано было их «претворять в жизнь». Про контрабанду и идеологические диверсии от порножурналов до «Архипелага Гулаг» они знали не понаслышке – сами, бывало, привозили. Плюс личные наблюдения за поведением сограждан за рубежом, А еще анекдоты и подлинные истории о том, как советские командировочные экономили валюту, везли с собой запасы еды, чемоданы колбасы, варили суп кипятильником в раковинах умывальников и жарили в отелях котлеты на утюге и т.д. В общем, советские выезжающие за рубеж воспринимались ими как дети малые и неразумные, за которыми нужен глаз да глаз. Юрий Рост вспоминает:
Юрий Рост: В каждой группе был старший. И это было такое занятие забавное, вычислять, кто у нас старший в группе . Я помню, кто-то мне рассказывал, была туристическая поездка в Рим, в ней тоже вычисляли, никак не могли вычислить. Потом их повели в музей Ватикана, все побежали туда, а один сел на ступеньках и стал курить. Он уже этот музей Ватикана видел много раз.
Я уснул, обняв супругу,
Дусю нежную мою.
Снилось мне, что я кольчугу,
Щит и меч себе кую.
Там, у них, — другие мерки,
Не поймешь — съедят живьем!
И все снились мне венгерки
С бородами и с ружьем,
Снились Дусины клеенки цвета беж
И нахальные шпиенки в Бангладеш...
Поживу я, воля Божья, у румын.
Говорят, они — с Поволжья, как и мы.
Ольга Эдельман: Однако, сравнивая образ заграницы в массовом сознании в раннее советское время с брежневским, я вижу ощутимую разницу. В реальность каких бы то ни было шпионов на самом деле вовсе перестали верить, хотя и напрасно. Западный образ жизни стал вызывать не мистический испуг, а эйфорическую зависть.
Владимир Тольц: А железный занавес, кажется, удерживал уже не напор врагов "оттуда", а покупательский азарт с этой стороны. Ну что ж, я думаю, лучшим лекарством от нового витка жизни внутри пространства, ограниченного этим самым железным занавесом служит более-менее здравое представление о внешнем мире.
